After the rain

Тяжелые тучи скрывали осеннее солнце, лениво борющееся за свободу и независимость. Небо, казалось, скоро рухнет на землю, не справившись с захватившими его свинцовыми облаками. Ветер, свободно гуляющий по миру, яростно трепал кроны беззащитных деревьев, с гулом отрывая и унося в даль листья. Все было настроено на уничтожение этого мира и живущих в нем созданий. Не хватало только потопа, но и он не заставил себя ждать, когда тучи, избавляясь от излишней воды, обрушивали ее потоки вниз, заставляя все живое прятаться в первобытном страхе. Спешащие люди желали скорее оказаться дома, в тепле, рядом с близкими людьми. Шистад тоже человек. Шистад хочет заботы и уюта. Шистад не имеет на это права. Шистад нужен всем. Шистаду не нужен никто. Собственный дом отталкивает своей пустотой и тишиной. Поэтому он бредет по улицам родного города, несмотря на бушующий дождь. Лишь усмехается, видя, что потоки воды смывают кровь с его разодранных костяшек, оставляя лишь красноватые подтеки. Крис благодарит бога за то, что сейчас мало людей на улице, ибо его вид вызвал бы много вопросов у простых людей. Сам он еле переставляет ноги, морщясь на каждом шагу от боли в ребрах. Все тело покрыто синяками и ссадинами, в следующий раз надо быть сосредоточеней и уделить больше внимания защите. Периодически вытирает кровь, сочащуюся из разбитой губы и раны над бровью, стараясь не задевать синяк на скуле. Очередная драка, на которой он знатно избил нескольких, несмотря на значительный перевес на противоположной стороне. Самоуверенные идиоты. Все также продолжает брести по тротуару в неизвестном ему направлении, не обращая внимания на пропитавшуюся дождевой влагой одежду и раскаты грома, звучавшие пока что приглушенно. В больнице будут задавать много ненужных вопросов. Дома нет даже аптечки. Вильям сейчас греется дома с Нурой. Вариантов больше нет. Ощутив еще один раскат боли, начавшийся в районе поврежденных ребер и прокатившийся по всему телу, заставляя стискивать зубы до противного скрежета. Оглядывается, понимая, что попал на хорошо знакомую улицу. Улица, на которой живёт Мун. Ноги сами понесли к ее дому. Не взирая на боль в груди, он все равно упорно шел под струями дождя, временами срываясь на бег. Наконец, он стоял на крыльце знакомого до чертиков дома. Рука замерла над кнопкой звонка. А вдруг ее нет дома или она не одна... Да что за бред. Это же его маленькая Мун. Рыжая малышка Мун. Поэтому он смело нажимает на звонок, и его сердце замирает. Он не делает вдох пять, десять секунд. Пробегает в голове шальная мысль убежать, но откидывает ее. Появляется она. Заспанная, с растрепанными рыжими волосами, абсолютно ненакрашенная, в огромной домашней футболке. Охуенно красивая. До одури. Сонные глаза мгновение не могут сфокусироваться. Почти полночь, всё-таки. Все хорошие девочки(такие, как Мун) уже давно спят. Наконец, она обращает осмысленный взгляд на его лицо, и теплые глаза наполняются искренней тревогой и волнением. - Крис, - на выдохе произносит она и затягивает его в тепло дома. Не задает лишних вопросов. Не поднимает панику. Лишь помогает ему снять куртку. Шистад честно пытается не вздыхать от боли, боясь добавить в эти глаза еще больше сочувствия. Провожает на кухню. Суетится, пытаясь по быстрее разогреть ему еду и сделать его любимый кофе. Крепкий. Без молока и сахара. Мун помнит. Крис внимательно наблюдает за ней, следит за ее движениями. Мун чувствует это и начинает суетится еще сильнее. Ставит тарелку, полную мяса и жареного картофеля. Шистад траву и легкие салаты за еду не считает. Мун знает. Пока он жадно поглощает поздний ужин, Ева успевает откопать из недр шкафа, полотенце, когда-то оставленные им спортивные штаны и футболку(и Мун совсем никогда не засыпала в этой футболке, вдыхая еще сохранившийся одеколон Шистада, нет, что вы). Шистад стоит под теплыми струями постепенно приходя в себя. Замечает немногочисленные женские бутыльки. Поддавшись странному порыву, берет один из них и, открыв, вдыхает одурительно знакомый запах. Цитрус. Сколько раз он ощущал этот аромат, зарываясь в волосы Мун, пока она сладко спала, используя его плечо как подушку. Нельзя посчитать. Еще раз вдыхает полной грудью и оставляет флакон, понимая, что не может остановиться. Раны неприятно саднят, едва на них попадают струи воды, поэтому Крис выходит из душа и вытирается пушистым полотенцем. Одевает предложенные штаны, игнорируя футболку. Попутно отмечает в зеркале свои боевые ранения и синяки. Ссадины и синяки разбросаны по всему телу. В этот момент ему стало жалко Мун, ведь девушка так близко принимает к сердцу его раны и синяки. Но Шистад не может иначе, и Мун молчит и плачет ночью, думая, что он не замечает. Еве будет над чем поработать, но ей не привыкать. Спускается к Мун в комнату. Та уже сидит на своей кровати и роется в аптечке, рядом лежат ножницы и мокрые полотенца. Теплый оранжеватый свет ночника мягкими бликами играет на рыжих волосах. Такая привычная картина, но Шитстад на секунду замирает в дверях. Она, наконец, замечает его. Крис обращает внимание на её глаза. Чуть покрасневшие и опухшие. На щеках осталось несколько малозаметных дорожек от слез. Шистад делает вид, что ничего не заметил, но в душе просыпается чувство вины. Оно усиливается еще и потому, что Мун не истерит, не осуждает, не устраивает сцен. Просто молчит, все свои чувства и переживания прячет внутри. И от этого становится еще более тошно. Крис садится на кровать и следующие полчаса сдерживает мурчание от нежных прикосновений, не обращая внимание на тупую боль во всем теле. Не стесняясь разглядывает её немного покрасневшее от смущения лицо. Пытается поймать взгляд зеленых глаз, но Мун упорно отказывается быть пойманной. Она полностью сосредоточенна на синяках, которые обрабатывает специальной мазью. Не пропускает ни одного, каждому уделяет внимание. Вздрагивает, когда доходит очередь до небольшого пореза на левом боку. Тонкие руки начинают подрагивать, её дыхание сбивается, но Мун делает усилие и предельно аккуратно обрабатывает рану. И Крис делает пометку у себя в голове, чтобы больше не получать ножевых ранений, из-за которых так переживает его Мун. Закончив с телом, она переходит к лицу. Для удобства придвигается ближе так, что Шистад чувствует её тёплое дыхание на лице. Едва сдерживает улыбку и нестерпимое желание поцеловать Мун. Он уже больше часа в её доме, но до сих пор даже не обнял нормально Еву. Непорядок. Чувствует, как она мягко давит на кости лба и скул, проверяя нет ли повреждений черепа. Смотрит прямо ей в глаза. Она пытается сделать вид, что не стушевалась под напористым взглядом коньячных глаз, что совсем не обращает на это внимание, что не желает всем естеством утонуть в их глубине. Не отводит взгляд, пока не замечает все розовеющий румянец на ее охерительно притягательных для поцелуев щеках и остается довольным результатом. Закрывает глаза, сосредотачиваясь на мягких прикосновения, уютной тишине и теплом запахе Мун. Если его спросят, чем пахнет Мун, то он ни секунду ни сомневаясь ответит - теплом. В самый холодный день достаточно одного вдоха, чтобы аромат, наполняющий легкие, согрел все тело. Дезинфицирующее средство жжет ссадину на скуле, и Шистад еще даже не успевает возмутиться и открыть глаза, как проворная Мун дует на поврежденную кожу, тем самым в одно мгновение снимая всю боль. Крис остается лишь блаженного зажмурить глаза и сдерживать настойчиво мурлыканье, пробивающееся из грудной клетки. Наконец, все раны обработаны и Ева хочет отстраниться, но Крис вовремя обхватывает ее талию руками, удерживая в близости от себя. Отпускать теплую Мун совсем не хочется. Хочется ее целовать. Привыкший следовать своим желаниям Крис касается губами ее уголка рта и тут же болезненно морщится, из-за разбитой губы. Мун испуганно отстраняется и тут же дует на ранку. - Крис! - укоряюще произносит Ева. - Прости. Не сдержался, - и тут же ухмыляется. - Ты невозможен... - вздыхает девушка. Крис предпочитает оставить ее без ответа. На часах уже пол первого ночи. За окном все так же бушует не погода. Они расположились на диване, смотря какой-то канал. Видимо то, что Крис останется на всю ночь после обработки ран это само собой разумеющееся. Размеренные движения грудной клетки Шистада убаюкивают Еву, пристроившуюся головой на его груди. Когда Крис замечает, что его спутница уже почти заснула и не следит за ходом фильма, он выключает телевизор и пытается при встать, не разбудив при этом девушку, но это ему не удается и Ева все же просыпается. Шистад почти умиленно смотрит как Мун трет глаза в попытке стряхнуть дрему. Видя, что прогресса не намечается, просто берет Еву на руки и несет в комнату. Уложив ее на кровать, выключает ночник и сам забирается под теплое одеяло. Мун тут же пристраивается под боком и закрывает глаза, блаженного вздохнув. Все кажется до одури правильным. В одной кровати. Под одним одеялом. Сжав друг друга в объятьях. Эта мысль пугает Шистада. Он не хочет быть зависимым от кого-то. Он не будет клясться в вечной любви. Но Мун и не требует этого. И именно поэтому Крис готов хоть сейчас бросить мир и себя к ее ногам. Но ей достаточно просто быть рядом. Ей достаточно того, что Шистад приходит после драк именно к ней, целует ее и обнимает, защищяя от не погоды за окном. Она не отчитывает его. Не пытается изменить Криса и что-то запретить ему. Не устраивает сцен и истерик. Она просто всегда рядом. Готова принять его таким, какой он есть. Крис осторожно целует губы Евы, боясь разбудить ее, но он просто не может сдержаться. Тут же углубляет поцелуй, когда чувствует улыбку совсем не спавшей Мун. Нависает над ней, доминируя. Девушка лишь притягивает его ближе и обнимает за плечи. Шистад обязательно вытащит Мун встречать с ним рассвет, станет идеальным парнем для нее, окружит вниманием и заботой, будет крепкой стеной и опорой. Но это будет уже после. После дождя.