Тени грядущего.

«Перестрелку затеял главарь банды, известный в полиции под кличкой «Мэр», который до настоящего времени не появлялся на публике. Мы хотим предупредить наших зрителей - в видео есть сцены насилия…» - Трус, наконец, решил показать свое лицо? Почесывая подбородок, Диггл внимательно изучал стоп-кадр из новостей, который Фелисити уже пустила в обработку. - Тщеславие дорого ему обойдется: я «позаимствовала» у ФБР софт для распознавания лиц… Она быстро переключилась на другой монитор. Замелькали списки и дейтаграммы, и всего через несколько секунд всплыло окно с фотографией молодого чернокожего мужчины. - Есть! – девушка остановила поиск. - Ксавье Рид. - Мистер Рид служил в армии? – Оливер, стоявший в сторонке все это время и о чем-то напряженно размышлявший, теперь присоединился к друзьям. - Нет никаких упоминаний. - А родные? Пальцы Фелисити снова запорхали по клавиатуре. - Рид всю жизнь скитался по приютам, - она прокрутила информацию дальше. - Хотя, постой! В девяносто шестом Ксавье несколько лет прожил с приемными родителями, у которых был сын - Эзра Барнс. До сегодняшнего дня он уже трижды побывал в Ираке. Сейчас Барнс находится в Штатах. - Ставлю 20 баксов, что в лагере Кирби. - Ты прав, Диг. А еще сводный брат Мэра назначен в конвой по перевозке оружия. Груз - винтовки SCAR 16S. Согласно расписанию, колонна пройдет через Старлинг-Сити сегодня ночью. В глазах Диггла промелькнула тревога. - SCAR 16S это автоматическое штурмовое оружие с гранатомётом. Если парень их получит, Оливер… все кончено. Куин уже снимал с подставки свой супер-лук. - Не получит. *** Тея зевнула и потянулась. - Сколько уже времени? – спросила она, сбрасывая ноги с поручня скамьи и принимая вертикальное положение. – Я, кажется, задремала. - Около семи, полагаю, - ответил Рой. Он тоже рад был размяться и, сдвинув лопатки, хрустнул позвонками. - Они еще не закончили? Тут дверные панели разъехались в стороны, и в коридор шагнул мужчина в белом халате. Рой и Тея вскочили, как по команде. - Ну что? - Как она? – воскликнули они одновременно. - Пуля пробила брюшную полость, но большую часть осколков мы смогли извлечь. - Большую? То есть… - Девочка потеряла много крови, - терпеливо объяснил врач. - Потом, когда она немного восстановится, скорее всего, придется провести еще одну операцию. Но на данном этапе мы сделали все, что могли. Результаты через пару часов. - Понятно, - Рой с усилием потер шею. - Можно к ней? - Она еще спит, а вот когда проснется, было бы неплохо, если б кто-нибудь из вас оказался рядом. Харпер взглянул на подругу. - Я останусь. - Я хочу с тобой! Рой подумал немного. - Тебе лучше съездить домой - отдохнуть, поесть… да и умыться не помешает, - он слегка щелкнул пальцем по ее испачканному лбу. - Потом, если захочешь, можешь вернуться. Тея не стала спорить. - Я привезу тебе чего-нибудь съестного. - Отличная мысль. Девушка вдруг горячо обняла его. - Знаешь, ты ведь спас ей жизнь сегодня. - Причем здесь я? Это сделали врачи. - Ты мой скромный герой, - Тея поцеловала Роя в губы. – «Ранчо-Бургер» или «Большое-пузо-Бургер»? - Что угодно. Кажется, я готов проглотить бычка целиком. - Значит и то и другое. Только не усни - я скоро! Она бегом припустила по длинному коридору к лифту. Рой отстранёно наблюдал, как прозрачный поток, крутанувшись по часовой стрелке, быстро исчезает в стоке. Вода в кране мягко шумела, но ему казалось, что она бьет по ушам не хуже Ниагарского водопада. Он оторвал от рулона бумажное полотенце и кое-как промокнул им лицо и руки. Из зеркала на него смотрел почти незнакомец – скулы заострились, покрылись суточной щетиной. Глаза будто провалились, и из светло-голубых стали темно-серыми. Рой тяжело облокотился о раковину. Почему-то он думал, что все повидал в этой жизни, что уже ничто не может его потрясти. Оказывается, может. Он вернулся в палату. Свет притушен, кругом тишина, лишь жужжание аппаратов жизнеобеспечения, да за окном непрекращающаяся ночная движуха. Син всё так же лежала на больничной койке в полной отключке, с головы до ног обмотанная датчиками и тонкими прозрачными трубками: трубки в носу, трубки в руках… Да и сама она казалась тонкой и прозрачной, как пергамент. Узкое личико имело нездоровый бледный оттенок, под густыми ресницами – синева, каштановая челка прилизана и зачесана назад – кто-то из медсестер заколол ее детской заколкой в виде розового слоненка, чтобы не мешалась. Это выглядело нелепо. И до слез умилительно. Рой приблизился к кровати и поправил на Синди одеяло. Взяв ее руку в свою широкую ладонь, он судорожно сглотнул, удивляясь, насколько та оказалась маленькой и хрупкой. Вот такие беззащитные дети первыми становятся жертвами этого жестокого мира. Впрочем, доктор сказал, что ей шестнадцать, а к шестнадцати годам подросток, живущий в Глейдс, может пройти уже через семь кругов ада. Стараясь не шуметь, Рой уселся рядом на стул и устало вытянул ноги. Откинув голову назад, он попытался вспомнить себя в шестнадцать. Нет, хмыкнул он, уж лучше не вспоминать. Монотонное жужжание усыпляло. Веки сами собой сомкнулись, и Рой погрузился в сон. И, конечно же, уже не мог увидеть промелькнувшую за окнами легкую тень. *** Син в порядке. Син в безопасности. Но почему-то Канарейка не чувствовала ни успокоения ни облегчения, наоборот – была напряжена, как натянутая струна, и зла, как сам сатана. Поэтому, когда рядом в оконную раму вонзилась стрела, не раздумывая, выхватила жезл и приняла боевую стойку. - Еще шаг – и ты пожалеешь об этом, - прошипела она. Капюшон не сомневался в ее словах, инстинктивно чувствуя состояние девушки, и, все же, шел к ней спокойной, уверенной походкой, словно был убежден в своей безнаказанности. Он остановился лишь тогда, когда шест блондинки уперся тупым концом ему в грудь. - Ты не понял? Я сказала, что сама найду тебя. Когда придет время. - Считай, что оно уже пришло. Куин сделал еще один осторожный шаг, Канарейка отступила, но не опустила жезл. - Хочешь драки? - Это ты её хочешь. И я дам тебе такую возможность, - Капюшон кивнул в сторону освещенного окна, за которым мирно спала Синди, переплетя свои пальцы с пальцами уснувшего на стуле Роя. - Ты сможешь отомстить за нее. Сегодня. Сейчас. Блондинка вскинула голову и медленно опустила оружие. Куин понял, что переломный момент в их отношениях настал. - Итак? Ты в деле? - Дело. Это как раз то, что мне сейчас нужно. - Только один вопрос… Жезл с тихим свистом вернулся на место, задев подбородок Куина. - Никаких вопросов! - Прости, но на него тебе все же придется ответить, - ребром ладони Капюшон медленно отвел от себя шест. – Ты знаешь моё имя. Вернее – одно из моих имён. А я хочу узнать твоё. Повисла долгая пауза. Куину уже стало казаться, что она вообще не ответит, но тут блондинка четко вымеренным движением сложила свое орудие вдвое и спрятала его за спину. - Можешь звать меня Са-фэр. Так короче. *** Колонна из нескольких грузовиков с выключенными фарами медленно подъехала к ангару и остановилась. Мэр не спешил выходить из укрытия. Он ждал, пристально вглядываясь в плотную промозглую дымку. Прошло несколько томительных минут в полнейшей тишине, и вот дверь первой из машин открылась. На землю спрыгнул здоровяк в камуфляжной форме, гулко ухнув своими тяжелыми ботинками о мостовую. Он повел широченными плечами, не спеша огляделся, и с поразительной точностью уставился в тот самый угол, где притаился Мэр. Глаза солдата сощурились. - Для черного пса ночь – лучший друг, так брат? Сначала в темноте сверкнули ослепительно белые зубы, и лишь затем показался сам Ксавье. За ним следовала толпа его приспешников. - А у тебя чертовски острое зрение, Эзра! Когда-нибудь оно спасет тебе жизнь. Улыбаясь, мужчины двинулись навстречу друг другу, раскинув в стороны руки для крепких братских объятий. - Что ты мне привез на этот раз? - Сам погляди, - здоровяк откинул тент и кивнул на контейнеры, в ровном порядке расставленные вдоль кузова. Мэр открыл первый попавшийся и извлек из него огромный автомат. Его черные глаза засветились восторгом, как у мальчишки, получившего вожделенный подарок к Рождеству. - Тебе стоит подумать над тем, чтобы сменить работу, брат. С такими игрушками мы скоро будем править всем городом! – Мэр зашелся радостным смехом. Но Эзра не поддержал его энтузиазма. Наоборот, плотно сжав губы и сузив глаза, он всматривался во что-то за спиной Мэра. Зная этот взгляд, Ксавье сразу смекнул, что к чему. Не медля ни секунды, он развернулся и нажал на курок. Куин бежал по узкой балке и слышал, как пули врезаются в металл под его ногами. Не останавливаясь, он прицелился и выстрелил. И снова: цель – выстрел, цель – выстрел. Кто-то из вояк врубил фары на грузовиках, и Оливер теперь отчетливо видел все, что происходит внизу. Рядом с Са-фэр уже двое валялись на земле, сбитые с ног ее жезлом, третий был на подходе. Мэр куда-то исчез, зато его брат – Куин узнал Барнса по фотографии, - стоял неподалеку, и, пока что, лишь наблюдал за дракой. Са-фэр была неподражаема. Её гибкое тело мелькало, как неуловимая искра, вспыхивающая то тут, то там; шест бил наповал, выделывая в ее руках такие невероятные финты, какие Оливеру и не снились. Все это походило на танец - прекрасный, стремительный и смертоносный. Куин даже замер на минуту, и прямо-таки залюбовался ее работой. И, пожалуй, впервые подумал, что было бы не плохо заиметь такого напарника. Стрекот автомата заставил его очнуться. Пробежав еще пару метров, Оливер оттолкнулся от балки и спрыгнул вниз. Бандиты кинулись на него, как жуки-скарабеи на мумию, но Эзра опередил их всех. Это был поистине гигант, выше Куина на пол головы, и гораздо шире в плечах. Не снижая темпа, Оливер сгруппировался, лихо перекатился через плечо, избежав тем самым прямого удара кулаком-кувалдой, вскочил на ноги за спиной противника и, пока тот разворачивался, теряя драгоценное время, двумя молниеносными выпадами – один правым локтем, второй левым коленом – отправил вояку в нокаут. - Отличный удар! Шест просвистел и обрушился на голову очередного громилы. - Спасибо! Ты тоже ничего. Куин услышал, как блондинка фыркнула. Он улыбнулся и послал еще одну стрелу в цель. Они бились плечом к плечу, пока последний из бандитов не повалился на мокрый асфальт и не затих. - Это всё? – спросила Са-фэр, тяжело дыша. Тыльной стороной ладони Оливер смахнул пот с подбородка и огляделся. - Полагаю, что нет. - Правильно полагаешь, - сзади раздался издевательский хохот. Куин резко обернулся. Приняв картинную позу, Мэр целился в них из гранатомета. - Смотрю, ты любишь винтажное оружие? Как глупо. Разве твои стрелы могут остановить это? И он выстрелил. Все произошло в доли секунды: стрела и выпущенная граната встретились на полпути. Раздался мощный, оглушительный взрыв. Высокий столб оранжево-красного пламени взметнулся к черному небу. Взрывной волной Куина сбило с ног. Он едва успел увернуться от горячей струи воздуха с частичками острых обломков, пронесшейся над головой. Дым постепенно рассеялся, и первое, что Куин увидел – вылезшие из орбит глаза Мэра. Он стоял на коленях и корчился от удушья, царапая пальцами металлический шест Са-фэр, которым та, без всякого видимого усилия, сдавливала ему горло. Причем, делала она это совершенно спокойно и со знанием дела, заведомо продлевая ублюдку мучения. - Стой! – Куин поднялся на ноги. – Ты должна отпустить его! - С какой стати? Этот подонок ранил моего друга. - Да. И за это он предстанет перед судом. Блондинка еще какое-то время раздумывала, потом неохотно ослабила хватку. Мэр, пребывая в полуобморочном состоянии, тяжело осел на землю, хватая ртом воздух, как выброшенная из воды рыба. - А ты и в правду изменился, - Са-фэр перебросила шест в другую руку, выдавая тем самым своё раздражение. Куин приблизился, внимательно всматриваясь в ее лицо. - Хочешь сказать, что знала меня прежде? Это был провокационный вопрос, но Са-фэр не стала увиливать в этот раз. - Я знаю тебя лучше, чем ты думаешь, - сказала она, вскинув голову, в прорезях маски воинственно блеснуло зеленоватое пламя. - И мягкотелость не в твоём характере. Какое-то время они стояли друг напротив друга, и был момент, когда Оливер думал, что вот-вот ухватится за ту невидимую нить, которая приведет его к разгадке, и он, наконец, покончит с этим мучительным чувством неизвестности. Но тут Ксавье отдышался: - Сука! Ты мне чуть глотку не перебила! – прохрипел он. Взмах, удар, шест пропел свою короткую песню, и Мэр уткнулся носом в ботинок Са-фэр. Девушка ногой оттолкнула от себя бесчувственное тело. - Так с леди не разговаривают, мистер, - тряхнула она белокурыми волосами. Где-то вдали завыли сирены. - Полиция. Мне пора уходить. Знакомым движением Са-фэр сложила жезл и спрятала его в «ножны» за спиной. - Мы еще увидимся? - крикнул ей вслед Оливер, когда она уже запрыгивала на грузовик, а затем на тент кузова. - Не сомневайся в этом! Девушка легко, как птица, взлетела с тента на крышу ангара и слилась с ночью, будто была её неизменной составляющей. *** "Но зрячим был слепцом я до сих пор, Однако когда кровавыми слезами я заплакал, я прозрел, и понял: Истинная сила не в руках, не в острие клинка - все это лишь пустая показуха, Ведь истинная сила в силе духа". С его головы сорвали мешок. Ослепительный луч света резанул по глазам, словно бритва. Ксавье крутил головой, пытаясь укрыться от него, но безуспешно – его тело было крепко-накрепко привязано к стулу, а тот, в свою очередь, намертво прикручен к полу. - Где я? – собственный голос прозвучал хрипло, незнакомо. - Что происходит? Это не полицейский участок! - Приветствую тебя, брат. Свет притушили. Рид с облегчением приоткрыл воспаленные веки, и тут же пожалел об этом. Сквозь пустые ямы иссушенных глазниц на него смотрел… сам Дьявол! - Матерь Божья… - с ужасом выдохнул Ксавье и почувствовал, как горячая влага растекается между его ног. – Кто вы? Господи, кто вы?! Нет, уходите, не трогайте меня!! … спаси и с-сохрани… ныне и … в-вовеки…. Он пытался, отчаянно пытался вспомнить слова единственной молитвы, которую знал когда-то, но не мог. Страх парализовал его, связал крепче пут, лишил языка и грозился вот-вот лишить разума. А безносый Дьявол все тянулся к нему своими отвратительными, огромными клыками, всё ближе и ближе… - Забудь о Боге, брат, - вещал голос, словно из адского колодца. - Теперь ты служишь мне. Что-то блеснуло, плечо пронзила острая боль. Рид задергался, как одержимый, и дико заорал: - Нет, Господи, нет!!! Что вы делаете?! Уберите это от меня! Уберите!! Я не хочу! Не надо! НЕЕЕТ!!!... Кости будто расплавились, превратились в желе. Пальцы, локти, позвоночник - каждый хрящ, каждый сустав выкручивался из своих пазов под действием нечеловеческой силы. Вскипевший мозг бился о черепную коробку, разрывая её по швам, глаза застила красная пелена… Ксавье истошно визжал, брызгая слюной, и дергался в конвульсиях еще добрую минуту. Потом затих. Голова его бессильно упала на плечо, и кровавые слезы закапали на пол. Блад стянул с себя маску и брезгливо поморщился на изуродованное тело. - Да он никак обмочился, тьфу! Уберите отсюда этот мусор. - Да, брат Блад. Он шел по улице, припорошенной снегом, и думал: если бы этот трус выжил под действием Миракуру, что бы изменилось? Стал бы он храбрее, заимей сверх-силу? Или трус остается трусом и с оружием в руках? Вопрос философский… Блад вбежал по ступенькам и толкнул массивную дверь, размышляя над этим. Поднимался в лифте и продолжал задаваться тем же вопросом. Шагал по коридору и все еще ломал себе голову… Оливер стоял спиной к нему, засунув руки в карманы брюк. На фоне серой пелены за окном плечи хозяина Куин Консолидейтед казались шире, рост выше, ноги крепче. Во всяком случае, Бладу хотелось думать, что это лишь иллюзия, плод его воображения. Огромный экран на подставке тихо вещал: «В Глейдс прошла акция по обмену оружия на деньги. Сдали свыше восьмисот единиц, но кто был щедрым спонсором данного мероприятия все еще не известно…» - Похоже, правду говорят, - мужчина шагнул в распахнутую дверь, - один человек может изменить мир. Куин обернулся. - Оставлю эту работу на вас, советник. Себастьян прошел к нему через весь кабинет и протянул руку. - Я жив только благодаря тебе. Спасибо. Оливер без лишней суеты пожал ее – сухо, скупо, по-мужски. - Я просто поддался инстинкту. И все. Ни восклицаний, ни ложно-скромных отрицаний. Блад искал в лице собеседника хоть крупицу чванливости, гордости за свой поступок, но нет. Взгляд Куина оставался непроницаемым, даже отстраненным – он явно думал уже о чем-то другом, забыв о героизме, совершенном недавно. Это и раздражало, и вызывало невольное восхищение. Себастьян встал рядом и всмотрелся в хмурый день за стеклом. Вот он – ответ на тот философский вопрос, который не давал ему покоя: - Это не инстинкт, мой дорогой друг, - произнес он, задумчиво наблюдая за падающим снегом. - Это истинная сила.