Потому что я люблю его

Я стою на пороге твоего дома. Набираю полные легкие воздуха и сжимая ручку входной двери, поворачиваю ее. Та поддаётся. Не заперто. Тихо, будто вор, перешагиваю порог и оказываюсь внутри. В нос ударяет знакомый запах: корица, укроп и аромат свежей выпечки. Вдыхаю глубже, и волнение отступает. Я делаю еще два неуверенных шага вперед. Меня одолевают сомнения. Осматриваюсь, но тебя нигде нет. Возникает мысль, что я могла бы позвать тебя, но имя застревает в горле, и я, вновь стараясь успокоиться, вместо того, чтобы произнести хоть что-то, судорожно ловлю ртом воздух. Ноги сами ведут меня на второй этаж. Я ступаю так тихо, будто бы нахожусь в лесу, на охоте. Но какую птицу я боюсь спугнуть? Свою храбрость? Тебя? В одной из комнат горит свет. Понимая, что еще чуть-чуть, и я в очередной раз струшу, рывком бросаюсь в сторону приоткрытой двери, чтобы лишить себя всякой возможности сбежать, и буквально вламываюсь в… Мастерскую? Глаза слепит. Не стоило так резко врываться в освещенную комнату из полной темноты. Хорошо, что свет не яркий, его рождают три свечи, и я быстро успеваю привыкнуть. Вновь начинаю видеть. Ищу глазами тебя. Но тут же резко отшатываюсь назад. Я словно попала в галерею собственных кошмаров. Переродки. Дыхание учащается. Уже мертвые трибуты. Шаг назад, я больно ударяюсь обо что-то. Рог изобилия. В этих картинах нет ничего страшного, но моё воображение услужливо дорисовывает все само. Изуродованное тело Диадемы. Я оседаю на пол. Мирта с ножом у моих губ. Зарываюсь лицом в ладони. Пит вместе с Катоном летят в лапы переродков. Пит! Я сама не замечаю, как выкрикиваю твое имя… Кто-то хватает меня сзади, прижимает к себе, я чувствую знакомый запах: укроп и корица. Я оборачиваюсь и вижу тебя. Ты здесь. Это было лишь страшное видение, я всхлипываю и утыкаюсь тебе в плечо. Теперь я в безопасности. Поднимаю голову, чтобы взглянуть в такие родные, голубые глаза, и сказать то, ради чего пришла. Но замираю. К предыдущему запаху примешивается другой, становится сильнее. Кровь и розы. Твои глаза из голубых становятся аквамариновыми, а затем… Зелеными! Кровь. Я пытаюсь вырваться из этих объятий, но лишь сбиваю рукой подсвечник. Тот падает на пол. Розы. Я слышу смех, а сама кричу. Кровь. Передо мной не мальчик с хлебом, передо мной Змей. Розы. Губы президента расходятся в улыбке, его рука сжимается на моей шее. Кровь. Я слышу его шепот: «Вы сгорите в собссственном огне, мисс-сс Эвердин», на мгновение мне мерещится, что у президента змеиный язык. Кровь. Комнату охватывает пламя. Розы. В ушах раздается собственный, последний сдавленный крик. Кровь и розы. Я просыпаюсь.