Об особенностях заключения королевских браков

Леди Санса понимала, что ко двору короля Уэссекса просто так молодых женщин не призывают. И даже до её родового замка Винтерфелл, находящегося в горах Шотландии, дошли слухи, что король желает женить своих сыновей — старшего и младшего, Этельреда и Альфреда. И, если на роль жены младшего принца, опять же, по слухам, выбрали Элсвит, дочь одного из олдерменов Мерсии, то старшему принцу жену ещё не подобрали. И она, не будучи дурой, понимала, что король желает заручиться поддержкой шотландских аристократических домов. Или хотя бы одного из них. После смерти отца и матери, а также обоих братьев, Санса осталась единственной из детей дома Старков, кто мог управлять их землями. Разумеется, от неё ожидали скорого замужества — негоже девице долго оставаться главной в родительском замке, даже если она и была просто регентшей при младших братьях. Бран, упавший в детстве с крепостной стены, с тех пор не мог передвигаться самостоятельно, а Рикон был просто слишком мал. Об Арье даже говорить было нечего — сестренка была бы отличным мальчишкой, но леди и будущей хозяйки дома из неё не вышло, несмотря на старания матери. Лиза Аррен, сестра их покойной матери и вдова дома Арренов, даже переехала в Винтерфелл, чтобы помочь управляться с землями и замком. Однако находиться в Винтерфелле она бы не стала вечно — ей было нужно возвращаться в Гнездо. Всё шло прекрасно, пока из Уэссекса не вернулся Петир Бейлиш с новостями, которые Сансу не порадовали.  — Ты должна понравиться королю. — Лиза сама собирала её в долгую дорогу в Уэссекс. — Возможно, при дворе ты сможешь найти себе подходящего мужа. Сансе хотелось кричать, что однажды подходящего мужа ей уже нашли. И где теперь Джоффри Баратеон, один из наследников рода Баратеонов, правящих в Уэльсе? Гниет в могиле, туда ему и дорога! Из-за него погиб отец, из-за него и его мамаши-Ланнистерши, пропади они пропадом! А еще Джон сгинул где-то у границ, воюя с северянами. И… О смерти матери и Робба она даже вспоминать не хотела, но всё равно вспоминала. Уолдер Фрей — еще один пункт в её личном списке врагов. Но кто она такая, чтобы возражать? Санса стояла перед королем Этельвульфом и королевой Джудит и улыбалась так, что щеки болели. В тронном зале было холодно, несмотря на весеннее время, однако после зим в шотландских снегах Уэссекс все равно казался ей очень теплым. Зима близко, сулили Старки, живущие в горах. И они всегда были правы.  — Леди Санса, мы сочувствуем вашей утрате, — мягко произнесла королева. Для своих лет она выглядела очень молодо, а вот её супруга явно подкосила война с норманнами. На лице Его Величества залегли глубокие морщины, а глаза потускнели.  — Благодарю, Ваше Величество. — Она присела в реверансе. — Потеря моих родителей невосполнима. Но все в руках Господа нашего.  — Верно, — кивнула Джудит. — Нам приятно, что вы нашли время прибыть по нашему приглашению. Кто же остался в Винтерфелле?  — Моя тетя, Лиза Аррен, Ваше Величество.  — Одна из сестер Талли, — улыбнулась Джудит. — Я помню обеих. Добро пожаловать ко двору, леди Санса. Санса не знала, может ли поднять взгляд на принцев, и всё же решилась взглянуть на них из-под ресниц. Наследники Этельвульфа стояли рядом с Джудит. Этельред — покрепче тонкого Альфреда, с яркими голубыми глазами и напряженно сжатым ртом. Он рассматривал Сансу, чуть прищурившись, и рассматривал открыто, едва ли не как товар, выставленный на продажу на осенней ярмарке. Она поджала губы, вскинула голову — пусть знает, что она не вещь, и заметила, что её оценивают. Щеки Альфреда чуть порозовели; он толкнул брата в бок, что-то прошептал тому на ухо. Этельред приподнял бровь, пока слушал его, потом перевел взгляд на Сансу вновь и чуть склонил голову в приветствии. Санса не могла решить, кто из братьев не понравился ей больше. Альфред казался милым, учтивым, вежливым… Но в нем было что-то, тщательно спрятанное под королевским лоском. Что-то в его болотных глазах, больше подходящих друиду, нежели наследнику престола во второй очереди. Что-то… дикое. И Санса убедилась, что была права, когда, в поисках королевского сада, о котором говорила Элсвит (будущая жена Альфреда ей понравилась, к слову — явно влюбленная в будущего мужа, она видела весь мир в розовом свете и приняла Сансу с радостью), набрела на задний двор замка. Альфред тренировался там, и, приглядевшись, Санса с удивлением увидела, что его наставницей была женщина. Её внешность явственно говорила, что она не была англосаксонкой — довольно коротко остриженные волосы, татуировка на шее, норманнские одежды. Северянка! Санса остановилась, никем не замеченная. Альфред был занят своей тренировкой. Темные волосы, забранные на макушке, взмокли от пота, соленые капли текли по его лбу. Натура принца, которую он так тщательно скрывал, прорывалась наружу со страшной силой. И он тренировался с северянкой! Сансе было известно, что король Этельвульф объединился с норманнами из Дании, считавшими себя врагами Ивара Бескостного и Уббе, которые оба были сынами Рагнара, однако не предполагала, что увидит викингов при дворе. Да еще и в ближайшем окружении принцев. Альфреду удалось выбить оружие из рук норманнки, и он повалил её на землю, прижал своим телом.  — И что ты будешь делать? — Услышала Санса его голос. Что-то в их взаимодействии насторожило её — интуитивно. Что-то, что было слишком…интимным для простой тренировки. Что-то, подобное чему она наблюдала у Серсеи и Джейме Ланнистеров когда-то.  — Я перерезала бы тебе глотку, будь мы на поле боя, принц. — Северянка извернулась, как ласка, и прижала лезвие кинжала к его горлу. Санса даже не заметила, как и в какой миг она вытащила оружие. — Вы уже мертвы, Ваше Высочество. Её англский был ужасен, однако не настолько, чтобы её нельзя было понять. Альфред скатился с неё, уставился в небо и расхохотался.  — Кажется, мне многому еще предстоит учиться, — произнес он, отдышавшись.  — Уж точно. — Северянка легко поднялась на ноги и подала ему руку. И что-то в соприкосновении их ладоней снова заставило Сансу сомневаться. Что-то… Но она потеряла мысль, услышав голос старшего наследника престола прямо за своим плечом.  — Мой брат часто здесь тренируется. Занятая наблюдениями за младшим принцем, Санса не заметила, что Этельред встал рядом с ней. Сложив руки за спиной, он повернулся к ней и улыбнулся.  — У нас не было возможности познакомиться ближе, леди Санса. Вы позволите исправить это недоразумение? От Альфреда вы вряд ли добьетесь чего-либо в ближайшее время. Астрид выжмет из него все, что может. — И отчего Сансе показалось, что он имел в виду не только тренировку? Или это интриги при дворе Баратеонов и Ланнистеров сделали её такой подозрительной? Она приняла руку принца Этельреда. В конце концов, нет ничего зазорного в том, чтобы прогуляться по замку с наследником престола. В самом деле, нет. Вокруг полно людей — гости, слуги. Северяне. Что может случиться? А если что… Она закричит. Уж кричать Санса умела. Но Этельред неожиданно понравился ей. Он оказался довольно умным собеседником, хотя ему не хватало открытости к чужому мнению, которую выказывал его брат, и его убеждения, при всей их мудрости, казались навязанными со стороны. Однако Санса и не могла ожидать большего от старшего сына короля. Она понимала, что мировоззрение наследника во многом воспитывалось отцом, тогда как Альфреда, насколько она знала, воспитывал покойный король Экберт, известный своими вольными взглядами.  — Для девушки, воспитанной как будущая жена дворянина, вы удивительно… — Этельред поискал подходящее слово, — мудры.  — Мудра? — спросила Санса. — Благодарю, Ваше Высочество. — Она подумала, что образ наивной девицы на выданье, созданный леди Аррен, провалился с грохотом. Она не считала себя очень умной, однако понимала, что при дворе лучше и вовсе казаться идиоткой. А лучше — набожной идиоткой. И у неё не получилось.  — Я неплохо разбираюсь в людях, хотя редко показываю это, — ответил Этельред. — Вы, леди Санса, можете казаться покорной, невинной, даже наивной, но в ваших глазах я вижу жизненный опыт, которого не хватает многим дворянкам здесь, в Уэссексе. Признаться, я не сразу разглядел это, и поначалу думал, что вы такая же, как и другие изнеженные девицы. Но этот жизненный опыт дает вам возможность поступать так, как вы сочтете нужным, или поворачивать ситуацию в вашу пользу.  — Вы льстите мне, Ваше Высочество, — Санса улыбнулась. — Я воспитана Севером, но во мне его не так много, как в моей сестрице. Я не хотела вас напугать.  — Возможно. — Этельред остановился, взял её руку и поднес к губам. — А, возможно, поостеречься стоило бы мне самому. И если бы Санса оставалась той наивной дурой, какой она прибыла ко двору Баратеонов, она бы растаяла. Когда-то ей хотелось верить в благородных принцев и вечную любовь, завещанную старинными легендами. Джоффри Баратеон быстро доказал своей невесте, что благородство и учтивость присуща не всем, а его родители, ненавидевшие друг друга, дали ей понять, что любовь в браке — дело случая. Такой она и вернулась в Винтерфелл — изменившейся. Повзрослевшей. Растоптанной. Хорошо, что Джоффри Баратеон умер. Еще через две недели епископ Эдмунд венчал Альфреда и Элсвит, и если новоиспеченная принцесса светилась от счастья, то принц выглядел отрешенным, будто не он связывал себя перед лицом Господа узами брака, дарованными свыше. В толпе гостей церемонии стояло и несколько северян. Санса увидела там Астрид — ту девушку, с которой принц каждый день тренировался в боях на мечах. Она смотрела на молодую пару, плотно сжав губы, а в глазах её была боль, и Санса подумала: «Не может быть…». У юного принца не могло быть внебрачной связи с северянкой. Это… Это позор. Это грех. Это… Это ей показалось. Слишком много времени, проведенного при дворе Баратеонов. Серсея ведь не скрывала своей связи с братом-близнецом Джейме. Яд королевы Уэльса впитался в неё, Сансу, и теперь она не может смотреть на людей незамутненно, не подозревая их во всяческом зле. Но через месяц Элсвит, уже считавшая Сансу ближайшей подругой, плакалась у неё на плече — принц Альфред не прикасался к ней после брачной ночи, что с ней не так? Санса утешала принцессу, а сама думала, что с Элсвит все так, кроме очевидного. Её просто не любят. Взгляд болотных, таинственных глаз принца становился холодным, как морская вода, когда он смотрел на жену. И теплел, когда он заговаривал с Астрид. И, кажется, это была любовь. Сансе хотелось сказать — так бывает, мы не выбираем, кого любить. Даже если это грешно. Только вот она не могла так поступить с подругой. И успокаивала её: идет война; принца беспокоят норманны, наступающие из покоренной Нортумбрии; все обязательно наладится, когда они смогут отбросить врага от границ государства.  — Ты в это сама не веришь, — всхлипнула Элсвит. — Хорошо тебе, Этельред ведь собирается жениться на тебе… Так, походя, Санса узнала, что принц Этельред хочет просить её руки. Впрочем, она посчитала это глупостью — ровно до момента, когда Этельред, прогуливаясь с ней по саду, спросил, станет ли она его женой?  — Вы не обязаны отвечать сейчас, леди Санса. — Он сорвал с ветви розу и протянул ей. — И, разумеется, вы не обязаны соглашаться, если связаны другим обещанием. Санса была поражена. Так, значит, Элсвит была права…  — Почему я? — сорвалось у неё с онемевших губ. Она даже забыла добавить ставшее привычным «Ваше Высочество», но Этельред, казалось, не обеспокоился этим.  — Потому что я предпочел бы иметь рядом разумную жену, как моя мать. А не глупышку вроде Элсвит, которую беспокоит лишь то, что Альфред любит другую.  — Разве это не должно беспокоить жену?  — Должно, — кивнул Этельред. — Но если бы она взяла на себя труд приглядеться к моему брату до свадьбы, она бы поняла это раньше. И не страдала бы сейчас так, будто ей вместо роз подсунули терновник. Всю ночь Санса думала. Много думала о предложении принца. Да, они сблизились за время, проведенное ей в замке, и она видела, что Этельред уделяет ей больше внимания, чем другим молодым женщинам, но не думала, что он и в самом деле… Что он действительно решится… Она была Старк, дочерью одного из мятежных шотландских домов. Её родители были убиты в Уэльсе, и семья Баратеонов и Ланнистеров не понесла за это наказания, потому что в этом краю они были королями и богами. Они владели всем на свете. И если бы она вышла замуж за наследного принца Уэссекса, она могла бы отомстить за мать и отца. О, как бы она отомстила! Она могла видеть, как войска Уэссекса сметают воинов Серсеи и Джейме. Как Уолдер Фрей подыхает после своего подлого предательства, и Робб с матерью будут отмщены тоже. Когда она, девочка, грезившая галантными принцами и красивыми легендами, успела стать такой жестокой? Санса даже могла назвать день, когда в ней что-то перевернулось. День и час, когда голова Эддарда Старка полетела с его плеч долой. Ни в одной сказке такого бы не случилось. А любовь… Что — любовь? Порой она приходит в браке, как у её родителей, да и не всем она была суждена. Взять хоть принца Альфреда: в его судьбе любовь и брак шли, не касаясь друг друга. Этельред нравился Сансе. Он был умным, он был смелым — о его подвигах в сражениях с норманнами она была наслышана. Объединив вассалов дома Старков с уэссекскими войсками и с воинами отца Элсвит, Этельвульф мог бы выступить против их общего врага — северян. И так Санса отомстила бы за Джона. Пусть он и был бастардом её отца, в минуты горечи и боли семья оставалась семьей. И, да, Этельред не был влюблен в северянку. Поэтому на следующий день, встретив принца Этельреда в коридорах замка, Санса дотронулась до его локтя и, скромно опуская глаза, произнесла:  — Я выйду замуж за вас, Ваше Высочество. И если будет на то воля Господа, наш брак будет счастливым.