Заметки

Понедельник, 22:36 День тяжелый. Я и не думал, что можно столько работать. И не думал, что кто-то делает это по двенадцать часов в день. Честно говоря, я вообще раньше не думал. Я просто жил и делал то, что хотел. Оказывается, большинство людей живут совсем не так. А для меня это стало настоящим открытием — жизнь состоит не только из тусовок, ночных клубов, крутых тачек и безмозглых телочек. В ней есть что-то ещё. К чему я это все говорю? Я забыл рассказать, что милая тётя Эля решила в качестве воспитательной меры отправить меня за стойку ресепшн. А я в ту же секунду решил вести эти записи, чтоб хоть как-то развлекать себя во время бесконечных ночных смен, которые почему-то выпадают мне чаще, чем остальным портье. Чтоб не свихнуться от одиночества и от количества этой дурацкой работы, я придумал себе вот такой дневник. Назовём его «Записки бывшего владельца отеля», или, может, просто, как у Пушкина — «Страдающий эгоист». В последнее время меня частенько так называют. Да я уже сам начинаю в это верить. Но главное не это. Наверное, всем безумно интересно, как же мы теперь общаемся с экс-госпожой горничной. Да никак. Мы вообще не общаемся. Хотя и работаем вместе, и видимся каждый день, и смены у нас часто совпадают. Такое ощущение, что мы играем в игру «Кто кого перемолчит» или «Кто кого быстрее испепелит взглядом». Пока она, кажется, ведёт в счете. Ходит вся такая гордая, голову задирает, и считает, что обратить на меня свое драгоценное внимание — ниже ее достоинства. Она же у нас вся такая правильная, совершает только логичные поступки и всегда несёт ответственность за то, что делает. А я в ее глазах — последнее безответственное и безмозглое чмо. Я постоянно творю ерунду, по-хамски разговариваю и все делаю назло кому-то. Ей. Она почему-то абсолютно уверена, что предложение Софии я сделал исключительно для того, чтоб позлить ее. Может, это так и есть. Но мне совершенно было не нужно, чтоб она об этом догадалась. Что касается нашей совместной работы, то происходит это очень сложно. Она даже сейчас, когда в холле отеля нет ни одной души, а за стойкой остались только мы вдвоём, предпочитает стоять ко мне спиной и перебирать скрепки. Синдром Софии какой-то… А я внимательно изучаю взглядом ее спину (ну, не спину, конечно…) и про себя умоляю ее повернуться и сказать мне хоть слово. Но, кажется, мои молитвы не доходят до верховной канцелярии. Она продолжает упорно делать вид, что раскладывание скрепок в определенной, одной ей известной, последовательности — самое интересное занятие на планете. А я — просто пустое место. Меня вообще тут нет. Не сильно-то и хотелось, знаешь ли. Я думал, что меня в очередной раз «пронесет», и вся эта история с предложением руки и сердца быстро замнётся и забудется. Очевидно же было, что я сделал это в эмоциональном запале, чтоб доказать самому себе, а заодно ей и тетё Эле, что я могу принимать взрослые решения, что я вырос и заслуживаю серьёзного отношения к себе. А еще хотелось сделать больно. Ей. Хотелось, чтоб она почувствовала, что это такое, когда тебя разрывает изнутри от ревности. Когда ты не можешь думать ни о чем, кроме чужих рук и губ, которые прикасаются к той, что должна по праву принадлежать только тебе. Когда дуреешь на глазах от одной мысли, что она может быть с кем-то другим и совершаешь какие-то абсолютно нелогичные и абсурдные поступки. Но, по-моему, все вокруг неправильно поняли мою идею. Почему-то произошло все с точностью до наоборот. Тётя Эля, София, а, главное, Она единогласно восприняли мой поступок, как очередную подростковую несерьёзную выходку. Посмеялись, снисходительно похлопали меня по плечу и сказали заканчивать этот цирк. А я вот так не думаю. Может, действительно жениться? Тогда я точно докажу всем, что я могу быть серьезным и ответственным человеком. Правда, один вопрос все-таки остаётся… на ком?