Владыка Черных Песков

  (Отступление).   Крепость "Одинокий утес", как бы банально не звучало это название, возвышалась на каменистом утесе, перед которым расстилалась от горизонта до горизонта, выжженная равнина, покрытая серым пеплом. Сложенные из каменных блоков стены, образовывали равнобедренный треугольник, в углах которого располагались башни с широкими площадками, где постоянно дежурило не меньше пяти бойцов в полной экипировке.   Взглянув на плотные облака, затянувшие небо ровным покрывалом, Жоан наморщил лоб. В армии Цезаря, из грифонов он был единственным, кто удостоился звания командующего, получив в довесок к тысяче сородичей, еще две сотни полосатых жеребцов и кобыл, из которых лишь десять десятков оказались крылатыми или рогатыми.   "Могло быть и хуже: нас вообще могли оставить без магической поддержки".   Прохаживаясь по гребню левой стены, двигаясь от основания треугольника к вершине, крылатый хищник то и дело бросал взгляд на равнину, ожидая увидеть очередное порождение больной фантазии друидов или некромантов. За годы войны, жизнь отучила его от беспечности и самоуверенности, заставив развить паранойю до такой степени, что ее можно было назвать предвидением.   Взмахнув крыльями, Жоан взлетел на вершину передней башни, своим появлением заставив дозорных встрепенуться. Трое грифонов, зебра и зеброг красно-черной раскраски, хотели было построиться в шеренгу, но были остановлены жестом когтистой лапы.   "Трое птенцов, едва сменивших детский пух на настоящие перья, друид и алхимик...".   – Кто старший смены? – Хоть офицеров своей армии командующий и знал, но вот с полосатыми все еще случались накладки, так как в их иерархии на трезвую голову разобраться было почти невозможно.   – Зекора, старший ученик гильдии алхимиков. – Сделала шаг вперед черно-белая молодая кобыла, одетая в плотный серый комбинезон с множеством кармашков, и с кучей ремешков, на которых висели подсумки. – За время нашего дежурства, никаких подозрительных происшествий не происходило.   Кивнув, крылатый хищник подошел к массивному метателю, установленному на самом краю площадки. Устройство выглядело как железная коробка на двух колесиках и двух "копытах", из которой торчала короткая широкая труба, а с правого бока находился вращающийся рычаг. На левой стороне имелось прямоугольное отверстие, в которое вставлялась зарядная лента с боеприпасами, представляющими из себя стеклянные цилиндры размером с кулак взрослого грифона, с металлическими наконечниками и железным "хвостовым оперением".   Зарядные ленты для метателя находились тут же, в деревянном ящике за выступающим зубцом башни. Именно из-за этого оружия, некоторых алхимиков перевели из заводов находящихся в тылу армии, на переднюю линию фронта, где удавалось выживать далеко не всем опытным воинам, не говоря уже о менее тренированных индивидах.   Положив раскрытую ладонь на металлический короб, Жоан с некоторой ностальгией вспомнил те дни, когда о подобных механизмах даже мечтать не приходилось. Арбалет казался самым совершенным изобретением, а двухзарядный самострел был предметом зависти многих сородичей. Однако, времена менялись и противники совершенствовали способы убийства, создавая все более смертоносных, и умных тварей, заставляя и фракцию Цезаря становиться опаснее...   "Да что говорить, если даже наемников начали снабжать зельями, доспехами, артефактным оружием? Мне перед полосатыми даже неловко: из собственной амуниции, которую выделил клан, не осталось вообще ничего".   Оценив количество потерь после первых операций, в которых участвовали крылатые хищники, центральный штаб пошел на неожиданные меры: всем летунам начали выдавать доспехи, выращенные из железного дерева и укрепленные магией друидов. Более легкие и прочные чем изделия из металла, они исчезали со складов едва ли не в ту же минуту, как только разносилась весть о новой партии. Гордецы же, которые решили пренебречь щедростью зебр, либо быстро понимали свою ошибку, либо умирали, становясь отличным примером для остальных. От оружия же, изготовленного одаренными, вообще отказывались только откровенные недоумки, без которых раса станет только чище.   Положив ладонь на один из двух мечей, в котором был заключен дух воздуха, позволяющий рубить кости и камень с одинаковой эффективностью, Жоан мысленно усмехнулся. Перед его внутренним взором появилась желто-черная зебраска, которая и подарила парные клинки, а затем при попытке "распушить перья", подбила глаз (чуть позже лично его и подлечив). Распросив знакомых, крылатый хищник узнал, что эта кобылка вообще негативно относится ко всем самцам, нормально общаясь только если между ними расстояние не меньше полуметра.   "Наверное неудачный первый опыт".   Кроме мечей, ножны которых были закреплены на поясе, за спиной на ремне висел складной трехзарядный арбалет с запасом "болтов" с взрывными наконечниками. В подсумках, закрепленных на внешних сторонах бедер, находились флаконы с алхимическими зельями лечебного и боевого предназначения. Пара кинжалов, с напылением разрушающих магию кристаллов, которые находились в ножнах на щитках задних лап, до сих пор так ни разу и не использовались, хотя знакомые и хвастались как с их помощью отрезали головы нежити.   Но самым ценным, из того что предложила империя наемникам, были медальоны "последнего шанса", опробованные на простых легионерах. За способ вернуться с того света, дабы отомстить своим убийцам, грифоны могли отдать очень многое, и их совершенно не смущали ограничения, накладываемые на "воскрешенных".   "За все нужно платить, а невозможность завести потомство, тем более если свои птенцы уже имеются, не столь великая цена".   А совсем недавно, в светлую голову имперского шамана пришла идея, как можно избежать преждевременной порчи медальонов: требовалось всего-навсего провести простенький ритуал (ценой в пять серебряников), после чего "якорь" для души, получал бирку с именем владельца и отправлялся в защищенное хранилище. После гибели хозяина, бирка чернела, а специально обученные одаренные, проводили ритуал по возвращению умершего в этот жестокий мир.   Такой способ обеспечить себе второй шанс, был гораздо надежнее, нежели необходимость носить медальон с собой постоянно. Часто случалось что после сражения, некоторые "якоря" находили уже сломанными, а другие терялись безвозвратно.   "И все равно, после первой смерти медальон придется носить с собой… почему так?".   Неприятное предчувствие беды, кольнуло в область основания хвоста, заставив отвлечься от своих размышлений. Крылатый хищник осмотрелся, но в крепости все было спокойно, да и равнина оставалась безмятежно пуста. Однако же, он не прожил бы на этой войне так долго, если бы не доверял своей интуиции, а потому решил перестраховаться.   "В крайнем случае, назову это тренировкой новобранцев. Мне как раз три сотни птенцов прислали, которые еще ни разу крови не пробовали".   – Тревога! – Приложив правый наруч к клюву, Жоан заорал во весь голос, используя встроенный в броню амулет с духом воздуха.   Крик командующего заставил крепость оживиться: из внутреннего двора на стены взлетели десятки латников перехватывающих арбалеты для немедленного начала стрельбы, зони начали активировать магическую защиту, в которой сплетались некромантия, шаманизм и друидизм (как такое было возможно, обычный воин даже не задумывался). На башнях, расположенных в основании треугольника, к небу поднялись орудия метателей, заряженных особыми копьями, способными с одного попадания упокоить даже тварь вроде костяного дракона.   На площадке где находился сам командир, зебра при помощи пары грифонов, заряжала ленту с боеприпасами в металлический короб, в то время как зеброг наколдовывал односторонний барьер.   Гарнизон уже был готов к отражению нападения, но враг все не спешил появляться. Летуны поднявшиеся над твердыней, разделились на тройки и теперь ожидали приказов, которых так же не поступало.   "Неужели ошибся? Тем лучше".   Жоан уже открыл было клюв, дабы похвалить подчиненных за отличную скорость реакции, но в этот момент один из метателей, выпустил вверх копье, с гулом просвистевшее в воздухе и скрывшееся в пелене облаков. Прошла секунда и из серой пелены начал падать крылатый костяной шар, диаметром примерно в пять метров, пробитый точно выпущенным снарядом насквозь. Тут же выстрел последовал и со второй башни, но на этот раз менее удачный, так как выпавший из облаков костяной дракон, лишился только одного крыла.   "Премию выпишу стрелку… Из собственной зарплаты выделю".   На миг сердце грифона ухнуло куда-то в область желудка, стоило ему представить, что этот костяной шар все же долетел бы до крепости. Казалось бы, чего такого страшного в нелепой крылатой сфере? Однако ситуация резко менялась, когда это недоразумение распадалось на сотни костяных пауков, а то и более неприятных тварей.   Поняв что эффект внезапности потерян, некроманты начали открытую атаку: сотни упырей вынырнули из серой небесной завесы, за ними последовали костяные ящеры, крылатые сферы попадали на землю и распавшись на отдельные конструкты, двинулись на приступ стен.   Щелк, щелк, щелк...   Метатель, выбрасывающий из короткой трубы цилиндрики из мутного стекла, начал издавать мерное стрекотание, ускоряющееся при увеличении скорости вращения рычага. Зебра (имя которой вылетело у Жоана из головы), не смотря на молодость, быстро сумела вывести из ступора своих напарников и теперь раздавала приказы, попутно корректируя стрельбу орудия.   "Здесь я буду только мешать".   Решил для себя командующий, заметив неуверенные взгляды сородичей, бросаемые то на него, то на полосатую кобылу.   – Скорпионы! – Внезапно заорал зеброг, указав правым передним копытом куда-то на горизонт.   Прищурившись, крылатый хищник отчаянно захотел выругаться, но лишь стиснул клюв и подпрыгнув расправил крылья, спеша помочь своим бойцам быстрее разобраться с летающими тварями. В душе же у него на короткий миг появилась тоска по минувшим временам, когда костяные драконы, (глупые, неповоротливые, но сильные и бронированные), были самыми опасными химерами гильдии некромантов.   Так называемые "скорпионы", были ответом "повелителей смерти" на живую артиллерию друидов, представленную желтыми лягушками. Имея основу, похожую на переработанного костяного паука, новые конструкты в четыре раза превосходили размерами любую зебру, при этом шустро бегали на шести многосуставчатых лапах, а еще могли стрелять лучом (реже сгустками), концентрированной энергии смерти. В качестве орудия выступал прозрачный кристалл, закрепленный на конце длинного скорпионьего хвоста, фокусирующий направленную в него магию. Для ближнего же боя, эта нежить была вооружена парой сильных хватательных конечностей, по своей форме напоминающих удлиненные грифоньи лапы.   И словно бы уже перечисленного было мало, некроманты завели привычку на каждого десятого скорпиона, сажать по слабому умертвию, способному держать щит или кидаться неприятными заклинаниями.   "Ну почему? Почему я не мог ошибиться хоть раз?!".   – За империю! – Вырвался возглас из горла командующего, когда он выхватив мечи, врубился в скопление упырей, начав крошить их на кусочки.   Оставалось радоваться тому, что нормальную летающую нежить, "повелители смерти" создать так и не смогли.

***

  – Похоже твой план не удался, "папочка". – С явно слышимым в голосе удовлетворением, промурлыкала молодая кобыла, состоящая словно бы из плотного тумана, непрерывно пытающегося вырваться за пределы своей оболочки.   – Скрытность не помогла. – Согласился высокий худой лич, закутанный в черную мантию настолько, что наружу выглядывали только безэмоциональная морда и часть макушки с ушами. – Придется разбираться: чары скрытности подвели, или же в крепости оказался настолько одаренный маг смерти.   – Неужели великий Хронос, признал мастерство зеброподобного недоразумения? – Собеседница изобразила голосом суеверный ужас, передними копытцами сдавив мордочку (из-за чего та едва не потеряла форму, превратившись в нематериальное облако). – Может небеса упали, а я и не заметила?   – Твой сарказм неуместен, Банши. – Холодно, впрочем как и всегда, отозвался неживой одаренный. – В отличие от наших одногильдийцев, я не имею привычки недооценивать врага, пусть это собрат некромант, друид, шаман, или не имеющий дара легионер. Возможно по этой причине я и был одним из первых, кто заметил мелкую странность...   – Легион материальных призраков – это мелкая странность? – Состоящая из тумана зебра фыркнула. – Может быть ты скажешь, что зебры, обрастающие прямо на глазах энергетической броней – это мелочь, совершенно не заслуживающая внимания?   – Именно. – Не поддался на провокацию собеседницы Хронос. – Материальные призраки – это более перспективное направление исследований. Что же касается магических конструктов, которые делают зебр сильнее: в свое время я проводил исследования на тему духов, вселяемых в тела смертных при помощи методик шаманов.   – И...? – Банши поторопила родителя, нетерпеливо переступая ногами и мысленно ругая жеребца за его дурацкие привычки.   – Исследование показало, что простого смертного можно превратить в слабого одаренного, склонного к манипуляциям одной стихией, если удачно поместить элементаля в его естественную энергетику. – Поведал лич, не отрывая взгляда от далекого утеса, на котором стояла крепость, штурмуемая его детищами.   Вспышки огня, заклинания упокоения, даже "длань жизни", созданная усилиями не менее чем десятерых друидов, обрушивались на безмолвных воинов смерти. Защитники сражались слаженно и ожесточенно, не щадя себя, что давало неплохие успехи. Однако, разрушенные костяки оттаскивались в тыл армии "повелителя смерти", где младшие личи устраняли повреждения и накладывали новые плетения, дабы вернуть химеру в бой.   Из куч костей, уже не подлежащих восстановлению, поспешно собиралось нечто новое, а отдельные детали оставались в качестве запаса для тех, кого можно было поставить в строй.   Война, обещавшая быть молниеносной и победоносной, неожиданно затянулась, наткнувшись на слишком яростное сопротивление друидов, скрывавших немало козырей. Воинство Цезаря, до прошлого года, вообще не рассматривалось как опасный противник, из-за чего сейчас все планы построенные на десятилетие вперед, рушились будто песчанный замок возведенный на пути прилива.   Некроманты, лидерство в гильдии которых удерживали древние личи, не привыкли меняться: для высших неживых, временной отрезок в год, ощущался как декада для простого смертного. Они были сильны в долгосрочном планировании и исследованиях требующих высокой концентрации и выносливости, но заметно уступали тем же магистрам друидов в областях, требующих немедленных принятий решений.   "Зачем спешить, если впереди вечность?".   – Так значит шаманы, в любой момент могут создать армию одаренных, способных использовать стихийную магию? – Банши обошла собеседника и встав перед его носом, уперлась взглядом в сияющие изумрудным огнем глазницы. – Почему они раньше этого не сделали? И почему мы до сих пор с ними не расправились?   – Создавать армию слишком опасно, ведь вчерашние не имеющие дара, могут направить дарованную силу против хозяев. – Хронос шевельнулся, изображая пожатие плечами. – Сейчас под их покровительством находится клан одержимых духами стихий, члены которого являются охранниками для мастеров и старших учеников. По старому договору, который "говорящие с духами" были вынуждены заключить под угрозой полного истребления, численность одержимых не должна превышать тысячу единиц.   – И им поверили? – Возмутилась кобыла из тумана, на секунду даже потеряв концентрацию, из-за чего ее очертания расплылись. – Да пока мы тут воюем и несем потери, шаманы наверняка создают собственную армию из "низших".   – Может быть и создают, но только не одержимых. – Лич попытался улыбнуться, но получилось это откровенно неубедительно. – Договор был заключен не на бумаге, а в присутствии духов, засвидетельствовавших произнесенные слова. Если подконтрольных "говорящим с духами" одержимых станет больше тысячи, они лишатся главного и основного своего оружия. Так что, дочь, не считай нас идиотами.   – А кем еще вас считать, если вы начали войну без гарантии на победу? – Оставив последнее слово за собой, Банши отошла в сторону, уселась на землю и стала наблюдать за штурмом, болея за защитников.   Пару минут жеребец молчал, с нечитаемым выражением морды глядя в пространство, а затем все же задал вопрос, ответ на который хотел и боялся получить:   – Я вернул тебя из чертогов звенящей пустоты, дал возможность видеть и слышать мир… За что ты меня ненавидишь?   – И ста лет не прошло, как ты решил это узнать? – Туманный силуэт повернул голову к собеседнику, демонстрируя кривую улыбку, а затем выражение мордочки сменилось на озаренное. – Точно! Прошло как раз сто лет. Событие нужно отметить… жаль только пить и есть я не могу. Так же как и дышать, чувствовать тепло и холод...   От взрыва эмоций, концентрация Банши настолько ослабла, что ей пришлось собирать свое тело из бесформенного облака, прежде чем продолжить монолог.   – Сто лет, отец! – Полупрозрачное копытце ударило по земле, расплескавшись струйками тумана, тут же собравшимися в прежнюю форму. – Мало того что ты вспомнил обо мне настолько поздно, что в памяти моей души не осталось даже собственной внешности, имени матери и ощущений тела, так теперь мне приходится день за днем наблюдать, как другие разумные наслаждаются всем тем, что мне недоступно! А хуже всего в этом то, что ты сделал это из-за любви… любви к дочери, которой я больше не являюсь и уже не смогу стать! Ты – кусок мертвого мяса, умудряешься испытывать любовь...   Кобыла снова расплылась туманным облаком, а когда смогла собраться обратно, на ее мордочке отражалась лишь обреченная усталость.   – Лучше бы ты сделал из меня безвольную марионетку и использовал для шпионажа. – Банши повернулась к крепости, добавив шепотом. – Во всяком случае, в этом был бы смысл.   Подойдя к дочери, Хронос сел на землю слева от нее и негромко пообещал:   – Я найду способ дать тебе тело.   Ответа на эти слова не последовало. Вместо этого состоящая из тумана зебра спросила:   – С чего вообще началась эта война?   – С взаимной неприязни друидов и некромантов, с годами становящейся только сильнее. – Неживой маг был рад смене темы разговора, где-то в глубине своей души, за сотни лет успевшей покрыться ледяной пленкой равнодушия.   – А с чего началась вражда? – Банши полностью успокоилась, так что смогла в мельчайших деталях изобразить черты мордочки, однажды виденные на семейном портрете своего отца.   – Тебе рассказать красивую легенду, или исторические факты? – На миг Хроносу показалось, что его сердце снова бьется… но это был лишь обман разума, желающего иллюзию принять за реальность.   – Люблю сказки. – Заявила кобыла состоящая из тумана.   – Давным давно, когда зебры еще не знали о магии и жили в кочующих по территории нынешней зебрики племенах… – Начал было вещать "повелитель смерти", но был перебит взмахом полупрозрачного копытца и шумным вздохом.   – Давай лучше факты. – Собеседница подумала и добавила. – И если можно, то коротко.   "Могу и в двух словах, но ведь ты опять будешь недовольна".   – На заре империи, когда кланы только объединялись в одно государство для отражения нападок соседей, одаренные разделились на два лагеря: шаманов и биомантов. – Неживой маг пожевал губами, будто бы задумался, а затем продолжил. – Шаманы изначально полагались на духов, как стихийных так и души умерших, по какой-то причине не пожелавшие или не сумевшие уйти в звенящую пустоту. Биоманты в свою очередь, развивали собственную силу, учась не просить подачек, а брать самим. Лучше всего у них получалось работать с природой и плотью, меняя себя и окружающий мир...   – С предисловием закончили, переходи к делу. – Грубо прервала повествование Банши.   "Может быть ты и не помнишь, но твой характер всегда был таким. Раньше меня это злило, но теперь я не представляю и дня без подобного".   Всех неживых магов, можно было назвать безумными, и это было бы правдой. Безумие Хроноса же выражалось в иррациональной любви к умершей дочери, которая затмила даже любовь к супруге, не пожелавшей оставаться в этом мире в виде нежити.   – Во все времена, обремененные властью разумные, искали способы продлить жизнь или обрести бессмертие. – Жеребец замешкался буквально на секунду, но все же это не укрылось от внимания слушательницы. – Биоманты постепенно разделились на тех, кто изменял себя и тех, кто подчинял природу. В какой-то момент, отличий стало слишком много, что грозило расколом и утратой монополии на магию… Шаманов тогда в расчет не брали. И вот когда погиб последний гранд-магистр гильдии биомантов, одинаково хорошо владевший обоими путями изучаемой науки, его дочь и сын пошедшие разными дорогами, вцепились друг другу в глотки, желая заполучить титул первого среди равных. Их сторонники не стояли в стороне от разборок, по мере возможностей помогая своему лидеру и мешая чужому...   – И...? – Поторопила рассказчика туманная кобыла, поняв что отец снова ушел в свои мысли.   – Кто-то кого-то убил, из-за этого началась круговая кровавая месть, ведь в гильдии состояли кланы, к одному из которых относимся и мы. – Хронос поднялся на ноги и развернулся хвостом к крепости. – Гильдия биомантов распалась на некромантов и друидов, которые хоть и перестали на какое-то время резать друг друга, но злобу затаили. С тех пор было предпринято несколько попыток воссоединения, но всякий раз это оканчивалось новой кровавой бойней. Вот так мы и пришли к сегодняшнему дню. А теперь уходим.   – Куда? Почему? – Банши растерялась, начав крутить головой в поисках угрозы.   – Я чувствую, что сюда летит большая группа живых. – Поделился наблюдениями неживой маг. – Мне вовсе не хочется попасть под дождь из алхимического огня.   – А крепость? – Наполовину превратившись в облако, уточнила полупрозрачная зебра.   – Разведку можно считать успешной. – Отозвался Хронос. – Вернемся через пару дней...   (Конец   отступления).