Меч, что защищает

- Я уже не хочу никуда идти, - ныл парень с кудрявыми темно-зелеными волосами, - на кой черт мне всё это сдалось? Получил же уже один отказ: "не быть тебе героем, парень, прости". Вот и сидел бы дальше, писал заметки по приколу, без-надежды-цели-в-жизни, - он закинул ноги на стену, свесил голову с кровати и раскинул руки, - всё это слишком романтично, чтобы быть правдой. Но... Взгляд Изуку упёрся в меч, что стоял прислонённым к стене. Рукоять, ножны, нить, привязанная к рукояти... всё это было подтверждением тому, что он дал согласие на спасение жизней, что он обязан прийти на встречу с Ичиго Куросаки. Это цена за то, что он сейчас жив. Парень сменил положение своего тела в пространстве. Теперь ноги на полу, а сам сидит на кровати. Голова кружится, хотя он старался делать движения как можно более плавными, и почему-то ощущение, будто его сейчас стошнит. Уже через минуту он стоял над унитазом, кашлял и чувствовал давление. Давление на всё тело, будто гравитация мгновенно усилилась в несколько раз. Это было настолько странно и приятно, что ощущение головокружения прошло. На столько странно, что он почувствовал, как это давление делает его сильнее, будто его тело поглощает это. И... вот, он снова склоняется над унитазом и его тело покидает обед, вместе с обедом уходит и та сила, которую он ощущал миг назад. - Наверное, даже, если я не стану героем, мне всё равно стоит понять то, что происходит с моим телом, - проговорил шепотом Мидория, тяжело дыша.

***

- А ты уверен в том, что хочешь сделать своим приемником этого мальчика? - закутавшись в одеяло по самое не хочу, спрашивал Шиен. Его голос огрубел с возрастом и начал отдавать хрипотцой. Волосы покрылись легкой сединой, а глаза стали серыми. - Что?! Да я передал ему силы только из-за того, что он был при смерти! Ты меня вообще слушал? - Ичиго вскочил с кресла и, смотря на собеседника, в пылу указал на окно. Затем он сел обратно в кресло и, больше ничего не говоря, взял чашку со столика, и отпил немного. - Ты знаешь, что я в курсе, что ты хочешь сделать мальчишку своим приемником. Это наилучшее сейчас решение. Нет, ты можешь пойти педагогом в ЮЭй, но уверен, что найдешь там подходящего "героя"? - он прервался, чтобы сглотнуть. Его передернуло от холода, да и говорить ещё что-то не хотелось, но если он оставит всё так, то будет неудобно потом. Вдруг Ичиго понял всё не так, как он хотел бы? - Ичиго, случайности не случайны. Это звучит безумно тупо и избито, но оно так и есть. Это твой шанс. - Шанс на разочарование? Ты серьёзно? Ты бы его видел, - на его лице была ироничная улыбка, ему будто было жаль пацана, - Ах, да! Я и забыл! - легкие спешки, - Ты и так всё видел. Но вот, ты и правда думаешь, что из него получиться шинигами? - Всё зависит от тебя, и кстати, тебе уже пора. Куросаки вздыхает и поднимается с кресла. Отряхивает от чего-то кофту, затем штаны, придирчиво осматривает носки тапок. - Ты лишь тянешь время, иди уже. Дверь в квартире хлопает.

***

- Я знаю, что всё работает более, чем исправно. Всё работает действительно превосходно. Я не могу ни к чему придраться. Но даже так, нельзя исключать, что аппарат ошибся, - говорит Урахара. И улыбается. Не как обычно, немного странно, будто его слова не осмыслены. Он говорит одно, а думает о другом. - Этого не может быть! - крик Куротсучи, наверное, был слышен далеко за пределами отряда. Урахара для вида даже прикрыл ухо, - и ты это знаешь. Знаешь и продолжаешь говорить это. - Да, я утверждаю это. Но я не говорил, что этого не было, - он усмехнулся и натянул шляпу на глаза, - три капитана, один лейтенант и сестра того, чью силу засекли, не могут одновременно ошибаться. Ичиго Куросаки жив. И те похороны были напрасной тратой времени и средств. - Вас действительно только это волнует? - холодный тон, которым говорил Кучики Бьякуя, что внезапно появился в кабинете, заставил Куротсучи устало сесть в кресло и запрокинуть голову. - Нет, определенно нет.

***

- Здравствуйте, Ичиго, - Изуку было как-то совсем не по себе. У него была легкая дрожь во всем теле, а голос не слушался, скакал вверх и вниз, иногда доходя до писка. Как же ему было стыдно перед мамой за тот непонятный ответ, сказанный до ужаса писклявым голосом, на вопрос: " Изуку-чан, куда ты собрался?". - Привет. Полагаю, ты пришел сюда не просто так? - Ну, вы же меня сами пригласили, разве нет? - Ну, ты же мог и не приходить, - с каждым словом Куросаки убеждался, что вся эта затея с геройством - полный отстой, - могу сказать, что ты теперь шинигами. Ты типа проводник между этим миром и другим. И пока ты не понимаешь, как это связано с геройством - нормально. Сейчас объясню, - Ичиго развернулся и пошел в сторону каких-то других домов. Засунул руки в карманы и выпрямился, становясь ещё выше, и будто величественнее, - пойдём. В дороге легче объясняется.

***

- Ээээй, девочки, я пришел, - пропел глава оставшегося семейства Куросаки. Хлопнула дверь и в комнате раздались тяжелые шаги. Доски под телом заскрипели. "При братике такого не было", - подумала Юзу. - Чего грустные такие? Чего чай в холостую гоняете? Я пирожные принес, - на стол опустилась коробочка. За окнами вовремя полил дождь. В комнате, которая теперь даже в солнечный день выглядела серо и тускло, стало темно. Атмосфера стала похожа на старое черно-белое кино. Хмурые и серьёзные лица девочек осветились блеснувшей молнией за окном. Напряжение в доме стало обыденностью, поэтому сейчас никто не чувствовал дискомфорта, но у всех присутствующих было не хорошее предчувствие, что предстоящий разговор испортит всё, что было установлено за прошедшие годы. Хотя что там было установлено? Души этих людей были залатаны, будто на скорую руку, разноцветными платами, которые не подходили к душе даже по материалу, и грозились вот-вот отвалиться. - Пап, сядь, пожалуйста, - говорит Карин, царапая чашку с чаем и смотря на свое отражение в ней, - у нас есть некоторое объявление, которое, возможно, тебя не особо обрадует. - Брат, - хотела начала Юзу, но... - И так, давайте выпьем чая, пирожные могут растаять. Давайте, давайте. - Пап. - Нет- нет, давайте пить чай, не будем о плохом. -Отец! Сядь, - крикнула Карин, встав и хлопнув своей, казалось бы, нежной ручкой, - сколько можно? Если он умер для тебя, не значит, что он мертв для нас. Почему это должно быть запретной темой?! Какого черта ты все это время ломаешь себя, пытаясь показать, что всё хорошо?! - Карин! - он так же крикнул и посмотрел суровым взглядом, полным злобы на происходящее сейчас во круг и то, что происходило все те годы, когда его сына не было и быть сейчас не может. - Ты не понимаешь. И, надеюсь, никогда не сможешь понять. - Почему? Почему ты считаешь, мы не понимаем? - Юзу сжимала чашку в руках, пытаясь сдерживать слёзы. - Как ты можешь такое говорить? - Вы ещё не родители. И не... - Да, не родители? И что с того? Боль утраты от своего ребенка не знакома нам, но мы знаем, что значит потерять брата. Почему ты ведешь себя так, будто мы ничего не потеряли. Будто Ичиго не был дорог нам так же, как и тебе?! Почему ты так думаешь?! И ещё скажи, что не будешь рад слышать, что твой сын жив! - её лицо, лицо Карин, выражало презрение к поведению отца. Она считала его человеком стойким, но, видимо, смерть сына сломила его. А по её щекам катились слёзы, потому что приходится объяснять такие вещи мудрому человеку, который перестал считать членов своей семьи. - Ты не можешь говорить мне это. Не можешь! - Могу, и Юзу может! И говорю. Что остается, если ты знаешь это, но не принимаешь. Я лишь напоминаю. Пожалуйста, отец. Он жив! - Этого не может быть! - Но это правда! - Юзу крикнула со слезами и посмотрела на Ишшина. - Да кто вам сказал такую чушь?! - Урахара Киске. Он сказал, что прибор отслеживания духовной силы показал высокий уровень недалеко от границы Каракуры. - Это ошибка! - Нет, я видела его. Видела на улице с каким-то мальчиком... И потом он исчез. Но я верю, что он жив. Потому что это мой брат! - Карин смотрела на отца и понимала, что так они ничего не добьются. Ишшин слишком упертый.

***

- Гребанный задрот! - Бакугоу пнул рядом стоящий мусорный бак, - хера ли ты тут околачиваешься?! Мало было в школе? - Н-нет, просто моя мама попросила передать твоей маме вот это, - он протягивает пакет с красным контейнером к Кацуки, - передай ей его, пожалуйста. - Я те посыльный, что ли?! - лицо, как обычно, искривлено в гримасе раздражения и злобы, а из рук вот-вот вырвутся искры. Изуку отходит назад, чтобы если Каччан начнёт опять палить во все стороны ни сам Изуку, ни пакет с чем-то не пострадали, - сам войди и отдай. И Бакуго отходит в сторону, пропуская Мидорию сначала во внутренний двор, а затем и в открытую входную дверь. Когда дверь хлопает, Изуку дёргает так, что вжимает голову в плечи и оборачивается назад, словно ожидая увидеть там огромное чудовище на подобии того, что схватил чуть больше недели назад Кацуки или того, что напал на них с мамой недавно. Но там лишь Кацуки, которого такая реакция забавляет. Он ухмыляется, а его глаза начинают светиться в темноте коридора как-то зловеще, и Бакуго начинает наступать на трясущегося Мидорию, который обливается холодным потом и дрожит от страха, как... - Кацуки, какого черты ты тут застрял, - миссис Бакугоу выходит с кухни, как маленькое чудо, благодаря которому Изуку немного расслабляется. Шея теперь имеет место быть, да и в глазах нет того ужаса, - Изуку-чан, я так рада, что ты заглянул к нам, пройдешь, попьешь чаю? - Нечего этого задрота тут чаем поить, пусть проваливает! - Как ты разговариваешь со мной и с гостями! Неблагодарный мальчишка, - мать бьет слегка Кацуки, давая подзатыльник, и тащит Мидорию на кухню. - Простите, но я не надолго. Каччан прав, мне пора, - он протягивает пакет с контейнером хозяйке дома, - в-вот, это мама просила передать. - Ну, что ж, тогда передавай матери привет и скорейшего выздоровления. - Вы уже знаете, что произошло?! - Изуку был удивлен от того, что мама все рассказала. Рассказала так скоро. Это было буквально позавчера! - Да, в этом есть что-то удивительное? - недоумение на лице женщины ещё сильнее удивило Изуку, потому что он не думал, что его мама может рассказать об этом, - и я, кстати, на стороне твоей мамы. Нечего каким-то героям задерживаться около простых людей, тем более почти ночью. Это явно плохая идея была, - нет, Изуку не думал, что мама может растрепать. - Я, наверное, пойду, маме нужна помощь. - Правильно, вали, - Бакугоу в очередной раз хмыкнул и кинул полный презрения взгляд на парня. Женщина топнула ногой. - Что за дьявол?! Почему ты так обращаешься с гостями?!

***

- Помнишь, ты рассказывал о парнишке, что хотел стать героем, которого ты спас и которому ты отказал? - Нет. Если ты понимаешь, а ты понимаешь, я много кого спас. - Ну, того паренька, который расплакался и ещё стоял на коленях. Ты ещё тогда сказал: "Прости парень, но ничем помочь не смогу. Моя сила уже принадлежит другому." Блин, - Куросаки ударил себя по коленке и усмехнулся, - видел бы ты своё лицо в тот момент. Такое виноватое, будто это ты отнял у него причуду при рождении. - А, ты про этого, - худой, даже тощий, Тошинори склонился над столом и ссутулился, хотя казалось, что больше невозможно. Тонкие, костлявые пальцы обхватили чашку с чаем и герой номер один посмотрел на своё отражение, - Ты прав, почему-то в тот момент я почувствовал, что это я отобрал у него причуду. Просто, - он посмотрел на Ичиго глазами полными отчаяния, - он - это... будто я в юности, когда не было ничего, лишь мечта и желание. И... - Ну, не скажи, ты был гораздо более вынослив и крепок, чем он. Вчера, когда мы говорили, я трижды хлопнул его по спине не сильно. И знаешь, он трижды чуть не пропахал асфальт носом. Быть таким хлюпиком в его возрасте, на мой взгляд, странно. - Ты его видел? Он в порядке? - Если не считать, что недавно он чуть не умер и стал моим приемником, то... Да, - Ичиго с азартом посмотрел на Всемогущего, ожидая реакции, - да! Он в полном порядке, - с удовольствием смотря на вытянувшееся лицо символа мира, он продолжил, - мне нужна программа тренировок, которая укрепит его тело. Не мог бы ты помочь мне с этим?