***
Просыпаюсь от неприятного гудка телефона, который действует на нервы. Смотрю на время. 2:37 Оборачиваюсь назад и вижу Егора, мирно посапывающего рядом, обхватив меня за талию и придвинув к себе. Мне невероятно тепло и спокойно в его объятиях, и я чувствую себя самой счастливой. До того момента, как вспоминаю, что же натворила и вижу напоминание об этом на экране телефона. Звонит Аня. Я привстаю на локте, нехотя отодвигаясь от Булаткина, и непонятно зачем, придерживая одеяло на груди. Не знаю, как я буду с ней разговаривать. Не знаю, как мне вообще теперь с ней общаться. Проклинаю себя за слабость характера, которая позволила мне совершить эту ошибку снова, но тогда я просто не представляла себе, как отодвинуться от него. Как позволить ему прекратить. Немного подумав, провожу пальцем по дисплею и прикладываю телефон к уху. — Да? – говорю полусонным голосом и тут же откашливаюсь. Егор убирает руку с моей талии, и мне предоставляется возможность сесть. — Лиз? Прости, что разбудила, пожалуйста, – она тихо всхлипывает в трубку и переводит дыхание. Черт, она что плачет? — Что случилось? – спрашиваю я, но оглянувшись, понимаю, что же на самом деле случилось. — Мне так хреново, Лиз. Можно, я приеду? Мы поругались,– шепчет она, пытаясь не разрыдаться в голос. Я откровенно не знаю, что делать, но застываю на месте, когда слышу последние слова. Они поругались. Они поругались, черт возьми, и он пришел ко мне! Пьяный. Теперь-то все понятно. Просто в очередной раз навешал мне лапшу на уши, а я, как последняя дурочка повелась на его обаяние. Куда она приедет? Сюда? Попить вместе с голым Егором чай? Блин, блин. Что делать то? — Давай, лучше я приеду? Чего тебе по городу в таком состоянии мотаться? - спрашиваю я, ненавидя себя все больше за вранье. За чистое вранье. — Ладно, жду. Подруга скидывает трубку, и я оглядываюсь назад. Егор уже не спит, а сидит прямо за мной, тупо пялясь мне в спину. — Что-то случилось? – спрашивает блондин, пододвигаясь ко мне. От него по-прежнему сильно пахнет алкоголем. Теперь уже могу отодвинуться от него. Теперь я понимаю, что все что он говорил – наигранная ложь. — Ты случился, Булаткин! – кричу я, не стесняясь спящих соседей, разворачиваюсь к нему. – Ты бросил ее? Ты, черт возьми, бросил ее и пришел ко мне, перед этим накатив для смелости? Ты обманываешь ее! Ты придурок, Булаткин! Егор сидит, непонятно нахмурив брови, и смотрит на меня. — Романова, ты сбрендила? – он встает с кровати и начинает одеваться. – Припадок? Могу в больницу отвезти. — Какой же ты... – на глазах наворачиваются слезы, и я швыряю в него подушку. Чувствую себя обманутой и использованной. Почему еще несколько часов назад я считала себя особенной и действительно любимой, а сейчас разбитой и никому ненужной? Почему все меняется за считанные секунды? — Подонок? Согласен. Ты не первая, ты не последняя, кто мне это сказал. Ничего нового, – блондин быстро накидывает на себя футболку и выходит в коридор. Он действительно бросил ее и пришел ко мне? Наплевал на ее чувства? Наплевал на мои? – Счастливо оставаться! Меня трясет, я не могу сдерживаться, и когда хлопает дверь, взрываюсь в рыданиях. За наслаждением и призрачным ощущением счастья всегда следует полное опустошение. Пора бы это уже запомнить. Просто физика. Откидываюсь на кровать и закрываю глаза ладонями. Какая же я дура! Ну почему? Почему я постоянно подчиняюсь его воле? Почему я не могу держать себя в руках? Почему я все время обжигаясь, каждый раз снова лезу рукой в огонь? Почему я каждый раз плюю на совесть и принципы и позволяю ему пользоваться мной? Мне это нравится? Я мазохистка? Почему, черт возьми?! Спустя нескольких минут моих бессмысленных рыданий, я вспоминаю, что обещала Ане приехать и поддержать ее. Фактически, это как попросить помощи у дьявола. Ты ждешь от него помощи, но даже не подозреваешь, на что он действительно способен. Я предала ее, но по-прежнему смотрю ей в глаза и не краснею. Бегу ей помогать, а она даже не чувствует, что я воткнула ей нож в спину, и втыкаю его снова и снова, проворачивая по часовой стрелке. Как она не чувствует боли? Обмана? Может, пора сказать ей, что у нее из спины торчит металлический наконечник? Может, хватит обманывать подругу? Может, пора раскрыться и закрыть этот вопрос раз и навсегда? Встаю с кровати, утирая слезы и иду к холодильнику, чтобы взять бутылку виски, припасенную для особого случая. Кажется, он настал. Без бутылки я точно не обойдусь. Переодевшись в первую попавшуюся одежду, выхожу на улицу с бутылкой под мышкой и завожу машину. Буквально через пятнадцать минут добираюсь до ее дома, но остаюсь сидеть в машине. Сейчас или никогда. Сейчас я потеряю подругу. Я знаю, она не простит меня. Но так я хотя бы не буду чувствовать себя лицемерной тварью. Буду честной, но ужасной подругой. Ужасным человеком. Открываю бутылку и делаю несколько крупных глотков. Алкоголь неприятно обжигает горло и в глазах тут же мутнеет. Моргаю несколько раз и открываю дверь машины. Вдох. Выдох. Закрываю машину и иду к подъездной двери. Через считанные мгновения стою на пороге ее трехкомнатной квартиры. Как только поднимаю на нее свои зареванные глаза, встречаю встревоженный и печальный взгляд. Такие же красные глаза, как мои. Отдаю ей бутылку, и мы в молчании проходим на кухню. Она садится на стул и, открыв бутылку, пьет из горла так же, как я пару минут назад. После морщит лицо и выдыхает. — Он мне изменяет, – четко говорит она сорванным голосом. Вздрагиваю от того, как она это сказала. Подруга пристально смотрит на меня, как будто я уже все ей рассказала. Как будто мы уже потеряли ту связь, которой были соединены долгие годы. — Откуда ты знаешь? – спрашиваю брюнетку, как будто оправдываясь. Черт возьми, это слишком сложно эмоционально. Я вся трясусь, а еще ничего не сказала. Снова берусь за бутылку и отхлебываю. Во мне еще слишком мало алкоголя, чтобы раскрываться. Я не знаю, как буду вести себя потом и как буду чувствовать себя. Я не знаю, как себя будет чувствовать Аня, но точно знаю, что нельзя ее больше обманывать. — Это не важно. Просто знаю. Ты должна мне помочь, – Аня откидывается на спинку стула и внимательно смотрит на меня. Она уже не плачет, подруга абсолютно спокойна. — Как? – тихо интересуюсь я. Почему у меня такое впечатление, что она все знает? Такое впечатление, что она просто проверяет меня? — Нужно проследить за ним. Ты ведь все время на работе. Отслеживаешь его, знаешь, когда, куда он уезжает. Ну как, поможешь? – Аня отодвигает бутылку в сторону, а вот я пью еще. Это сложнее, чем я думала. Гораздо сложнее. Сглатываю, чтобы более менее успокоиться, но внутри все замирает, с каждой секундой кровь леденеет в жилах все сильнее и сильнее. Под ее пристальным взглядом, я как будто превращаюсь в ледяную фигуру. Статую. Ту Лизу, которую она помнила до этого. Честную и отзывчивую. Которая никогда бы не предала подругу. — Помогу, – это вырывается изо рта до того, как я успеваю подумать над ответом. На меня тут же взваливается целая скала, состоящая из одного только чувства вины и стыда. Какая же я мерзкая. Теперь я не смогу сказать ей. И снова уйду отсюда с тяжеленным грузом на плечах. — Ну вот и отлично. Ты как? Как работа? – интересуется Аня, как будто не было только что этого разговора. Как будто я только что не обрекла себя на вечную кару. Как ни в чем не бывало. — Не плохо. Хотелось бы лучше, но и так сойдет. Разговор получается донельзя сухой. Чувствую, что не будет у нас больше прежних посиделок и разговоров по душам. С этого момента мы совершенно чужие друг другу люди. — Я к родителям завтра утром уезжаю, – говорит подруга после долгой паузы. – Не могу больше находиться рядом с ним. Предатель, – она опускает взгляд вниз и закрывает глаза. — А свадьба? Ты не придешь? –спрашиваю я, отставляя бутылку в сторону. Кажется, я еще безвольнее, чем думала. — Нет, я позвоню и предупрежу Таньку. Передай ей удачи. И чтобы не волновалась и не передумала в последний момент, – грустно говорит брюнетка и встает со стула. – Спасибо, что приехала, – она подходит ко мне и стискивает в объятиях. – Ты единственная, кто со мной, когда мне плохо. Ты настоящая подруга, Лиз. На глазах наворачиваются слезы, но я держусь, как могу. Мне слишком тяжело. Я просто не хочу больше это чувствовать. Но не могу сказать ей. — Ты тоже, Аня, – мы стоим обнявшись, но ее лицо за моей спиной искренне улыбается, а мое с грустью и злостью на саму себя покрывается холодными слезами.***
Просыпаюсь в восьмом часу утра от того, что в голову резко отдается ноющая боль. Приоткрыв глаза, вижу что я на диване в Анином зале. Напротив лежит сама подруга собственной персоной. Девушка не спит, а копошится в телефоне, и как только я привстаю на локтях, переводит свой взгляд на меня и слегка улыбается. — Я уже хотела тебя будить. Тебе звонила сестра, просила передать, что вы встречаетесь на полчаса раньше, – я хватаю свой телефон и еще раз проверяю время. Черт! Тут же вскакиваю с кровати и бегу в ванную. Мне нужно быть у ее дома через полчаса, а до этого еще нужно заехать домой, чтобы переодеться в нормальную одежду и привести себя в порядок. Вылетаю из квартиры, коротко попрощавшись с подругой, через несколько минут после того, как выхожу из ванной. Достаточно быстро добираюсь до своего дома, и у меня остается буквально десять минут на то, чтобы переодеться и накраситься. Рыщу в поисках нужного кардигана, но никак не могу его найти. Как это всегда бывает в моменты, когда я жутко тороплюсь, ничего не получается, и в итоге, я делаю совсем не то, что хотелось бы и нервничаю еще больше. В конце концов, напяливаю на себя клетчатую бело-синюю теплую рубашку и джинсы с совсем ненужными дырками и подворотами в такое время года, но другой одежды я просто не могу найти. Собираю волосы в конский хвост, а на макияж так и не остается времени, и я выпрыгиваю из подъезда за пять минут до того, как мне нужно быть у дома Тани. Забываю дома телефон, но уже не собираюсь возвращаться. В кожаной куртке и этих дурацких летних джинсах совсем не тепло, но садясь в машину я быстро согреваюсь. Подъезжаю к подъезду Тани, опоздав всего на 6 минут. Я думала будет намного хуже. Она уже стоит на улице, кутая руки в рукава осенней куртки. Быстро запрыгивает в машину и целует меня в щеку. — Доброе утро, опоздунья, – говорит сестра с шутливым укором. — Если бы ты только знала, где я успела побывать, и с какой скоростью двигалась последние полчаса, ты бы так не говорила, – смеюсь я, нажимая на педаль газа. Всю дорогу болтаем обо всякой чепухе, по радио играет приятная мелодия. Я пытаюсь поддержать разговор, но мысли находятся совсем в другой реальности. Сегодня мне еще хуже, чем вчера. Вдобавок к той душевной ерунде сейчас у меня еще и жуткая головная боль. Мы приезжаем к кафе, в котором договорились встретиться с тамадой вовремя, и когда заходим внутрь, его еще нет. Я успеваю поесть, потому что времени на завтрак у меня точно не было, как и на все остальное. Через несколько минут к нам подсаживается мужчина в солидном дорогом костюме и почему-то с очень знакомым мне лицом. Он смотрит только на меня, с легкой улыбкой, коротко кивнув Тане. — Ну, привет, Романова, – говорит мужчина и протягивает мне руку. Я сначала непонятливо смотрю на него, а потом на сестру. Сотни лиц, которых я когда-либо видела в своей жизни сейчас мелькают у меня в голове, но за считанные секунду их бесконечный поток прекращается и передо мной вспыхивают самые неприятные воспоминания выпускного вечера. — Не узнала? Богатым буду. Никита. Никита Миронов, – он берет мою руку в свою и чуть прикасается к ней своими губами. Я просто застываю на месте и не знаю, что делать. Что, простите? Никита Миронов? Парень, в которого я была влюблена несколько школьных лет, и который отшил меня на выпускном – тамада на свадьбе моей сестры? Я поднимаю на него свой взгляд. А он совсем не изменился. Такой же красивый и дерзкий. Такой же обаятельный и наглый. И наверняка такой же придурок, каким был. Зеленые глаза, от взгляда которых я пряталась, кучерявые темно-каштановые волосы, которые мечтала потрогать, и татуировка на шее – все так же. Те же сильные руки с выпирающими венами, на которые я всегда обращала внимание, высокая и стройная фигура. Я как будто на несколько секунд попала на тот самый выпускной вечер, где меня так сильно унизил этот самый Миронов. Я, не раздумывая, встаю из-за стола, оставляя пару купюр за свой завтрак, и, развернувшись, иду в сторону выхода. Больше всего не ожидала от сестры такого. Она, черт возьми, знала, как я пережила всю это катавасию после выпуска, и позвала его на свадьбу? Ладно, на свадьбу, но зачем она потащила меня с собой на встречу? Она совсем сдурела? Я слышу, как она кричит мне вслед и собирается догнать меня, но за нее это делает кое-то другой. Я чувствую тяжелую руку на своем плече еще до того, как открываю входную дверь. Рефлекторно поворачиваюсь к нему лицом и уже хочу плюнуть в его наглую рожу, как он поднимает руки в сдающемся жесте. — Спокойно, спокойно. Я вообще-то извиниться хотел, не убегала бы так быстро, – говорит шатен без капли сожаления. Все с тем же наглым тоном, что и всегда. Почему меня окружают такие люди? Или они всегда меня окружали? Со школьных лет? — Да пошел ты, – громко говорю ему и с гордым видом покидаю кафе. Бывший одноклассник остается стоять внутри, но через несколько секунд ко мне выбегает сестра, накидывая куртку. — Лиза! Стой! – кричит Таня, быстро перебегая через дорогу. Я останавливаюсь у самой машины. –Подожди! Я сглатываю и жду, пока она подойдет. — Может, не будешь горячиться? Я знаю, надо было предупредить тебя. Я виновата. Я опускаю на нее свой разгневанный взгляд и открываю рот, но тут же понижаю тон относительно того, каким я сейчас хотела закричать на нее. — Конечно, ты виновата! Как тебе вообще пришло в голову встретить меня с ним в такой обстановке, не предупредив?! Ты с ума сошла? – ругаюсь на сестру, но тут же выдыхаю, потому что никогда не могла долго обижаться на нее. — Я знаю, прости. Прости, я не знала, что ты так отреагируешь. Просто, я подумала, что он успешный, богатый, вы давно знакомы, почему бы не попробовать? Я приоткрываю рот, остолбенев от ее фразы. Почему бы не попробовать? Она что, издевается? — Попробовать? Таня, он унизил меня перед целой кучей людей! Он задел мои чувства, а теперь ты предлагаешь мне попробовать? Как ты вообще могла до такого додуматься? – открываю дверь машины, чтобы сесть внутрь и согреться. — Лиз, ну прости. Да, я дурочка. Не обижайся, пожалуйста, – она делает умилительное извиняющееся лицо, какое делает каждый раз, когда косячит. А я каждый раз прощаю ее именно за это лицо. Хитрая задница. — Жду тебя в машине, – залезаю на водительское сидение и с громким хлопком закрываю дверь. Сестра кивает мне и бежит обратно в кафе. Прикладываю холодные руки к лицу и глубоко вздыхаю. Что еще сегодня такого должно случиться, чтобы я была шокирована больше, чем сейчас? Такое вообще бывает? Бывают люди в большем шоке, чем я сейчас? Осознаю, что на протяжении всей свадьбы я буду лицезреть его фигуру в главной роли на празднике после молодоженов. Сестра выходит из здания через полчаса после того, как последний раз зашла. За ней тут же выходит Миронов, и я в тайне слежу за тем, куда он направляется. Подойдя к черному БМВ, он садится внутрь. М-да. Машина и правда крутая. И это все крутое, что у него только может быть. — Торопилась, как могла, – говорит сестра, когда садится в машину. — Думала придется дольше ждать, – говорю я и выезжаю с парковки. – Тебе Аня уже сказала? — Да, мы сегодня утром созванивались. Ты у нее ночевала? Я звонила тебе, а она взяла трубку и сказала, ты спишь. Я только киваю, вспоминаю, что в мою обязанность теперь входит следить за Булаткиным и докладывать все Ане. О ком я буду докладывать? Что я буду говорить? Ало, Аня? Время – час ночи, Булаткин пришел ко мне домой. Мы переспали. Как уйдет, напишу. На светофоре прикрываю глаза и смотрю на сестру из-под опущенных ресниц. — Что он говорил? — Ничего особенного. Когда сел, сказал, что сам виноват, а дальше все про свадьбу. Выдыхаю, успокаиваясь все больше. Надеюсь после свадьбы я никогда больше его не увижу.***
Если бы я только знала, что примерка свадебного платья занимает столько времени, ни за что бы в жизни не согласилась пойти с сестрой. Я уже несколько часов сижу в кресле с бокалом шампанского, пока Таня меряет различные модели платьев, которые ей предлагают несколько женщин – администраторов. Когда она сказала мне "примерка свадебного платья", я почему-то подумала, что ее платье уже готово, и ей нужно просто примерить его и проверить, все ли сшито хорошо. Но оказалось, что все далеко не так, как я думала. В воздухе играет приятная спокойная мелодия. Это единственное, что помогает мне до сих пор не сорваться и не накричать на кого-нибудь. Я так вымоталась и устала. Сейчас сестра стоит передо мной в чересчур пышном платье с таким утягивающим корсетом, какой я даже представить себе не могла. — Ну как тебе? – спрашивает она. — Предыдущее было лучше, – коротко говорю я, залезая в карман за вибрирующим телефоном. — Ну да, эта модель не ваша. Вам нужно что-то более свободное, – девушка опять убегает на склад и приходит с другим платьем, а сестра снова пропадает в примерочной на несколько минут. — Да? – отвечаю на звонок, даже не посмотрев, кто это. — Лиз, привет, – узнаю Мишин голос и тут же улыбаюсь. – Я подумал, может пораньше встретимся? Я просто уже освободился, погуляем где-нибудь, посидим в ресторане. Ты как? –спрашивает парень, а я приоткрываю рот от собственной забывчивости. Я совсем замоталась. Все, что случилось сегодня ночью и утром совсем выбило меня из колеи. — Ми-и-иш... Прости, пожалуйста, но у меня не получится сегодня. Я с сестрой моталась по магазинам, так устала, – знаю, что снова отталкиваю его от себя, но... может, это и к лучшему? Может, так и надо? Чтобы не мучить его. — А-а, ну ладно, – слышу в голосе неподдельную грусть, и тут же жалею о сказанном, – Тогда в следующий раз. Пока. Он первым отключает звонок, и я даже не успеваю попрощаться. Черт. Кажется, теперь он обиделся. — Ну и как тебе не стыдно? – говорит сестра сбившимся, от стараний застегнуть очередное платье, голосом. – Мало того, что не рассказываешь мне про своего Мишу, так еще и динамишь его. Я вздыхаю, отставляя бокал на тумбочку. — Во-первых, нет никакого "моего" Миши, – говорю я раздраженно, – а во-вторых, я слишком устала, чтобы ездить с ним по ресторанами и мастер-классам. — По рестора-а-а-нам? Ну ты точно дурочка, Лиза. Такой парень! Рестораны, какие-то мастер-классы, а ты? – говорит сестра, выходя из примерочной. — Какой парень? Ты даже не знаешь его! – говорю я, а сама с восхищением смотрю на Таню. Это лучшее из всех, что я видела. Оно не белое, но и не бежевое – что-то среднее, со открытыми плечами и спущенными широкими лямочками, расшитое кружевами и чуть-чуть золотыми пайетками, с пышной сетчатой-полупрозрачной юбкой. Я влюбилась в него. — Бери! - говорю я, восхищенная этой красотой. — Да, вам правда, очень идет, –говорит одна из администраторов. – А еще нижняя юбка отстегивается и можно будет остаться в короткой, если эта вам надоест. Таня еще несколько минут крутится перед зеркалом, оглядывая себя с ног до головы, но потом поворачивается к продавцам и кивает. — Беру это. Те с облегчением выдыхают и с победными улыбками бегут на кассу, чтобы достать чехол для платья. Таня закрывается шторкой примерочной и спустя пару мгновений выходит в своей одежде, держа в руках свое свадебное платье. Свадебное платье. Кажется, я до сих пор не могу осознать, что моя сестра выходит замуж.