Охотник

Утро выдалось довольно напряженным. Ещё накануне командир отряда рейнджеров, капитан Харрисон Лав получил от сеньора Луиса записку с указанием времени и места встречи. Встреча была назначена с нанимателем, который вот уже некоторое время пользовался услугами отряда. Услуги были довольно специфические, требовавшие недюжинных организаторских способностей, а так же умения держать язык за зубами. Отряд капитана был лучшим. Вышколенные солдаты повиновались быстро и беспрекословно, не задавая лишних вопросов. Как не задавал их и сам Лав. Отряд действовал быстро, слаженно и молча, что особенно ценилось нанимателями. А платили за миссии подобного рода достаточно щедро. Последнее их задание, перед тем как попасть сюда, в Калифорнию, заключалось в отлове нескольких десятков индейцев из племени кампа. Да, далековато занесло капитана от родных прерий, но чего не сделаешь ради удовольствия поучаствовать в увлекательной охотничьей экспедиции. За которую ещё и приличное вознаграждение было обещано. Если честно, то на момент получения этого предложения, не так уж далеко от Перу находился отряд Лава. Местным землевладельцам катастрофически не хватало рабочей силы, чтобы обрабатывать плантации, и представители племени кампа, в отличии от североамериканских собратьев, прекрасно подходили для этой роли. Они были покорны, выносливы и немногословны – а что ещё надо хозяину? Единственный недостаток владения ранчо в этих краях – это запрет на работорговлю, поэтому для пополнения живой силы и требовались люди, имеющие достаточный опыт в этом деле. Что сказать? В целом, как считал капитан Лав, охота вышла удачной. Несколько рейдов в глубь индейской территории, прекрасные пейзажи. Довольно приличное количество работоспособных мужчин, женщины, которые, конечно, не были красивыми, но неплохо поспособствовали приятному времяпровождению личного состава. Некоторые, правда, сопротивлялись, поэтому их пришлось пристрелить. Как и остальных, бесполезных с точки зрения заказчиков, обитателей деревень – детей и стариков. Сами деревни были сожжены. По завершении охоты капитан надеялся вернуться в Штаты, где имелась возможность подрядиться для участия в одной из многочисленных экспедиций по принудительному переселению индейцев в резервации. Но предложение нанимателя, дона Хесуса де Вальдес-и-Кордоба, не оставило его равнодушным. – Капитан, вы отлично справились со своей задачей, – сказал он, протягивая командиру отряда кошель с монетами. – Это оплата. Здесь полная сумма, можно не пересчитывать. Лав молча кивнул, принимая оплату. Кошель исчез за поясом капитана, позже он лично рассчитается со своим отрядом. – Скажите, вы намерены были возвратиться в Штаты? – задал неожиданный вопрос сеньор де Вальдес. – Пока у меня не было каких-либо определённых планов, – осторожно ответил Лав. – В таком случае, – дон извлек из кармана, по-видимому, заранее заготовленную бумагу, и протянул её рейнджеру. – Осмелюсь предложить вам работу. Задание достаточно щекотливое. Моему кузену требуется человек, способный с этим справиться. Я взял на себя смелость рекомендовать вас. Лав вежливо кивнул, разворачивая принятую бумагу. А сеньор де Вальдес продолжил: – Здесь прописаны условия контракта и сумма оплаты. Если вас все устраивает, я прямо сейчас оформлю рекомендации для кузена. – Что ж, мы все равно собирались ехать в северном направлении. Калифорния, можно сказать, находится по пути! – бегло ознакомившись с текстом документа, проговорил капитан. Уже через пару дней, запасшись документом за личной подписью дона Хесуса, щедро восхвалявшим достоинства капитана Лава и его отряда, последние покинули владения вышеупомянутого сеньора. Их путь лежал на север. Сеньор Кордоба встретил наёмников настороженно, несколько раз перечитал рекомендательное письмо, внимательно сверяя подпись де Вальдес-и-Кордобы с оставленной на других бумагах. Прежде чем посвятить в суть задания попытался даже устроить небольшую, довольно наивную "проверку на вшивость", как выразился один из солдат. Проверка конечно же была пройдена шутя. Ещё бы! Дисциплинированный отряд наемников, участвовавший в стычках с воинственными племенами североамериканских индейцев, охотившийся за бандами конокрадов в Мексике, выполнявший деликатные поручения в Перу не шёл ни в какое сравнение с так называемой армией свободной Мексики. Сборищем раздолбаев, которые не имели ни малейшего понятия о том, что такое дисциплина. Поначалу Харрисона удивило, что суть довольно щекотливого, если не сказать противозаконного, дела была изложена на бумаге. Несколько коротких, точных и емких абзацев, пошагово описывавших суть задания. За небольшое время, прошедшее со дня поступления на службу к сеньору Кордоба, Харрисон успел не только ознакомиться с его почерком, но и с манерой письма. Письма, да и служебные записки, сеньор формулировал пространно, его цветистому слогу мог бы позавидовать сам Лопе де Вега. Эта бумага была написана рукой дона Луиса, но продиктована другим человеком. В кратчайшие сроки организовать добычу золота, его переплавку и хранение – и все это в тайне от правительства. Задача, достойная профессионала. Неплохим прикрытием послужила борьба с многочисленными бандитами, которые во множестве обитали в этих краях, зачастую забредая с территории центральной Мексики. Естественно, что регулярной армии была не по силам такая борьба. Капитану же нравилась "охота", которая, кроме удовольствия, приносила ещё бесплатную рабочую силу для активно разрабатываемого рудника. Но этого, конечно, было явно недостаточно. Приходилось часть рабов покупать, налаживая контакты с нелегальными торговцами живым товаром, часть – просто согнать под видом грабежа или нападений разбойничьих банд. Здесь очень удачно пригодился опыт, приобретенный в Перу. Ещё, благодаря связям дона Луиса получилось подчистить местные тюрьмы – теперь в них оставались только немощные старики, да калеки, непригодные для работы на руднике. Ну, и довольные тюремщики, конечно. Кто же из них откажется от хорошей взятки? В процессе организации всей работы Лав быстро понял, что Луис Кордоба – всего лишь доверенное лицо руководителя, человека, который в настоящее время находится где-то за границей. Между ними велась активная переписка, все бумаги тщательно шифровались. Принимая во внимание всю тяжесть возможного наказания за такого рода деятельность, капитан постарался, как мог обезопасить себя и своих парней. А для этого следовало как можно больше разузнать о сеньоре Кордобе. Понятно теперь, почему мексиканские власти не жаловали сеньора! Он происходил из местной знати, являясь одним из богатейших дворян Калифорнии. Был интересен тот факт, что расширились земли Кордобы отнюдь не после прихода мексиканцев, а незадолго до этого. Испанские власти раздавали земли, тогда свой кусок получил и Луис. Почему такой большой? Этот вопрос, как оказалось, тоже имел простой ответ. Кордоба был в своё время близок к последнему испанскому губернатору. А звали губернатора – дон Рафаэль Монтеро. Этот факт заставил Лава невольно вернуться в прошлое, вспоминая надменный взгляд испанского кабальеро, спасшего его жизнь. И свою клятву. Внезапно вернувшиеся воспоминания, нахлынули, словно торнадо, перевернув устоявшийся привычный взрослый мир. Он снова стал маленьким испуганным мальчуганом, которого испанские солдаты спасли из плена. Эхом слышался в голове голос полковника Джефферсона, повторяющегося имя его спасителя: сеньор Рафаэль Монтеро. Когда-то, ещё в прошлой жизни, он обещал себе, что обязательно встретит его. Когда первое потрясение прошло, и капитан смог ещё раз спокойно оценить сложившуюся ситуацию, оказалось, что неожиданное открытие вовсе ничего не переворачивало, а всего-навсего прояснило суть вещей. Да, было несколько странно, что его путь пересекается с человеком, когда-то спасшим его. Возможно, судьба даёт шанс отплатить сеньору Монтеро тем же? Капитан тряхнул головой, отгоняя неуместные мысли. Что за бред? Лав ни секунды не верил во всю эту чушь вроде бога, судьбы и предназначения! А после того, как Лаву стало известно о раздаче правительственных земель последним губернатором испанской Калифорнии местному дворянству, стало понятно и отношение самих дворян к Кордобе, как другу благодетеля. Это был весьма наглый, хитрый и очень дальновидный ход, который позволил Монтеро, будучи отстранённым от власти, иметь определённое влияние в кругах богатых землевладельцев. А ещё вести добычу золота в тайне от правительства. Капитан не только занимался расспросами местного населения, но не брезговал и другими источниками информации. Ему удалось вскрыть несколько писем дона Луиса. Послания, адресованные местным получателям, не дали абсолютно никакой новой информации, а почта, адресованная сеньору Рафаэлю Монтеро, в Испанию, была зашифрована. На первый взгляд, письмо состояло из набора ничего не значащих фраз, но именно бессмысленность послания натолкнула Харрисона на мысль о шифре. Однако, не зная значения их, невозможно было понять и содержание всего послания. Теперь ясно стало, почему та, самая первая инструкция, касающаяся места, желаемых условий и принципа устройства золотоносных разработок были написана на бумаге. Это была элементарная дешифровка указаний, полученных по почте. И чем больше Лав думал над тем, какую выгоду планировал получить бывший губернатор, тем больше убеждался, что затеянная им игра, многоуровневая и многоходовая, была продумана ещё в ту пору, когда тот был губернатором. Но какие цели тот преследовал? Банально вывезти золото и сделаться самым богатым человеком Испании? Признаться, сам капитан так бы и поступил. Но ему казалось, что человек строящий такие планы, вряд ли мог быть обычным вором. Ответ про богатство казался слишком простым. Так и не придя к каким-то конкретным выводам, Лав решил дождаться приезда главного организатора всего этого мероприятия. Должен же он ознакомиться хотя бы с результатами работы, если уж контроль доверил своему старому другу? Так прошло почти три года. Разработка золотоносного рудника шла своим чередом, смертность рабочих не превышала их поставок из тюрем и от работорговцев, а охота на преступников стала скорее развлечением для капитана и способом не потерять свои навыки для остального отряда. И вот, когда, наконец, капитану удалось доподлинно выяснить куда планирует направиться банда братьев Мурьета и организовать засаду, от сеньора Луиса принесли эту чертову записку. Прибывшего сеньора необходимо было встретить на закате в укромной, неплохо известной Харрисону бухте и проводить в одну из тюрем. Он давно уже выслеживал надоедливых конокрадов и грабителей. И теперь, договорившись с капралом Армандо Гарсией, командовавшим недоразумением, которое гордо именовалось мексиканской армией, была организована западня. Она должна была захлопнуться, словно мышеловка, как только Мурьета забредут в означенную деревушку. Где, по просьбе Лава расположился отряд Гарсии, якобы охранявший повозку с пустым сейфом. Жалкие подражатели разбойника, воспетого в английских средневековых легендах – Робина Гуда. Они по примеру его так же делились частью награбленного с местными крестьянами, за что те их часто укрывали, помогая уйти от правосудия. Признаться, хитрый ход. Воистину, лисья уловка. Но на то и охотник, чтобы переиграть самого хитрого зверя – пусть преимущество бандитов станет их недостатком! Судя по тону письма, полученного от сеньора Кордобы, в котором чувствовалась напряженность и даже какое-то волнение, гость прибывал очень важный. Лав не спешил с выводами, но с полным основанием мог предполагать, что это был ни кто иной, как Рафаэль Монтеро. Тот самый человек, который смог придумать план с разработкой рудника и который курировал каждый шаг дона Луиса. Тот самый человек, который спас его когда-то! Ожидая появления повозки, капитан внимательно вглядывался в даль. А ведь Лав тогда так и не поблагодарил своего спасителя. Засада обернулось удачной охотой – капитан лично подстрелил двоих бандитов. Несмотря на трепет, испытываемый им в преддверии встречи со своим спасителем, дуло его оружия не дрогнуло. Меткий выстрел сбил одного из них на лету, словно птицу, когда тот попытался выпрыгнуть из повозки. Второго беглеца так же удалось ранить, но тот застрелился, едва его окружили. Капитан всего лишь хотел указать придурку, что для охотника честь – затравить дикого опасного зверя. Тот предпочел сдохнуть, харкнув остатками слюны из пересохшей глотки, под ноги Харрисона. Ну что же, это его выбор. Кровоточащую ещё голову приторочили к седлу командира. Третьему из банды удалось скрыться. Но в этом было виновато всего лишь время. Точнее, его недостаток – близился вечер и капитану нужно было спешить, чтобы не пропустить столь важную встречу. Ничего, одиночка долго не протянет – либо скоро выдаст себя и будет схвачен, либо просто сдохнет. Тем лучше – он доставит меньше хлопот. Хотя признаться продолжить охоту за ним было бы достаточно интересно. Солнце скрылось в водах Тихого океана, закат, все ещё горевший в небе, отражался на глади воды, не позволяя сгущающимся сумеркам полностью вступить в свои права. Капитан уже более получаса ожидал в назначенном месте. Кровь, продолжавшая сочиться из отрубленной головы, успела образовать приличную лужицу у копыт коня. Лав сохранял внешне привычное холодное спокойствие, вглядываясь в показавшийся парусник. Он привык скрывать эмоции, но волнение перед встречей с человеком, чье имя он когда-то обещал себе запомнить и забыл, прорывалось горящим взглядом обычно холодных синих глаз и раздувавшимися, словно у скакуна, крыльями тонкого носа. А что, если его трепет и волнение являются напрасными? Если человек по имени Рафаэль Монтеро – не его спаситель, а какой-то другой знатный испанский дон? Фамилия Монтеро наверняка довольно распространена в Испании, совпадение имени – так же не такая уж большая редкость. Странно, что подобная мысль не пришла ему в голову раньше. С осознанием факта возможной ошибки так тщательно контролируемое внешнее бесстрастие перешло во внутреннее. Словно на ноющую боевую рану нанесли целебный бальзам. Теперь синий прищур не выражал ничего, кроме ледяного спокойствия. Вскоре подошла спущенная с корабля шлюпка, немолодой человек, ловко выбравшись из неё, ступил на мокрый прибрежный песок. Идеально подогнанный сюртук, пошитый из явно не самого дешевого материала, даже в сумерках это было заметно, гордая осанка, уверенная походка – все выдавало в нем дворянина. Сеньор, ни секунды не сомневаясь, направился к Лаву. Капитан спешился. Перед ним стоял тот самый человек – его спаситель. Не узнать сеньора Монтеро было невозможно, несмотря на прошедшее двадцатилетие. Почти не изменившаяся подтянутая фигура, та же эспаньолка, только поседевшая, тщательно уложенные побелевшие и поредевшие, некогда чёрные кудри. И пристальный взгляд, который, казалось, прожигал насквозь. Лав стиснул луку седла. Наивно было бы ожидать, чтобы сеньор узнал его. Как было оговорено заранее, Харрисон протянул подошедшему записку от сеньора Кордобы, затем приложил правую руку к полям шляпы и произнёс: – Капитан Харрисон Лав! К вашим услугам, сеньор! – Рафаэль Монтеро! – представился сеньор, протягивая капитану руку. – Я наслышан о вас. Сеньор Кордоба весьма лестно отзывался о ваших способностях. Капитан преданно смотрел на сеньора. Ему было лестно упоминание из уст бывшего губернатора, человека, на которого работает не только сам Лав и дон Луис, но и половина Калифорнии, даже не подозревая этого. Стратега, тактика, дипломата. Как типичный охотник, Лав всегда признавал только силу. Не важна её природа, важна только её мощь. А стоящий перед ним человек просто излучал внутреннюю силу, она чувствовалась в нем, не смотря на солидный уже возраст. – Благодарю, сеньор! – ответил Лав, пожимая протянутую руку. Улыбку, пусть и сдержанную он скрывать не стал. – Ваша лошадь, – Лав сделал пару шагов, вынуждая кобылу, поводья которой держал в руке, развернуться. При этом его собственный конь оказался несколько в стороне и сеньору Монтеро, чтобы сесть на предложенную лошадь потребовалось пройти мимо него. Сеньор на мгновение замер, приглядываясь к мешку, который был приторочен к задней луке седла. – Что это? Кровь? – он указал на тёмное пятно на мешковине и черные следы впитавшийся в песок жидкости. – Да. – Лав сохранял ледяное спокойствие. Хотя хотелось, словно мальчишка похвастаться своей сегодняшней охотой: удачно выбранным местом для засады, вымуштрованными подчиненными, матерыми, словно дикие вепри, бандитами. И трофеем – отрубленной головой одного из них. Он долго выслеживал эту дичь. – Можно сказать, что он был моим врагом. Теперь он мёртв. – Хотелось бы и мне надеяться, что мой враг тоже мёртв! – выдохнул дон Рафаэль, направляясь в сторону лошади. – Неужели у губернатора могли ещё остаться враги? – с деланым изумлением произнёс Лав. Не то, чтобы его это сильно интересовало, но хотелось показать бывшему губернатору свою осведомленность хотя бы относительно его прошлого. А вследствие этого, возможно, заставить обратить на себя более пристальное внимание человека, спасшего ему жизнь. – Вам известно, кем я был? – с некоторым любопытством спросил дон Рафаэль. – Сеньор, я, как вам должно быть известно, несколько лет уже живу здесь. Только глухой мог не слышать о последнем губернаторе испанской Калифорнии! – И что же вы обо мне слышали? – судя по всему, дон Рафаэль был насторожен излишней осведомленностью исполнителя. И теперь выяснял её источник. – Только хорошее, уверяю вас! – расцвёл почти невидимой улыбкой в сгущающихся сумерках Лав. В ответ сеньор Монтеро только хмыкнул, возможно и ухмыльнулся, но в темноте это было не заметно. Лав про себя подумал, что теперь сеньор Кордоба не избежит серьёзного разговора за излишнюю болтливость. Хотя... Вероятнее всего, Монтеро поймёт скоро, что его друг и подчиненный здесь не при чем. Это ещё не охота, пока не понятно, кто жертва и какие роли выберут игроки. Хотелось бы, чтобы капитана признали достойным называться союзником, а не простым загонщиком. Недолгий путь до тюрьмы прошёл в полном молчании. Лав думал. Не слишком ли он много позволил себе при первой встрече? Монтеро силён. Он, словно опытный охотник, обладающий отменным чутьем, просчитывает слабость другого игрока и без стеснения ею пользуется. Хотелось, очень хотелось, чтобы и его, капитана Лава, он признал сильным, а посему достойным союзником. Кого именно хотел, или, что вернее, не хотел найти в тюрьме бывший губернатор, он так и не счел нужным отвечать. Зато, когда они уже вернулись в бухту, где при мигающем свете нескольких факелов, их ожидали матросы с корабля, дон Рафаэль пригласил капитана отужинать с ним на борту корабля. Под предлогом обсуждения деталей проводимых разработок. "Ха!" – внутренне ликовал капитан. – "Присматривается." – Почту за честь, – сдержанно, как и всегда, прозвучал его ответ. Коня с трофеем пришлось оставить. Не тащить же, в самом деле их на борт?! Искренне надеясь, что койоты не забредают в эти места, Лав зацепил поводья скакуна за весьма кстати подвернувшийся выступ скалы. Подходящей растительности здесь не было, поэтому бедолаге придётся довольствоваться лишь отдыхом. Впрочем, компанию ему составит кобыла, позаимствованная из конюшни дона Луиса для губернатора. Гребцы слаженно работали веслами, кормовой и носовой фонари указывали цель, чернильная вода тихо плескалась за бортом шлюпки. Расстояние, с берега казавшееся довольно большим, было преодолено достаточно быстро. Их прошлая встреча была слишком короткой, да и Харри бы слишком мал, чтобы суметь понять – что за человек – Рафаэль Монтеро? Он тогда просто восхищался им, командиром отряда, разгромившим индейцев. А вот теперь ему представился случай не только узнать этого человека ближе, но и стать ему достойным союзником. Нет, капитан не питал иллюзий, понимая, что его происхождение в глазах родовитого испанца делает его не более чем компаньоном. Возможно, вполне ценным – скоро это станет окончательно понятно, но никогда на него не будут смотреть как на равного. А вот быть полезным, отблагодарить спасителя, получить долю заслуженного богатства – вполне в его силах. Возможно даже, удастся занять какой-либо значимый пост в Мексике, не смотря на отсутствие родословной – не спроста все же бывший губернатор вернулся. Человек, познавший власть, будет стремиться к ней снова. И будущее Харрисона сейчас зависело только от его способности показать себя сейчас, при встрече с сеньором Монтеро. Лав давно понял, что наилучшей стратегией в такой ситуации является принцип правды. Можно недоговаривать, но ни в коем случае нельзя врать. Сейчас он будет говорить только правду. Едва они поднялись на борт, к Монтеро подбежала, откуда-то выпорхнув, стройная девушка в светлом одеянии. – Отец! Наконец-то, я волновалась! – прощебетала она. Затем, заметив тёмный силуэт капитана, добавила: – О, ты не один! Прости, я не знала. Повернувшись к девушке сеньор оказался в свете, тускло падавшем из приоткрытой двери кормовой надстройки. Лав отчетливо видел как на мгновение теплая улыбка преобразила строгое лицо, какой нежностью лучились колкие темные глаза. Как будто другой Рафаэль Монтеро стоял сейчас перед ним – не бывший губернатор и отважный полководец, но любящий отец. – Со мной все в порядке, – поцеловав дочь в макушку, дон Рафаэль слегка пригладил её волосы. – Позволь представить: капитан Харрисон Лав, он сопровождал меня во время прогулки. Это моя дочь Элена. – Очень приятно, сеньорита! – Харрисон сделал шаг навстречу и склонился над протянутой рукой девушки. Очень, надо заметить, красивой девушки. Высокий лоб, идеальные, словно искусным скульптором созданные, тонкие черты, чувственные губы и огромные глаза. Лав мог бы поклясться, что они зелёного цвета, но сейчас убедиться в этом не было возможности. И, что успел отметить капитан, ни порывистостью, ни единой точеной черточкой своего очаровательного лица не была она похожа на дона Рафаэля. – Как видишь, я в полном порядке! – продолжил дон мягко, но беспрекословно. – Ты можешь ступать к себе, нам с капитаном требуется обсудить кое-какие дела. – Да, папа! – покорно кивнула девушка. После чего, бросив любопытный взгляд на капитана и быстро распрощавшись, скрылась в темноте. Некоторое время её шаги и шелест шёлка ещё были слышны, и оба мужчины молчали, вслушиваясь в эти звуки. – Сеньор Монтеро, я очарован. Мисс Элена – само совершенство! – искренне воскликнул капитан, когда все смолкло. – Она очень похожа на мать! – с нескрываемой печалью ответил дон Рафаэль, и, направившись к приоткрытой двери, добавил: – Капитан Лав, прошу вас! – Благодарю, сеньор! – Лав последовал за доном. Помещение было небольшим, с низким досчатым потолком, темными бархатными гардинами на маленьких квадратных окошках, едва не достававшими до пола. Пол, так же досчатый, частично был укрыт ковром с коротким ворсом и каким-то, с трудом распознаваемым в полутьме, но довольно затейливым узором. Посередине красовался стол, накрытый кружевной скатертью, вокруг него – не менее дюжины стульев, обитых тем же тёмным бархатом, из которого были пошиты гардины. Помещение освещалось фонарем, который был подвешен к потолку прямо над столом. Фонарь слегка покачивался, отчего многочисленные тени все время шевелились. А хрустальный графин с вином, стоявший в окружении бокалов на серебряном подносе посреди стола, переливался многочисленными огоньками. – Располагайтесь, прошу вас, – исполняя роль любезного хозяина, сеньор Монтеро сделал широкий взмах рукой в сторону стола. Сам же, подойдя к столу, наполнил два бокала. – С минуты на минуту должны принести наш припозднившийся ужин. А чтобы ожидание не показалось слишком томительным, прошу отведать это вино! – сказал он, протягивая один из бокалов капитану. – Ваше здоровье! – приняв предложенный бокал, Лав тут же поднял его. Монтеро с нескрываемым довольством улыбнулся, поднимая свой бокал навстречу. Сделав приличный глоток ароматного, тягучего, почти густого вина, Лав поставил бокал на стол. – Чудесный напиток! Это малага?! – восхищенно произнёс он. – Мне однажды доводилось пробовать её. – Да, это малага, – улыбка ускользнула по губам бывшего губернатора. – Это вино – символ Испании, моей родины. А сегодня я прибыл к берегам Калифорнии, страны, которая является моим домом! Поэтому с завтрашнего дня, как только я ступлю на землю этого благодатного края, на моём столе обязательно будет присутствовать местное вино. Как вы его находите, капитан? – Местное вино мне кажется неплохим, но я предпочитаю более крепкие напитки. – признался Лав. – А мне оно кажется почти идеальным. В меру кислое, в меру сладкое, с неповторимым, только ему свойственным букетом! – бывший губернатор вздохнул от нахлынувших воспоминаний. – Помнится, оно пьянило, как никакое другое! В этот момент был подан ужин, который принёс невысокий миловидный юноша, одетый как матрос. Разговор был прерван и собеседники просто молча наблюдали за расторопными, но не суетливыми движениями корабельного юнги. Лав подумал, что стоило бы самому упомянуть некоторые достоинства производимого местными крестьянами так называемого вина. Положа руку на сердце, они у него действительно были. Например, его невысокая стоимость. – Хуан, ты можешь идти! – бросил мальчику сеньор Монтеро, как только с сервировкой было покончено. Молча поклонившись, юнга удалился, аккуратно прикрыв за собою дверь. Собеседники приступили к трапезе. Что скрывать – прогулка на свежем воздухе весьма способствует повышению аппетита. – Скажите, капитан, вы всегда возите с собой отрубленные головы? – спокойным тоном, будто речь шла о погоде, поинтересовался Монтеро. – Как правило нет. Этой чести удостаиваются только самые достойные, – как и прежде искренне ответил Лав. – И что вы планируете делать с ней дальше? – тем же серьёзным тоном продолжал сеньор. Если честно, он не ожидал серьезного ответа на этот вопрос. – То же, что обычно делают с приличными охотничьими трофеями. Проблема лишь в отсутствии хорошего чучельника. Монтеро лишь вопросительно посмотрел на своего собеседника, и только легкое движение губ могло выдать презрение испанца. Умеет Луис находить интересных людей. – Я использую крепкий спирт. Он позволяет сохранить трофеи в почти первозданном, так скажем, виде. – Большая коллекция? – совершенно равнодушно спросил Монтеро, который полностью убедился, что перед ним самим сейчас экземпляр, достойный музея. – Она не обширна, но образцы там эксклюзивные! – ответил, наконец, прожевав, капитан. – Скажите, а вы бы не хотели иметь такую же? Я имею ввиду, сохранить что-то на память о наиболее достойных ваших победах? Монтеро просверлил американца взглядом, не очень уверенный, что тот всерьез предлагает ему такой варварский способ. – Все мои победы были достойными. И моя память меня ещё не подводила. А иметь в доме такого рода коллекцию... Это скорее дело вкуса! – губернатор решил сменить тему. – Скажите, как вы находите местное население? – Местные – суеверны и неграмотны. Впрочем, крестьяне, наверное, везде такие, мне доводилось знаться с фермерами в Штатах, Мексике, Перу... Среди дворян, кончено, большинство – образованные, интеллигентные люди, но они предпочитают не заводить слишком тесного знакомства с наемниками. – И сеньор Кордоба тоже? – изумление бывшего губернатора было явно наиграно. – Согласно его отзывам, вы – человек исключительных достоинств. Как профессионалу, вам нет равных! – Благодарю! – слова спасителя, повторенные им, мёдом лились на душу капитана. Глаза его засветились довольством, а лёгкий румянец окрасил бледные щёки. Но, может виною всему послужил очередной бокал мадеры. – Сеньор Кордоба не настолько подвержен местным суевериям! Сеньор Монтеро ухмыльнулся уголком рта, его угольные глаза словно медицинским щупом, сверлили короткими пристальными взглядами собеседника. – А армия? Как вам местные военные? Санта Ана – выдающийся полководец, насколько местные подразделения ему преданы? – Не стану скрывать, их старанию и патриотизму можно только позавидовать. Но солдатам не хватает дисциплины, а их командирам – знаний! – И как бы ВЫ решили этот вопрос на месте Санта Аны? – вопрос был гипотетический, но что то подсказывало Лаву, что таковым он не очень-то является. – Для начала я бы запретил служить близким родственникам в одном отряде. В настоящий момент это весьма распространено в мексиканской армии. А данный запрет изничтожит панибратские отношения между военными, что, в свою очередь повлечет усиление дисциплины. Естественно, данный запрет так же не будет способствовать продвижению по службе близких родственников. В настоящее время это является повсеместной практикой. А если назначения будут осуществляться только в зависимости от индивидуальных заслуг, это естественным образом скажется на грамотности всего командующего состава. Монтеро, продолжая сверлить Лава взглядом, задумчиво слушал измышления капитана. – Что ж, сеньор Лав! – Монтеро, явно довольный ответом, наполнил бокалы. – В таком случае я предлагаю тост. За сотрудничество! – За сотрудничество! – поднял предложенный бокал капитан. До окончания ужина сеньор Монтеро расспрашивал Лава об организации работ по добыче золота. Было ясно, что со слов сеньора Кордобы, никогда не вникавшего в это дело, понять принцип работы капитана было сложно. Однако, довольно быстро он пришел к выводу, что лучшего человека на эту должность, чем капитан Лав, найти было бы невозможно. О чем не преминул сообщить ему лично, осушая графин, чтобы наполнить бокалы. – Вы не плохо поработали, капитан. Но это только начало, – наклонив голову, улыбнулся Монтеро своему новому союзнику. – Сеньор Монтеро, быть вам полезным – это высокая честь для меня! – не в силах сдержать эмоции воскликнул капитан. – Можете обращаться – дон Рафаэль. – Монтеро нравилось рвение Лава, его убежденность и исполнительность. Корабль капитан покинул в самом наилучшем расположении духа. Если бы он знал какую-нибудь подходящую случаю торжественную песнь, он бы непременно исполнил её. В полный голос, наплевав на своё неумение петь. Охотник, сильный и опытный, спасший ему когда-то жизнь, признал его союзником. Своим. Охотником.