Что ты смотришь на меня? Раздевайся, я твоя!

      — Дмитрий… — Лаврова запнулась на полуслове, округлив глаза от изумления — бизнесмен распахнул дверь перед ней, находясь в одном лишь только банном полотенце на бёдрах. — …Александрович. Какого чёрта вы появляетесь передо мной в таком виде?!       — И вам добрый день, уважаемая Екатерина Андреевна, — как ни в чём не бывало отозвался Самойлов, кажется, ничуть не смутившись своего внешнего вида. — Вы бы предупреждали, что в гости зайдёте. А то я душ принимал, а тут звонок в дверь. Проходите.       Едва только Дмитрий Александрович отошёл чуть в сторону от дверного проёма, капитан Лаврова тут же прошла в его квартиру. При этом гордо подняла свою светлую головушку и бросила на ходу что-то о том, что докладывать ему о своих визитах считает не нужным и даже лишним — вдруг улики скроет или вообще из города сбежит.       Не прося приглашения, Екатерина прошла в глубь его немаленькой квартиры и задержалась в просторной гостиной. Изучая явно антикварный диван взглядом, девушка подошла к окну, словно ожидая увидеть из него какой-то неведомый мир, а не обычные московские дома.       — Чего желаете, Екатерина Андреевна? — не отставая от Лавровой, Дмитрий прошёл в помещение. — Коньяк, виски? Или начнём с чая?       — Не будем терять время на ненужные вещи, Дмитрий Александрович. Я присяду? — отойдя от окна, девушка подошла к дивану и, не дожидаясь ответа, опустилась на него. — Давайте приступим сразу к делу.       — Не поверите, моя уважаемая: сегодня я как никогда готов согласиться с вашими словами.       Самойлов в момент сорвался с места, оставил позади себя дверной проём и буквально в мгновение ока оказался сидящим рядом с расположившийся на диване Лавровой. Он сел совсем рядом, и Екатерина Андреевна, машинально, даже не успев подумать, отодвинулась от него, уперевшись тем самым в мягкий валик-бортик.       — Что же вы бегаете от меня, Екатерина Андреевна? — изумился Самойлов. — Вы ведь сами сказали, что нужно сразу приступать к делу.       Самодовольный предприниматель осмелился пойти дальше: он придвинулся ещё ближе, вплотную прижав Лаврову к спинке, и тут же положил свою тёплую ладонь на её обтянутую капроном коленку.       Гнев внутри Екатерины забродил в ту же самую секунду. Она покраснела не от смущения, а от ненависти к этому любезному типу. И честный московский предприниматель получил от решительной девушки звонкую пощёчину.       — Я так понимаю, вы решили статьи коллекционировать?! — капитан взвилась на ноги, на добротное расстояние отойдя от Самойлова. — Держите свои руки при себе, Дмитрий Александрович! Иначе я буду вынуждена заковать вас в наручники.       — О-о-о, Екатерина Андреевна, не знал, что вы увлекаетесь техниками БДСМ, — разулыбался Самойлов. — Но, может, мы с вами всё же традиционно поделим роли? Вообще мне так нравится, когда вы в форме.       Дмитрий Александрович нагло изучал девушку своим раздевающе-пошлым взглядом, в упор не замечая её взгляда: гневно-убийственного, буквально прожигающего насквозь, испепеляющего без возможности воскреснуть. Глаза его сверкали — в них можно было прочесть его фантазии. За эти самые его фантазии Лаврова убить его и мечтала.       — В связи с появившимися в деле новыми данными, мне нужно провести с вами, гражданин Самойлов, ещё один допрос, — решив пропустить его слова мимо ушей, заговорила Лаврова, доставая из своей рабочей папки ручку и пустые бланки. — Предоставьте мне свои документы, я должна заполнить протокол.       — Какая же вы неугомонная женщина, Екатерина Андреевна! — потеряв в одно мгновение весь свой оптимизм и хорошее настроение, отозвался Дмитрий. Все его планы провести сегодняшний день рухнули окончательно и бесповоротно. — Зачем вам мой паспорт? Вы так часто его рассматриваете, что давно уже выучили все данные наизусть.       — Я как-нибудь без вас разберусь, что мне выучить, а что нет, — заняв кресло с резными ручками, Лаврова расположилась возле аккуратного письменного столика. — Попрошу вас не тянуть время — у меня много работы.       — Так и займитесь этой работой, а не тратьте своё драгоценное время на мою скромную персону. Я, право сказать, уже устал вам повторять, что я кристально чист перед законом.       Всё же получив в свои руки паспорт Дмитрия Александровича Самойлова, Лаврова раскрыла его на давно изученной странице и принялась заполнять начальные графы в идеально ровном протоколе. Интересно, сколько уже подобных документов с его именем она заполнила за этот месяц?       — Одеться мне вы хотя бы позволите? — не выдержав тишины, спросил Самойлов, так и продолжавший находиться перед Лавровой в своём любимом полотенце, обмотанным вокруг бёдер.       — Зачем это? — Екатерина перевела на него взгляд, оторвавшись от заполнения документов. — До этого как-то ходили передо мной в таком виде. И сейчас посидите, ничего с вами не сделается. К тому же я уже привыкла к этому вашему полотенцу с листочками конопли.       — Правда понравилось? — вновь оживился Самойлов. — У меня ещё парочка похожих есть. Хотите подарю?       — Меня ваша конопля, Дмитрий Александрович, совершенно не интересует. Себе оставьте.       — Я всё-таки отложу для вас одно, — поспешил отметить Самойлов. — На праздник какой-нибудь подарю, вместо букета цветов. Ну, или выдам, как только вы остаться переночевать у меня захотите.       Молодой человек улыбался во весь рот, не скрывая ни свою белоснежную улыбку, ни издевательски-пошлый блеск в глазах. Он выжидательно смотрел на Лаврову, с любопытством и даже азартом ожидая, что же она ответит ему в этот раз.       На девушка всерьёз решила над предпринимателем поиздеваться, а заодно и поберечь свои нервы, не отвечая на его откровенные выпады.       — Я что-то запамятовала. Напомните-ка: чем вы занимались в ночь с пятое на шестое июня? Особенно обратите внимание на момент между двумя и тремя часами, — спрашивала Екатерина, улыбаясь ему дежурной, предназначенной как раз для допросов, улыбкой.       — Повторяю вам в тысячный раз: в интересующий вас момент времени я мирно спал у себя в кроватке, в этой самой квартирке. Но, вот беда, подтвердить это, к сожалению, никто не может. Мы ведь с вами ещё не были в это время знакомы, уважаемая Екатерина Андреевна, — он беззаботно, словно ни на что не намекая, улыбался ей в ответ.       Продолжая пропускать мимо ушей все его слова, которые ничуть не касаются дела, Лаврова отметила сказанные Самойловым данные в заполняемом протоколе. Дмитрий Александрович вновь начал сердиться — такие люди как он не привыкли к такому к себе отношению, тем более со стороны понравившейся девушки.       — Трусы-то я хотя бы могу надеть? — вновь вернулся молодой человек к вопросу своего вида.       — Не можете, — с ходу отказала ему Катерина, не дав Самойлову даже шанса подняться на ноги. — Вдруг вы захотите меня убить. А так я точно вижу, что у вас нигде не спрятан какой-нибудь ПМ или вовсе наган.       Почувствовав новый прилив бодрости, Дмитрий усмехнулся, глядя Лавровой в глаза.       — А вы уверены? — спросил он, всё же поднявшись на ноги. Начал приближаться к расположившийся в противоположном углу оперативнице. — Может, проверите? А то вдруг я под этим чудесным полотенцем прячу не менее чудесный ствол. И всё ищу подходящий момент, чтобы направить его в вашу сторону. — Самойлов остановился напротив Екатерины, продолжая бросать на неё неприличные взгляды. — Так что, мне полотенце снимать? Вы будете убеждаться в своей безопасности?       — А вы не боитесь, что я сдержу своё обещание и засажу вас за сексуальные доказательства? — парировала в ответ капитан. — Тогда что вс будете делать, а, Дмитрий Александрович?       — Вы докажите сначала, что я домогаюсь, — произнёс Дмитрий, ангельски-честыми глазами глядя на Лаврову. Отодвинув в сторону бланки допроса, он в наглую уселся на тумбочку, оказавшись совсем близко к девушке. — А то я что-то не припомню ни единого случая, по которому на меня можно дело завести.       — Это мы ещё посмотрим.       — Екатерина Андреевна, я тут подумал… — Самойлов выдержал паузу, решив понаблюдать за её реакцией. — А может, мы с вами всё-таки переспим? А что, у вас тогда появятся подтверждения, что у нас был половой акт. А если вы так хотите затаскать меня по допросам, я могу быть пожёстче. Вы, помнится, наручники предлагали.       — Послушайте, Самойлов, если бы я хотела с вами переспать, то вела бы себя совершенно иначе.       — Вы лжёте, — он пристально вглядывался ей в глаза. — Я очень хорошо разбираюсь в психологии. И если вы пытаетесь обмануть себя, это не значит, что и меня вы сумеете обвести вокруг пальца. Признайтесь, Екатерина Андреевна, что хотите меня. Зачем же держать внутри свои желания? В ваших мечтах нет ничего ужасного.       Он не отводил от девушки свой пристальный взгляд, заглядывал в самые глаза и, кажется, незаметно для неё самой склонялся всё ближе и ближе. Дмитрий уже чувствовал кожей её взволнованное дыхание.       — Доверьтесь мне, — он осторожно скользнул ладонью по её спрятанной под форменной рубашкой руке. — Я не страшный. Даже если укушу — не съем.       — Я прикончу вас голыми руками, Дмитрий Александрович, — от одной только его близости сбившимся тоном говорила Екатерина в ответ.       — Кончите, говорите? — издевательски-нежно отозвался он. — Я буду ждать, воспринимая это как награду за свои труды. Расслабьтесь, Екатерина Андреевна, я обещаю быть нежным.       Оставив без внимания её нежные, естественно-розовые губы, Самойлов первым делом впился поцелуем в её изящную шейки, не скрываемую с некоторых пор тугим воротником синей рубашки. Он ловко расправлялся с остальными пуговками и, иногда чуть прикусывая нежную кожу, уверенно спускал свои засосы-отметины всё ниже.       — А вы коварный, — выдохнула Лаврова, растворяясь в его нежности.       — Вы даже не знаете насколько, — он всё же накрыл её губы поцелуем, продолжая скользить руками по захваченном в свой плен телу и мягко вынуждая её подняться с места.