***
– Ты хоть понимаешь, что ты натворила? – пытаясь привести в чувство Маринетт, восклицает Тикки, но та лишь сурово фыркает и устало откидывается на кровати. – Давай утром об этом поговорим? – уже спокойнее отзывается брюнетка. – Итак тошно. Но квами не отстаёт. Она жужжит во все уши, подлетая к каждому поочерёдно, когда девушка переворачивается с боку на бок. И после та утробно рычит. – Да. Я дура. И я попрошу прощения на следующей миссии. Довольна? – Тикки удовлетворённо кивает, а Маринетт ложится наконец спать, думая о том, как и когда извинится пред ним. Но ни на следующей, ни на второй миссии напарник так и не появился. Он послушался Леди и ушёл навсегда. И это заставило девушку буквально выть от разрываемой совести. Бывший Ша Нуар отказался от своего талисмана, вернул мастеру Фу, не желая объяснять причину, и стёр все следы Леди Баг в своём телефоне, на планшете, на компьютере и даже в шкафчике. Адриан настолько был обижен, что, когда по телевизору всплывало хоть одно упоминание о ней, он выключал его и погружался в свои дела, даже не ведая сколько раз напарница была на грани провала. Но, увы, возненавидеть героиню Парижа блондин так и не смог. Если ей не нужна его любовь, то другой девушке – да. Так и было сделано. Фотомодель решил скорее уж на зло самому себе завести серьёзные отношения с девушкой, которая заикалась при одном только его виде, с девушкой, с которой ему было легко и приятно, – Маринетт Дюпен-Чен. Сама Дюпен-Чен была очень рада всему, но радость длилась не долго. Уже на следующей миссии она почувствовала, что ей, несмотря на осуществившуюся мечту, не хватает приставучего и наглого выкрутасника Ша Нуара. Ей хотелось найти его, но где и как – она не имела понятия. – Я готова на всё, чтобы вернуть его, Тикки. – хныкала голубоглазая. – И ты попросишь у него прощения? – Да. – Тогда я знаю, кто может тебе с этим помочь. – на лице квами возникает тёплая и лучистая улыбка. Она ведёт её по знакомым улицам Парижа. Минуя очередное здание, приводит к уже знакомой двери мастера Фу, и, доверяясь мудрости Тикки, девушка робко стучится и прислушивается к любому шороху за тонкой преградой. Тишина. Никакого шороха, звука шагов не было слышно. Но мягкий голос старца пригласил войти, что она и сделала. Неуверенно, но прошла к татами, на котором расположился старичок. Он всё также тихо и спокойно говорит, что ждал её и готов ответить на волнующий вопрос. И Маринетт напряжена, как струна, готовая на всё ради того, чтобы вернуть напарника. Дальше он не произносит ни слова, а просто встаёт и проходит к старенькому патефону. Брюнетка в недоумении смотрит в спину мастера, что заградила доступ к самому интересному и поэтому она не заметила, как в руках у хранителя оказалась знакомая коробочка. – Я даю вам второй шанс. – протягивая её девушке, глаголет мастер Фу, и Дюпен-Чен трепетно принимает её из худых рук, прижимая к груди, как дорогой хрусталь. – Спасибо. – одними губами сквозь слёзы счастья шепчет голубоглазая героиня и, чуть не вскочив с места, задаётся вопросом: – Как мне его найти? Мастер вздыхает, будто бы не хочет, чтобы герои узнали личности друг друга, но всё же произносит имя и фамилию, от которой у Мари сердце бухает в пятки. Наконец-то всё стало на свои места. Счастлива? Нет. Ей стало только больнее от той правды, что она поняла. Нагрубила, накричала, отшила своего самого любимого человека. Но она же не знала! Сжимая коробку с серебряным кольцом, девушка смотрит куда-то вдаль. Не на Луну и тем более не в бескрайнее полотно звёздного неба – это её не волнует, а на крыши, покрытые лунным серебром в поисках знакомой. Вот и то самое окно. Парень ещё не спит, что-то пишет в планшете, сидя спиной к окну. Как ей подойти к нему? Что ей сказать? Былая уверенность пошатнулась при этой мысли, и, прикусывая до боли губу, делает шаг по направлению к комнате. Тусклый свет компьютера охватывает лишь стол, но благодаря большим окнам в комнате можно было рассмотреть все детали интерьера. Она бесшумно проникает в открытое окно, приземляется на пол, и блондин вздрагивает от удивления, затем поворачивается назад и его брови неприветливо хмурятся. Та, что он пытается забыть, та, что он ненавидит, но и безумно любит, вновь ворвалась в его спокойную нормальную жизнь. – Привет, Леди Баг. – старается скрыть своё настроение, но в голосе сквозят нотки недружелюбия, которые героиня особенно тонко слышит. Девушка мнётся некоторое время, а Агрест поворачивается вновь, дабы отвлечься на домашнее задание. Ей неловко просить прощения и если бы она могла, то ушла бы, не сказав ни слова, но ей нужен именно этот напарник. Он, как никто другой, понимал с полуслова и жутко раздражал своими нелепыми фразами. И другого Нуара ей не хотелось. – Я пришла не просто так. – начинает она робко. – Я… Я знаю, что ты – Ша Нуар и… – Ах. Вот как. – обида, злость, ненависть. – Найди себе другого. Я же тебе досаждаю. Леди готова провалиться сквозь землю лишь бы только не слышать, не видеть его в таком состоянии. – Нет! Это не так! Я всё объясню. Но никаких объяснений блондин слышать не желает. Тая глубокую обиду, он поднимается с места и уже спокойнее заставляет героиню покинуть его комнату. Она понимает, что ещё чуть-чуть и всё будет потеряно окончательно. Поэтому Маринетт смело преодолевает расстояние между ним и собой, заглядывает в самые глубины зелёных глаз и кладёт в руку талисман Ша Нуара. Сжимая его руку в кулак, она тихо шепчет, нет умоляет парня стать хранителем Плагга, её верным напарником, ведь… – Ты нужен людям. Ты нужен миру. Если ты таишь на меня обиду, если ты не хочешь слушать моих объяснений, подумай хотя бы о чужих жизнях непричастных в наших недомолвках людей, ведь я одна не справлюсь и, если он получит мой талисман, то вся остальная борьба окажется бессмысленной, и мир падёт в ногах жестокого эгоиста, люди будут страдать, а, возможно, и умирать под натиском узурпатора. Подумай хотя бы о них. – и, прижимая его руку с коробочкой к груди, Леди готовится покинуть комнату, чтобы оставить блондина наедине с талисманом и выбором, который он должен совершить уже в последний раз. Адриан грустно склонил голову, утыкаясь взглядом в крышку коробочки и присаживаясь на стул. Смятение – вот, что чувствует он сейчас. Столько раскаяния было в словах, которые он слушать не хотел, столько просьбы и боли сквозило в васильковых глазах, что парень вновь погрузился в былое опустошённое состояние. Он робко открывает предмет, видит серебряное кольцо и решается. – Ну здравствуй, Плагг.***
На следующий день Адриан и Маринетт встретились в парке не далеко от дома последней для серьёзного разговора. Брюнетка самая первая пришла к месту встречи и сидела на лавочке в ожидании. Именно она решилась устроить эту встречу, именно она решила дать парню сделать окончательный выбор. Она думает, что Адриан имеет право знать о том, кто скрывается за маской божьей коровки и ему решать, что делать дальше: разорвать или сохранить отношения. И вот на горизонте появился Адриан всё с той же солнечной улыбкой, с которой он встречал всех. Блондин приземляется рядом, и пара здоровается. – Что-то случилось? – заботливо спрашивает он. – Ты мрачная какая-то. Маринетт отвечает, что всё в порядке, и заводит разговор на ту тему, о которой со вчерашнего дня хотела поговорить. – Адриан, я… Я хотела рассказать тебе правду. Вчера… В общем, со вчерашнего дня я…. О господи. – Дюпен не в силах связать и пару слов воедино, оттого принимает привычную позу под дружелюбно смеющийся взгляд. – Что-то случилось вчера? Надеюсь, это не то о чём я думаю. – Не знаю о чём ты думаешь, но… – сейчас или никогда. – Я – Леди Баг. И брюнетка наблюдает, как широко раскрылись его зелёные глаза в изумлении. – Я знаю. Возможно ты не захочешь с этого момента и знать меня, порвёшь наши отношения и просто уйдёшь. Я пойму тебя и уже готова уйти сразу же, просто скажи и… – Глупая. – Адриан поворачивает её лицо обратно, дабы посмотреть в глаза. – Ты правда думаешь, что я это сделаю? Ша Нуар – это Ша Нуар, как и Леди Баг, он – другой человек, а мы – это мы. И мы не имеем никакого отношения к ним. Пусть они в ссоре, пусть будут врагами, но разве это касается нас? Не думаю и тебе запрещаю об этом думать. Настала очередь Мари покраснеть и широко раскрыть глаза. Но вскоре изумление сменяется радостью, которая отражается в кристальных капельках слёз, выступивших на глазах. – Правда? – ей уже спокойно и легко. И, когда Адриан отвечает согласием, крепко-крепко обнимает, не желая отпускать свою любовь никуда, желая быть с ним всегда рядом и чувствовать, как бьётся в груди бескрайнее доброе-доброе и лучистое, как солнце, сердце. И Агрест думает также, прижимая к себе нежного и хрупкого человечка.