Цветы героям

- Мама, почему мы всегда носим папе белые цветы? – спросила подросшая, уже восьмилетняя Элисия. - Так принято. Понимаешь, белый – он для тех, кого с нами уже нет, люди однажды так договорились, и… - но дочь не дала ей договорить. - Потому, что они хорошие, да? Белый – он же чистый, на нем любое пятнышко видно, его сложнее всего сохранить, не испортить… - Наверное, я не знаю, почему. Пожалуй, ты права, потому что самый хороший, несомненно хороший, - горле стоял комок, и мысли были совсем не о цветах. - Тогда почему мы в школе к памятнику Героям несли красные тюльпаны? И почему в Ишваре сажают красные маки? Ведь нужно белые. Мертвым – белое. Как же часто ставит в тупик то, что с чистым сердцем спрашивает ребенок. - Красные цветы нужно приносить туда, где пролилась кровь невинных, или тем, кто погиб, сражаясь за хорошее. Странно всю жизнь следовать правилам, не спросив: почему они такие. Или спросив некогда, но забыв с годами ответы, лишь в сердце храня какие-то смутные ощущения, которые и в слова облечь, ой, как ни просто. Грейсия заставила себя вспомнить: вроде бы когда-то в школе, или это была соседка, рассказывали, что эти цветочные традиции связаны с расположением страны, которая из-за своего центрального положения вобрала в себя самые разные культурные особенности. Белый – цвет скорби, это знание пришло с Востока, красный – крови и отваги – с Запада. И сложным решением было, чему отдать предпочтение: знанию или ощущению, тому, что в груди у сердца. - Тогда папе тоже нужны красные! – столь эмоционально сказанное и было основной целью и причиной разговора. Девочка сама все поняла, хотела лишь подтверждения. - Он герой! И пролил кровь… - Нет, - покачала головой Грейсия, - он не любит красные, и просил их никогда не дарить. - Когда просил? - Давным-давно, ты тогда была совсем маленькой… «Знаешь, Грейс, я тут окончательно убедился в правоте Роя. Мы недостойны почестей, высоких слов, наград – всего вот этого, ты знаешь. Из всех нас я получаюсь самым недостойным. Одно дело – быть обманутым или даже бездумно идущим со стадом глупцом, или наивным идеалистом. Другое – все знать и понимать, понимать изначально, и все равно взять ружье. Да еще и направить его не только на «чужих», но и на «своих». Как же прав Мустанг в своем извечном: «Мы должны ответить за наш героизм. И предстать перед судом. А подвиги наши должны называться так, как есть – преступлениями». Впрочем, хватит об этом, вот и Элисия проснулась… Ну что, дочь, скучала по папочке, а?!» Белые цветы – ушедшим родным людям. Красные – непозволительная роскошь для тех, кто все понимал изначально.