Призрак потерянного счастья. Дикий огонь безумия
31 июля 2017 г. в 00:00
Дым над погасшим костром. Призрак близкой весны, нам уже не подарит тепло. Сны нам напомнят о том, как мы, веря другим, Проиграли своё Ватерлоо. Больно быть чужим среди своих, И позорно быть своим среди чужих! Тем, кто честен был в своей борьбе, Остаётся верить лишь самим себе.
На небольшой площадке перед Черно-белым домом разворачивалось ужасающее зрелище – все Безликие стояли перед дверьми своего храма, а напротив них расположилась та, которая пришла поставить их всех на колени. – Вы преклонитесь передо мной, вашей королевой! – кричала девушка, сидящая на драконе. – Вы поклянётесь мне в верности, поклянётесь служить мне. Вы будете убивать моих врагов, истреблять неверных, уничтожать непокорных. Я – Дейенерис Бурерождённая, Королева Семи Королевств, кхалиси… – Мы не преклоняемся ни перед кем, – неожиданно прервал бурную пафосную речь новоявленной королевы не менее мощный, но гораздо более спокойный голос. Голос этот принадлежал невзрачному старику, и от такого контраста становилось не по себе. – Безликие склоняются лишь перед Многоликим и служат только ему. Они убивают по его воле, а не по приказу королей Вестероса, какими бы могущественными те ни были. Они не признают никаких правителей и повелителей, а только своего бога. – Ну что же... – То, что её так грубо прервали, Дейнерис не волновало. – Вы сами выбрали свою участь. Те, кто желают служить мне, пусть выйдут вперед. Остальные же умрут, охваченные драконьим пламенем. Так случается с каждым, кто не преклоняется. Я даю вам немного времени. Среди Безликих, стоящих одной толпой против безумной королевы, прошёлся шепоток, но достаточно быстро улёгся. Добрый Человек, стоящий впереди всех и говорящий от лица Безликих, стойко смотрел прямо в глаза королевы. Глаза, которые одолевало безумие всякий раз, когда кто-то не преклонялся. Неожиданно от толпы Безликих отделился один человек и под осуждающие, проклинающие, полные ненависти взгляды товарищей сошёл вниз по ступеням, подошёл к королеве и преклонил колени. – Я готов служить Вам, моя госпожа, – проронил Молодой Лорд. – Служить в обмен на мою жизнь. Я готов стать Вашим Безликим, готов убивать всех Ваших врагов. – Предатель, – ещё никто не слышал столь злобного шипения из уст Доброго Человека. Ещё никто не видел такого отвращения и одновременно стыда в его взгляде. – Очень разумно. – Дейенерис совсем не обратила внимания на реплику старика. – И я дам возможность служить тебе. Поднимись с колен. Молодой Лорд поднялся и встал рядом с королевой. Чёрный, как смола, дракон недовольно покосился на него, но Дейнерис одёрнула своего питомца, обращая его взгляд к другим Безликим. – Вам ещё не поздно поступить по примеру своего умного брата, – промолвила она. – Я дарую милость всем, кто приходит ко мне и преклоняет колени. Вы можете сохранить свои жизни, уберечь своих любимых. – Тут её взгляд метнулся к Бродяжке и Красавцу, которые невольно сжали руки друг друга. – Придите ко мне. – Никогда! – заявил Добрый человек. – Мы выбираем смерть и встречу с нашим богом. Остальные Безликие промолчали и лишь решительно смотрели вперёд, полностью согласные со своим Наставником. Дейенерис выждала несколько мгновений, надеясь, что кто-то ещё присоединится к ней, но убийцы стояли одной стеной, и никто даже не пошевелился. Якен, Бродяжка, Красавец,Чумной, Косой, Суровый, Голодный... Все были едины в своём желании умереть, не покорившись. Якен сжимал зубы и старался не смотреть в сторону своего дома, надеясь, что Арья задержится ещё надолго и не увидит этого ужаса, не станет жертвой адского пламени. – Да будет так! – пафосно изрекла королева. – Дракарис! Черный дракон разинул пасть, изрыгая мощный поток огня. Пламя охватило ступени храма, быстро побежало вверх. Дракон дыхнул ещё раз, и огонь охватил тела Безликих, переметнулся на стены Черно-белого дома. Последний выдох заставил храм загореться со всех сторон с такой силой и мощью, словно он состоял из дерева и картона, а не из холодного камня. Пламя поглощало здание, корёжило плоть, и безумные крики стали музыкой, холодящей душу. Неожиданно раздался взрыв, и желтое пламя словно перелилось, переродилось в ядовито-зелёное, яркое и безжалостное. Под храмом, в хранилище, находился запас дикого огня. Дракон взметнулся в воздух, спасая свою драгоценную ношу – дикий огонь не жалел даже Неопалимую. Молодой Лорд успел ухватиться за основание черного хвоста и перебраться на спину чудовищу. Дрогон даже не заметил лишней помехи. К крикам Безликих, столь ужасающих, что никто не смог бы их слушать, не превратившись в безумца, присоединились вопли оставшихся Безупречных, и вместе они слились в чудовищную симфонию, что навсегда запечатлелась в памяти жителей Браавоса самым ужасающим и дьявольским звуком бушующего ада. Всего несколько выпадающих из реальности минут хватило дикому огню, чтобы уничтожить всё за своим собратом, оставив лишь дымящиеся руины, посыпанные прахом умерших людей. За мгновение перед гибелью Якен, тело которого дольше всех сопротивлялось стихии, успел взглянуть чуть дальше, под прикрытие высоких стен, и столкнуться со взглядом серых, как грозовые облака, глаз. Губы Безликого успели что-то прошептать, прежде чем зелёное пламя полностью завладело мужчиной и навсегда скрыло его от любимой…*****
Арья вцепилась пальцами в холодный отсыревший камень. Куски соломы впились ей в ладонь, но это неудобство было ничем по сравнению с болью и ужасом, раздирающими её изнутри. Она была там. Каждую страшную минуту, каждое дикое мгновение она находилась совсем рядом, отделенная от основного места действия лишь одним проливом, оберегаемая высотой стен другого здания и грудой больших и неотёсанных камней, поросших влажным мхом. Она была там с самого начала, но какой-то ступор, неконтролируемое сознанием беспамятное состояние заставило её не только остаться на месте, но и спрятаться за камнями. Арья взобралась на самый верх – благо, цвет одежды позволял неплохо замаскироваться и смотреть из-за верхушки насыпи. Королева безумствовала, и её бушевавшее сумасшествие сулило множество смертей и неиссякаемые страдания всем непокорным. Однако Безликие не желали преклоняться. Никто не сломился, кроме Молодого Лорда, которого Арья раньше недолюбливала, а теперь возненавидела всем сердцем. Дейенерис, тщетно строя из себя милостивую королеву, до последнего надеялась, что Безликие станут очередными её слугами, однако убийцы хранили верность своему богу и всему, что делало их Безликими, своей вере. И прозвучали страшные слова. – Нееееет! – вскрикнула Арья в беспамятстве, но её крик потонул в реве исторгаемого драконом пламени. Девушка бросилась навстречу своему Убийце, объятому со всех сторон огненной стихией, пожирающей его. Ей было всё равно, что это напрасно, что она не спасёт его, что, скорее, погибнет сама… Она хотела к нему, она хотела быть с ним, она готова была погибнуть ради него. Но тут кто-то с неимоверной силой дёрнул её вниз, свалил на камни и прижал к тёплому телу. – Ты ничего не сможешь сделать, дура! – кричал какой-то незнакомец ей на ухо, и сквозь нестерпимое пламя она различала лишь синеву его волос. – Они уже все мертвецы, как ты не понимаешь. Ты не сможешь их спасти! – Пусти, пусти, пусти! – кричала Арья. Безумие охватило и её. – Я должна это сделать! Я должна быть с ним! Я всегда буду с ним! – она вырывалась, билась в истерике, неистовствовала, рвалась навстречу ужасной смерти и впервые действовала, полностью покоряясь своим чувствам. Но её держали. Столь крепко, что вырваться было невозможно, как и сделать непоправимое. Внезапный взрыв дикого пламени сотряс всё вкруг. Зелёное марево, казалось, охватило всё небо и расплылось цветом гибели перед глазами Арьи. Она не помнила, что делала. Она не помнила, что кричала, что чувствовала, как извивалась в чужих руках, как сходила с ума от боли. Как становилась Никем. Она лишь помнила последний взгляд, которым попрощался с ней Якен, и то, как темнота захватила её в свой плен. А всего лишь этим утром ей владело почти невыносимое счастье…*****
– Ре-йе-гар, – она прокатывала его имя подобно тому, как прокатывают на языке небольшой мятный леденец. – Рей-егар. Рей-гар. Рей. Ре-йе-гар. Девушка лежала в объятиях Безликого убийцы, положив голову ему на грудь и перебирая тонкими пальчиками редкие светлые волоски на его теле. Любовники, ещё немного потные после почти бессонной ночи и страстной игры, где главным условием было доставить яркое, острое, тягучее удовольствие друг другу, теперь лежали на скомканных, сбившихся у их ног простынях и наслаждались последними утренними минутками. Неторопливый ветерок врывался в раскрытое окно, проходился легкими дразнящими прикосновениями по коже, замирал в волосах. Девушка довольно потянулась – эти мгновения были самыми невероятными, самыми любимыми, самыми хрупкими. Легкий смех прозвучал где-то над её головой. – Человек столько раз просил девочку не произносить его прошлое имя, – произнёс он и поцеловал строптивицу во влажный лоб. – Он не хочет помнить ни о нём, ни о его прошлой жизни. – А мне это имя нравится, – пожала хрупкими плечиками Арья. – Реееей-ееегаааррр, – протянула она, и в этих звуках отразилось столько ласки и тепла, несвойственного суровым волчицам, что у Якена защемило в груди. – Человек отказался от прошлого, – напомнил ей мужчина. – Не стоит взывать к нему. – Отказаться от всего что делало тебя кем-то? – задумчиво пробормотала девушка. Её пальцы скользнули в его волосы и стали перебирать платиновые пряди. – Это, наверное, тяжело. – Для Человека это было очень легко, – едва заметная улыбка освятила его взгляд. – Для Арьи Старк это невозможно. Все мы поняли это. Однако, не смотря ни на что, каждый из нас что-то оставил себе из прошлой жизни. Как бы это ни противоречило нашей философии. Цвет глаз, волос, шрамы… Что-то, что смиряет нас, не даёт вернуться к прошлой жизни, потому что у нас есть её частица. Это очень помогает стать Никем. – А какая частица прошлого осталась у тебя? – Арья внимательно вгляделась в любимое лицо. Её пальцы огладили слегка шершавый подбородок, поднялись к щеке, опустились к затылку. Губы оставили невесомый поцелуй. Именно такой они любили с утра. – Волосы Человека, – ответил Якен после череды коротких поцелуев. Девушка скользнула губами к его уху, жарко выдохнула и захватила губами мочку. Мужчина прикрыл глаза и закусил губу. – Точнее, платиновая часть его волос, – выдохнул он, едва сдерживая стон. – Она осталась. А вторую половину Человек привычно красит в цвет пламени дракона. Лед и пламя – самое удивительное сочетание. – Как и мы с тобой, – улыбнулась Арья со столь несвойственной ей нежностью. Она была до неприличия счастлива. Она думала, что будет счастлива, если станет воином, великим предводителем, королевой Севера – свободной и независимой. Но уж никак не леди с мужем и детьми, извечными бытовыми хлопотами и скучными обязанностями. Нет, это не для неё! Но сейчас она счастлива рядом с мужчиной. Тем, что когда-то убивал по её желанию, а потом стал для неё всеми Вселенными во всех возможных измерениях. Он приручил её – дикого северного волчонка, дал то человеческое тепло, то бережное отношение, которые были так необходимы ей, уставшей от этой бесконечной борьбы, смерти самых дорогих и близких, игры за выживание… Он стал её домом, к которому всегда стремишься всей душой, он стал для неё всем, что наполняло жизнь смыслом. Он стал её любимым убийцей. Иногда ей казалось, что он видит в ней Лианну, синюю розу Винтерфелла, непокорную и прекрасную. Она говорила это Якену, но он лишь смеялся, называл её своей глупой девочкой и целовал в лоб как маленького и неразумного ребёнка. Он говорил ей о том, что она не является отражением её тети, хоть похожа на неё как внешне, так и по характеру. Однако Арья совсем другая. В ней нет женской мягкости и мудрости Лианны, нет её романтичной впечатлительности, её веры во всё доброе и хорошее, в лучшее в людях, в счастье прощения, понимания и сострадания, в необходимость доверять своим ощущениям, принимать за истину свои чувства. Нет. Арья более дикая, непокорная, твёрдая, непоколебимая, не сомневающаяся в перипетиях человеческих отношений и в своих решениях насчёт многих людей. Она более жёсткая и справедливая, непримиримая с неправдой и неравенством, более решительная, не по годам взрослая и рассудительная, принимающая многие решения разумом, а не сердцем, понимающая необходимость жестокости и безжалостности выживания. Она совсем другая. Рейегар любил Лианну, Якен же любит Арью. И всё, что связывало его с Рейегаром, забылось. И Якен каждый раз доказывает истинность своих чувств, любви к Арье. Взглядами, мимолётными и едва уловимыми, когда все вокруг, и жадными, жаждущими, когда никого нет, прикосновениями. Он доказывает это своими действиями и поступками по отношению к Арье, своим заботливым, бережным и любящим отношением, своими жаркими стонами во время их страстных часов, шёпотом её имени в момент самого незабываемого наслаждения… Арья… Арья… Арья… – Арья! – Легкий толчок в плечо и укоризненный возглас прерывают её раздумья. – Человек тут думает об их будущем, а Девочка даже не слушает его! – Прости, – рассмеялась девушка. – Я совсем забылась. Какие планы о нас ты строил? – Человек говорил о том… – начал Якен, а пальцы одной его руки стали перебирать её волосы, а другой спускаться по спине, легко поглаживая. – Мдааа..? – довольно протянула девушка и зажмурилась, выгибая спину. – О том, что хочет всегда быть с Арьей. Хочет связать с ней свою жизнь вопреки всему, чем он жил, – со всей возможной серьёзностью заявил Безликий. – Но это же… – начала Арья, но Якен прервал её коротким кивком. – Да, это потребует от Человека отказаться от его служения, – подтвердил он. – От Многоликого. От своей веры. Человеку нужно отдать всё, чем он жил. И он готов отказаться от всего ради жизни с Девочкой. Ради того, чтобы быть с ней, быть только её Человеком. Не боясь всех последствий, что, возможно, погубят его. Он готов ко всему ради Арьи Старк. – Якен, – выдохнула девушка, и глаза предательски увлажнились. Она ненавидела свою слабость, то, как чувства полностью возобладали, но она не могла ничего с собой поделать. Она была слишком счастлива и не хотела терять этого чувства. Она хотела быть с Якеном, и ей наплевать, на какие нужно будет пойти жертвы. Она готова отдать всю жизнь для него. – Ну что ты, – улыбнулся Якен и стал осыпать короткими поцелуями всё её лицо. – Человек и Девочка всё преодолеют. Любовники стали ласкать друг друга, потом засмеялись от одного неловкого момента, потом стали шутить и снова нежиться в утренней прохладной и такой уютной постели. Но вскоре Якену нужно было уходить. Он по привычке собрался, оставив Арью ещё немного поваляться. Она должна была прийти после, к самому началу завтрака, ведь по плану она отдавала Дар, а это требовало времени. А Якен должен был быть намного раньше и вести службу… И сколько уж раз они так прятались, урывая кусочки времени, в котором могли быть друг с другом. – До встречи, моя Девочка, – обернувшись на пороге, проговорил Якен. Он приоткрыл дверь, и ворвавшиеся лучи солнца тут же запутались в рыже-белых волосах, разбежались по комнате, осветили всё вокруг. Якен улыбнулся, бросив последний взгляд на любимую Арью, и спустя несколько мгновений ушёл. Это была его последняя счастливая улыбка…