Андертейл, ты ли это?

Сохранившись, через пару минут я уже отдышалась и полностью пришла в себя, будучи вновь в отличном физическом состоянии. Разве что жарень здесь и вправду была невыносимая. Так что через несколько минут пребывания в этом месте я уже дико захотела пить и направилась к кулеру. Налив два полных стакана прохладной воды, я тут же залпом осушила один из них, второй протянув жарящемуся на плече цветку. Тот, ловко ухватив его листьями, большую часть выпил, а остатки просто вылил себе на лепестки и стебель, дабы хоть немного охладиться. Но это не сильно помогло — уже через пару секунд вода стала испаряться. — Ну как, лучше стало? — со смехом спросила я у буквально «дымящего» цветка. Но его хмурый взгляд выражал лишь полнейшую безысходность без капли радости. — Да ладно тебе, пошли дальше, там, говоришь, должен быть какой-то знаменитый отель с магазинами? — примирительно сказала я. Затем, получив его короткий кивок, продолжила. — Ну вот, там и спасёмся от жары, наверняка в нём стоит куча кондиционеров. А заодно и едой с новой одеждой закупимся, — я с сомнением оглянула свою уже мокрую от пота и крови, пропитавшей весь бок, футболку. Цветок же приободрился от моих слов и уже более спокойно и стойко терпел жару. — Кстати, я только сейчас поняла. Мы с первого раза умудрились пройти Андайн! — внезапно вспомнила я. — Так что растём, — тут же добавила с гордостью, входя в следующую комнату. Цветок уже собрался мне ответить, но прервался на полуслове, когда мы на своём пути наткнулись на препятствие в виде огромного дома с большими буквами «ЛАБ» на верхушке. — Так, сюда нам, пожалуй, лучше не ходить… — проговорил Флауи, настороженно поглядывая на заляпанные двери лаборатории. Я медленно кивнула, соглашаясь с ним. Наведываться сейчас к учёной, неизвестно на сколько минут или часов встряв с ней и наверняка ещё и с местным Меттатоном в придачу было бы совершенно некстати. — А другого прохода здесь нет? — спросила я, отворачиваясь от здания и осматриваясь вокруг. Единственный оставшийся проход загородили два здоровенных годзиллы в доспехах. — Эм… Я как-то не уверен, что это хорошая идея, — с сомнением начал Флауи, видя, что я уже направляюсь к ним. — Ну, делать нечего, — успела я бросить ему, и, несмотря на возражения друга, приблизилась к рыцарям. Те, прижавшись своими грузными туловищами плотно друг к другу, не оставляли даже щёлочки, чтобы хотя бы просто заглянуть в проход. Включив максимум дружелюбия и обаяния, которые во мне вообще имеются, я постаралась мило улыбнуться и уверенной походкой подойти к ним. — Извините, пожалуйста, можно нам пройти? Нам нужно в столицу, — делая невинное лицо, спросила я. Те подозрительно глянули на нас сверху, а затем от правого послышался грубый низкий голос из-под шлема. — Извините, дамочка, но у нас приказ от Андайн не впускать посторонних. Те, кому нужно было, уже внутри. Так что шли бы вы со своим цветком подальше, пока мы вас лично не доставили к королю, — отрезал он, прямо перед моим носом угрожающе махнув копьём. Н-да, впервые попробовала вежливо и дружелюбно, а тебе такое в ответ. Вот и разговаривай теперь с ними по-доброму. — Так, окей, план «А» не прокатил, переходим к более действенному, — прошептала я Флауи. Тот кинул на меня подозрительный взгляд, но всё же промолчал. — Да я попросту не успела до того, как вы тут встали, своими тушами загораживая весь проход! — резко сменила я свой дружелюбный настрой на тон капризной дамочки. — От кого там, говорите, у вас приказ? От Андайн? А что, если я обращусь к кое-кому повыше, например, к Главе Королевской стражи, Папирусу? Вот с ним вы и разберётесь, кто там вам что приказал и кого там надо и не надо впускать, — угрожающе сказала я, упрямо топнув ногой для закрепления образа. — Но, я думаю, до этого доводить не стоит, ведь мы сможем решить всё мирно? — я вновь постаралась мило улыбнуться. Громилы поначалу начали свирепствовать от моего наглого тона и, очевидно, собирались уже непременно мне всё высказать и выставить прочь, но стоило им услышать имя Папса, как пыл немного поубавился. Было видно, что они чуть-чуть заволновались, но всё-таки почти сразу же успокоились, начав даже посмеиваться. Видимо, не поверили. — Кто — вы? Позвоните капитану Папирусу? Ха, да я в жизни не поверю, что Глава Стражи будет возиться с кем-то, подобным вам. Так что хватит нам рассказывать свои сказки, катитесь-ка вы отсюда по-хорошему, — с ухмылкой сказал один из них. Второй поддержал его ехидным смехом. А я уже начала потихоньку закипать изнутри. Ну всё, сейчас они у меня доржутся! Придётся прибегнуть к крайним мерам: я звоню Папсу. Как говорится, хорошо смеётся тот, кто смеётся последним, — решительно прошептала я Флауи, и, злорадно зыркая на рыцарей, принялась доставать телефон. — Стой, Рейчел, может не надо прибегать к таким мерам? Зачем нам вообще сейчас сдался этот отель? Обойдёмся и без него! — отчаянно попытался отговорить меня цветок, но поздно — я уже завелась. — Ну уж нет, после такого я просто обязана утереть им носы и попасть на этот чёртов курорт! — яростно прошептала я в ответ и, вызывающе смотря на уже начавших нервничать стражей, стала набирать номер. Рыцари же, поняв, что, видимо, мои угрозы были не выдумкой, активно переглядывались, о чем-то горячо перешёптываясь и жестикулируя. Видно, решали, от кого страшнее получить пиздюлей — от Андайн или от Папируса? Но, видимо, победила всё-таки рыбка, наверное, по причине большей бешенности. Ну или они до конца верили, что всё обойдётся. Номер был набран, и уже начинали звучать первые гудки. Я победно смотрела на этих громил, у которых, судя по их физиономиям, под бронёй уже начинался нервный тик, причём в нескольких местах сразу. «Абонент находится вне доступа подземной сети или просто выключил телефон, чтобы вы от него наконец отстали. Так что попробуйте перезвонить позже», — послышался из трубки не слишком приятный женский голос. Я с возмущённым вопросом в глазах уставилась на Флауи. Тот, опасливо поглядывая на меня, будто бы я могу в любую секунду подорвать какую-нибудь бомбу вместе со всеми нами, осторожно пожал плечами. — Наверное, он сейчас находится где-то в одном из мест Водопадья, где не ловит сеть… Там из-за частых стен и большого количества подземных рек встречаются такие… — тихо ответил цветок. А я, сдерживая желание громко выматериться на всех и вся и раздолбать несчастный телефон, под громкий ржач уже вновь расслабившихся рыцарей, издала лишь приглушенный рык, захлопывая мобильник и резко разворачиваясь на сто восемьдесят градусов. Кинув на стражников последний гневный взгляд, я нехотя направилась обратно. Видимо, к дому Андайн придётся являться в том виде, какой есть.

***

Дошли мы с моим недовольным бурчанием и постоянными возмущениями, на которые Флауи лишь пожимал плечами с несчастным и отчего-то извиняющимся видом. Бедный цветок, даже когда он совсем ни при чем, всё равно уже инстинктивно чувствует себя виноватым. К счастью, по дороге мы вспомнили про купленною мною когда-то черную кожаную куртку, которую я сразу же достала и надела, прикрывая грязную футболку, дабы не вызывать лишних вопросов у Папса. И вот наконец вдалеке я увидела знакомый высокий силуэт. — Ну здравствуй, «Великий Папирус», давно не виделись, — весело поприветствовала его я. Хотела напугать своим неожиданным появлением из-за спины, но всё-таки натренированные годами инстинкты и навыки главы Королевской Стражи давали о себе знать, и тот ещё за метр от себя услышал мои шаги и обернулся. Так что «крадущийся» вид пришлось мгновенно сменить на обычную расслабленную походку. — Я, безусловно, очень польщён таким обращением, но можно просто «Папирус», — как всегда торжественно ответил он. — И я рад тебя видеть, Рейчел, — уже чуть более тише и проще добавил он. Я улыбнулась от знакомого голоса. Да, что-то никогда не меняется. Особенно его привычка всегда начинать разговор с пафосом и нарочитым «величием». Но эта его манера поведения ничуть не раздражала, а даже чем-то нравилась мне, предавая ему даже некую трогательность и обворожительность. — Хорошо, Папс, — весело ответила я, делая небольшое ударение на обращении. С секунду мы стояли друг напротив друга, а затем я, даже не думая в этот момент ни о своей репутации, ни о каком-либо смущении или неудобстве, просто кинулась к нему, заключая в объятия как всегда необычно тёплое костистое тело. В конце концов, мне всегда нравилось делать что-то неожиданное, удивляя окружающих и даже порою саму себя. — Я соскучилась, — прошептала я в твёрдое плечо, чувствуя, как сильные руки крепко сжимают в ответ. — И я, — приглушённо ответил он в ответ, опаляя шею горячим дыханием. Забавно, зачем скелетам лёгкие и кислород? Наверное, чтобы вот так вызывать мурашки на коже с приятным щекотливым чувством. Мы разжали объятия, лишь когда откуда-то слева раздалось недовольное покашливание. Флауи, максимально сдвинувшись на самый кончик моего плеча, дабы не быть раздавленным, попытался всё-таки как-то привлечь наше внимание, находясь в не слишком удобном положении. Я с тихим смешком, кинув извиняющийся взгляд на друга, отстранилась от высокого скелета. И только сейчас вспомнила куда и зачем, собственно, пришла. — Ну что, готова познакомиться с самой лучшей воительницей в подземелье? — подтвердил мои мысли Папирус, поворачиваясь к двери в дом Андайн. — Ну, после меня, конечно, — тут же поспешил гордо добавить он, на что я тихонько усмехнулась. Что ж, типичный Папс. Выглядел её дом не слишком дружелюбно. Это была огромная черная рыбина с злобно сощуренными красными глазами в виде окон, прикрытых бордовыми шторами, и плотно сжатыми клыками в виде двери. — О, уж поверь, мы с ней уже знакомы, — многозначительно ответила я, пытаясь в своём голосе намекнуть ему о всей моей «радости» от нашей с ней прошлой встречи. — Ну ничего, познакомитесь поближе, — как ни в чем не бывало ответил Папирус, игнорируя мой не слишком довольный тон. — Да, как я поняла, мне уже не отвертеться, — со вздохом пробормотала я. — Пс-с… Советую тебе при встрече подарить ей это, — с этими словами скелет выудил из кармана кость, подозрительно похожую на то печенье, что курил Догго, и вручил её мне. — Она их очень любит, — добавил он. Пожалуй, даже спрашивать его не буду, почему и при каких обстоятельствах он это узнал… — Папс, ты ведь меня, если что, не кинешь, оставив наедине с этой рыбиной? — припоминая эту встречу в игре, спросила я. — Нет конечно! — слишком уж рьяно заверил меня он. — Ну, если только у меня не появятся непредвиденные крайние обстоятельства… — тут же добавил Папирус. Да, всё ясно. Видимо, он уже всё придумал, и нам придётся тусоваться там вчетвером: Я, Флауи, Андайн и её прекрасное и — самое главное — чертовски острое копье. Скелет подошёл к двери и нажал на звонок. Раздался неприятный звон, и клыки на двери распахнулись, являя нашему взору воительницу. Только теперь она была без брони, во вполне обычной одежде: чёрный оборванный на концах топ с изображением красного разбитого сердца и тёмные рваные джинсы, затянутые красным ремнём с золотыми пряжками. Интересно, эта мода каким-то образом дошла и до подземелья, или же она попросту так удачно порвала свои джинсы в боях? На ногах красовались бордовые сапоги, которые, казалось бы, были здесь совершенно ни к селу ни к городу, однако вполне гармонично смотрелись с её нарядом и отлично вписывались в образ. Но копье она всё ещё крепкой хваткой держала в руках, опираясь на него и встречая Папируса широкой дерзкой улыбкой. Видимо, даже несмотря на то, что скелет занял её должность, они сохраняли хорошие отношения. Меня за его широкими плечами она, очевидно, не заметила. Регулярные тренировки явно шли ей на пользу, так что Андайн выглядела очень даже неплохо. Постоянные бои сказались на её фигуре, сделав ту стройной и в меру накаченной. Её «майка», а точнее будет сказать, оборванная половина, демонстрировала мускулистые руки и подтянутый живот с кубиками пресса, пусть и не настолько явно выраженными, как у каких-нибудь качков. Небольшой вырез немного открывал довольно неплохую грудь. А стройные ноги с сильными мышцами выгодно подчёркивали узкие джинсы. Вот смотришь на неё такую красивую и не поймёшь: то ли к Папирусу ревнуешь, то ли завидуешь, то ли… Ладно, сейчас не самое подходящее время для внезапного открытия своей бисексуальности. — Что, Папирус, решил вспомнить былое и вновь наведаться на тренировку? А мне казалось, ты уже всё усвоил лучше меня, — с ухмылкой поприветствовала она скелета. — Да, но повторение никогда не бывает лишним, — с ответной ухмылкой парировал он. — Но в это раз я привёл к тебе… друга, — немного замешкавшись с тем, как меня представить, добавил он, отступая. При этих словах Андайн лишь на миг в небольшом удивлении приподняла брови, но тут же с тем же с уверенным лицом приготовилась увидеть его нового знакомого. — Ну привет, — уверенно поздоровалась я. Флауи натянул испуганную улыбку, а я уже приготовилась наслаждаться её реакцией. И она последовала незамедлительно: сначала лицо Андайн вытянулось от шока, затем она грозно оскалилась, кинула взгляд на Папируса и, наткнувшись на его ничуть не смутившуюся уверенную физиономию, постаралась всё же умерить свою злость. Её угрожающий оскал пропал, превратившись в каменное и напряженное лицо. Вот только во взгляде, направленном на меня, читались самые жестокие способы моего убийства, а из ушей, казалось, вот-вот пойдёт пар. Ну что ж, рыбонька, придётся тебе помучиться. — Почему бы. Вам двоим. Не зайти, — медленно проговорила она, чеканя каждое слово. Я с широкой улыбкой, глядя ей прямо в глаза, демонстративно взяла Папируса за руку, крепко сжимая костлявые пальцы. Тот н миг вздрогнул, видно, совершенно не ожидая от меня таких действий, но всё-таки сжал мою руку в ответ. Зато надо было видеть округлившиеся глаза Андайн в тот момент, когда мы, держась за руки, вместе зашли внутрь. В комнате мы остановились, не прерывая зрительной борьбы с рыбиной. В воздухе повисло буквально ощущаемое напряжение, пока мы с ней, стоя неподвижно, убивали друг друга глазами. На самом деле настоящей злобы по отношению к Андайн я не чувствовала, однако от игры в холодную войнушку не могла отказаться. — Оу, да, я принесла тебе подарок, — проговорила я, протягивая ей кость. — Спасибо, — холодно ответила воительница, даже не взглянув на протянутую кости, и закинула её в первую попавшуюся полку. — Ой, я только вспомнил, — прервал наш зрительный контакт Папс, который, казалось, будто совсем не замечал разворачивающейся прямо рядом с ним холодной войны, — мне же надо срочно проверить посты в Снежнеграде и занять свой, а то вдруг сегодня нагрянет проверка от короля, а они пустуют? С этими словами, он, сохраняя свой обычный уверенный вид, быстрой походкой подошёл к окну и, резко распахнув его, просто с каменным лицом, больше ничего не говоря, выпрыгнул наружу! Мы с рыбиной даже забыли про убийственные гляделки и с изумлением ещё пару секунд пялились в распахнутое окно, будто ожидая увидеть там вернувшегося с объяснениями Папса. Но там никого не было. — Ну и зачем ты сюда явилась? — оторвавшись от окна, грозно уставилась на меня Андайн. — Ткнуть мне в лицо своей якобы победой? Попытаться унизить меня ещё больше?! — она яростно кидала мне в лицо эти вопросы, с каждым делая шаг вперёд. Я, усилием воли заставляя себя стоять на месте и не отступать от приближающейся разъярённой воительницы, уверенно покачала головой. Флауи сбоку тоже активно замотал сердцевиной в подтверждение. — А-а, или ты вдруг возомнила, что мы с тобой можем подружиться? — спросила она с широкой улыбкой, больше похожей на оскал хищника перед роковым прыжком. — Ну, возможно… — неуверенно ответила я, готовясь, если что, отпрыгивать от летящего копья. С секунду Андайн смотрела на меня с таким лицом, от которого я была уже практически уверена, что она действительно сейчас со всей силы запустит его прямо в нас. Но тут воительница внезапно разразилась громким безумным смехом. — Я? С тобой?! Вот умора! — Она отчаянно пыталась отдышаться и успокоиться, но все равно продолжала смеяться, уже смахивая выступившие слезы. Я уже мысленно укорила себя, за то что довела бедную рыбёху до такого состояния. — Да, смешно… — отсмеявшись, протянула она, глубоко выдыхая. И внезапно из расслабленного её лицо тут же стало суровым и грозным. — НЕТ! Этого никогда не будет. Я в жизни не подружусь с такой дрянью, как ты! Радуйся, что тебе каким-то образом удалось войти в доверие к Папирусу, и я не убила тебя на месте. А теперь — проваливай из моего дома со своим жалким цветком! — Она в ярости стукнула об пол тупой частью копья, да так, что Флауи от испуга подскочил на моём плече. Мне стало даже жаль, что попытка Папса подружить нас так быстро провалилась. В смятении я взглянула на окно, через которое Папирус так стремительно удалился. Но неожиданно из-за развевающихся занавесок выглянуло его лицо. Он с хитринкой в глазах подмигнул мне. И я, на миг улыбнувшись, быстро вновь направила взгляд на разъярённую Андайн. — Ох, какая жалость… — послышался приглушенный голос Папса из окна. Мы тут же обе перевели туда взгляд, но увидели лишь его напряженный профиль перед домом. — Я надеялся, что Андайн, будучи так долго в служении у короля и имея такой огромный опыт, сумеет найти общий язык с каждым… Но, увы, она не оправдала моих надежд. Видимо, это ей всё-таки не по силам… — с досадой задумчиво проговорил он. Создавалось впечатление, что Папирус действительно просто рассуждал вслух, даже не зная, что мы его слышим. — Неправда, всё мне по силам! — тут же разъярённо прокричала Андайн в окно. Но Папирус уже уходил, как ни в чем не бывало продолжая разочарованно бормотать себе под нос. Задетая за живое, Андайн раздосадовано повернулась к нам. — Он думает, что я не смогу?! Что мне СЛАБО?! Да я сумею найти подход к неудачнику и похлеще тебя! Да! Мы станем с тобой друзьями, хочешь ты этого или нет! Я сделаю так, что ты не сможешь больше думать ни о ком другом. Мы станем лучшими друзьями! — с безумной улыбкой на губах вещала она. — Ну что, страшно? Признаться, её уверенных речей и сумасшедшего взгляда действительно можно было легко испугаться. Но я помнила, что и оригинальная Андайн говорила что-то подобное. Тем не менее, игрок и Фриск спокойно могли думать и общаться с другими персонажами, поддерживая с ней хорошие дружеские связи. Так что, может, и тут пронесёт? — Итак, почему бы тебе не присесть? — внезапно сделав действительно дружелюбный вид, с милой улыбкой проговорила она. Удивительно, как резко она может сменить настроение и физиономию. Я с опаской подошла к стоящей около стола табуретке и аккуратно присела на краешек, уже готовая к тому, что там где-нибудь заложена бомба и мы сейчас все подорвёмся. Но ничего не произошло, а Андайн, деликатно сложив руки, продолжала стоять, мило улыбаясь. — Сейчас принесу вам что-нибудь попить, — с этими словами она рванула к холодильнику и, широко распахнув его, начала выкладывать оттуда буквально все напитки, что имелись. Вскоре на плите стояли лимонад, горячий шоколад, чай и даже высокая бутылка с какой-то темной жидкостью внутри, по всей видимости являющейся чем-то спиртным. — Итак, что ты хочешь? Возникло безумное желание неудачно пошутить и с намекающей улыбкой сказать «тебя», но это грозило незамедлительно быть насквозь проткнутой копьём, так что, зная верный выбор, я аккуратно вытянула руку и указала ею на чай. — Чай? Сейчас будет готово, — любезно ответила она, тут же принявшись ставить чайник. Казалось, будто перед нами оказался робот с режимом «идеальная хозяйка», после активации которого безумная воительница превращается в милую и гостеприимную девушку-рыбку. Через минуту чайник закипел, оповещая об этом громким свистом. Андайн мгновенно бросилась к нему, принявшись разливать кипяток по кружкам. И через полминуты перед нами приземлились две дымящие чашки, наполненные чаем. Предупредив нас о его высокой температуре и пожелав приятного питья, Андайн с дружелюбным видом уселась напротив. Отчаянно дуя на него, под пристальным взглядом воительницы я аккуратно отхлебнула чая. Тот мгновенно обжёг язык, но вкус, признаться, был вполне неплох. — Вкусно, не правда ли? — спросила рыбёха. — Всё лучшее для моих драгоценных друзей, — выделяя предпоследнее слово добавила она. Я с натянутой улыбкой закивала. — Знаешь, странно немного, что ты выбрала этот чай — чай золотого цветка, — внезапно сменив улыбку на задумчивый вид, тихо проговорила она. Услышав его название, я обернулась на Флауи, что с моего плеча переместился на стол. Тот, как ни в чем не бывало, медленно попивал из кружки. Н-да, кто бы мог подумать, что в этом милом безобидном цветке на самом деле скрывается кровожадный каннибал? — Это любимый чай короля Азгора. Хотя, если подумать, ты напоминаешь мне о нем… О нём прежнем. Знаешь, он ведь не всегда был таким, да и мы не всё время так ненавидели людей. Но это началось, когда люди безжалостно убили его единственного сына, сумевшего выбраться на поверхность. После этого случая он по вполне понятным причинам возненавидел человечество, а за ним это сделало и всё королевство. Он приказал доставлять душу каждого упавшего человека к нему. Тогда, набрав достаточное количество, мы сможем разбить барьер и отомстить человечеству, — задумчиво начала она, с некой грустью в глазах. — Хотя, признаться, теперь мне начало казаться, что не все люди такие ужасные и требуют расправы. В конце концов, это нечестно — заставлять их отвечать за грехи далёких предков. Ты сама доказала, что люди могут меняться, когда принесла мне стакан воды, не дав мне — твоему врагу — свариться заживо, — она перевела на меня взгляд, внимательно заглядывая в глаза, будто бы пытаясь прочитать в них объяснение моего поступка. — Да и я так рьяно старалась поймать тебя не только по этой причине. Как ты наверняка уже слышала, когда-то давно я была Главой Королевской стражи, а Папирус тогда являлся лишь моим учеником. Однако он усиленно тренировался, отдавая занятиям всего себя. И вскоре он стал настолько сильным воином, что мог полноправно претендовать на пост Капитана. К тому же, это было его заветной мечтой и целью с самого детства. Тогда мы договорились на пари: битва один на один, и кто первый сумеет снизить на одно очко здоровье противника, тот и выигрывает, получая титул Главы Королевской Стражи. Мы долгое время дрались, ловко уворачиваясь. Да, Папирус был силен, но меня ещё никто до этого не побеждал в одиночку! До сих пор не понимаю, как я могла так облажаться, но в один момент тот всё-таки смог меня задеть и отнять одно очко здоровья. Сказать, что я была шокирована и разгневана, значит ничего не сказать… Я была просто в бешенстве от своего публичного позора! Но уговор есть уговор, и король назначил его новым капитаном, а я потеряла должность, став всего лишь обычным стражником, — раздосадовано сказала Андайн. — Однако Папирус не был бы Папирусом, если бы не дал мне второй шанс вернуть должность, — усмехнувшись, добавила она. — Мы договорились, что, если я поймаю человека и заполучу его душу, то я вновь становлюсь Главой стражи, а он обычным рядовым. Именно поэтому я так стремилась тебя схватить, — заключила она. Что ж, теперь становятся понятны её слова на скале о возврате должности и ошибке. — Правда теперь, судя по всему, наш договор уже не актуален. По крайней мере, с тобой, — с усмешкой проговорила она. Да, не хотелось бы, конечно, себе льстить, но Папс вряд ли обрадуется и погладит Андайн по головке, отдавая свою должность, если она заберёт мою душу. — После моего проигрыша наши отношения резко накалились. Я была на него безумно зла, хоть и, по сути, его вины в моей оплошности не было. Но вскоре мы всё-таки более-менее помирились, а я всё же с трудом свыклась со своей неудачей и новым положением. Закончив обучение, Папирус стал редко захаживать ко мне, лишь на готовку… — внезапно после этой фразы её глаза расширились, будто она вспомнила что-то очень важное. — Готовка, точно! — закричала она, внезапно вскакивая. Мы с Флауи изумлённо и с лёгким испугом переглянулись, удивлённые её внезапной резкой переменой настроения. — Ничто не сближает нас так, как совместная готовка! — она с безумной широкой улыбкой вскочила на плиту и столешницу, сбивая всю посуду, стоявшую там. — Верно! Если я дам тебе кулинарный урок, мы станем настолько близки, что ты даже представить себе не можешь! Ну что, готова? — А у меня есть выбор? — с нервным смешком спросила я, глядя на загоревшуюся азартом воительницу, взирающую безумным взором на нас со стола. Она с широкой улыбкой покачала головой. Кажется, этот урок обещает быть самым безумным в моей жизни. Зато будет чертовски весело! По крайней мере, скучать уж точно не придётся.