Проклятый Арканар

Румата второй час сидел над пустым листом бумаги и безнадёжно смотрел в окно. Перед глазами плыли ряды серых штурмовиков, лужи крови на мраморном полу, песке, паркете. «А ведь предупреждали. А ведь инструктировали. А ведь говорили, какая шваль там…» Румата никак не мог свободно вздохнуть: всё ему казалось, что сейчас он увидит, как тащат на главную площадь упирающихся людей. Он никак не мог свыкнуться с тем, что уже два месяца как они с Кирой вырвались из той кровавой липкой черноты сюда. На Землю. «Тут можно читать, писать, творить — никто тебе ничего не скажет, не ворвётся в дом, не уложит мордой вниз и не потащит к виселице. Перевешал бы этих серых гадов…» Среди друзей Антон вынес этот эксперимент хуже всех. Каждую ночь ему снились Весёлая башня, гадкая морда дона Рэбы, томные вздохи Доны Оканы и ещё куча того, что он страстно желал забыть. Слишком совестливый оказался. Никак не выходили из головы Уно и другие несправедливо убитые. «Какой ты учёный, какой ты историк? Сопляк ты, вот кто. Развезло благородного дона как слюнтяя последнего». Тихо скрипнула дверь. В проходе показалась рыжая голова: Кира проскользнула в кабинет и остановилась на пороге, с жалостью смотря на согнувшуюся спину впереди. Румата почувствовал чей-то взгляд и обернулся. Она умела рассеять темноту в нём — своими лучами света. В Кире несомненно было что-то божественное, но чудо до чего простое. Только она этого не понимала. Он улыбнулся. Вот. Вот то, ради чего можно и нужно было терпеть всю арканарскую бесовщину, ради чего надо было убивать в ответ, смотреть на выпученные умирающие глаза, улыбаться всем придворным вонючим боровам и их женам и день за днём рисковать жизнью. Его даже не смущало начальство, которое первое время грозилось отослать Киру назад, а его пинком выбросить из университета. Кира тихой поступью подошла ближе и села на диван возле стола. Румата молчал. Она молчала. Разглядывала его, а в глазах еле заметно плескалось беспокойство. Потом Кира подала голос: — Тебе совсем плохо? — Нет, маленькая. — Ты уже дней пять так сидишь… Он вздрогнул: пять дней?! — Мне уже лучше… «Да кому ты врёшь, идиот? Посмотрел бы ты на свое лицо!» — Может, тебе лекаря… Ой, врача? Румата помотал головой. Знает он этих врачей: пропишут таблетки и отправят восвояси. «Переутомление у вас, мил друг, отдыхайте больше, не нервничайте и попейте вот этого недельку…» Тьфу! — Кира, не всегда врачи помогают. Она слегка покачала головой. — Но ты совсем бледный, и синяки под глазами вон какие. Ночью не спишь толком, дергаешься, просыпаешься… Антон вздохнул. Надо встать из-за стола, надо больше рассказать ей о новом для неё мире, стране, городе… Как он стал противен себе: сидит тут почти неделю, не может даже на тренировку пойти. «Такими темпами больше на мечах драться никогда не смогу. Да и в принципе драться не смогу…» — А что у нас с едой? — Я вчера в магазин сходила, купила кое-чего. Тут уж Румате окончательно сплохело: Кира вынуждена сама со всем справляться, без него! Усугубляло ситуацию то, что она не злилась: смотрела на него с тревогой, могла сидеть возле него хоть час, хоть два, осторожно и тихо ходила по квартире. Читала. Наверное… Если сама сходила в магазин, значит и язык уже неплохо освоила. Антона обжег стыд — сколько же он пропустил. Прошлой ночью ему снился навязчивый кошмар: Арканар пылает, огонь несётся очень быстро и скоро его, Румату, сжирает. Перед смертью он успевает увидеть женское тело со стрелами в шее и груди. Всё коротко, кажется, укладывается в секунды, но после этого он не мог спать. На самом деле никто не понимал, что с ним происходит. Всю экспедиционную группу готовили тщательно. Часами разговаривали на арканарском языке, начитывали историю страны и дворянских родов, тренировали в драках на мечах, ножах и просто в рукопашную. Рассказывали о суровой жизни, да они и сами знали: историки, как-никак. Отобрали лучших, снова инструктировали, наладивали связь с Землёй через камеры в обручах, ещё раз проинструктировали и, наконец, отправили. В них не сомневались ни на секунду. Тяжёлый эксперимент, который до конца не довели. После прибытия Румата оставил Киру на Земле со специальной группой, которая помогала «пришельцам» (прибывали они редко, но всё же такое случалось; вот и рассудили, что хорошо бы специалистов отправлять навстречу), а сам улетел обратно — надо было попытаться довести эксперимент до конца. Но скоро их отозвали совсем. Оставили Арканар догорать. Слишком было рискованно, ситуация окончательно вышла из-под контроля, а терять таких учёных никто не собирался. И потекла привычная жизнь! Киру восхищало практически всё: картинные галереи, музеи, фотографии, обилие книг, еды, самых разных ярких вещей (от записных книжек до платьев). А эти чудные кадры со звуком? Как их? Фильмы, вот! Она могла просто сидеть и листать книги на русском, улыбаться периодически попадающимся иллюстрациям. Румата радовался за неё и делал это искренне. Это адское путешествие, как думал он, прошло не зря… …а потом словно наркоз сошёл. Словно треснула ледяная корка, отделявшая его от собственных воспоминаний. И потекло липкое, вонючее… И вспыхнуло: кровь, смерть, балы, грязь, смерть, дворцы… А как выбраться из этой горькой мути? Он проваливался в болото, позволял тягучей трясине из мыслей и воспоминаний засасывать себя и забивать ноздри, закрывая доступ кислорода. Друзья окончательно перестали понимать, что с ним происходит. Кажется, утопающего за руку хватала только Кира. — Может, пойдём прогуляемся? Румата попытался улыбнуться. — Прости, маленькая, не сейчас. Она так же тихо вышла из комнаты и прикрыла за собой дверь. В коридоре прислонилась к стене, отделявшей её от кабинета, и закусила губу. Как ему помочь? Кто ему поможет? Кто же ещё, если не она? Надо было рвануться вверх, схватиться за какую угодно корягу, вдохнуть, потому что воздуха уже не хватало. Он тяжело поднялся и вышел в коридор. В шкафу ровными рядами стояли книги — больше по истории. Как земной, так и арканарской. Одного тома с нижней полки не хватало. Антон зашёл на кухню — Кира сидела в плетеном кресле и держала страницу пальчиками, дочитывая последнюю строчку. Она посмотрела на него и снова улыбнулась. — Нравится? — Румата сел напротив неё и тоже попытался растянуть губы. — Да. У тебя все книги интересные. Ты каждую читал? Он кивнул. — В институте нам много задавали, всё-таки историки. Кира… — он хотел сказать что-то ещё: «извини», например, но слова прилипли к горлу. Она заложила страницу закладкой, отодвинула книгу в сторону и посмотрела ему в глаза. — Ты сейчас ничего не говори, хорошо? И не извиняйся. Помнишь, ты меня учил, что без повода просить прощения не нужно? Ты же знаешь, как я тебя люблю. А я знаю, что ты со всем этим справишься. Кстати… — Кира подошла к Антону и стала что-то нащупывать сзади на своей шее. Он смотрел на неё снизу вверх и думал, какая же она красивая. В конце концов она сняла слегка неказистый амулет из тёмно-серого камня и аккуратно надела нитку с украшением на шею Руматы. — Это злых духов отгоняет — от мамы досталось. Антон улыбнулся. — Знаю — ты в это не веришь, — тихонько добавила она, — но всё же… Он не дал договорить — притянул Киру к себе и крепко поцеловал в губы. Хотя бы ради её веры в него надо бороться. И он будет.