Фиктивный брак

— Открыто! — Услышал я голос Марины из квартиры. Открыл дверь и вошёл. — Марин, ты где? — Спросил я, стягивая куртку и кидая её на пуфик в прихожей. — В комнате. Помоги мне. — Отозвалась Марина. Я пошёл на её голос, заглянул в одну комнату, пусто, прошёл во вторую и увидел Марину, полусидящую около кровати, а рядом Владимир Сергеевич. — Что случилось? — Я подошёл к Нарочинской, помогая поднять Нарочинского на кровать. — У отца рассеянный склероз. Уже два года. Был приступ. — Марин, давай его к нам? Там под наблюдением будет. — Да ты что! Никогда. К тому же папа сам не хочет. Я обещала ему никаких больниц. Там же все его знают, он просто не переживёт этого. — Марин… — Нет, я сказала, Брагин. — Почти прокричала Марина. — Хорошо. — Я прижал к себе Марину, поглаживая по голове. — Тише, тише. Всё будет хорошо.

***

Но хорошо не стало. Этой ночью Нарочинский Владимир Сергеевич умер. Его сердце не выдержало и просто остановилось. У Марины началась истерика. В её домашней аптечке нашёл успокоительное средство. Вколол, но подействовало не сразу. Позвонил Нине и попросил приехать. Подруга приехала через двадцать минут. Собрав некоторые вещи Нарочинской, посадил их с Ниной на такси и отправил к себе домой. Через сорок минут позвонила Нина и сообщила, что Марина заснула, подругу я попросил задержаться до моего приезда. К себе домой я вернулся под утро. Нина спала в гостиной, а Нарочинскую я нашёл на кухне с бутылкой коньяка в руке. Она сидела на полу, прижавшись спиной к стене. Бутылка была почти пустой. — Марин, как ты? — Я забрал из её руки бутылку и отставил подальше. — Хреново. — Подняла на меня совершенно пустые, ничего не выражающие глаза. — Бутылку выпила, а не берёт. Как будто и не пила. — На её глазах снова появились слёзы. — Брагин, как же я теперь без него? Как? — Из глаз потекли крупные слёзы. Я ничего не ответил, просто прижал её к себе. — У меня больше никого нет. Я совершенно одна. — Сквозь слёзы говорила Марина. — У тебя есть я, и ты не одна. Помни, я всегда рядом и никуда не уйду. — Спасибо. — Тихо проговорила Нарочинская. — Вы чего тут? — На кухню вошла Нина. — Марин, как ты? — Она присела рядом с Мариной. — Не знаю, Нин. Я ничего не знаю… — Мариш, маленькая моя, пойдём спать. Тебе надо поспать хотя бы чуть-чуть. — Я поднял Нарочинскую на руки и отнёс в спальню. Уложил в кровать, укрыл одеялом и хотел выйти, но Марина остановила. — Посиди со мной. — Тихо проговорила она. — Посижу. — Я присел рядом на кровать. — Спи. — Марина взяла меня за руку и закрыла глаза. Через какое-то время её дыхание выровнялось, мышцы расслабились, Марина погрузилась в тревожный сон. Периодически её веки подрагивали, а на лбу появлялось несколько морщинок, когда хмурилась. Я всю оставшуюся ночь просидел рядом с Мариной, так и не сомкнув глаз. Нарочинская всю ночь держала меня за руку. Рука давно затекла от неудобного положения, но я даже и не думал пошевелиться, боялся потревожить и так неспокойный сон Марины. Утром в комнату заглянула Нина и сказала, что поедет на работу. Я осторожно высвободил свою руку, Марина не проснулась. Я тихонько вышел вслед за подругой, чтобы проводить её. — Бедная Маринка! — Прошептала Нина, смотря в сторону спальни. — Нин, я с ней останусь. Зименской потом позвоню. — Конечно. Ладно, Михалыч, я пошла. Держитесь.

***

Позже я позвонил Зименской и объяснил ситуацию. Попросил у неё пару недель отпуска за свой счёт для себя и Марины. Вера Георгиевна без колебаний отпустила нас на две недели. Пока Марина спала, я быстро собрал все необходимые вещи и позвонил своему знакомому, у которого в деревне был небольшой домик. Спросил можно ли там пожить недельку, знакомый ответил согласием и через несколько часов мы должны были встретиться, чтобы он передал мне ключи. — Мариш, не спишь? — Я присел на кровать. — Мне надо на пару часиков отъехать, не уходи никуда, хорошо? — Я с тобой поеду. — Марина села на кровати, смотря мне в глаза. — Не хочу оставаться одна. — На глазах снова появились слёзы. — Хорошо. Собирайся.

***

Сразу же после похорон я усадил Нарочинскую в машину и увёз в деревню. Там мы прожили чуть больше недели. Первое время Марина ходила сама не своя, замкнулась, практически не разговаривала со мной, но постепенно она начала отходить. Стала лучше спать, иногда улыбалась, шутила. За день до выхода на работу, мы вернулись в Москву. Марина попросила отвезти её к себе домой, я попыталась отговорить её, но Нарочинская настояла, я согласился. Только войдя в дом, на её глазах снова появились слёзы и, уткнувшись носом мне в грудь, она попросила остаться сегодня с ней. Я крепко прижал её к себе, соглашаясь. Следующий день мы тоже провели вместе. Я помогал Марине прибраться в доме, помогал убирать вещи Владимира Сергеевича, на которые Марина пока не могла смотреть спокойно. Теперь в квартире ничего не напоминало о Нарочинском, осталась лишь одна фотография, стоявшая на навесной полке между книгами. В эту ночь я тоже остался с Мариной. Утром мы вместе поехали на работу. Войдя в больницу на нас, сразу же обратили все внимание. В глазах проходящей медсестры читалась жалость. Марина нервно вздохнула, собралась и подошла к регистратуре. — Привет, Нин. — Марина… — Всё нормально, Нин. — Перебила Нарочинская Нину. — Работа есть? — Пока тихо. — Нина переводила взгляд с Марины на меня и обратно. — Ладно, если что я в ординаторской буду. — Марина глянула на меня и ушла, не сказав на слова. — Ну, как она? — Спросила меня Нина. — Ну, ты же сама всё видела. — Кстати, а чего это вы вместе пришли? Тебя, почему две недели не было? — Приподняла подруга брови. — Потому что с Мариной был. Пойду к Зименской зайду. — Я ушёл к главврачу. Подходя к кабинету, заметил, как туда зашла Марина. Постучавшись, тоже зашёл в кабинет. — Олег Михайлович, что-то случилось? — Посмотрела на меня Вера Георгиевна. — Да, нет. Зашёл сказать, что вышел на работу, как и обещал. — Ответил я, смотря на Марину, она отводила глаза, не давая мне в них заглянуть. — Я пойду тогда. — Я ещё раз попытался поймать взгляд Марины, но не получилось. Я не мог понять, зачем она пришла к Зименской. Неужели хочет уволиться? Ведь первые дни после смерти отца она часто об этом говорила, но я не думал, что она на это решится. Решил подождать, пока Нарочинская выйдет из кабинета, чтобы всё узнать у неё, но меня позвала Нина. Привезли пациента, нужна срочная операция.

***

До вечера мне так и не удалось поговорить с Мариной. Я не мог понять толи она специально меня избегает, толи это получается случайно. В конце смены, я сидел в ординаторской, когда зашла уставшая Марина. — Закончила? Давай до дома подвезу. — Предложил я, смотря на Марину. — Нет, Олег, не надо. Езжай домой. У меня сегодня ночная смена. — Нарочинская присела рядом со мной и заглянула в глаза. — Зачем ты к Зименской ходила? — Тихо поинтересовался я. — Затем же, что и ты. Сказать, что вышла на работу. — Она отвела глаза, уставившись в стену перед собой. — Марин, ну, зачем ты меня обманываешь? — Я присел перед ней на корточки и взял её прохладные ладони. — Ты уволилась? — Нет! — Возразила Марина, пристально смотря на меня. — Я наоборот попросила поставить мне больше смен. Зименская сначала не хотела, но потом согласилась. — Марин, куда тебе сейчас ещё больше смен? Ты и так как тень ходишь, а ещё и тут целыми днями будешь торчать. — Просто я не могу дома одна, тут много народу. Хоть и половина смотрит на меня с сожалением, это всё же лучше, чем сидеть дома, где всё напоминает об отце. Это временно, я немного привыкну к этой мысли, и всё будет как прежде. — Обещаешь? — Обещаю. — Улыбнулась Марина и обняла меня за голову. — Давай, езжай домой. Ты тоже устал сегодня. — Угу. — Пробормотал я и опустил голову ей на колени. — А хочешь, я с тобой сегодня останусь? — Поднял я на неё глаза. — Олег. — Протянула Марина, смотря на меня. — Ну, что ты тут будешь делать? — Как что? Тебя развлекать! Ночью тут тихо будет, сама же знаешь. Ну? — Улыбнулся я. — У тебя завтра работа, а у меня выходной. Это будет нечестно. — Справлюсь мне не в первой. Ну? — Повторил я. — Ну, оставайся. Только я сплю на кровати. — Она легла на кровать, показывая, что уступать не собирается. — Кто бы сомневался. — Хохотнул я. — А чего это вы тут? — В ординаторскую заглянула Нина. — Чего по домам не идёте? — У меня дежурство. — Ответила Марина. — А я… — Задумался я. — Что ты? — Хитро глянула на меня подруга, Марина тоже смотрела на меня с любопытством. — А я с женой решил остаться! — Выкрутился я. — А, да. Я забыла. Вы же теперь у нас семья! — Засмеялась Нина. — А меленьких Брагиных, вы там не планируете? — Нина! — Хором возмутились мы с Нарочинской. — А что Нина? Вот мы с Женькой… — Только давай без вот этих подробностей! — Перебил я подругу. — Пошляк. У тебя все мысли только об одном. — Замахнулась на меня Нина. — Брагина, и как ты с ним живёшь-то? — Сама не знаю. — Засмеялась Марина. — Иногда мне хочется его ударить, да посильнее. — Вот так вот, да? Сговорились, значит! Ну, ладно, ладно. — Я поднялся с дивана и направился к выходу. — Ты куда? — Марина поднялась с кровати, подходя ко мне. — Обиделся я на вас. Злые вы. — Олежка, ну, мы больше так не будем. — Марина взяла меня за руку. — Ты обещал меня развлекать. — Обещал, значит буду. — Я подхватил её на руки и закружил по ординаторской. Помещение наполнил звонкий смех Марины и Нины.

***

На следующее утро, посадив Марину в такси, я пошёл в ординаторскую. Выпил кофе и хотел выходить, но в ординаторскую зашёл Константин. — Доброе утро. — Повернулся он ко мне. — Поздравляю вас. — Доброе. А с чем? — Не понял я. — Олег Михалыч, опять вы шутите! — Костя быстро переоделся и вышел из помещения, оставляя меня одного. — Привет, Олег. Поздравляю. Ну, что в нашем полку прибыло?! Ты почему раньше ничего не говорил? Мы бы поздравили по-человечески. — Петруччо, ты чего? С чем поздравили бы? Я тебя не понимаю. — Олег, да уже можете не скрывать, все знают. — Да, что знают-то? — Да, что вы с Мариной женаты. Уже всё отделение знает. — Похлопав меня по плечу, он пошёл дальше. — В смысле всё отделение знает? — Проговорил я уже сам себе. — Михалыч, ты уже в курсе? — Когда я подошёл к стойке регистратуры, спросила Дубровская. — В курсе чего? — Переспросил я. — Того, что уже всё отделение про вас с Нарочинской знает. Зименская, кстати, тоже. Ко мне несколько медсестер подходили, спрашивали. Я сказала, что ничего не знаю. — Блин, Марина меня убьёт. — Протянул я. — И за что я тебя должна убить? — Раздался у меня за спиной голос Марины.