Все ожидают от меня большего

POV Катя Нет, ну, как можно быть такими идиотами, чтобы без моего ведома брать опасного преступника. Хотя, как опасного… но риск определённо был. - Саблин, я уже устала вас отчитывать. Вы когда думать начнёте? Вы что себе позволяете?! - Я уже стала переходить на крик. – Почему вы решили пойти на дело не сообщив ни мне, ни Чиглинциву. Ладно, Аркадьев… новичок, но вы то. Потом я заметила свою дочь. И что странно, она сначала вроде бы хотела сбежать, но потом… я всё, что угодно могла от неё ожидать, но не этого. Таня быстро подбежала ко мне и посмотрела на меня “своим” взглядом. Этот взгляд был у неё фирменным, как будто она тебе сейчас сожжёт. - Мама, ты что орёшь? – Пока спокойным голосом заявила она мне. - А с тобой мы дома поговорим. – Я то и дело пыталась отвести от неё взгляд и закончить этот разговор, но, на моё удивление, она молчать не собиралась. - Дорогая Екатерина Андреевна, мы, конечно, виноваты, но какого чёрта вы сбрасываете трубку? Мама, а если бы я где-нибудь там умирала… и, я так думаю, непременно бы умерла, потому что моя единственная и любимая мать сбрасывает трубку и у которой работа и её хахаль важнее дочери! – Никогда такой Таню не видела. Конечно, я может быть в чём-то виновата, но, а я что, не имею права на личную жизнь? Тут я заметила, что Таня как-то неестественно держит свою руку, как будто вывихнула её. - Что с рукой? - Нормально всё. – Она завела руку за спину и продолжала на меня смотреть. - Что значит нормально? - Ну, мам… - Дома поговорим. И по поводу руки, и по поводу твоего поведения. – Я уже стала подниматься по лестнице, чтобы вой в здание МВД, как сзади Таня мне прокричала. - Ты всегда мне рот закрываешь… Знаешь, мне кажется, что в старости тебе будет некому подать стакан воды. – Я даже поворачиваться не стала. Эти слова мне серьёзно засели в душу. Неужели моя дочь мне такое сказала? А может быть я действительно плохая мать? Даже зайдя в кабинет к Рокотову, я не могла избавиться от слов дочери в моей голове. Но тем не менее, я нашла в себе силы отчитать и Нила Александровича. - Нил Александрович, а я тут всё ищу, ищу вас, хожу. – Я демонстративно кинула сумку на стул, чтобы звук от падения этого предмета раздался по всей аудитории. – Разговор серьёзный есть. - Какое совпадение, у меня к вам тоже. - Да вы что? Что это за история с задержанием Мешкова. Почему вы этим занимались? – Акцент я сделала на слово ”вы”. – Да ещё и с моими курсантами. - Они меня об этом попросили. - Чего?! – Ничего себе. Я была просто в шоке. Не ожидала такого от моих ребят и уже тем более от моей дочери. – А не вы ли говорили, что это недопустимо, что это самодеятельность? - Екатерина Андреевна… - Нил Александрович, вы преподаватель чего? Криминологии? Так преподавайте. - Екатерина Андреевна, знаете, отчего вы злитесь? - Я злюсь? Я не злюсь. – Тоже мне, психолог нашёлся. - Вы злитесь от того, что ваши курсанты, в том числе и ваша приёмная дочь, всё чаще стали обращаться ко мне. По-моему это называется… ревность. – Давай, давай, прочисти мне мозги о том, что я не только плохая мать, но и плохой преподаватель. Стоп. Приёмная? - Приёмная? – Повторила я вслух. - Екатерина Андреевна, неужели вы считаете меня настолько невнимательным и глупым, что я мог не упустить такую важную деталь из виду. Насколько я знаю, Тане недавно исполнилось двадцать. А вам… ну, на вид лет тридцать. - Двадцать девать. - Прошу прощения, двадцать девять. А дальше, я думаю, не стоит объяснять. – Ну, то что он психолог и считать умеет, это, конечно, хорошо. А вот то, что он может это всем разболтать, то это уже плохо. Ну, в данный момент, меня это мало волнует. Я захватила сумку, развернулась и направилась к выходу со словами: - Всего доброго. - До свидания, Екатерина Андреевна. И не бойтесь. – Я повернулась к Рокотову. - А чего, извините меня, мне боятся? - Я никому не раскрою вашу ”семейную тайну”. – Боже, как меня бесила это его дурацкая улыбка. - Буду очень признательна. И, Нил Александрович, прекратите, в конце концов, улыбаться.