Буря в горах

Грозовые тучи накрыли пики Синих гор. Молния рассекала небеса множеством причудливых клинков и освещала ярким и холодным светом тьму. Ветер зло атаковал скалы и словно раненый зверь завывал в выступах и пещерах. Буря зарождалась. Ни один путник не рисковал оставаться наедине со стихией и стремился укрыться от гнева природы. Так и решили поступить наши герои, которые по воле случая стали попутчиками. Молодой гном стоял на уступе скалы. Он был тяжел, могуч в плечах, с широкой, словно наковальня Дарина, грудью. Черные, как крыло ворона, волосы падали ниже плеч и лишь несколько серебряных прядей выдавали перенесенные тяготы, синие, словно морские сапфиры, глаза зорко смотрели вдаль. Добротная кольчуга отблескивала во всполохах молнии, на латном поясе висело два мефриловых топора. Ветер трепал его плащ подбитый мехом. Король в изгнании Торин решил укрыться в пещере, ибо стать жертвой бури явно не входило в его планы. Удерживаясь за скалу, он скрылся в расщелине. Буря уже начала ронять слезы неба, орошая Синие горы. Пробираясь осторожно по темному ходу, Торин увидел всполох света впереди и начал медленно приближался к источнику. Сквозь шум бури он услышал скрежет металла по скале. Торин насторожился и предусмотрительно достал топоры из перевязи. Пещеры в горах опасны. Стараясь не шуметь, он подошел к лежащему на полу факелу, свет которого и приманил короля. Но света от факела не хватало, что бы осветить и десятой части пещеры. Попытка поднять факел могла стоить ему жизни. Ибо, как только король, убрав один из топоров на перевязь, наклонился за факелом, то почувствовал холод стали на собственном горле. По правую руку от Торина сжимая длинный, тонкий меч, плотно прижатый к его собственной шее, стояло создание ранее не виданное для молодого короля. Чуть выше его самого, остроухая незнакомка имела черты эльфа, коих Торин недолюбливал не без причины. Но все же ее рост, более развитое телосложение не соответствовали внешности эльфов, которых он знал. Взор небесно-голубых глаз изучал короля. Секунды тянулись вечностью. Торин просчитывал свои шансы выкрутиться из ситуации. Незнакомка изучала нежданного гостя. Мелькнула полоса металла и меч незнакомки был убран в ножны. Торин поднял факел и выпрямился. Средь шума бушующей бури он услышал голос, сравнимый с нежным шепотом реки. -Зови меня Элин. Обстоятельства заставили тебя, как и меня укрыться в этих пещерах. Нам нечего делить, а значит, и скрещивать оружие тоже не имеет смысла. Жизненный опыт подсказывал гному, что доверять ей не стоит, но все, же он учтиво представился: - Я Торин, сын Траина и внук короля Эребора Трора. - Приветствую тебя потомок первоначальных , и предлагаю объединить наши пути на время бури. Боюсь, своими силами я не выберусь из этих пещер, - в ответ произнесла Элин. И в ее голосе были нотки отчаяния. Возможно, именно эти нотки и беспомощность особы подкупило молодого короля, а может и нет. Торин, не скрывая надменность, посмотрел на Элин, но все же посчитал ее предложение благоразумным, и в знак согласия он коротко кивнул. Буря же только-только набрала силу и начала сотрясать гору. Потолок пещеры задрожал, куски горной породы посыпались на головы путников. Реакция гнома и эльфа была мгновенной. Бежать! Это единственное, что могло спасти от обвала. Факел почти угас и слабо освещал дорогу. Пещера впереди разветвлялась на три направления. Торин доверяя своему инстинкту, свернул в правое ответвление, Элин следовала за ним шаг в шаг. Вдруг на их пути возник обрыв и мост. Старый, деревянный мост, который был возведен явно не народом гномов. Обвал продолжался, и быть погребенными заживо не хотелось. Путники вступили на шаткий помост, и предельно аккуратно старались перебраться на другую сторону обрыва. Но судьба решила иначе. Осколки сталактитов повредили опоры, и мост с героями рухнул во тьму горы. Ледяные объятья окутали Элин. Темная, как сама бездна, вода окружала ее, сверху на нее сыпались остатки моста и осколки горы. Стараясь не попасть под обломки, она пыталась во всем этом хаосе увидеть попутчика. Совсем рядом она услышала всплеск, гномскую брань, и увидела силуэт, уходящий под воду. Нырнув, Элин успела схватить его за руку. Ледяная вода сковывала ее тело, конечности переставали слушаться, но собрав оставшиеся силы, она вытащила Торина на поверхность. Доплыв до берега, Элин медленно выбралась на сушу и вытянула гнома из воды. Торин наглотался воды, но был жив! Грот, у входа которого они оказались, был усыпан кристаллами, которые давали слабый мягкий свет, словно звезды на ночном небе. Элин встала на ноги и, одолевая боль, пошла по берегу, собирая обломки драгоценного дерева. Только открытое пламя могло спасти их. Костер разжигался долго, мокрое дерево никак не желало гореть, но постепенно пламя начало уверенно расти. Запах дыма вернул Торина в жестокую реальность. Все его тело нещадно болело. Мышцы выкручивали невидимые щипцы, а в голове наперебой звенели все молотки ремесленников Эребора. Неимоверными усилиями он заставил себя сесть. - Слава Валар, ты жив, - произнесла Элин и села около Торина, - Твоя одежда вымокла, и если не хочешь погибнуть от охлаждения, снимай ее. Ее приказной тон разозлил гнома. Но не лишенный здравомыслия он и сам понимал, что эльф права. Хотя соглашаться с эльфами, было последнее, что Торин желал делать. Заледенелыми, не слушавшимися пальцами он снял свой плащ и расстелил его у костра. Сбросил топоры с перевязи, латный пояс лег рядом с ними, стянул сапоги. Кольчуга зло обжигала пальцы холодом, но и с ней Торин долго не возился, и сбросил ее на пол рядом с топорами. Одним рывком, через голову он стянул рубаху и почувствовал на себе взгляд. Краем глаза он видел как украдкой, с восторгом на него смотрит она. Красноватый свет костра выделял его могучие, рельефные мышцы спины, узкие, как у юноши бедра, и мускулистые руки, в коих чувствовалась настоящая мощь. Словно вылитые из металла тугие мышцы при малейшем движении, танцевали под грубоватой кожей. Не оценить это было кощунством. Торин чуть повернул голову в направлении девушки. Элин сняла промокшую одежду и расстелила у костра, оставшись лишь в легкой рубахе, которая была чуть выше колен. Мокрая рубаха подчеркивала все изгибы тела. Девушка встала к королю спиной, но даже короткого взгляда на нее хватило Торину, что бы кровь в его жилах начала закипать и мощное сердце с удвоенной силой начало гонять жизнь по телу. Ее плечи еще сотрясал холод, дрожь волной проходила по алебастровой коже. Округлая, упругая грудь часто вздымалась. Мускулистые ножки все еще некрепко держали ее. Наступил самый тяжелый бой в его жизни, бой с самим собой. Воля короля слабела, его принципы и убеждения скрылись в пелене желания. Тело теряло контроль. Торин подкинул дрова в костер. И медленно подошел к девушке. Встав вплотную к ее спине, он обнял Элин, накрывая ее своим теплом. Девушка замерла, чувствуя как его сильные руки обхватили талию, и одна из ладоней легла на ее запястье. -Ты вся дрожишь, - нежно выдохнул он слова. И от его дыхания сладкая истома прокатилась по ее телу, и словно раскаленный свинец закипел в ее венах. Она приглушенно выдохнула, ее сердце учащенно забилось, выдавая тайну новой дрожи, которую он чувствовал своим телом. Он аккуратно развернул ее лицом к себе, и словно прикасаясь к хрупкому артефакту, коснулся ее губ. Нежно и не уверенно она ответила на его поцелуй. Титанической силы воли стоило Торину властно не завладеть ею. Но он, сдерживал свою природную мощь, гул от молотков в его голове сменился шумом крови. Он уложил ее на плащ и его руки плавно заскользили по ее телу. Покрывая бархатную шею цепочкой поцелуев, Торин спускался ниже. Ее томные стоны эхом разлетались по сводам пещеры. Его грубоватые пальцы скользнули по ее нежной груди, губы сомкнулись на остреньком соске и горячий язык защекотал этот сладкий бутон. Рисуя языком на ее коже невиданные руны, Торин изучал каждую ложбинку возжеланного тела. То с невиданной для себя нежностью прикасаясь, то, с неудержимой страстью, он властно терзал ее податливое тело. И не в силах удерживать себя более, могучим, но нежным толчком слился с ней. Двигаясь то уверенно и сокрушительно, то нежно и бережно Торин вел ее к вершине наслаждения. Горячие волны накатывали все чаще, и последний вал ослепил невыносимо-сладостной пыткой. Ее сладкий стон оглушил короля, горячее тело изогнулось в истоме и крепкие ноготки процарапали бороздки на его спине. Одновременно она услышала низкий, страстный рык, сильные руки сжали, будто в судорогах, в ухо выдохнуло горячее дыхание. Сомкнув стальные объятья, они покоились у догорающего костра. Тишину пещеры нарушали лишь стук, в унисон бьющихся сердец, и треск огня. Буря прошла. Остатки дров дотлевали в костре. Когда ее дыхание выровнялось, Торин коснулся ее губ. Поцелуй был исполнен благодарности. С великой неохотой он расцепил объятья и отстранился от Элин. Грусть появилась в его глазах, тяжело вздохнув, он начал натягивать одежду. Элин наблюдала, как за одеждой скрывается желанное тело, ее самой сокровенной тайны. Покой пещеры нарушил гулкий зов. Поисковый отряд гномов искал своего короля. Быстро одевшись, и бросив друг на друга, горький прощальный взгляд они ждали. Из ниши появились гномы. Они радостно поприветствовали короля. Наличие спутницы немного смутило их, но они учтиво поздоровались с ней. Гномы спешили вернуть короля в город. Путь был сбитым и быстрым. Выход из горы был не далеко, о чем шептал свежий прохладный ветерок. Но не ощущение свободы, не утреннее солнце и свежий ветер не могли развеять мрак, который накрывал их сердца. И когда отряд вышел на дорогу, эльфийка попрощалась со славным народом гномов и, одарив их лидера кротким нежным взглядом, скрылась в листве молодых деревьев. Торин сдержанно кивнул и взглядом, полным тоски, проводил ее. Много лет прошло, но в ночи, когда стихия сотрясает горы, молодой король, усевшись в кресло с кружкой эля, тревожит свою память. Извлекая из нее запахи, звуки и чувства той ночи, которая навсегда лишила его покоя.