Без брата

За окном начинало светлеть небо, озаряясь первыми восходящими лучами солнца, сквозь приоткрытое окно слышался щебет некоторых ранних птиц. Начинался очередной день, такой похожий на предыдущие. День, который она проживет с невыносимой болью, прочно укоренившейся в душе и ставшей незаменимой спутницей на протяжении всего этого месяца. Пьетро умер тогда почти мгновенно, а она умирала сейчас. Изнутри. Медленно и мучительно. Он был для нее всем. Не только братом и самым близким человеком. Он был для Ванды частью ее самой. Важнейшей частицей, которой она лишилась, и здесь уже ничем не поможешь. Часть собственной души, полностью уничтоженной, нельзя вернуть обратно. После смерти родителей, они остались единственными друг у друга. Каждый раз Пьетро находил силы, дабы утешить сестру, как бы больно не было самому. Он постоянно находился рядом и оставался тем, кому можно было полностью доверять. Самым близким человеком во всем мире, которому они — двое сирот — противостояли. Вместе. Всегда. Но так было раньше, а теперь Ванда одна. И от брата у нее остались лишь теплые воспоминания, часто приходившие в сновидениях, и впоследствии перераставшие в кошмары. Как и этой ночью. Девушка лежала в удобной кровати, рассматривая фотографию в рамке, где были только они вдвоем. Счастливые и безмятежные времена, задолго до экспериментов барона фон Стракера, Мстителей и краха Заковии. Со снимка на нее смотрел улыбающийся брат с как всегда слегка растрепанными волосами, а перед глазами стояла картина его гибели. Это часто проносилось в голове девушки. Тот чудовищный момент, где его бездыханное тело падает на сырую землю. Как бы хорошо Ванда не умела контролировать чужие сознания, над своим в такие мгновения она была неподвластна. И как ни старалась избавляться от мучительного воспоминания, оно, казалось, преследовало повсюду. Поток жгучих слез солеными дорожками подсыхал на щеках. Ей сейчас так хотелось горько разрыдаться и выпустить свою силу, жаждущую освобождения и применения, еще больше усиливающуюся от гнева и безмерной боли. Разрушить эту комнату к чертям и сорвать голос в крике отчаяния. Но она только горько приподнимает кончики губ, улыбаясь изображению Пьетро, и продолжает молча лежать. Она больше не устраивает истерик, не пытается послать эту кучку так называемых героев и убежать далеко-далеко, не жаждет беспощадной мести. Потому что уже глаза болят от рыданий. Потому что некому больше мстить. Ей осточертели сочувственные взгляды и попытки хоть как-то помочь, утешить. Что здесь вообще может помочь? Нет ничего, что могло бы стать своеобразным бальзамом для истерзанной души. Эту боль ничто и никто не заставит исчезнуть. Если бы время можно было повернуть вспять или же Пьетро каким-то чудом вернулся к жизни… Только вот такие варианты совершенно невозможны. Каждый раз, находясь рядом с Мстителями, Ванда делает вид, будто не замечает, как они жалостливо переглядываются и придумывают, что же такого сказать. Но ничего, пройдет немного времени и им надоест, все забудется и прекратиться. Жаль, она никогда не забудет. Еще и этот Стив, мистер «Вселенское добро». Может и вправду хочет помочь, только вот Ванде это не нужно. Сколько бы раз она раздраженно не сбрасывала его руку со своего плеча и просила прекратить никому не нужные утешения, Роджерс не оставляет заранее обреченных на провал попыток. Как бы одиноко, грустно и паршиво не было девушке, она уж лучше отвергнет Кэпа и стойко продержится весь день, не показав слабину, а потом, когда ночь вступит в свои владения, останется наедине с болью, разъедающей душу. За один месяц, долгие тянущиеся дни, Ванда уже свыклась с ней, она полностью охватила крохотные остатки безжалостно вырванного сердца. Вроде такое она сделала с Альтроном, а кажется, что все произошло с точностью да наоборот. Возможно, со временем ее жизнь постепенно наладиться, она привыкнет к тому, что Пьетро больше нет. По крайней мере, предпримет попытки. Кошмары будут приходить все реже, она постарается стать стоящим членом команды и сможет спасать людей. Помогать им, чтобы они никогда не узнали, что это такое — потерять родного человека. Но сколько бы времени не прошло, что бы она ни делала, эта боль всегда будет рядом. Может немного поубавиться, но не исчезнет полностью. Потому что такие раны не заживают никогда.