Без тебя крыльев нет

      Каков мир за пределами стен? Есть ли там люди, да и, есть ли там жизнь вообще? Столько вопросов, но никто не может дать на них ответ. Внутри стен люди жили веками и практически не знали бед, ведь самая главная беда была за их пределами.       Титаны. Ужасные человекоподобные монстры, пожирающие людей, эти твари являлись главной проблемой человечества, но были люди, которые не могли, словно скот, быть запертыми в клетке, эти люди состояли в организации под названием разведкорпус. Солдаты этой организации выезжали за пределы стен, дабы добыть хоть какую-нибудь крупицу информации об этих чудовищах. Они мечтали вырваться из этой столетней клетки, мечтали увидеть мир, мечтали быть свободными и сделать свободными других, именно поэтому они называли свою эмблему «Крылья свободы». На их эмблеме изображались два крыла, одно из которых было черное, а другое — белое, именно эти крылья ассоциировались у солдат с такой манящей свободой.       Помимо разведкорпуса были еще несколько организаций. Гарнизон: солдаты этой организации занимались охраной стен, именно в этой организации было больше всего солдат. Военная полиция: в этой организации было меньше всего солдат, лишь десять лучших кадетов окончивших подготовку в кадетском корпусе, могли вступить туда, те кто состояли в этой организации, совершенно не знали бед, они служили в пределах стены Сина, их основной задачей была охрана города и поимка преступников.       Когда разведчики возвращались с очередной вылазки за стену, больше половины солдат вновь были перебиты. Ни одна вылазка не могла обойтись без летального исхода, что всегда тревожило людей, встречающих солдат у главных ворот, ведь среди погибших легко мог оказаться кто-то из членов семьи.       Они живут обычной жизнью и, пусть не всем, но им хватает того, что у них есть благодаря солдатам корпуса, готовым пожертвовать собой ради других.       Главное, что гражданские в безопасности и могут спокойно жить со своими семьями не задумываясь о завтрашнем дне.       Из большого открытого окна все еще можно увидеть солнечные лучи в багровом цвете облаков. Ведь здание расположено на высокой местности, что не может не радовать глаз. Легкий порыв ветра едва пошевелил ставни, оставляя за собой тропу из свежего воздуха. Ветер приподнял волосы мужчины, следом обдав прохладой все его тело. В голове перемешаны множество криков, но стоит услышать лишь один, он мигом срывается с места, прислушиваясь к звукам за дверью. Так еще несколько часов, пока ушей не коснулся тот самый звук. Крик новорожденного ребенка. Как же долго они ждали его, своего первенца…       Через пару минут открывается дверь палаты, из которой выходит высокий мужчина в белом халате. — Извините! — выкрикивает кареглазый, подбегая к врачу, — Простите, Сэр! Моя жена… Как она? — Мистер Рал, Ваша жена… — Что с ней?! — Роды прошли очень тяжело, ей следует отдохнуть, — шатен на мгновение замялся и закусил губу, но все же продолжил, — была большая потеря крови, а, на сколько я знаю, у миссис Рал анемия… Это ведь Ваш первый ребенок? — Да, мы очень долго ждали этого малыша! Вы представить не можете как же мы были рады, когда узнали, что она беременна! — мужчина говорил обо всем с такой радостью, что совсем отвлекся от главной темы разговора. — К сожалению, Ваша жена больше не сможет иметь детей. — Ч-что? — не веря своим ушам, спросил он. — Ее иммунитет очень сильно ослаблен и сейчас ее может погубить даже элементарная простуда. Я дам Вам список необходимых лекарств для ее восстановления, но даже с ними, я не думаю, что она сможет дожить даже до тридцати пяти. — Н-но… Неужели ей совсем нельзя ничем помочь?! Должен же быть выход! Пожалуйста… Я не пожалею никаких денег, все сделаю ради нее, — схватившись за голову мужчина уже начал срываться на крик. — К сожалению, ничего нельзя сделать… Просто радуйтесь с ней этим мгновениям, пока она рядом и… Старайтесь не расстраивать ее, иначе совсем сляжет. — Пожалуйста, позвольте мне ее увидеть, — голос перешел на полушепот, он не мог ничего сделать, это факт. Единственное, что он хотел сейчас — увидеть жену и своего ребенка. — Хорошо, — синеглазый глубоко вздохнул, — но Вам стоит переодеться, — пройдя с новоиспеченным отцом до своего кабинета, мужчина выдал ему такой же халат с повязкой для лица.       Кареглазый переоделся и выбежал из кабинета, возвращаясь к возлюбленной. Сделав несколько стуков в дверь, он вошел в палату, напротив него стояла койка в которой сейчас, оперевшись на подушку, с ребенком в руках, лежала его жена. Красивая женщина с длинными рыжими волосами, янтарными глазами и веснушками на щеках, мило улыбалась.       Ее лицо было невероятно бледным, а взгляд уставшим, волосы разбросаны по подушке, несколько прядей прилипли к щекам, но она была счастлива, даже не подозревая о недавнем разговоре ее мужа с врачом.       Рал тихо подошел к ней, присаживаясь на край постели. — Родная… — чуть наклонившись, оставил на губах легкий поцелуй, — как ты? — Все хорошо, теперь у нас все хорошо, — взгляд мужа был устремлен на руки женщины, в которых лежал их малыш, маленький, совсем крохотный комочек, — Наша девочка… — аккуратно убрав край пеленки, рыжеволосая приоткрыла личико младенца. — Доченька… Такая кроха, она так похожа на тебя… — Сказал он, взглянув на дочку, малышка тихонько сопела на руках матери, она была такая маленькая и хрупкая, казалось, сделанная из такого же хрупкого фарфора. Миленькие розовые щечки, курносенький носик, рыжие волосики. Такая милая, они так долго ждали ее, кажется, что счастливее людей на свете и быть не может. — Наша дочурка, наша Петра…

_____________________________

      Ворота медленно, скрипя камнями и тяжелыми цепями, открылись. Жители с замиранием сердца смотрели на приближающихся солдат, с надеждой в сердце и глазах высматривая своих родственников. Было очень больно видеть то, как матери оплакивают своих детей, которые даже толком не успели пожить. Но на площади были и те люди, родные которых не состояли в разведке, многие взрослые люди со злобой кричали из-за того, что разведка вновь зря потратила их налоги, но дети, они вели себя совсем иначе. Малыши с улыбкой смотрели на совсем подавленных солдат, и если раньше перед вылазкой эти улыбки могли поднять всем настроение, то сейчас их волшебство действовало не на всех, но все же помогало.       Среди этой толпы людей стояла маленькая девочка шести лет, у нее были длинные, примерно до локтя, рыжие волосы, которые сейчас были собраны в два хвостика, их блеск делал ее похожей на лучик солнца, хотя она и без того всегда светилась словно маленькое солнце. Глаза ее были к цвету волос, цвета янтаря. На слегка розовеньких щечках было несколько почти незаметных веснушек. На ней было надето желтое платье в пол с длинными рукавами. Она привстала на стоящий рядом ящик, дабы увидеть только что прибывших солдат. Они все еще не отошли от смертей своих товарищей, их раны все еще истекают кровью, но люди словно этого не видят, они продолжают жаловаться на разведчиков. — Петра! Боже мой, наконец-то я тебя нашел! — к малышке подбежал молодой человек и остановившись начал переводить дыхание, долго же он ее искал. Девочка была явно его родственницей, так как они были очень похожи, — Солнце, куда же ты так далеко убежала, я ведь беспокоюсь о тебе, не могу же я придти домой и сказать маме, что потерял тебя! — мужчина слегка посмеялся и потрепал волосы девочки. — Прости, папа, — рыжеволосая опустила взгляд, расстроенно смотря на землю, но практически моментально вновь подняла его и посмотрела на отца, — Я больше так не буду, правда! — Я верю тебе, малышка — улыбнувшись, мужчина взял дочку за руку, — Ладно, пойдем домой, мама наверное волнуется. — Петра! — неподалеку в толпе закричал знакомый голос. — Эмили? — слегка присмотревшись Петра увидела свою лучшую подругу, — Эмили! — маленькая девочка радостно закричала, узнав ее, — Папочка, иди домой, я сама найду дорогу, я хочу немножко погулять с Эмили. — Ты уверена, что сама найдешь дорогу? — отец изогнул бровь и строго посмотрел на дочку. Петра удивленно захлопала янтарными глазенками, а затем, как ни в чем не бывало, произнесла: — Конечно, я найду! Не переживай за меня! — Хорошо, — отец вздохнул, все же дав свое согласие, — Можешь идти к Эмили, но постарайся вернуться к ужину. — Спасибо! — Петра подошла к отцу и крепко обняла его. Мужчина наклонился и поцеловал девочку в макушку, она лучезарно улыбнулась и еще крепче прижала его к себе, — Я люблю тебя. — Я тоже очень люблю тебя, солнышко, — он улыбнулся в ответ. — Я побегу, Эмили уже заждалась. Пока, папочка! — она убрала прядь, выпавшую из челки, за ушко, быстро дернулась с места и, меньше чем за пол минуты, подбежала к подруге. — Пока, солнце! — крикнул отец и направился в сторону своего дома. — Эмили! Я так соскучилась! — рыжеволосая обняла подругу и чуть не заплакала. — Я тоже скучала! — девчушка ответила на объятия и улыбнулась.       Это была лучшая подруга Петры — Эмили Рихтер, дочка верховного судьи Хлорбы, звучит красиво, а на деле, мужчина хоть и был достаточно обеспеченным, но богател лишь за то, что решал судьбу обычных мелких воришек, плативших ему за свободу, но несмотря на это, перед ним были открыты все двери.       Девочка была так же похожа на него. У Эмили были длинные блондинистые волосы с челкой, заплетенные в толстую косу, голубые глаза, пухлые губки. Несмотря на то, что они с Петрой были ровесницы, девочка была выше Рал на пол головы, хотя и постарше она была на несколько месяцев. — А давай сходим на цветочную поляну на окраине города! Помнишь, как мы с тобой там часто играли?! — Конечно, помню! Побежали! — мертвой хваткой схватив подругу за запястье, Рихтер побежала в сторону полянки. Было лето, на дворе стоял июль, а значит, цветов должно быть море, — Пришли! — сказала блондинка, добравшись до середины поляны. — Тут так красиво! — глаза Петры моментально начали разбегаться. На поляне было очень много цветов. Ландыши, ромашки, одуванчики, колокольчики и еще куча других. Рыжая даже нашла сходство этой полянки с радугой, ведь та была такой же разноцветной, — Вы так долго были в Стохесе, я не видела тебя больше года! Почему вас не было так долго? — Дело в том… Ты только не расстраивайся, — такие слова никогда не предвещали хорошего. Услышав их, Петра уже расстроилась, но решила скрыть это от подруги, но получалось не очень, — Мы приехали сюда всего на три дня. Теперь я живу в Стохесе. Мы купили там дом, а сюда приехали за мебелью, папа вообще не хотел меня брать, но я напросилась, чтобы увидеть тебя. — П-правда? — уже начиная плакать, спросила Рал. — Конечно! — достав из кармана юбки платочек, она вытерла слезы подруге, — Не плачь, вот увидишь, когда я вырасту, я обязательно буду приезжать сюда! — Она аккуратно подползла на коленках к Петре и обняла ее, — Не плачь! — уже слегка командным тоном повторила Эмили, — А то я сейчас тоже заплачу, и тогда вообще будет кошмар! — Не буду, — рыжеволосая стерла оставшиеся слезы и улыбнулась, — Эмили… — Что? — Как думаешь, папа сильно расстроится, если узнает, что я хочу поступить в разведкорпус? — Дурочка! — блондинка толкнула подругу так, что рыжая упала, — Даже не думай о разведке! Тебя ведь там сожрут титаны! Да и, вообще, если так хочется служить, то иди в военную полицию! — Но… — Я еще не закончила! Тем более, если ты поступишь в полицию, то мы с тобой сможем чаще видеться! Сама подумай, ведь тогда ты сможешь жизнь за Синой! — не останавливаясь, Рихтер размахивала руками, пытаясь отговорить Петру от поступления в разведку. — Ты гляди-ка Андреас, какие-то козявки заняли нашу полянку, — прямо перед девочками стояло двое парней, они были явно старше их примерно на два года. Тот, что был повыше брюнет с расщелиной в зубах, был главным, а блондинчик пониже являлся его правой рукой. Оба — воришки и хулиганы, настоящие чудовища, которые кидались в драку при первой возможности, — Свали рыжая, чего ты тут вообще уселась?! — Сам уходи! Я ни за что не буду подчиняться такому идиоту как ты! — Рал нахмурила бровки и, грозно посмотрев на парня, плюнула ему прямо в лицо. — Ах ты тварь! Андреас, лови сучку! — закричал брюнет, указывая в сторону Рал. Блондин подбежал к Петре и начал выворачивать ей руки, девочка на растерялась и, вырвав руку, ударила парня в пах, после чего, ударила ногой по лицу, тем самым, выбив ему зуб. — Эмили, беги! — закричала Петра, когда брюнет схватил ее за хвостик и дернул в свою сторону. Блондинка побежала к подружке на помощь и укусила парня за руку. Петра смогла вырваться и, повалив голубоглазого, принялась бить по лицу, пока не убедилась, что тот им ничего не сделает. — Петра, ты в порядке? — взяв в ладошки теплое личико рыжеволосой, Рихтер начала осматривать ее. — Не переживай, Эмили, со мной все в порядке! — замахав руками, сказала рыжая. — Я ведь говорю, что тебе стоит идти в полицию, с твоими навыками, тебя обязательно туда возьмут! — У меня нет никаких навыков, просто я часто вижу, как на улице дерутся мальчишки или пьяные взрослые, — хихикнув, сказала Петра. — Петра, у тебя лицо поцарапано! — Все же, один успел ее ударить. На правой щеке Петры было две царапинки, из которых сочилась кровь, — Пойдем к нам, нужно обработать рану! — Не стоит, все хорошо, — замахала руками девочка, но, поймав на себе недовольный взгляд подруги, передумала, — Ладно, и я сразу пойду домой, просто мама болеет, папе нужно помогать по хозяйству! — сделав серьезное выражение лица, сказала Петра, Рихтер посмеялась и, улыбнувшись, обняла подругу. — Если понадобится помощь, только скажи! Ладно, что-то мы заболтались, пойдем ко мне, — взяв Рал за запястье, девчушка побежала к своему дому, который находился поблизости. Девочки вошли в помещение и пошли в комнату к Эмили. Дома никого не было, поэтому Эмили была за старшую. — Подожди немножко, я сейчас подойду! — Рихтер выбежала из комнаты и вернулась через две минуты с небольшой коробочкой в руках. Она достала из нее небольшой бутылек с перекисью и чистый носовой платочек, слегка смочив его, она начала стирать кровь с лица Петры. — Ай! Щиплет… — начала шипеть Рал. — Потерпи немножко, — голубоглазая взяла пластырь и ножницы и отрезав небольшой кусочек, приклеила на щеку рыжеволосой, — Вот и отлично! Теперь все в порядке, — гордо сказала Эмили, явно довольная своей работой. — Спасибо Эмили, даже не знаю, что бы я без тебя делала! — Петра улыбнулась и, встав с кровати, помогла подруге убрать вещи. — Это должна была сказать я. Ты ведь сегодня спасла меня, жертвуя собой, а если бы они убили тебя?! Ты всегда рвешься помогать другим, даже не думая о последствиях. Теперь понимаешь, почему я не хочу, чтобы ты поступала в разведку?! Ты ведь сразу же прыгнешь в пасть к титану, лишь бы спасти какого-нибудь солдата! — эти слова немножко задели Петру, хотя девочка прекрасно понимала, что почти все из этого правда, она виновато опустила голову, понимая, что зря расказала о своей мечте, — Так что даже не думай поступать в разведку! Даже не стоит говорить об этом, особенно родителям! — Точно! Я ведь совсем забыла! — глаза Рал забегали по комнате в поисках часов, которые она нашла довольно быстро. Стрелки показывали чуть больше шести часов, — Блин… — протяжно простонала Петра, — я ведь сказала папе, что приду к ужину, ладно, Эмили, большое спасибо! Пока! — девочка пулей спустилась на первый этаж и на скорую руку начала надевать туфельки, закончив с ними, она побежала домой.       《Надеюсь, папа не разозлится из-за этого》- это было единственное, что сейчас беспокоило Петру. Хотя странно, что она так боялась, ведь родители души не чаяли в своем чаде и никогда не ругали ее и не били. Наконец, девочка прибежала домой, и подойдя к входной двери, старалась открыть ее как можно тише, дабы родители ничего не заметили, однако петли на которых висела дверь, были давольно старые, и скрип от них был слышен во всем доме. Рыжеволосая сморщилась, словно изюминка, от неприятного ушам звука.       Странно, но никто из родителей даже не спросил, кто зашел, что явно обеспокоило Петру. Она присела на небольшой стульчик около двери и сняла туфельки, поставив их на свое место. Девочка прошла в гостиную, где на диване сидел заплаканный отец, она тихонечко подошла к папе и посмотрела на него. — П-папочка, я вернулась. Прости, пожалуйста, я больше так не буду, — с грустью сказала Петра. — Ничего страшного, дочурка. Что с твоей щекой? — заметив на лице дочери пластырь, спросил мистер Рал. — Да так, поцарапалась, — дотронувшись до места, где были царапины, ответила девочка. — Тебе следует быть осторожней, — слегка погрозив пальцем, сказал он. — Почему ты плачешь? — Ничего, солнышко. — Папа, скажи, что случилось? — Иди сюда, — девочка подошла к отцу и посмотрела ему в глаза. — Ну? — Понимаешь, Петра, — мужчина посадил дочку на колени и поцеловал в макушку, — Мне очень трудно тебе это говорить, я и сам не могу это принять, — он говорил это с очень сильной дрожью в голосе.       «Да что же случилось?!» — мысленно не унималась Петра, — Твоя мама… — Что с мамой?! — девочка перебила отца и спрыгнув с его колен, с волнением посмотрела на него. — Мамы больше нет, — с каждым словом голос переходил на шепот, мужчина залился слезами, стараясь не смотреть на дочку. — К-как нет? Ты в-ведь шутишь?! Скажи, что ты шутишь! — глаза Петры заслезились, она начала плакать навзрыд, но все же в душе надеялась, что отец просто глупо пошутил, но ведь с жизнями не шутят и она это прекрасно понимала. — Я и сам рад сказать, что это шутка, но нет. — М-мамочка! — рыжеволосая дернулась с места и побежала в спальню к родителям, дверь была слегка приоткрыта, из щели дул небольшой сквозняк. Петра вошла в комнату и подошла к кровати, на которой лежала ее мать, женщина была бледной и совсем не дышала, длинные рыжие волосы были разбросаны по подушке, глаза закрыты, — Мама… Мамочка, ты спишь? — с грустью смотрев на мать, спросила девочка, она забралась на кровать и на коленках села возле матери, — М-мама, просыпайся! — уже в истерике кричала Петра, тряся плечо женщины, — Мама… — прошептала она, когда, приложив голову к груди, поняла, что сердце женщины не бьется. У девочки началась истерика, она громко кричала и плакала, слезы капали на лицо матери, которую Петра прижала к себе и не хотела отпускать. Ее самого родного и близкого человека не стало, такого никому не пожелаешь. Больше она не услышит маминых колыбельных перед сном, больше не сможет обнимать ее, кушать ее стряпню и просто говорить, мама незаменима, никто и никогда не сможет сделать то, что делала мисс Рал для дочери, лучше, чем она сама. «Мамочка! Почему ты ушла на тот свет?! Я не смогу без тебя! Мамочка!» — кричала про себя рыжеволосая. — Петра… — В комнату зашел муж покойной и, стирая слезы, присел на край кровати, — Я…Я прекрасно понимаю, как тебе больно, но ты должна понимать, что маму придется похоро… — Ни за что! — Выкрикнула она и еще крепче прижалась к телу. — Я обещаю тебе, что мы будем навещать ее. — Я не хочу, чтобы у меня забрали маму! — Тише, малышка, иди сюда, — мужчина похлопал по месту возле себя, прося дочь присесть рядом. — Пообщей мне… — присев возле отца, начала разговор Петра. — Что, солнце? — Пообещай, что не оставишь меня одну! — Обещаю, ты ни за что не будешь одна, — он крепко обнял дочку, гладя ее по голове, понимая, что сейчас ей очень непросто, — Ты никогда не останешься одна, вот увидишь. Ты обязательно выйдешь замуж, у тебя родятся дети, и будет собственная семья. — Папа… Я хотела тебе кое-что сказать… — Да родная, я слушаю. — Я… Очень хочу… «Вступить в разведкорпус. Нет, лучше не стоит говорить об этом сейчас, папе и так плохо… Лучше дождаться подходящего момента.» — решила девочка. — Ну? — Забудь. Скажу позже. — Иди в комнату, я позову сюда родственников и послезавтра вечером мы устроим похороны.

_____________________________

      Небеса заволокло густыми тучами, за окном, не переставая, шел сильный дождь. Капли барабанили по тонким оконным стеклам от этого шума невозможно было скрыться, даже в одинокой ванной было слышно, как они же разбивались о крышу дома. Небо словно оплакивало ее, извещая всех о горе в семье Рал.       Под тяжестью усталого тела скрипели половицы, этот звук эхом раздавался в просторной гостинной. Дрова в камине потухли, остался лишь пепел и пара старых угольков, было холодно. Было еще совсем раннее утро и мужчина только проснулся. Спать в своей комнате было совершенно невыносимо, он оставался с маленькой дочерью пока та не засыпала, а после спускался вниз, садился на диван и тихо плакал, стараясь издавать как можно меньше звуков. Теперь ему придется заменять обоих родителей и как бы он не хотел дать своему чаду все самое лучшее, отдать всю свою любовь и заботу, он понимал, что мать незаменима и он никогда не сможет сравниться в этом со своей женой.       Вчера, уже поздно вечером, тело его жены уже лежало в простом деревянном гробу. Они не могли позволить себе что-то дорогое, но с помощью соседей удалось получить кое-что приличное. Миссис Рал сегодня собиралась уйти в последний путь. Ее тело вымыли, переодели в ее любимое сиреневое платье, заплели длинные огненные волосы в простую красивую косу. Она лежала средь живых цветов и казалось, что и сама она лишь спала.       Рал тяжело поднимался по лестнице, неприятный ком застрял в его горле и по мере приближения к комнате становился лишь больше. Мужчина нажал на ручку, со скрипом открыв дверь. В середине кровати находился гроб, а рядом с ним… Рядом спала его маленькая девочка. У него защемило в сердце, когда перед глазами появилась эта картина. Петра беспокойно спала, не выпуская из маленьких ручонок холодную окаменевшую руку. Как же она была на нее похожа, ее маленькая копия.       Он тихо подошел к кровати, задержав усталый, грустный взгляд на бездыханном теле. За эти дни он постарел на десять лет. Кареглазый взял на руки все еще спящую дочь в надежде перенести ее к себе в комнату, но девочка проснулась. — М-мамочка… — она шептала все еще сонная. Протерев глаза, она увидела перед собой лицо отца, понимая, где находится и живая, сияющая миссис Рал была лишь плодом ее сна. Она вновь вернулась в реальность, — Папа, — девочка всхлипнула, — Я… Я хочу, чтобы мама вернулась…

_____________________________

— Соболезнуем мистер Рал, Ваша жена была чудесной женщиной, она была моим другом детства, никогда бы не подумал, что такое может случиться, она ведь такая молодая. — Когда-нибудь это случилось бы. Я думал, что мы с ней еще в старости будем нянчить внуков, а судьба сыграла такую злую шутку. — Что за болезнь скосила ее? — В том то и дело, что мы не знаем. Мы возили ее за Сину в самые лучшие клиники, никто не знает, что это за болезнь. — Очень жаль, — мужчина склонил голову, на лице не было ничего кроме скорби, — как Петра отнеслась к ее смерти? — Она, как и я, была в большом шоке, всю ночь проплакала, а утром, когда зашел к нам в комнату, увидел, что она спала с ней, а когда проснулась, не хотела отпускать. — Если позволите, то мне хотелось бы поговорить с ней. — Я бы на Вашем месте не трогал ее, просто она сейчас действительно не в лучшем состоянии… — Я не буду сильно на нее давить, если она не захочет говорить, то я оставлю ее. — Хорошо, Генри, можешь поговорить с ней, — утвердительно кивнув, сказал мистер Рал. — Спасибо, — брюнет кивнул и ушел к могиле миссис Рал, где сейчас сидела Петра. Девочка была полностью одета в черное. На ней был короткий черный сарафан, черная кофточка и черные туфельки. Маленькая ручка водила по ледяному надгробию, такому же ледяному, как и тело, что теперь было предано земле. — Здравствуй, Петра, — поздоровался стоящий за спиной мужчина, девочка ничего не ответила, она просто сидела на коленках, не отводя глаз от камня, — Я понимаю, тебе сейчас очень больно и тяжело, но… — Мама так мечтала увидеть мир за пределами стен, она так хотела увидеть то, что называют морем, но она умерла здесь… — она выдала это неожиданно, голос был чуть охрипшим, — Я… обязательно увижу мир за пределами стен, — Петра обернулась и посмотрела на стоящего перед ней парня, из рассказов матери она сразу поняла, что за молодой человек стоял перед ней, — Я Вас знаю! — П-правда? — слегка удивился кареглазый. — Да! Мама рассказывала о Вас! — И что же она рассказывала? — Это ведь Вы тот самый Генри из разведки, который спас маму от титана?! — Да, это я, — улыбнувшись, ответил парень. — Мама говорила, что Вы — один из лучших разведчиков и вы были очень хорошими друзьями. — Да, это правда, мы действительно очень хорошо дружили. Знаешь, — он присел на корточки, чтобы быть на одном уровне с ребенком, — ты очень похожа на маму, я словно разговариваю с ней, а не с тобой. — Многие говорят, что я очень на нее похожа, я этому очень рада, — Петра мимолетно улыбнулась этой схожести, возможно, когда она вырастет, она действительно будет как ее живое изваяние, — Можно спросить Вас? — Да, конечно. — Каково за пределами стен? — Там очень красиво, когда я впервые вырвался за их пределы, то ощущал себя птицей! Мне очень повезло, ведь во время моей первой вылазки мы не встретили ни одного титана! Было так просторно, глаза разбегались… А с чего такое любопытство? — изогнув бровь и улыбнувшись, спросил парень. — Не говорите, пожалуйста, папе, просто… Я мечтаю вступить в разведкорпус. — Ого! — было видно, что Генри был явно поражен от услышанного, он почесал затылок, размышляя над словами Петры и продолжил, — Хорошо, я не скажу твоему отцу о твоей мечте. — Спасибо. Большое спасибо! — обняв солдата за шею, прошептала девочка. — Было бы очень здорово, если бы среди нас оказался такой жизнерадостный человечек, как ты, Петра, — взъерошив волосы на голове девочки, сказал солдат. — Я обязательно поступлю в разведкорпус, и узнаю, каков мир за пределами стен, вот увидите!       Мамочка… Я обязательно увижу этот мир, вы будете гордиться мной…