***
— И, вы понимаете, они сказали, что всех проверят! — почти проорал Август и в несколько глотков осушил бокал вина. — Понимаю, — отозвался Бернард, хотя за разговором он уже час как не следил. — А я работал в Министерстве в то время, когда Тот-Кого-Нельзя-Было-Называть был в шаге от победы, понимаете? — Кого нельзя называть? — поднял глаза Бернард, отреагировав на обращенный к нему вопрос. — Того! Они сказали, что всех проверят! А я ему помогал! Ну, не ему самому помогал, но участвовал! И все! Суд! Азкабан! Жизнь — кончена! — Печально, — пробормотал Бернард. — Вот! И я об этом же! — Август махнул рукой, задел бокал, и он, упав на пол, разбился. — Reparo, — рассеяно проговорил Август, показывая на осколки небольшой деревянной палочкой, которую он вытащил из рукава. Бокал приобрел свою изначальную форму, Август его поднял и поставил на стол. «Кажется, надо меньше пить», — подумал Бернард, увидев это представление, и помотал головой. — А Амбридж еще утверждала, что все обойдется! Как же обойдется, если они сказали, что всех проверят! — Да дура эта Амбридж! — с чувством воскликнул Бернард, которому налоговый инспектор Сара Амбридж вымотала все нервы во время своего последнего визита. — Согласен, — буркнул уже спокойно Август. — Дура. Но я ей тогда верил, и, наверное, упустил возможность скрыться без последствий, — он открыл еще одну бутылку. — Мистер Блэк, мне надо где-то перекантоваться до завтрашнего вечера, а еще мне нужны деньги. — Перекантовываться можно хоть неделю, а вот денег — не дам. У меня принцип: я никому не даю взаймы, — сказал Бернард, хотя еще сегодня утром и не подозревал о наличии у себя таких убеждений. — А я и не прошу взаймы, — обиделся Август. — Я принес вам книги. На продажу. Вы же берете книги на продажу, да? — Беру, — ответил Бернард. — Если не очень дорого. — Вот. Здесь одиннадцать книг, — проговорил Август и показал на стопку, стоящую в центре стола. Бернард мог бы поклясться, что этой стопки не было еще минуту назад. — Мне кажется, за них можно дать по десять фунтов, а за эту, — он вытащил откуда-то из-под стола большую книгу в переплете из меха с бронзовой застежкой, — девяносто. Коллекционное издание, ни у кого такой нет. Итого прошу двести фунтов за все. «Чудовищная книга о чудовищах», — прочитал название Бернард и почему-то подумал, что Август — очередной чокнутый толкиенист, которые в магазин Блэка таскались толпами. — Думаю, вы знаете, что с этим делать, мистер Блэк, — сказал Август, нежно поглаживая меховой корешок «коллекционного издания». — Двести? — спросил Бернард, оценивая предложенные ему книги. — Двести у меня нет, — он открыл кассовый ящик и пересчитал деньги, — сто семьдесят шесть. Это все. Август задумался, а потом произнес: — Ладно. Забирайте за сто семьдесят шесть. Бернард отдал деньги, думая о том, что он никогда не продаст эти странные книги, однако Август ему чем-то неожиданно понравился, и он решил, что может позволить себе помочь этому молодому человеку. Потом Август с жаром рассказывал про то, что он, чистокровный маг (ну, вы понимаете, мистер Блэк) связался с плохой компанией; что он искал кого-нибудь из магглов, кто разбирается в магической литературе, потому что он уже все свое имущество продал, а книги, которые тоже чего-то стоят, остались, но в Косой переулок в его положении идти опасно; что он почти скопил на билет в Уругвай и останется там, пока все не уляжется… Бернард и не пытался уловить суть этой истории, потому что толкиенистов он всегда недолюбливал.***
Мэнни открыл дверь магазина около пяти вечера, зашел, осмотрелся, вышел, посмотрел на вывеску на двери и снова, очень удивленный, зашел в магазин. Дело было в том, что в магазине было чисто. Нет, не просто чисто, а невероятно чисто. Так чисто здесь не было даже тогда, когда Бернард встречался с девушкой, страдающей обсессивно-компульсивным расстройством и, что называется, помешанной на чистоте. Окна сияли, полы блестели, нигде не было ни пылинки, книги стояли ровными рядами на стеллажах, а с дивана исчезло пятно от кофе в форме Австралии, которое Мэнни умудрился посадить еще полгода назад. Как раз на этом диване в обнимку с книгой в меховом переплете спал Бернард. Он был гладко выбрит, причесан и одет в чистый и выглаженный серый спортивный костюм, о существовании которого в гардеробе Бернарда Мэнни и не подозревал. Совершенно сбитый с толку, Мэнни прошел на кухню, которая тоже пребывала в идеальном состоянии, и увидел стоящие на плите кастрюльку с еще теплым мясным рагу и противень с яблочным пирогом. — Бернард! — закричал Мэнни, подбегая к дивану. — Бернард! — Что ты шумишь? — возмутился разбуженный Бернард. Он сел, но не выпустил книгу из рук. — Бернард! Кто все это сделал? Здесь что — была, — он сделал драматическую паузу, — женщина? — Нет. Здесь был Август, — сонно пробормотал Бернард и снова лег на диван. — Он сказал, что не может находиться в таком гадюшнике и немного, — Бернард широко зевнул, — прибрался. — Мэнни, я устал. Давай завтра поговорим. Бернард отвернулся к спинке дивана, обхватил книгу крепче и заснул. Через три часа, когда Мэнни в полной мере оценил кулинарные таланты Августа, а потом прочитал все принесенные за день газеты, он вдруг понял, что слышит что-то странное: из торгового зала, где спал Бернард, отчетливо слышались его храп и еще чье-то громкое сопение. Мэнни вслушивался в эти звуки так сильно, что стал слышать биение своего сердца, но никакой ясности это не прибавило. Он тихо подкрался к Бернарду, наклонился к нему и прислушался. Сопение усилилось. Мэнни наклонялся все ниже и ниже, пока прядь его волос не коснулась щеки Бернарда. — Мэнни, мать твою! — рявкнул моментально проснувшийся Бернард и вскочил на ноги. Книга упала на пол и раскрылась. Мэнни мог бы поклясться чем угодно, что она издала что-то вроде удивленного вздоха. — Что ты делаешь?! — Я… — замялся Мэнни. — Я слышал какие-то непонятные звуки… — Непонятные звуки здесь всегда издаешь только ты, — проговорил Бернард, поднял упавшую книгу, погладил ее по корешку, застегнул застежку и положил на стол. — Пожалуй, я пойду наверх.***
В семь утра Мэнни проснулся, спустился в магазин, сел за стол и взял «Чудовищную книгу о чудовищах». В этот момент он ощутил, что у него в руках как будто оказалось что-то живое, словно он гладил по спине мохнатую собаку. Мэнни расстегнул застежку, книга мгновенно вырвалась, спрыгнула на пол и угрожающе зарычала. Мэнни крепко зажмурился, досчитал до пяти, помотал головой и открыл глаза. Книга лежала на полу и рычала. Мэнни встал и пошел к ней. Рычание стало более громким, а потом из страниц сформировалось что-то вроде зубов, книга клацнула своей импровизированной челюстью и начала ползти к Мэнни. — Мамочки! — взвизгнул он и попятился от книги к стене. Книга, клацая зубами, продолжала свое движение. Мэнни снял с ноги кроссовок и кинул его в книгу. Она на пару секунд остановилась, словно потеряв ориентировку, и снова поползла к Мэнни. Он кинул в нее второй кроссовок с примерно тем же эффектом. Тогда Мэнни попытался пнуть книгу, но она вцепилась зубами в его носок, стянула с ноги и сжевала с громким чавканием. — Мэнни, что ты тут устроил? — возмущенно спросил спустившийся Бернард. — А-а-а, у-у-у… — трясся бледный Мэнни, показывая на книгу. Бернард подошел к ней, взял в руки, погладил и закрыл. — У-у-у… А-а-а… Бернард, она съела мой носок!!! — наконец смог справиться со своим голосом Мэнни. — Книга. Носок, — хмыкнул Бернард. — Мэнни, книги не едят носки. Я, как владелец книжного магазина, в этом абсолютно уверен, — он взял книгу, открыл ее и пролистал. — Видишь? Нет здесь никаких носков. — Но он был! Она его съела! — возразил Мэнни. — Это была моя любимая пара носков! — Мэнни снял второй носок и потряс им. — То есть, — зло проговорил Бернард, — ты хочешь сказать, что эта книга подползла к тебе, укусила тебя за ногу, схватила вот это и примерно вот так, — он вырвал из руки Мэнни носок и пошел с ним на кухню. Там он открыл микроволновку и бросил носок внутрь нее, — съела? — Бернард захлопнул дверцу. — Ага, — подтвердил Мэнни. — Примерно так. — Бред, — отрезал Бернард. — Пойду покурю, а ты попытайся собраться с мыслями перед рабочим днем. Мэнни открыл микроволновку — носка в ней не было.***
Целую неделю Мэнни пытался понять, что за книга досталась Бернарду. Он даже решил ее выкинуть, но Бернард с ней практически не расставался. Днем она лежала у него на столе, и он иногда ее поглаживал. Книга в ответ довольно урчала. Ночью Бернард брал книгу с собой в постель и засыпал с ней в обнимку. Как-то, когда Бернард вышел за сигаретами и оставил на столе книгу, Мэнни сбегал в церковь на соседней улице и привел священника. Священник не нашел в книге ничего странного, но порекомендовал Мэнни посетить врача — так, на всякий случай. Еще Мэнни удалось договориться о встрече с местным экстрасенсом. Тот пришел, долго водил над книгой руками и причитал: — Ох, темная вещь, ох, темная! После чего он посоветовал зарыть книгу в полнолуние на заброшенном кладбище и, взяв двадцать фунтов за консультацию, удалился. Почти отчаявшись, Мэнни перед тем, как уснуть, обдумывал план раздобыть где-нибудь дробовик и прострелить книгу, как вдруг услышал сначала какой-то грохот, а потом громкий вопль боли. Он побежал вниз, включил свет и увидел, что в центре торгового зала стоит парень в лыжной маске, а книга впилась ему всей своей бумажной челюстью в задницу. Парень крутился, пытался стряхнуть ее с себя, но она только крепче сжимала зубы. — Что здесь происходит? — спросил прибежавший Бернард. В руках он держал крикетную биту. — Мужик, слышь, мужик, убери свою собаку, — прохныкал вор. — Я все отдам. Вот, — он вывалил из кармана скомканные купюры. Бернард тщательно собрал деньги: — Мэнни, звони в полицию. Когда полиция увезла вора, Бернард и Мэнни сели на диван. — Бернард, ты должен все-таки признать очевидное, — сказал Мэнни. — Это очень странная книга. — Почему? — удивился Бернард. — Она укусила вора за задницу! — Когда это? — Бернард, ты меня пугаешь, — медленно проговорил Мэнни. — Ты не можешь не замечать всей этой чертовщины. — Ладно, — рассмеялся Бернард. — Конечно, я все вижу. В нашей семье постоянно ходили слухи о том, что среди нас, обычных людей, живут волшебники. У них есть свои деревни, свои школы, свои книги. Видимо, и эта книга волшебная, и я, раз уж нашел с ней общий язык, — волшебник. Бернард встал, поднял голову, выпрямил спину, набрал воздуха в грудь и, показывая на сломанные часы рукой, произнес то, как ему показалось, заклинание, которое слышал от Августа: — Reparo! Мэнни сидел, открыв рот, но быстро пришел в себя: — Ничего же не произошло. — Разумеется, ничего не произошло! — весело воскликнул Бернард. — Эта книга — глупая японская игрушка. Я слышал, они уже умеют делать секс-куклы — почти точные копии женщин. Что им стоит сделать книгу с зубами и моторчиком? Мэнни нервно захихикал: — Все так просто! В этот момент входная дверь распахнулась, и в магазин вошли двое молодых мужчин, одетых в одинаковые серые мантии. — Petrificus totalus! — громко сказал один из них, поочередно показывая на Бернарда и Мэнни. — Книги здесь, — констатировал другой, бегло осмотрев стеллажи. — Слава Мерлину! Если бы не наш человек в полиции, мы бы еще месяц мучились. Как ты думаешь, тысячи фунтов им хватит? — спросил первый. — Думаю, хватит. — О, у них есть «Тысяча рецептов блюд из лосося»! Можно я возьму? — Возьми, но добавь еще десять фунтов. В общем, оставляй деньги и забирай книги, а я сотру им память. Этим магглам еще повезло, что «Чудовищная книга о чудовищах» их не покалечила.***
Бернард сидел за столом и чувствовал, что его голова сейчас лопнет от боли. Он уже два часа пересчитывал деньги, перепроверял бухгалтерские записи, но ответа на вопрос, откуда в кассе взялись лишние восемьсот тридцать четыре фунта, так и не нашел. — Мэнни! — крикнул он. — Зачем ты починил эти чертовы часы?! Их тиканье сведет меня с ума! И где, черт возьми, «Тысяча рецептов блюд из лосося»? Я дошел только до семьсот тринадцатой страницы! Мэнни с кухни что-то прокричал, из чего Бернард кое-как понял, что часы он не чинил, литературный труд Хенрика Кристианссена не продавал, а сейчас вообще занят, потому что не может найти свою любимую пару носков. Раздался звон дверного колокольчика, и в магазин вошел почтальон. Он отдал Бернарду открытку без обратного адреса. В тексте значилось: «Мистер Блэк, спасибо вам за все! Я добрался туда, куда хотел», а внизу была витиеватая подпись: «Август Мартин Голдсмит Третий». — Ну и имечко, — пробормотал Бернард себе под нос и выкинул открытку в корзину.