Ab ovo usque ad mala

      Мы сидели на дереве до тех пор, пока не убедились что новых волн больше не будет, а затем, когда воды стало поменьше, мы сняли обувь и пошлёпали дальше босяком. Я не могла не думать о том, что было бы, если бы мы шли у самой реки. У нас бы не было ни единого шанса на спасение, хотя речушка-то сама по себе небольшая. А что говорить о тех, кто живёт у самого океана… Страшно представить, что сейчас происходит там, и сколько жизней унесло цунами.       Мы шли ещё какое-то время, затем я заметила, что воды вокруг нас не стало, только сырая земля. — Мы так и не поели, ты голодна? — спросил Алек. — Ты смотри кто подал голос, — огрызнулась я. — Если есть силы ругаться, значит не голодна, идём дальше. — Нет-нет, — почти крикнула я, — давай остановимся. Мы присели на старое поваленное дерево и достали то, что осталось от завтрака. Меня одолевал голод, так что я сразу набросилась на скудный обед. — Ты что-то почувствовала? — спросил Алек, продолжая жевать, — тогда, перед тем как пришла вода. — Вроде нет, — ответила я, задумавшись, — а должна была? — Тебе нужно научиться контролировать свои мысли и чувства, — произнёс Алек после паузы, — это непросто, но жизненно необходимо. Если бы ты не злилась и не захламляла свой мозг бесполезными мыслями (и обидами, кстати, тоже), ты бы почувствовала происходящее заранее. — А я смотрю, ты мастер не только игнорировать, но и переводить темы. — Не туда смотришь, — быстро, но отчётливо сказал Алек, — с завтрашнего утра займёмся твоей духовной подготовкой, а пока что пройдём ещё немного и найдём место для ночлега.       Утро пришло слишком быстро и я не выспалась. Настроение после вчерашнего дня осталось ужасное. Приведя себя в относительный порядок (насколько это было возможно в лесу), я решила достать очередной овощно-фруктовый завтрак, но случилось чудо: я нашла напрочь забытые мною рыбные консервы. Я уже почти чувствовала их подкопченный вкус на языке, но… — Тебе теперь такое нельзя, — сказал Алек, выхватив баночку. — Да ты ещё мастер спорта по порче настроения! — наехала на него я, — с чего это мне такое нельзя? И что он мне ответил? Конечно же, ни-че-го! — Итак, — сказал Алек, когда мы уселись возле дерева, — как я и говорил, тебе нужно научиться контролировать свои мысли и эмоции. Самый распространенный, хотя и не такой простой способ — это медитация. Ты меня спрашивала почему тебе нельзя консервы, так вот слушай. С сегодняшнего дня, ты перестаёшь окончательно есть мясо и рыбу и, прежде чем ты начнёшь очередную истерику, я объясню почему. Для того чтобы достичь нужного нам результата, а точнее раскрыть твою силу и научиться ею пользоваться, ты должна очистить своё тело и ум от всего мусора, что накопился за долгие годы твоей жизни. Для этого нужно отказаться от поедания трупов. Скажем, элементарно на биологическом уровне, это полезно тем, что твой организм не тратит так много силы на переваривание сложной еды, соответственно, больше энергии идёт к мозгу. Конечно, нужно отказаться ещё и от такой вредной пищи, как майонезы, кетчупы, чипсы сладости и подобное, но, к счастью, тебе для этого и напрягаться не стоит, потому что подобной гадости в наших рюкзаках нет. Коротко говоря, с этого момента ты строго следишь за своим питанием. Когда мы достигнем всего, что должны, ты сможешь вернуться к предыдущему стилю жизни, хотя не факт, что после ощущения результатов такого питания во всех сферах твоей жизни, ты вернёшься к тому, с чего начинала. А теперь, перейдём непосредственно к медитации. С этого момента ты именно с неё будешь начинать каждое своё утро. Первым делом, нужно максимально удобно сесть. Твоя задача состоит в том, чтобы во время медитации в голове не пронеслось ни одной мысли. Закрой глаза и слушай своё дыхание. Чувствуй его. Не представляй как движется в тебе воздух, просто чувствуй, при этом не думая ни о чём. Если ты заметишь, что о чём-то думаешь, то не злись, не открывай глаза, просто начни сначала. Поначалу это кажется очень сложным, но если каждый день практиковаться, то твои навыки будут только улучшаться.       Рыбные консервы лежат в моём рюкзаке уже неделю, с того момента как я их впервые обнаружила, и эту же самую неделю я хожу голодной, потому что не наедаюсь сырой морковью, яблоками, томатами, ягодами, которые мы собираем по пути, и, в общем, всем тем, чем набиты наши рюкзаки. Единственным моим спасением были несколько диетических хлебцев, которые тоже случайно нашлись, и шоколадный батончик, который я съела так, чтобы Алек не видел. И это при том, что мы могли бы легко поймать хоть пару рыбин и нормально поесть. Кроме того, эта неделя стала непростой ещё и из-за медитаций, ведь сидеть в тишине и пытаться не уснуть, когда уже давно не высыпаешься — это целое ипытание, которое я, к слову, так и не могу пройти. Каждое я выделяю для занятий двадцать минут (Алек сказал что этого будет достаточно), но вперёд так и не продвигаюсь. Я не могу ни о чём не думать и минуты, и это одновременно раздражает и удивляет. Получается, голова постоянно забита каким-то мыслями и ты вовсе не умеешь от них отдыхать. А самое интересное и устрашающее то, что чаще всего эти мысли ничего не стоят и через минуту ты о них забываешь, то есть, ты забиваешь мозг абсолютно ненужной работой, вместо того чтобы дать ему отдохнуть (а значит и себе) или же занять его чем-то действительно важным и полезным. Спустя несколько дней безрезультатных попыток, я решила медитировать ещё и вечером, чтобы ускорить результат, и вот уже второй день, как я научилась ни о чём не думать секунд тридцать. Это действительно достижение, если сравнивать с первыми попытками отключить мозг и только двумя-тремя секундами его спокойствия, которые всё равно казались чересчур длинными.       Ежедневно мы продвигаемся вперёд, хотя я до сих пор не знаю даже куда мы направляемся. Каждый новый день проходит так же, как и предыдущий. Я просыпаюсь, умываюсь, при этом мечтая о душе и горячей воде, затем завтракаю, желая хотя бы чашечку кофе, не говоря уже о нормальной еде, потом двадцать минут сижу, пытаясь не уснуть. Остальное время мы идём и идём, делая небольшие перерывы для отдыха. К вечеру приходим в новое место, готовим ночлег, занимаемся своими делами и ложимся спать. Бывают дни, когда мы хоть немного разговариваем, а бывают и дни молчания. Это единственное что их отличает. Хотя нет, наверное, всё же не единственное. За эту неделю у меня появилась сотня укусов, синяков, ран. Мои руки расцарапаны, а ноги в мозолях. Плечи устали от постоянного ношения рюкзака, хотя в то же время я чувствую как мои мышцы по всему телу укрепляются. Я меняюсь. — Давай устроим день отдыха, — предложила я Алеку, когда поняла что ужасно устала. Не только от постоянной ходьбы и боли во всём теле, но и от этой одинаковости. Мне хотелось отдохнуть. Мне хотелось наполнить день смыслом и сделать что-то, что мне поднимет настроение. — У нас будет время, а пока нам надо ещё несколько дней идти, — ответил он. Я не стала в очередной раз спрашивать куда он планирует дойти и зачем. Не то чтобы мне стало всё равно, просто я не хотела злиться в том случае, если он не ответит. Мне было проще идти и ничего не спрашивать. Однажды я задумалась о том, зачем я вообще куда-то иду. С незнакомым, раздражающим меня человеком, который даже ничего не говорит. Я ведь могу бросить это хоть сейчас, мне никто не запретит. Но что же меня останавливает? Только то, что мне нет разницы куда идти. Мне некуда идти. В этом мире не осталось ни одного человека который бы меня ждал, да и вообще я не уверена что смогу наполнить жизнь хоть каким-то смыслом. Что смогу спокойно жить, не думая о том, через сколько мгновений я умру и, может, даже не буду знать от чего. А с Алеком всё иначе, потому что я нахожу хоть минимальный смысл. Я узнаю о себе больше, потому что не думаю чем заняться в следующую минуту, потому что он будто взял ответственность за мою жизнь. Мне не нужно ни о чём думать, беспокоиться и это очень расслабляет. Я не управляю своей жизнью, иду у кого-то на поводу, но мне так спокойно. Мне так наплевать. Хотя, мой вечно напряжённый мозг успокаиваться не хочет и говорит что это неправильно. И я с ним согласна, но не имею и малейшего желания с этим что-то делать. Я просто каждый день куда-то иду. Иду и не стою на месте. Разве это не главное?