И кто из нас больной?

Бриджит уже привыкла ко всему. К крикам в три часа ночи. К разбрасыванию мебели в приступе острого галлюцинаторного психоза относилась, как обычному явлению. Даже к укусам во время вклалывания двадцати миллиграммов галоперидола в ягодичную мышцу. Бриджит уже привыкла ко всему, кроме этих серых глаз напротив. Она была готова увидеть кого угодно в Клинике Шато де Гарш, но не Феликса Агреста. - Как вы себе чувствуете, месье Агрест? – Она не может на него смотреть, просто не может, и пилит взглядом чашку с чаем. - Уставшим. – Он медленно отпивает из кружки мятный чай. – Я очень устал. - А помимо усталости вы чувствуете что-то еще? Он поднимает на нее взгляд, и в этом взгляде видно столько усталости, боли и простого отчаянья. - Хорошо, коль ты настаиваешь, Бриджит. – Он слабо улыбается. А ее будто бьет током, он назвал ее по имени, о господь бог… - У меня раскалывается голова, а еще у меня трясутся руки, что вероятно последствия приема хлорпромазина. - Вы абсолютно правы, месье Агрест, я отменила бывшие лечение, назначенное Вам. Так как считаю, что клоназепам и хлорпромазин делу не помогут, и проблему надо решать не лекарствами, но я назначу Вам снотворное, чтобы Вы смогли выспаться и отдохнуть. – Бриджит всеми силами пытается спрятаться за маску профессионализма, но сердце все так же бешено стучит, ведь он как в школе, в чертовом костюме. - Прекрати. – Он морщится, громко ставя чашку на блюдечко. - Что именно, месье Агрест… Но он ее перебивает. -Это. Прекращай называть меня так, это угнетает меня. – Он опустил голову, обхватывая себя руками. Ей стало его жалко. - Чем Вас это угнетает? - Это доказательство того, как низко я пал. Мне сменили четыре психиатра, но никто не смог разобраться, никто не смог ответить на вопрос: Что со мной? – Он глубоко вдохнул. – Мне кажется, я заперт тут навек. - Они лишь пытались, мись... – Она запнулась всего на секунду, но этого хватило, чтобы поймать его взгляд, полный чего непонятного, может, надежды? – Они лишь пытались, Феликс. Но я разберусь и помогу. - Хах, разбирайся, что со мной. Ты со мной всего лишь три дня, но уже поражаешь меня. – Феликс слабо благодарно улыбается и снова берется за чай. - Неправда. – Холодно отрезает Бриджит. - Почему? – Он снова смотрит ей в глаза, не скрывая удивления. Видимо, за три года здесь он научился не так сильно глушить свои эмоции, или ему это надоело. - Мы с тобой знакомы со школы, я пришла в пятом классе, мы знакомы уже шесть лет, Феликс. А он смеется. Громко, заливисто, перетекая с одной громкости в другую, гипнотизируя. Закрыв глаза, держась за живот. - Что смешного? – Она была возмущена и смущена одновременно. С одной стороны, она хотела поднять ему настроение, но с другой, как-то обидно. Он долго восстанавливал дыхание, но отдышавшись, продолжил разговор. - Тогда у меня вопрос. - Какой? - И кто из нас больной, если ты за все это время все еще со мной? Бриджит уже привыкла ко всему. К крикам в три часа ночи, укусам, киданию мебели в приступе острого галлюцинаторного психоза. Но она никогда не привыкнет к двум вещам. К его взгляду и его вопросам. Ведь все они заставляют задумываться: « А почему действительно так?» И к ужасу, лучшей студентке Университета Пьера и Мари Кюри не получается найти ответы на эти вопросы. Хотя, ответ всегда под носом. - Потому что я люблю тебя.