Он с Марса

Это был солнечный калифорнийский день, прекрасный для того, чтобы провести выходной со своей прекрасной маленькой дочерью. Ей всего четыре года и, к сожалению, она не знала своего отца… примерно до этих самых пор. Я должна рассказать всю эту историю с самого начала, чтобы всё стало понятно. Меня зовут София, и мне двадцать восемь лет. Как бы я не хотела переезжать в Лос-Анджелес, да даже не то, что переезжать… я и ногой не хотела ступать в эту чёртову Калифорнию! Но у меня не оставалось выбора: шеф грозился меня уволить, если бы я не взялась за новый проект в этом городе. Я фотограф, и моя карьера значительно шла вверх, и не хотелось бы из-за своего страха и не любви к городу потерять всё, что имею. Я одна содержала себя и свою дочь Еву все эти пять лет, и должна была ради неё переступать через свои принципы. Если уж сама бы я как-нибудь ещё и выкрутилась, то с дочерью, за которую несу огромную ответственность — это уже вряд ли. Господи, она точная копия своего папаши… Большие круглые голубые глаза, которые с интересом смотрят на весь мир вокруг и загораются яркими огоньками. Длинные ресницы, густые брови, маленький вздёрнутый аккуратный носик, точёные губки… даже овал лица точь-в-точь как у него. Только ещё и щёчки были… чего никогда не заметишь у её отца. Длинные, слегка вьющиеся, русые волосы, которые я предпочитала ей не отрезать, и с длиною волос ниже плеч она вообще была похожа на куколку. Я любила её безумно… больше всего на целом Свете, она была моим ангелом, самым дорогим и близким мне человеком. Ева очень часто задавалась вопросом о своём отце, особенно, когда так подросла, а я даже и не знала, что на это говорить. Я лишь отвечала, что её папа прилетел ко мне с Марса, но потом улетел обратно. Я надеялась, что в эту глупость она будет верить как можно дольше. Всё, что связано с ним, меня всю жизнь вводило в ступор. Мысли об этом человеке, воспоминания, да и я даже не знала его так хорошо, чтобы что-то ей потом о нём рассказать. И ужасно боялась дня, когда Ева вырастет и обвинит меня в том, что я так и не познакомила их, не позволила встретиться. И это меня убивало… но я и не могла этого сделать. Её отец известный человек, музыкант и актёр, одно его громкое имя Джаред Лето может рассказать всё за него самого. Впрочем-то, это единственное, что я о нём знаю. Как так вышло, что у меня от него ребёнок, а я ни черта не знаю об этом мужчине? Сама постоянно задаюсь этим вопросом. Нет, то есть, не то, чтобы я не знала, КАК это вышло… это все мы прекрасно знаем. Просто… почему мы больше не встречались… я не знаю. Когда мы с ним познакомились, это был 2012 год, и он выглядел просто изумительно. Мы все отдыхали на вечеринке в Нью-Йорке, на которую я получила приглашение в качестве фотографа, куда отправилась со своим лучшим другом Гленном, и где мы изрядно напились, а глубокой ночью я уже вообще забыла, что там делала и, главное, в качестве кого. Но, вероятно, этот Джаред посчитал, что в качестве его пассии. Боже, я даже не помню, как именно и кто именно к кому подкатил, и уж явно эта история не для рассказа дочери. Я лишь помню его неопрятные отросшие волосы и своё дикое желание их расчесать, щетину, которая безусловно ему шла, яркие-яркие голубые глаза… они меня вообще сразили наповал. Этот взгляд его… порой он смотрел, как мальчишка, но в тот же миг мог перевоплотиться в сексуального маньяка, который нахально ухмылялся и слегка щурился, лукаво улыбаясь, прикусывая нижнюю губу. Меня это сводило в нём с ума… такое сочетание… сочетание невинности и озабоченности. Помню его белую майку с огромными вырезами по бокам, которая облегала его подкаченное тело, и сквозь которую была видна его грудь и соски. Татуировки чуть ли ни по всему телу… помню на руках были треугольники какие-то… надпись на ключице с каким-то глубоким смыслом, которого я явно тогда не запомнила… разноцветные фенечки и браслеты на запястьях… При одном его внешнем виде я готова была похитить его и оттрахать. Ещё и зауженные облегающие джинсы, в которых его задница была просто восхитительна… Стоп. Я же говорю об отце своего ребёнка, идиотка… но эти воспоминания о нём… нагоняют дикую тоску и боль. Мы переспали с ним тем вечером на той самой вечеринке и, я готова поклясться, что это был лучший секс за всю мою жизнь. Да я даже больше скажу — это был лучший мужчина за всю мою жизнь. Мы будто с ума сошли тогда… и он признался, что в жизни не творил подобного. Не цеплял девчонок и не трахал их в тот же самый момент. Это, конечно, было очень весело… потом мы решили, что нам нужно сбежать от всех и погулять по ночному Нью-Йорку. Джаред отвёл меня на высокую крышу на Манхеттене, на которой мы провели всю ночь до самого рассвета, и очень много говорили, целовались и обнимались, и было такое чувство, что мы знали друг друга уже сто лет, хотя это было всего лишь несколько часов. Он рассказывал, что готовится к роли трансгендера, что скоро сядет на диету и начнёт худеть, а я, почему-то, ржала с него… да и даже не могла представить, куда ещё больше ему худеть… одни кости и так были. Рассказывал, что они с группой 30 Seconds to Mars ездят по всему миру в туре, даже спел мне пару песен. И я не могла поверить, что подцепила ТАКОГО парня, чёрт возьми… а когда спросила, не слишком ли он молод для такой популярности и разносторонних видов деятельности, он покосился на меня и сказал, что ему уже сорок лет. Честно сказать, я не поверила тогда, и ему пришлось залезть в интернет и показать мне дату своего рождения. Я впала в очередной шок, а он смеялся с меня… Я рассказывала ему, что люблю фотографии, работаю фотографом, иногда рисую. Он на это улыбался и с упоением слушал меня, потом расспрашивал о моих камерах и снимках, и рассказывал, что тоже занимается фото и режиссурой. Я уж подумала тогда, что сама судьба свела меня с этим человеком, потому что невозможно было и представить хоть кого-то, с кем мне было так интересно, не хотелось закрывать рот, и при этом не могла наслушаться его. И при всём при этом он казался мне безупречным и невероятно красивым. Но, к сожалению, с рассветом приходит и разум. Джаред взял у меня номер телефона, что заставило меня ждать от него звонка. И я помню его светящиеся и загоревшиеся глаза, когда он смотрел на меня, помню, как нежно целовал, как поправлял пряди моих волос, заправляя их за ухо, когда их раздувал ветер. Он говорил, что ему давно не было так хорошо, а я призналась, что мне вообще так хорошо никогда и ни с кем не было. Помню его умиротворённую улыбку под утро, помню его дыхание. Даже помню, как стучало его сердце, когда он прижимался ко мне. И смех его… шутки и приколы, абсолютно всё. И уж посчитала, что это была любовь с первого взгляда… тупица. Но этот козлина так и не объявился. Зато подарил мне ребёнка. Я сперва вообще паниковала, не знала что делать, куда бежать… но решила ему ничего не говорить об этом, не искать его и не кидаться в его объятия с видом беспомощной идиотки. Если он не пришёл больше, не позвонил, то и ребёнок мой ему тем более не нужен. Я так решила и просто возненавидела этого самовлюблённого козла, который ещё и обманщиком оказался. Либо, посчитал, что я ему больше неинтересна и не нужна. Да и впрочем, это естественно с его насыщенной жизнью и миллионом других девушек, которым наверняка он твердит всё то же самое, что говорил мне тогда на крыше в Нью-Йорке. Кто вообще знает, что у него на уме было. Да и потом, спустя столько лет… он ни разу не объявился. Да и забыл меня, что скорее всего. Зато память о себе оставил навсегда… огромную дыру в моей душе от воспоминаний о нём. А вспоминала этого человека я почти всегда, глядя на дочь. Но, в целом, я была ему благодарна за неё. Ева прекрасный ребёнок, но только мне было жаль, что она никогда не узнает своего папашу. Да я бы и не позволила им встретиться. У меня была ужасная обида, боль и непонимание к нему. И если появлялись мысли найти его, я тут же их обрубала, потому что была уверена на все сто процентов, что дочь от меня ему явно не нужна, ведь он не появился в моей жизни… за все пять лет. Он задел мои чувства, очень хорошенько задел… да хотя, сама дура, блин… повелась на такого мужика. Актёр, мать его. Через пару лет я вообще узнала, что за роль трансгендера, о которой он мне тогда рассказывал, он получил Оскар. Вот так вот. И ему, имея всё это, уж явно не до меня и не до моей дочери. И я просто возненавидела за всё это время грёбаный Лос-Анджелес, город, где живёт этот Джаред и о котором он мне так сладко пел. Скотина… но, как я уже и сказала, у меня не было выхода отказываться от работы. Нам с Евой предоставили жильё — небольшой домик в спальном районе. Признаться, мне со временем вроде как и понравился город, но всё равно было какое-то отвращение, стоило представить, что по этому асфальту ходит этот козёл. И что ещё хуже — я дико боялась его встретить, и просто умоляла все высшие силы не произойти этому. Ага, как же. С моей удачей-то… Причём это произошло словно в тумане. Как я уже и сказала, это был выходной солнечный день, и мы с дочерью вышли на прогулку, а позже зашли в кафе в районе Западного Голливуда. Не знаю, какой чёрт меня вообще дёрнул туда пойти, возле своего дома же не гуляется… Столики кафе были на свежем воздухе, расставленные на большой площадке. Ветра совсем не было, поэтому мы с Евой решили остановиться здесь, побаловать себя мороженым, погреться на солнышке и полюбоваться высокими тонкими пальмами и синим-синим небом без единого облачка. — Ева, пойдём ручки помоем. — Хорошо, мамочка, — радостно воскликнула дочка и взяла меня за руку. Мы прошли мимо столиков и направились в зал, где нам подсказали, где находится туалет. Поблагодарив, мы прошли прямо к нему, а Ева уже начала меня расспрашивать за все виды мороженого, какие тут есть, и думать вслух, какое именно ей хочется. — Мам, а какое ты будешь? Ты же будешь со мной мороженое? — Конечно, котёнок, — улыбнулась я, — не знаю… шоколадное, — ответила я и подвела дочь к раковине, чтобы она помыла руки, открыв ей кран. — Я тогда тоже! — радостно воскликнула малышка. — Повторюшка, — усмехнулась я. — Эй! Я не повторюшка! — Ладно. Тогда я буду клубничное, — хохотнула я. — Ну мама! — Или яблочное… — наигранно задумавшись произнесла я. — Ты сказала, шоколадное! Первое слово дороже второго! — А давай мы ассорти закажем, — предложила я, взяв бумажное полотенце. — Что такое ассорти? — подняла Ева на меня свои большие голубые глазки. — Много разного мороженого тебе положат в одну тарелочку, — улыбнулась я. — То есть, можно и шоколадное и клубничное? — восхищённо уставилась она на меня и протянула ко мне ручки, чтобы я их вытерла. — Какое угодно, — засмеялась я. — Ух ты… почему я сразу так не догадалась… — возмущённо буркнула она. — Так что беги обратно за наш столик и подумай, какое именно ты хочешь, а я пока сама руки помою. — Хорошо! — радостно воскликнула дочка. Пока я помыла руки и позже попросила официанта принести нам меню, то заметила, что Евы не было на месте, и в панике бросилась на площадку к столикам, и буквально замерла на месте, когда увидела её, стоящую рядом у столика и болтающую с двумя парнями. Я думала, что меня хватит инфаркт прямо на месте. Я слышала их разговор, и видела, кто это сидел… сперва не сразу узнала этого мужчину, который любезно общался с моей дочерью… — Я тебя по телевизору видела, — скромненько стояла перед ними Ева, кокетничая со своим собеседником, как обычно она это и делает со всеми, строя глазки, — а как тебя зовут? — мило спросила она. Я вообще чуть из ума не выжила при виде этой картины, когда рассмотрела в нём… — Джаред, — также мило улыбаясь, ответил он и привстал со стула, выйдя из-за своего столика, и сел перед ней на корточки, а его глаза буквально загорелись при её виде, — а тебя? — Ева, — звонко и радостно ответила она. Он, почему-то, рассмеялся и протянул ей ладонь. — Будем знакомы… Но Ева задумчиво поглядела на его руку. Дебил, она ещё ребёнок, откуда ей знать все эти жесты рукопожатия! Я вообще находилась в ступоре и не могла пошевелиться, будто меня приковало к земле, глядя на весь этот пиздец. — Эм… — произнёс он, — ты должна пожать мне ладонь. Так делают при знакомстве, — мило пояснил он и хохотнул. Господи… совсем не изменился… только волосы и борода отросли… но по-прежнему такой же. Ева радостно пожала его большую ладонь, и тогда он спросил: — А где твои родители? — Мама там… сейчас придёт… руки моет… А у тебя глаза такие же синие, как и у меня, — улыбнулась она. — И правда, — улыбнулся он ей в ответ, заглядевшись на её лицо. — Эй Джаред, — окликнул его сидящий за их столиком темноволосый парень, — отвали от ребёнка, — и засмеялся. Всё увиденное взорвало мне мозг, и я будто в ту же секунду пришла в себя, подлетела к дочери и схватила её за руку, буквально оттащив от этих двух, и быстро повела к выходу. — Я что тебе говорила?! — закричала я, — нельзя разговаривать с незнакомыми! Я устрою тебе! — Ну мама… там был дядя, которого я видела по телевизору! — Да мне плевать! Хоть сам президент! — Он красивый! У него глаза как у меня… — начала оправдываться Ева. Я тут же обернулась на него, он уже встал на ноги и уставился мне вслед, а я почувствовала, как на глазах наворачиваются слёзы. Я вообще не знала, что делать… не понимала… ноги подкашивались, стали ватными, я вообще не знаю, как не рухнула прямо там. — А как же мороженое? — захныкала Ева, — мамочка! Ну прости! Я не буду больше! — Пойдём! — фыркнула я, отвернувшись от него и потянув дочь за руку за собой. — Ну пожалуйста! Давай не будем уходить! Не наказывай меня! — Ева, не ной! Быстро идём отсюда! Этот дядя плохой, ясно?! — Почему? Почему плохой? — расплакавшись, спросила Ева. Боже, её ангельский голосок был таким грустным сейчас… растерянным. Я почувствовала себя сволочью в этот момент… Моё сердце забилось с дикой скоростью, а когда услышала, как он позвал меня по имени, мне показалось, что я свалюсь с ног. — София… — раздалось за спиной. — О Боже… — вырвалось у меня, и я ещё крепче ухватила ладонь Евы и зашагала быстрее по тротуару, свернув за угол кафе. — София! София, стой! — воскликнул он. Я обернулась и заметила, как он направился за нами. Что делать? Бежать от него? Через всю улицу? Как психопатка? С ребёнком ещё… — Мам, постой! — Ева начала упираться и остановилась, — я не могу так быстро идти! — захныкала она, вытирая слёзки. — Да что б вас… — нервно фыркнула я и остановилась, снова дёрнув руку Евы, при этом видя, что Джаред приближается к нам. Моя упрямая дочь упиралась, как только могла, так ещё и этот шёл за нами, словно одержимый. — В догонялки поиграем? — усмехнулся он. — Ева, идём! — зашипела я, снова сделав шаг, краем глаза поглядывая на него. — София, подожди! Остановись, наконец! Я сделала глубокий вдох и развернулась к нему навстречу, сильно сжав ладонь Евы, дёрнула её к себе и прикрыла её спиной, не отпуская её руку. Она ухватилась свободной рукой за моё бедро и выглянула сбоку, стоя позади меня и подняв глаза на Джареда, когда тот подошёл. — За тобой не угонишься, — усмехнулся он, подойдя к нам. Боже… прошло пять лет… пять лет! А он всё такой же… правда стиль был какой-то дурацкий, только сейчас смогла рассмотреть. Синие штаны в мелкий цветочек, явно чуть больше его размера, белая футболка, на которой красовалась надпись «Gucci», золотая подвеска со львом, разноцветные носки в полоску, огромные кеды в чёрно-белую клеточку… и по-прежнему такой же лохматый, только уже сильнее заросший. Уже сам как лев был, ей богу… я была в ступоре, глядя на него. Казалось, что ещё немножко, ещё хоть одно его слово, и я просто упаду в обморок. Господи, как же сильно Ева на него похожа… только, я надеюсь, он сам этого не заметил… — Привет, — улыбнулся он мне и снова опустил взгляд на ребёнка, — ты чего прячешься? — усмехнулся он, засмеявшись с неё. — Не твоё дело, — ответила я за дочку. Он снова поднял на меня глаза и, задумавшись, взглянул на моё лицо: — София… — начал было он, но запнулся и замолчал. Ева вышла вперёд и подняла на Джареда голову, уставившись на него. Я потянула её за руку, чтобы она даже и не подходила к нему, но она вырвала свою ладонь из моей. Джаред опустил на неё взгляд, улыбнулся ей и снова взглянул на меня. — Не ожидал встретить тебя… А я как не ожидала… Он вздохнул и снова опустил голову, усмехнувшись. Повисло молчание, потом он спросил, указав на Еву: — Твоя дочка? — Да. — Очень любознательная молодая леди, — хохотнул он. — Знаешь, я бы рада поболтать, но нам пора. Я снова дотянулась до руки Евы и взяла её за запястье, притянув к себе. Она и не думала спускать глаз с него. — Ты теперь в Лос-Анджелесе живёшь? — удивлённо спросил он, а его глаза бегали по мне, — я и правда немного шокирован… — Нам пора, — повторила я. — Вы даже не поели, — сказал он. — Перехотелось. — Тебе может быть, но явно не твоей дочке, — улыбнулся он. — Что тебе нужно? — спросила я. — Кольца на безымянном пальце я не замечаю, — вдруг сказал он, прищурившись и рассмотрев мои руки. — Тебя вообще это не касается. — Перестань… — закатил он глаза и усмехнулся, — София, я же прекрасно понимаю, почему ты бежишь… Дохрена он понимает… Джаред глубоко вздохнул и снова задумался, отведя взгляд куда-то в сторону. Повисло молчание. Ева во все глаза смотрела на Джареда, отчего мне показалось, что он вообще может подумать, что моя дочь невоспитанная. Господи, что за кошмар… я даже и представить себе такое не могла, а тут… стоят они оба, как две капли воды, и она так ещё смотрит на него… моё сердце просто бешено билось в груди, и я пыталась как-то наладить дыхание. — У тебя рисунки на руках красивые, — вдруг радостно сообщила Ева. Я вылупилась на дочь, потом перевела такой же охреневший взгляд на Джареда. Я бы не хотела, чтобы они вообще разговаривали. Никогда! Нет, ну это вообще ни в какие ворота уже… Джаред умилительно на неё взглянул и рассмеялся: — Спасибо… это татуировки. — Поучи ещё, — буркнула я, — так, Ева, всё. Идём. — Эм… — задумчиво протянул Джаред, — может, всё-таки, останетесь здесь… покорми ребёнка, — усмехнулся он. — Я не голодная, мы мороженое пришли покушать, — сообщила ему Ева. — А мороженое можно и дома покушать, — рявкнула я. — София… — укоризненно взглянул он на меня, чуть улыбнувшись. — Я не хочу видеть тебя, так более понятно? — спросила я, протянув дочери свою ладонь и глядя на него, чуть щурясь от яркого солнца. Ева нехотя взяла меня за руку и подняла на меня свои большие глаза. — Идём, Ева. Джаред усмехнулся и потупил взгляд в землю, а мы развернулись и пошли дальше. Ева несколько раз оборачивалась на него, и я тоже обернулась, заметив, что он по-прежнему стоит там и смотрит нам вслед. Я еле-еле соображала, что это было вообще только что… кошмар какой-то… Продолжение следует…