Лучше, чем буррито

Гризу снова снится тот сон: льёт сильный дождь, сверкает молния, и раздаётся грохот грома. Маленький медвежонок, застрявший на дереве, громко кричит от страха. Внизу бегают пожарные с сеткой, машина подвозит лестницу с человеком, тянущимся к малютке. Медвежонок только собирается схватиться за руку пожарного, но раскат грома и ослепительная молния пугают его и выдёргивают из сна Гриза. Медведь с криком просыпается посреди ночи и садится на кровати. В реальности на улице тоже гроза с дождём. Тяжело дыша, Гриз пытался оправиться от сна. Ему захотелось обнять буррито и успокоиться, но потом он вспомнил, как оно взорвалось. Медведь грустно вздохнул и собрался уже лечь обратно, как дверь в его комнату заскрипела. Повернувшись к ней лицом, Гризли увидел Белого, стоящего в его комнате. — Привет, братишка, — сказал Гриз. — Что-то случилось? — Белый услышал крик, — ответил белый медведь своим беспристрастным голосом. — А, это… Ничего страшного, мне просто сон плохой приснился, — отмахнулся Гризли. — Извини, что разбудил. Всё в порядке, можешь идти, — с этими словами медведь лёг и снова попытался уснуть. Но меньше чем через минуту снова раздался гром, опять разбудив Гриза. А когда же тот открыл глаза, то увидел Белого, лежащего рядом с ним. — Ты чего? — удивился мишка. — Белый вспомнил слова Гриза про безопасное и тёплое буррито. Белый тоже тёплый и безопасный. Белый может заменить тебе буррито, — Гризли хотел было что-то возразить, но почувствовал, как Белый его обнял. И брат оказался прав: в его объятиях было так же тепло и спокойно, и даже больше, чем с буррито. Появилось ощущение, будто Гриз в мягком облаке, которое начнёт метать молнии в того, кто попробует его обидеть. Гризли успокоился и обнял полярного медведя в ответ. За окном всё так же продолжал лить дождь, завывать ветер и мерцать молния, ослепляя всех тех, кому не посчастливилось оказаться на улице. Но теперь это не тревожили никого в лесном доме-пещере. Не было ни криков из-за кошмаров, ни обеспокоенной ходьбы по кухне — ничего, кроме мирного сопения. Разве что, один раз тишину потревожил еле слышный шепот, предназначенный и услышанный только одним медведем: « Спасибо…»