А знаешь, всё ещё будет.

Знаешь, не думала, что начну разговаривать с пустотой обращаясь к конкретному человеку, даже не догадывающемуся о данных откровениях. Однако... Всё бывает в первый раз. Возможно моему первому разу посчастливится стать последним. Я всё же не уверена, что данный порыв можно объяснить с точки зрения здравого смысла. Это скорее напоминает первичные стадии шизофрении, ну или хотя бы раздвоения личности. Вполне возможно, что эти "прекрасные" наклонности человеческой психики не исключают друг друга. Если это так, не удивлюсь. Всем творческим личностям свойственны странности в той или иной степени. А мы уже давно выяснили, что степень "дурости" у нас одинаковая. Наверное поэтому я глядя в окно вижу не ночную Москву, вид которой открывается гостям и жителям столицы, а конкретные здания, парковочные места и даже некоторые лавочки в скверах. Всё это потому, что из разнопланового городского рельефа моё сознание услужливо выхватывает именно те места, которые мы посещали совместно. И как оказалось, подобного добра набралось не мало за много лет дружбы и ещё чуть чуть передружбы. Да, да! Именно передружбы. Иначе, просто не назвать! Я помню всё. Наши прогулки ночью по паркам и аллеям, когда кому-либо из нас надо было улетать ночным рейсом. Как сидели в моей квартире, обсуждая репертуар конкурсантов для важного этапа, пили чай, а потом выбившись из сил сидели на подоконнике, деля один плед на двоих, и разговаривали. Много разговаривали. Обо всём, не таясь и не стесняясь. Начинали беседу с темы творчества и культуры, а заканчивали откровениями и смелыми признаниями о том, как дороги друг другу. Помню, как ты часто заезжал за мной, когда нам необходимо было прибыть в "Останкино" примерно в одном часу. А ведь именно с этого здания берёт начало наша знаменитая передружба. Помню, как в минуты особенной грусти я получала от тебя незаменимую и неоценимую поддержку. Когда мне было плохо, ты всегда оказывался рядом невзирая на время суток и свои личные планы. И мне не нужно было тебя просить, что тоже немаловажно. Помню, если наши выходные совпадали, ты увозил меня к себе "на природу", так как "сидеть безвылазно в Москве очень вредно для здоровья", а так же "если не уделять другу время, то друг может обидеться, а обиженный друг- это чревато неблагоприятными последствиями для обеих сторон". На самом деле, ты так не разу и не обижался на меня дольше двух минут. Помню, как во время посиделок в твоём большом и уютном доме часто пытались изобрести ранее не известные кулинарные шедевры. Во время готовки начинали дурачиться и своим поведением больше походили на беспечных детей, чем на взрослых умудрённых жизнью и опытом людей. Не редко доводилось бегать по дому и прилежащей к вышеупомянутому территории в погоне за какой-то нагло отобранной у меня вещью. Хотя я и сама не редко пользовалась твоей схемой для иллюзии равноправия. На самом деле. Ни о каком равноправии и речи быть не могло. Ты всегда брал на себя роль принимающего решения, но от моих советов не отказывался. Такой расклад устраивал обоих. Ещё я тайком устраивала вылазки в "святую святых"- твой кабинет. Туда был закрыт доступ простым смертным, но мне ты позволял туда ходить. Ты всегда знал, когда я туда пошла, но приходил меня забирать и "ругать", напоминая о том, что "сюда ходить НЕЛЬЗЯ" только спустя некоторое время. В кабинете я разглядывала многочисленные книжные полки. Несмотря, на своё мнимое возмущение моей наглостью ты всегда выдавал мне несколько особенно интересных томиков во временное пользование, парочку, крайне занятных,даже безвозмездно презентовал. По вечерам не обходилось без столь привычных и любимых нами разговоров. Перед сном любили посмотреть фильм "из эпохи благородства", как мы окрестили общелюбимое направление кинематографа. За этим делом, я нередко попадала в объятия Морфея и ты заметив это переносил меня в гостевую комнату и укрывал одеялом. Пару раз, когда я не крепко спала, смогла заметить, что у тебя есть определённый порядок действий: уложить, укрыть, задёрнуть шторы, чтобы утренний свет не разбудил раньше времени, далее ты невесомо касался губами моего виска и желал спокойной ночи несмотря на то, что я скорее всего этого не услышу и уж точно не отвечу, после чего ты выходил из комнаты, аккуратно прикрывая за собой дверь. Утро в твоём доме всегда начиналось с джаза. Мы танцевали, подпевали и иногда даже забывали про готовящийся на плите завтрак. Это было классно! После подобных посиделок ещё несколько дней созванивались, обсуждали новости и вспоминали некоторые моменты недавнего времени. Помню, как переписывались по ночам, созванивались в особо важных ситуациях, когда нужен совет или поддержка. Помню, как обсуждали моих ухажоров и твоих поклонниц. И я всегда любила эти моменты, вот только однажды я почувствовала, как что-то сильно сжалось внутри, когда ты говоря об участнице моей команды прошёлся по лучшим сторонам её внешности. На тот момент я была не готова принять действительность. А жаль, ведь я трусливо закрылась от собственных эмоций. Не нужно было этого делать. Тогда я просто проигнорировала свои порывы и в дальнейшем пресекала подобные. Только сейчас я поняла, что поступила неправильно, посчитав необходимым переключиться на кого-то другого, найти человека для отношений. И я нашла. Наверное это глупо- искать человека, которого буду любить, но другого варианта на тот момент не было. Он хороший. Я его люблю. Вот только поняла, что не искренне. Я сама внушила себе, что испытываю к нему сильные чувства, что хочу связать с ним свою жизнь, что готова завести семью. Я готова, вот только не с ним. Мне понадобилось пол года семейной жизни, чтобы это понять. Я наконец осознала, как мне тебя не хватает, именно тебя. А ведь ты даже не знаешь, что я под сердцем ношу твоего ребёнка. Я побоялась тебе сказать, а потом было уже поздно, Ваня узнал про беременность и был твёрдо убеждён, что это его ребёнок. Я себя так отвратительно чувствую. Люблю одного, вышла замуж за другого. Не сказала про беременность одному, но наврала другому. Думаю о тебе, хотя должна скучать по мужу. Я сделала плохо тебе, ему и себе, но если мои страдания заслуженные, он переживёт, ведь сам уже любит другую, то тебе я такого не желала. Когда случилось то, чего не должно было быть, я посчитала это ошибкой и попросила тебя всё забыть. Мы оба знали, что это не в коем смысле не ошибка и уж тем более забыть не сможет никто из нас. Я боялась,а ты хотел, что бы я была счастлива. Мы оба ошиблись. Мне без тебя плохо, вот только теперь, спустя пол года я уже не уверена, что мои чувства взаимны. Как же хочется это узнать... Кручу в руках телефон. После минуты внутренней борьбы разума и чувств всё же набираю короткое сообщение и жду ответа. Лишь после отправки замечаю циферблат, который довольно прозрачно намекает, что в два часа ночи мой предполагаемый собеседник на вряд ли расположен к общению. Не успела я покорить себя за столь порывистое поведение, как на моё короткое: "Спишь?" пришёл ответ: "Я то нет, а почему не спишь ты?". Я улыбнулась. Тебе не всё-равно! Всё по прежнему! И будто не было тех долгих и мучительных месяцев разлуки и информационной блокады относительно друг друга! Я почувствовала, будто с плеч упала несоразмерная гора. Я только сейчас поняла, как сильно переживала. Дальше переписка была почти беспрерывной. Мы общались на одном дыхании. И казалось, что это дыхание нам дано на двоих. "Не хочу, а ты?" " Документы доделываю. Тебе вредно не спать! " "Кто бы говорил про сон" "Я не беременный, не путай." "Давай о чём-нибудь другом!" "А что случилось?" "Можешь подъехать?" "А Ваня?" "Я на своей квартире" Ответа на последнее сообщение я не дождалась, но уже через 40 минут раздался звонок в дверь. Иду открывать, сердце бьётся в бешеном ритме. Делаю глубокий вдох, что бы хоть немного унять дрожь в руках. -Привет, Поль- улыбаешься так, как будто ничего не было. Не было шести месяцев разлуки, шести месяцев молчания, а самое главное, наша последняя встреча закончилась не так, как хотелось бы нам обоим: на утро я испугалась последствий, попросила тебя забыть всё и никогда больше не вспоминать, хотя сама забыть так и не смогла. Вместо ответа резко обнимаю. Возможно это выглядит странно, но мы друг друга поняли, кладёшь руки мне на талию и лицом прислоняешься к моим волосам. Не знаю, как долго это продолжалось, но я начала замерзать, так как стояли мы в подъезде, а на мне тонкий спортивный костюм. Я тяну тебя в квартиру, переступая порог закрываешь за нами дверь. -Я скучал.- всё так же зарываясь в мои волосы. -Я тоже- и вновь длительное, но такое необходимое молчание. *** Мы снова сидим на подоконнике деля один плед на двоих. Говорим мы сегодня мало, но этого достаточно. -Поль,- чувствую, как тебе не хочется говорить- на какое число назначены...- опять тяжёлая пауза. Понимаю, что ты не сможешь сказать. -Дим, давай не об этом. И вновь молчание, но уже не такое комфортное. Каждый пропал в своих мыслях и, к сожалению, отнюдь не радужных. -Поль, прости, но не могу не спросить. Это Ванин ребёнок?- тихо, но уверенно прозвучал вопрос. Ты ждёшь ответа, а я не знаю, что сказать. Все заготовленные на такой случай фразы мигом испарились из памяти, и если раньше моя позиция была тверда в данном вопросе, то сейчас я растерялась, стоит ли говорить. Я долго боролась с собой, чтобы убедить всех вокруг и себя в частности в том, что я люблю Ваню, стану его женой и рожу ему ребёнка, а наш маленький секрет останется в прошлом, ведь так правильно. Так должно быть, ведь после того, что я сказала прощения даже просить не стоит, а ты простил. -Нет. Ты шумно выдыхаешь, но задаёшь не тот вопрос, которого я ждала. -Когда роды?-Громко повторяешь ты ранее прозвучавший вопрос, но уже без колебаний. -Ты уже спрашивал.-мой голос звучит очень тихо и робко. -Ты не ответила-а вот эту интонацию я знаю, и если дело дошло до такого, то лучше с тобой не спорить и уж тем более не отмалчиваться. Поэтому судорожно перебираю даты. -Скорее всего, двадцать третьего. -Мальчик, девочка?- без паузы задаёшь следующий вопрос. -Дочь. -Моя?- вот он, главный и последний вопрос. Момент истины. Сердцебиение участилось, хотя казалось бы, куда ещё. Молчание затянулось.- Поль?- Напоминаешь, что ответить придётся. Закрываю глаза и делаю глубокий вдох. -Да- опять тихо, но ты услышал. Вот и всё. Главные слова сказаны, теперь нужно время. Но я и без того знаю, с Ваней мне предстоит серьёзный и по совместительству последний в нашей совместной жизни разговор.