Том Реддл не умеет любить

Том Реддл — истинный слизеринец. Хитрый и расчетливый. А еще гордый. Он никогда не примет чужую помощь, потому что не верит в бескорыстие. Том Реддл — школьный староста. Он любит порядок. Во всем. Поэтому с отвращением смотрит на лохматые кудри своей однокурсницы, Гермионы Грейнджер. Гермиона Грейнджер — тоже школьная староста, однако совсем другая. Гермиона Грейнджер честная и открытая. Том это знает. И ему совсем не составляет труда выводить ее из себя на каждом вечернем обходе, при этом совершенно по-милому улыбаясь. Гермиона Грейнджер уверена, что Том Реддл не умеет улыбаться, поэтому давно привыкла к его ухмылке. Гермиона Грейнджер гриффиндорка, а Том Реддл учится на Слизерине, поэтому они оба не поленятся высказать в адрес друг друга пару колких словечек, а потом ругают младшекурсников за предвзятое отношение к соседним факультетам. Конечно, они знают, что их вражда — нечто личное, но Гермиона Грейнджер почти убеждена в том, что на Слизерине учатся только скользкие типы, ищущие во всем свою выгоду и способные в любой момент предать. Том Реддл, напротив, абсолютно уверен в том, что знаменитая гриффиндорская смелость — на самом деле безрассудство и совершению подвигов предпочитает достижение собственных целей. Неважно, каким путем. Гермиона Грейнджер стала его целью очень давно. Она была слишком похожей на него и была полной его противоположностью. Гермиона Грейнджер любила знания также, как и он. Любила быть лучшей, как он. И тоже обожала гулять утром по озеру. Гермиона Грейнджер была грязнокровкой, хотя иногда Том смог бы простить ей и это. Том Реддл любил спорить с Гермионой Грейнджер на любых уроках. Всегда и везде. Он любил побеждать и не мог смириться с проигрышем. Поэтому на вечерних обходах он зажимал ее между стен и страстно целовал, заставляя девушку подчиняться его воле. Том Реддл не был романтиком. Он был далеко не самым порядочным человеком. Даже убийцей. И Гермиона Грейнджер знала об этом. Знала и ничего не могла с собой поделать. И, когда он в очередной раз зажимал ее между стен, обдавая горячим дыханием и соприкасаясь своим разгоряченным телом с ее собственным, не отталкивала его. Почему? Она не знала ответа на этот вопрос. Том Реддл был жутким собственником и знал, что Гермиона Грейнджер принадлежит только ему, чем, несомненнно, пользовался. В своих целях и желаниях. Том Реддл не умел любить. Его сердце давно стало каменным, а ледяная маска навсегда впилась в по-аристократически бледное лицо. Гермиона Грейнджер была его целью. Его игрушкой. И ему доставляло почти садистское удовольствие ломать ее каждый день, а потом с ухмылкой и восхищением смотреть на нее, потому что она не сломалась до сих пор. Гермиона Грейнджер нравилась ему такой: несломленной бунтаркой, гриффиндоркой до мозга костей. Том Реддл не умел любить. И иногда Гермионе казалось, что и она тоже теряет эту способность. Однако, глядя на Тома, она убеждалась в обратном. Потому что любила его красивое лицо с точёным профилем, манеру растягивать слова, сладкий парфюм и его магию. С темными нотами, которые с каждым днем слышались все отчетливее. Гермиона Грейнджер не могла себе даже представить каково это — жить с Томом Реддлом, но и без него уже точно не могла.