***
— Мы успели подписать ещё пару контрактов перед тем, как всё это произошло, — Маттос подсунул ему бумажки с подписями сторон, — Это должно помочь нам вырваться вперёд. — Не гонись за этим. Наша первоочередная задача удержать позиции. Всё остальное придёт потом, со временем, — он пробежал глазами по процентной ставке и присвистнул, — Да ну? Тридцать процентов? И как тебе это удалось? — Ну… — Маттос покраснел, смущённо потупив глаза, — Я вёл переговоры с дочкой директора, и нам удалось найти с ней общий язык. — Даже не сомневаюсь, что вам двоим это пришлось по душе, — Петир насмешливо взглянул на засос, выступивший из-за ворота белой рубашки, — Ну, и как она? — Что? Она? Ну, она красива и очень умна. Петир громко рассмеялся, повергнув младшего Сиворта в шок. Он похлопал вконец смущённого парня по плечу. — Я не о девушке, Маттос, а о работе. — Ах, — парень игриво улыбнулся, — Вроде бы не так сложно, как могло показаться на первый взгляд. — Не расслабляйся, нам предстоит ещё много дел. — Конечно, что мне необходимо сделать? — Для начала, отвези меня проведать нашего старого друга.***
Коммуна Обтер-сюр-Дрон расположилась в 440 километрах к юго-западу от Парижа. Населявшие деревушку четыреста двадцать человек, словно по приказу, высыпали на улицу, с удивлением поглядывая на двух мужчин, вышедших из взятого на прокат автомобиля. — И так всегда? — они пробирались по узким улочкам, поднимаясь всё выше и выше, туда, где красные, покрытой черепицей крыши домов, ждали своих хозяев к горячему ужину. — Да в принципе нет, — Маттос пожал плечами и поправил сползающий рюкзак, — Просто сегодня я не один. — Ясно. Петир огляделся. Старые каменные дома обступали их со всех сторон, сжимая в свои объятия. Неудивительно, что революция, застигнувшая в своё время местных жителей, не задержалась здесь надолго. Узкие улочки, идущие под наклоном, мешали передвигаться, заставляя идущих друг другу навстречу людей, разворачиваться боком и пробираться вперёд, прижимаясь к стене. Если бы не церковь Иоанна Крестителя, люди навсегда забыли бы об этой деревне, стерев её с карты Франции. Маттос остановился у стены, пропуская громко говорящих немецких туристов. Он заулыбался, кивая головой пожилой женщине, и что-то прошипел на немецком языке. Туристы благодарно улыбнулись и засеменили наверх. — Мы пришли. — Что? Куда? — Петир оглянулся. Дома, обступившие их со всех сторон и не имеющие ни одной двери, словно горные хребты, закрывали ему обзор. Он вопросительно посмотрел на Маттоса. — Сейчас, — он снял рюкзак с плеча и забросил его на зубчатую стену. Маттос обернулся и, быстро подтянувшись, забрался наверх, оставив Петира стоять внизу, разинув рот, — Давай, залезай. — Ты это серьёзно? А через дверь войти никак нельзя? — Залезай! Пока сюда снова не пришли туристы. Петир выругался про себя и ухватился за острые края стены. Он качнулся, подтягивая своё тело, и взобрался на стену. Маттос одобрительно хмыкнул и кивнул головой в сторону. — Нам туда. — Что это за место? — Это? А, это старый проход монахов. В своё время они пользовались им, чтобы незаметно пробираться в соседние деревни. Пострижение в монахи запрещало им многое, в то же время, открывая двери в мир соблазна. Двери, которые католики так рьяно оберегают вот уже сколько столетий. — Да уж, вот она, настоящая вера. А нас кто-нибудь видит? — Нет, я фотографировал как-то этот проход с земли. Крыши прикрывают нас со всех сторон. — Прекрасно. Они прошли метров триста, свернув два раза направо и один раз налево, пока не подошли к еле заметной лесенке, ведущей вниз. Он посмотрел вниз, но не увидел ничего, кроме тупика. Маттос улыбнулся. — Сейчас. Петир подтянул джинсы и сел на ступеньку. Стены, окружавшие его, давили, напоминания о детских страхах провалиться в колодец отцовского дома. Сколько слёз было пролито им, когда он под крики пьяного отца шёл с вёдрами за водой. Петир сплюнул. Звук, поворачивающего в замочной скважине ключа, заставил его вздрогнуть. Он поднял голову и встретился взглядом с Бесом.***
— Неплохо выглядишь, Мизинец. — Но не настолько хорошо, как ты. Они замолчали, рассматривая друг друга. Тирион отрастил себе бородку, придавшую его лицу совершенно другое выражение. Более умное. Он осклабил рот в кривой улыбке и смачно рыгнув, приложился к бутылке пива, принесённого ему Маттосом. — Как видишь, жизнь среди монахов накладывает особые отпечатки. Пришлось немного урезать свой обычный рацион. — Я бы даже сказал наоборот, увеличить. Как долго ты собираешься здесь отсиживаться? — Месяц, два, три. До тех пор, пока ты не уладишь все вопросы с Серсеей. — Я?! — Ну не я же. Видишь ли, на данный момент меня считают без вести пропавшим, что мне весьма на руку. Не хочу давать своей милой сестре возможности, сделать из себя настенный коврик. — Знаешь, — Петир покрутил в руках банку Heineken, — Не хотел тебе этого говорить, но без тебя скучно. — Неужели? Что ж, я весьма польщён. Что ты планируешь делать дальше? Я слышал, ты упрятал моего племянника в тюрьму. Сколько ему дали? — Двадцать с возможностью условно-досрочного погашения. — Двадцать? Неплохо ты постарался. — У меня не было другого выбора. — А что Серсея? — Серсея? Не так уж и горевала, — Петир помрачнел, вспомнив их последнюю встречу. — Мистер Бейлиш, Вы когда-нибудь теряли дорогих Вам людей? Маттос кашлянул, привлекая к себе внимание. Он осторожно постучал по циферблату часов, давая понять, что визит их окончен. Петир посмотрел на Тириона, ссутулившегося под тяжестью своих мыслей. — Езжай. Я всё понимаю. — Я… — Оставь, Бейлиш, ни к чему эти ванильные слова. Мы прекрасно знаем, что ты на моём месте поступил бы также. Петир сглотнул, боясь разочаровать своим ответом Тириона. Он прокрутил на пальце кольцо, не снимаемое им ни разу. — Ещё встретимся? — Даже не думай. Просто так, ты от меня не отделаешься.***
Зал, украшенный воздушными шарами, гудел людьми, собравшимися на первый официальный приём. Сотрудники всех возрастов, чокались бокалами с шампанским, поздравляя друг друга и травя шутки. Столы, забитые до отвала тарелками, угощали присутствующих изысками французской кухни. Петир кивнул Маттосу, прошедшему мимо него со стройной брюнеткой. Парень смущённо улыбнулся, пожав плечами, и скрылся в толпе танцующих подчинённых. Со сцены гремели хиты, подпеваемые пьяной толпой. Банкет, в честь открытия офисов, был в самом разгаре. Официальная часть, состоявшаяся пару часов назад, плавно перетекала в бал-маскарад, грозивший затянуться до самого утра. Петир стянул бабочку и вышел на балкон, в надежде скрыться от глаз, рассматривающих его весь вечер. Его речь произвела фурор, вызвав шквал оваций, не замолкавший, почти, пять минут. Несколько людей, удостоившихся его рукопожатия, благоговейно отступали, пропуская его сквозь ровные ряды стульев. Он сел на скамейку, стоявшую в тени и устало облокотился о стену. Петир запустил руку в карман, в поисках телефона. Не найдя его нигде, он тихо выругался, вспомнив, как утром оставил его на полочке в ванной. — Шампанского? Петир вздрогнул, не ожидая увидеть рядом с собой официантку с подносом. Девушка в маскарадной маске закрывающей пол-лица. Он протянул руку за фужером, чувствуя на себе пристальный взгляд. Красные губы растянулись в улыбке, когда он осушил залпом фужер. — Мистер Бейлиш, Вы когда-нибудь теряли дорогих Вам людей?***
Санса зажала рот рукой, сдерживая готовый вырваться наружу крик. Из глаз брызнули слёзы, насквозь промочившие полученный утром конверт. Она сползла по стене на пол, обнимая себя дрожащими руками. Дотянувшись до телефона, она нажала на кнопку вызова, слушая в трубке гудки. — Мам, мне нужна твоя помощь.