Dead Wife

Странно, когда она была жива, то как-то не замечала, вкусный кофе или нет, сладкое мороженое или все же можно было бы добавить сахара. В той прошлой жизни, до ослепительной вспышки смерти Лора Мун не задумывалась, что каждый миг исключителен и нужно наслаждаться всем, что дает тебе судьба. Нет, до того дня, когда Тень должен был выйти из тюрьмы, Лора не жила — Лора существовала. Бездумно. Просто. Не думая ни о чем. Плывя по течению. Не ожидая от жизни ничего. Теперь она бы хотела ощутить на языке, как тает клубничное мороженое, как водка обжигает горло и желудок, наполняя тело теплом. Хотела вдохнуть аромат свежеприготовленного кофе или дорогой туалетной воды, чувствуя, как легкие наполняются пряным запахом. Странно, когда у тебя чего-то нет, ты сразу же начинаешь страстно желать недостижимое, но когда не можешь этого заполучить, то бесишься, ибо никогда не сможешь этим обладать. Так было сейчас и с Лорой. В машине, которую они украли с Суини, было полно разного мороженого — бери и пробуй, пачкая пальцы и подбородок, оставляя пятна на серой майке. Сейчас Лора ощущала лишь одно — смерть, расцветающую внутри нее, продолжающую разлагать оставшиеся органы и кожу. Внутри копошились белые личинки, жаждущие ее гнилой плоти. Наверное, живой человек ощутил бы это, почувствовал бы боль, поднялась бы температура, началась рвота, но Лора Мун не испытывала ничего. Только один раз зажегся в ней огонек. Только однажды она почувствовала себя живой и настоящей. Когда ее губы легко и невесомо коснулись сомкнутого рта Тени. Но огонек быстро погас, стоило прекратить поцелуй. Лоре хотелось пережить подобное еще раз. Хотелось быть рядом с Тенью; как жаль, что только сейчас она поняла. Наверное, именно в этом и заключалась злая ирония судьбы - она полюбила его, как только умерла. Лора вздохнула, желая почувствовать запах подтаявшего апельсинного мороженого, которое поглощал Суини, но вместо этого ощутила, как белые личинки снова шевелятся внутри нее. Лора научилась не обращать внимания на Суини. Признаться, ей не было до него никакого дела. Она знала самое главное — лепрекон лишь средство достижения цели. Найти мужа, который сбежал прямо у нее из-под носа. — Продолжаешь молчать, — попытался задеть ее Суини. О, как же он ее бесил. Раздражал до жути, но она прекрасно понимала: пока его счастливая монета лежит внутри нее, она жива, если это так можно назвать. Хотя… Наверное, все же не так и раздражал. Трудно сказать, но что-то все же изменилось между ними. То ли они уже привыкли друг к другу, то ли случилось что-то другое. — Заткнись, — прошептала Лора, почему-то легко улыбаясь. — Что будет с тобой дальше, мертвая жена? — спросил Суини, бросая краткий взгляд на Лору. Она включила холодильник, в машине становилось холодно, поэтому Суини начал кутаться в плед. Зато не пахло разлагающейся плотью. Теперь понятно, почему в моргах трупы обкладывали льдом или засовывали в холодильник. Холод сковывает расползающиеся в разные сторону куски мяса. Тепло же вызывало зловония и полчища мух, желающих отложить свои личинки в гниющее тело. — Какого черта, что за вопросы? По-моему, это не твоего ума дело, — отозвалась спустя время Лора. — То, что я буду делать, тебя совсем не касается. — У тебя моя монета. Но ничего, я дождусь момента, когда твое мясо сползет с твоих костей и я заберу ее сам, — Суини сложил руки на груди, смотря на Лору, ощущая ее некоторое безразличие. — Вот именно, у меня твоя монета, — выдохнула Лора, замечая белых кроликов на краю дороги. — Это вполне можно изменить, мертвая жена. Случайный поворот, очень резкое движение, и она вылетит из тебя, как пробка из бутылки, — продолжил разговор Суини. — Но ты же не хочешь этого, — игриво проговорила она. — Нет, тебя это совсем не интересует. Какого хрена! Откуда она знает, что за мысли бродят у него в голове! Вот блин, еще немного, и он может спалиться, и тогда она скрутит ему яйца, не оставив от них живого места. Как мертвец может понимать живое существо? Ощущать мысли бродящие в голове. Тем более, его мысли. Ведь он не человек. Только внешне похож на эту странную расу, в остальном… Все совсем иначе. Конечно, Суини научился ругаться, как обычные люди, пить до того состояния, когда начинаешь терять ощущение реальности, смолить сигарету так, что начинаешь давиться дымом, трахаться, как это делают все, чтобы кровать скрипела, давая понять, что еще чуть-чуть, и она сломается. С тех пор, как он оказался здесь по воле Эсси, Суини научился быть незаметным. В былые времена о нем помнили, а сейчас почти никто. Наверное, это удел всех богов, которые прибыли сюда с поселенцами, да так и остались здесь, а позже люди позабыли их. Возможно, поэтому Суини понимал мистера Среду, но считал все его задумки идиотскими. Противостоять новому миру почти невозможно. Он сожрет тебя раньше, чем ты успеешь что-то сделать. — Так чего же я хочу, мертвая жена? — насупившись, поинтересовался Суини. — Не переживай, скоро я это пойму. Я выну из тебя все мысли, выужу все, что мне надо, и поверь, просто так ты от меня не уйдешь. Это не ты мне нужен, а я тебе, так ведь, придурок? — Лора хитро улыбнулась, вдохнув немного свежего воздуха, и снова ничего не почувствовала. — Что, никак? — усмехнулся Суини. — Очень жаль, мертвая жена. Очень жаль. — Заглохни, — прошипела Лора, ощущая, как легкое раздражение разрастается в пустоте внутренностей. — Сейчас в тебе чертова пустота. Ты не ощущаешь ничего. Просто существуешь. В кино показывают совсем другое, так ведь, мертвая женщина? — хмыкнул Суини. Лора Мун мертва и жива одновременно по милости Богов. И Лора Мун сможет стать нормальной лишь в одном случае — опять же, по милости Богов. Божий промысел убил Лору в той аварии с чужим членом во рту, и божий промысел дал ей возможность восстать из могилы. Конечно, Лора Мун не знала этого. Она считала, что осталась здесь по другой причине: Ибис хотел отправить ее в пустоту, ибо она жила, ни во что не веруя, а она вовсе не хотела умирать. Ведь смерть Лоры была такой неожиданной и такой странной, глупой и бессмысленной. А может, забвение было ей дано, чтобы понять, как она на самом деле любит Тень? Или дать ей возможность хоть во что-то поверить. — Я никогда не верила в то, что случается в кино, — проговорила Лора, продолжая аккуратно вести машину. — Глупо как-то все это выглядело. — Мертвая жена, ты ни во что не верила, вот ты и здесь, — нахмурившись произнес Суини. — Да, так сказал мне тот чернокожий. Раз я ни во что не верила при жизни, то меня обязательно ждет тьма, то есть, это ничего, так ведь, эксперт по вере и богам? — подколола его Лора. — Неужели никогда не подбрасывала монетку на удачу? — Суини еще плотнее укутался в плед. — Съешь еще мороженого, — колко бросила Лора, не глядя на своего случайного спутника. — Давай, тут есть соленая карамель. — Твое любимое? — Суини протянул Лоре мороженое в яркой красной упаковке. — Может, покормишь своих червей, и они сдохнут, а? Лора глубоко вдохнула. Любила ли она при жизни соленую карамель? Наверное, нет. Странно, но сейчас ей очень тяжело вспомнить свои пищевые предпочтения. Они с Тенью всегда питались чем-то простым: легкие блюда, не требующие долгой готовки, в рестораны они не ходили, да и Лора не любила сидеть подолгу в окружение людей, ждать, когда тебе принесут твой заказ. Нет, лучше быть дома и не думать о том, какой вилкой правильнее пользоваться. Кажется, в прошлой жизни ей ничего не нравилось. Ну, может быть, утренний кофе… Возможно, это единственное, что ее прельщало. И только сейчас она поняла, как много все же потеряла. Стоило радоваться всему, находить поводы для этого. Вместо этого она безлико существовала и лишь только один раз в своей жизни совершила что-то, не входящие в ее привычную жизнь, — ограбление банка. Суини развернул мороженое, протягивая ей. Лора почему-то взяла его. Язык стал холодным, но вкус по-прежнему не ощущался. Может, стоит подумать о чем-то хорошем или о том, что всегда было приятным, способным ее отвлечь от всего на свете. Холодная жидкость продолжала скользить по гортани, падая в бездну, где шевелились черви. Лора слегка прикрыла глаза, стараясь не терять бдительности. Так о чем бы подумать, чтобы снова ощутить себя живой, будто сердце начало снова стучать, а кровь бурно течет по венам. Она почему-то подумала о Тени, о том, как поцеловала его несколько дней назад. Перед глазами снова появилось яркое свечение, но ее солнышка не было рядом с ней. Тень был где-то далеко. Язык снова онемел от мороженого, и на короткий миг ей показалось, что она ощущает этот сладко-соленый вкус, молочный запах, ударявший в ноздри. Может быть, она снова жива? Лора приоткрыла глаза. Это странное ощущение сразу же растворилось, растаяв в тарахтении мотора машины, в идиотской песенке Суини. Все прошло, будто было просто сном. Она все так же Лора Мун, которая мертва и вроде бы жива. — Ты говоришь, что найдешь бога, который сможет вернуть меня к жизни, — вдруг почему-то сказала Лора. — Да, — уверенно ответил лепрекон. — Что ж, это хорошо, — Лора замолчала, ощущая, как Суини дотрагивается до ее холодной руки, лежащей на коробке передач. «А тут, оказывается, запущенный случай», — усмехнулась про себя Лора. Суини не хочет признать на самом деле, что она нужна ему не из-за монеты. Если бы он хотел, то дал бы ей умереть, когда их фургон перевернулся, и монета вылетела из Лоры. Он мог забрать ее и оставить Лору гнить на дороге. Но не стал. О, то, что она не замечала при жизни, стала замечать сейчас. Лора Мун была просто уверена, что она ему нравилась. Может быть, потому что напоминала кого-то? Но это не имело никакого значения, потому что для нее был важен только Тень. Лора закрыла глаза, вспоминания прошлое.