Самовлюблённый каннибал

♪October Falls - For funerals to come.

      Свет красиво переливался различными цветами, проходя через витраж, преломляющий лучи. Собор был сегодня пуст и одинок, что было неудивительно для разграбленного и захваченного англичанами города. И хоть теперь враги отступили, а Столетняя война благополучно завершилась, многие дома, храмы, здания оставались порожними. Как и этот собор при монастыре.       Нелли располагалась на каменной ограде второго этажа. Глаза её были закрыты, а думы заняты воспоминаниями, не имевшие никакой ценности теперь. Когда-то здесь часто проводились церковные обряды, здесь несли службу, молились люди и исповедались грешники. Стоит ли теперь ей принести исповедь после нескольких лет убийств за спиной?       Наверное, нет. Сколько же лет внушали ей поклоняться и чтить в этих стенах Деву Марию и сына её… У неё и не было выбора — монахини должны быть верны Богу. Только, почему-то, никто не спас её в день разгрома этой святой обители. И почему-то спасение пришло в виде «безбожных монстров». Она помнит тот зимний день во всех подробностях.       День, когда тысячи женщин в тёмных одеждах бежали прочь, прячась и плача. Руки сложились в молитвах, а различные шептания терзали слух. Все были до ныне так крепки в вере, а теперь многие спешили спасти свою шкуру, напрочь позабыв об обетах не покидать стен монастыря. Падал снег, смешанный с пеплом от постоянных огней, которым был предан город.       И Нелли в тот день пыталась сбежать. Она понимала, что предаёт свою клятву, понимала, Божий суд не простит её бегства. Но ничего так не побуждает к тяге жить, как не дыхание смерти за спиной. Спасения не будет. Грубые руки оттаскивали её всё дальше и дальше от стен. Впрочем, даже если бы она и вырвалась, возле выхода всё равно поджидали убийцы на гнедых конях.       Она и не замечала вскоре, как возле неё стали умирать люди, безжизненно падающие на холодный пол. Это и не казалось удивительным, если бы к её ногам не упал тогда мужчина, оттаскивающий её в плен.       Пойманная ранее англичаном, но теперь захваченная кем-то за спиной, она находила силы отбиваться. Бесполезно. И если тот человек, казалось, держал её с неведомой силой, то такие «объятия» казались невыносимыми.  — Не дергайся, kæreste* — прозвучал над ухом мужской голос. Однако не было в нём слышно ни грубости, ни злости, ни даже сластолюбия.       Вампиры — вот кто решили навести здесь свой порядок, убивая и мирных и богомерзких. Мрачная сказка про кровожадных монстров оказалась явью. Нелли посетила в эту скунду мысль, будто именно так состоялся Великий Божий суд над людьми, о котором говорили иногда в религии. Тяжело дыша, она слабо слышала какие-то голоса сквозь свою тихую молитву Святой Марии — вероятно, вампиры между собой общались. И тот самый уже знакомый голос вновь послышался ей, но она слабо понимала, что он говорит.       И только спустя минуту, приоткрыла глаза и взглянула самым краем глаза на вампира. Вопреки предположениям и канонам природной жестокости упырей, тот вампир олицетворял безмятежность. Сквозь лукавую улыбку были видны окровавленные клыки. Последний образ, который она запомнила прежде чем почувствовать, что её сердце перестало биться.       Лениво открыв багряные глаза, девушка глянула вниз, где ей виднелись разбросанные по залу скамьи, пыльный амвон и летящие от резких порывов ветра сквозь распахнутую массивную дверь листы с текстами пения.       Неожиданно послышался стук каблуков со стороны открытой двери, куда новообращённая и бросила взгляд. Вошёл тот, кто стал её «отцом по крови». Ветер развивал бежевый плащ и иссиня тёмные волосы. Окинув обитель своим привычно весёлым взглядом, тот усмехнулся, проведя пальцем по колоне из мрамора.  — Ох, ты всё ещё хочешь искупить здесь свои грехи? — насмешливо спросил он, переведя взгляд на сидящую девушку. — Почему-то я не удивлён, что встречу тебя здесь.  — Отнюдь, Кай, — поспешила ответить Нелли, шумно выдыхая.  — Мне интересно, каковы твои ощущения по возвращению «домой» спустя полвека? — Кай продолжал свою издёвку, наблюдая за тёмноволосой, неподвижно сидячей на ограждении из гранита.  — Безразлично, — холодно бросила, спрыгнув с ограждения. Их голоса и так громко раздавались эхом, а её прыжок прозвучал ещё громче.  — Ложь является непростительным грехом, — отметил вампир-аристократ, показывая в своей интонации, что не верит ей. Та ничего не стала отвечать, поэтому он перешёл к своей основной теме. А именно — напоминание о скором путешествии в Париж, также упоминая о том, что Нелли давно говорила, как хотела бы увидеть Собор Парижской Богоматери.       Только теперь исполнение этого небольшого желания никак не радовало новообращённую. Безразлично кивая, она перевела взгляд к витражу. Спустя пару секунд её плечи были обхвачены руками аристократа, стоящего прямо позади неё. «Смерть» дышит прямо в спину. Как символично.  — Кай, — тихо молвила она, — а это нормально, что у меня пропали все желания? Мне действительно стало уже всё так безразлично…  — О, нет, всё плохо! — со смехом произнёс тот.       Нелли и сама знала ответ на свой вопрос. Поэтому на его слова только выдавила улыбку. Все вампиры теряли кого-то или что-то очень важное для них. Однажды она забудет своё прошло, останутся лишь слепые амбиции и желания. Она уже успела совершить массу убийств и преступлений, и раз уж ей не грозит смерть, стоит попросить своего «хранителя» отречься от грешного дитя. Впереди века свободы, которой ей в глубине души так не хватало.