Полина.
***
Порыв ветра сорвал лист с ветки за окном, и тот, кружась в воздушном потоке полетел к земле. Ярко желтый лист, огненным всполохом пронесся мимо окна, и исчез из поля зрения. Моя жизнь проносится мимо, как этот желтый путешественник. — Как вы себя чувствуете? Вопросы, вопросы, неужели он правда думает, что я не в состоянии сказать ему именно то, что он хочет от меня услышать. — Прекрасно, — говорю я, и изображаю самую беззаботную улыбку, из всех своих масок. — Головные боли не мучают, как вы спите, что вам снится? — далее следуют стандартные вопросы-тесты. Я отвечаю коротко, без подробностей и излишней эмоциональности. Мой вам совет, если хотите солгать, не запутайтесь в мелких деталях. Кажется, док остался доволен, результатами обследования, я мысленно улыбаюсь. Хотелось бы выбраться отсюда побыстрей, мне попросту надоело притворяться. Стоя на остановке, с пакетом своих пожитков, и справкой о моем психическом здоровье, прокручивала в голове свой разговор с доком. — Каковы ваши планы на будущее? — спросил он провожая меня до ворот. — А у меня есть будущее? — решила я пошутить. — Очень смешно, — он с укоризной посмотрел на меня, — хочешь вернемся, у меня есть отличные таблетки счастья? Док вдруг перешел на ты, забавно, за все время, что его знаю, не слышала, чтобы он обращался к кому-нибудь на ты. — Спасибо, уж лучше вы к нам, — ответила я фразой из фильма. Док рассмеялся, ух ты, да я прям начинающий стендапер. — Я обязательно приду, — сказал он отсмеявшись. — Куда? — В гости. — К кому? — К тебе, ты же только что меня пригласила, — он продолжал улыбаться. — Я? — глядя на дока, совершенно не могла понять, где меня надули. — Ты-ты, — сказал он, и взяв за локоть повел дальше к воротам. И читая мою невысказанную мысль, добавил, — Я знаю адрес и телефон. Мы остановились возле ворот. Глядя во внимательные глаза дока, спрятанные за очками, я пыталась понять, что же все-таки происходит. И тут меня осенило. — Ты… хочешь убедиться, что я не попробую снова? — спросила я немного споткнувшись, обращаясь к доку на ты, глупая привычка выкать. — А ты думаешь я поверил всей той ванильной лабуде, которую ты мне наплела? Я тяжело вздохнула, док стоял передо мной серьезный и сосредоточенный, от улыбки не осталось и следа. — Я под колпаком? — Ты думаешь, кому-то есть до тебя дело? — Я на учете, прости, неправильно выразилась. — Нет. Через некоторое время исчезнут все следы твоего пребывания здесь, — док снял очки и потер переносицу. — Зачем? — Что зачем? — Это должностное преступление, зачем ты делаешь это для меня? — Я так хочу, — просто сказал он, — и с тобой на самом деле все в порядке, всегда было. — Но, я же… — Это не имеет значение! — грубо оборвал он меня. — А что имеет? — Я не знаю, великие философы веками не могут найти ответ, а ты хочешь получить его от меня? — он вновь улыбнулся. Я тоже улыбнулась, вдруг стало так легко и просто все. — Всё, хорош лирику разводить, брысь отсюда! — он развернул меня лицом к выходу и слегка подтолкнул. — И без глупостей, смотри мне, я проверю! — крикнул мне во след.***
Рядом раздался сигнал автомобиля, вырывая меня из задумчивости. Вокруг туда сюда снуют люди, а я стою посреди тротуара, и пытаюсь вспомнить, куда и зачем шла. В голове никаких мыслей. Так бывает, когда утром невыспавшийся на автопилоте спешишь на работу, а просыпаться начинаешь только после третьей кружки кофе. Но местность вокруг незнакомая, повернувшись, пошла в обратную сторону. Ничего не изменилось, через пару кварталов стало понятно, что это не мой город. Никаких знакомых ориентиров. Первый порыв, спросить дорогу у прохожих, провалился сразу. На меня попросту никто не обращал внимания, совсем, как-будто меня нет. Нет, они не шарахались, не кривили презрительно губы, они просто делали вид, что меня не существует. В отчаянии, выскочила на середину дороги и закричала: — Эй, да что с вами со всеми! Сзади раздался какой-то шум, и обернувшись я увидела несущийся прямо на меня автобус, полный людей. Что-либо сделать уже не успевала, и поэтому смотрела на свою приближающуюся смерть со спокойной обреченностью. Смерть не самое страшное, как выяснилось… После того, как автобус в буквальном смысле прошел сквозь меня, или я сквозь него, все его металлические и пластиковые детали, сквозь людей, я так и осталась стоять посреди дороги, отказываясь верить в происходящее.***
Уже давно перестала обращать внимания, на то, что проходила сквозь людей или предметы, просто сознание цеплялось за неправильность происходящего, и я вздрагивала всем телом. Тело… Глупость какая, у меня больше его нет. А что же я тогда такое? Вспомнилось старое изречение: я мыслю, следовательно я существую. Но, видимо, его автор никогда не блуждал неосязаемой субстанцией по материальному миру. Не представляю, сколько времени пребываю в таком состоянии. Само понятие времени размылось, дни сменялись ночами, солнце с луной хороводили по небу свой нескончаемый танец, а я всё шла, не разбирая дороги, не имея конечной цели. Пока однажды, меня не остановило ощущение чужого взгляда в спину. Встрепенувшись, я заозиралась по сторонам. Что? Не может быть… Он стоял прислонившись к столбу, обладатель пронзительного взгляда, сверлившего во мне дыру. Я застыла на месте, и на всякий случай осмотрелась, возможно мне показалось, и смотрят на самом деле на кого-то, кто рядом. Но нет, поблизости никого не было. Вновь обернувшись к человеку обратившему на меня внимание, я не нашла его на том же месте. Меня захлестнула паника, вот глупая курица, нужно было бежать к нему со всех ног, а не терять время в поисках подтверждений. Вот где его искать? Беспорядочно перемещаясь по улице, я заглядывала в глаза, всем похожим на него. Однако спутать его было сложно, высокий худощавый, одет в черные брюки и черную же худи с капюшоном. Или что-то в таком роде, если честно, вся его внешность отложилась в памяти как темное пятно. Запомнились только глаза, карие, настолько насыщенно черного цвета, что не видно зрачков, внимательные, пронзительные, и сосредоточенные на мне. Снова оно, это ощущение, что смотрят в спину. И снова он, стоит на другой стороне улицы, и слегка кривит губы в полуулыбке. Неприятные мысли о том, что он смотрел на мои метания, спрятавшись в укромном месте, больно царапнули, но я быстро отмела их подальше. Он единственный меня видит, а может и слышит, и это становится надгробным камнем, на могиле моей гордости. Я пойду за ним, чего бы это ни стоило. Но все оказалось сложней, чем я думала, каждый раз, когда до него оставалось совсем немного, он исчезал, и появлялся совсем в другом месте. Он как-будто играл со мной в прятки, не слушая моих просьб остановиться. Поняв, что не смогу его догнать, я разрыдалась, а он рассмеялся глядя на меня. Чертов ублюдок… — За что ты так со мной! — крикнула я, отчаявшись окончательно.***
Слезы катятся из глаз, невыносимая тоска и безысходность рвут меня на части. А незнакомец продолжает издеваться, исчезая и появляясь в разных местах. — Не реви, ему просто скучно, — раздалось откуда-то снизу. Маленькая девочка лет трёх, стояла прямо передо мной, и смотрела в сторону незнакомца недовольно насупившись. Я утерла слезы рукавом и улыбнулась. Она просто маленькая куколка, таких красивых деток я никогда не встречала. Одета в клетчатое красное платьице с оборками и замечательным бантом на поясе. Волосенки вьются аккуратными каштановыми прядками и собраны на макушке. На ногах красные лаковые сандалики с белыми носочками. А в руках это маленькое чудо держит большого, белого кролика, чьи длинные уши почти достают до земли. Даже не задумываясь о том, что делаю я погладила малышку по голове. — Здравствуй красавица, и как же тебя зовут? — сказала я, и застыла, потому, что девочка перевела глаза на меня, услышав мой вопрос. Что? Она тоже меня видит… — Когда? — ответил ребенок, не размыкая губ и неотрывно глядя мне в глаза. Я опешила, она меня видит и слышит, но что означает ее вопрос. — Эм, а есть разница? — замялась я. — Естессно, — девочка наклонила голову набок, изучая меня. — Можно оба варианта, если не секрет? — Обещай, что не будешь смеяться, и никому не расскажешь? — Честное призрачное! — я приложила руку к груди, а затем провела ей возле губ, как бы застегивая воображаемую молнию. Девочка прыснула, а затем рассмеялась в голос. — Ты мне нравишься, ты другая, — вдруг сказала она став серьезной. И по прежнему, не открывая рта. Я сошла с ума, веду мысленные беседы с трёхлетним ребенком, который, к тому же кажется слишком смышленым для своего возраста. А интересно, бывают сумасшедшие призраки? Не хотелось бы начинать традицию…***
— Так вот, — начало это маленькое чудо, — слушай, и помни, ты обещала! Я только глаза закатила, ну что за тайны. Однако, к такому я была не готова, и едва не засмеялась в голос, когда девочка выдала: — До того как появиться на свет снова в этом теле, меня звали Валентин Петрович Сундуков. Я был доктором физико-математических наук. И прекрати немедленно так на меня пялиться! — малышка нахмурила бровки, давая понять, что вероятность истерики растет с геометрической прогрессией. — Это… Это как-то не вяжется с вашим нынешним обликом, — улыбку так и не удалось скрыть. — Да-да, это всё насмешка природы, — девочка перестала хмуриться, и смотрела на меня совершенно взрослым, полным вселенской тоски, взглядом, — я всегда недолюбливал детей, своих не хотел иметь категорически, а с чужими, если с мальчиками ещё можно о чём-то поговорить, то девочки, это что-то выше моего понимания, все эти бантики, куколки, оборочки, брр… — Ты снова пялишься! — заметив мой оценивающий взгляд, заявила она… он… в общем я запуталась. — Простите, эээ… — Зови меня Док или Сундук, ладно? А то все эти сюсюканья надоели до зубовного скрежета. — Сундук? — Ага, — и малышка заулыбалась, — ты даже не представляешь как я рад это слышать. — Алисочка! Девочка моя, пошли домой, пора ужинать! — сидевшая вместе с другими мамашами на лавочке, молодая женщина встала и потянула руки к малышке, — идем, солнце моё! — Ну вооот, — проныла моя собеседница, и пошла к маме. А потом обернувшись: — Эй, ты чего стоишь? — А что? — Идем, тебе что, особое приглашение нужно? — А я не помешаю? — Ты видишь здесь кого-то, кому ты мешаешь? Ну да, глупый вопрос, я осмотрелась, и правда, я по прежнему невидимка. — Ну где ты там? — Иду, иду! — и я, пристроившись сбоку, пошла рядом с Алисой-Сундуком и его мамой. А девчушка скакала вприпрыжку, выражая крайнюю степень радости. — Ты не уйдешь? — Алиса посмотрела на меня, перестав подпрыгивать. — Нуу, с некоторых пор, я больше никуда не тороплюсь…Изначальный.
Неужели это всё? Это не справедливо, что все закончится вот так. Я бежал вперед, еще немного, и смогу прыгнуть. Да, ситуации это уже не изменит. Алекс и Дон уже скорее всего мертвы, окончательно мертвы, без права на перерождение. Читеры, скорее всего слили их вчистую. В какой момент все пошло не так? Большую часть моих бойцов почти сразу заблокировали в точке сбора. Боюсь, у багнутых уже не будет ни сил ни возможностей провернуть подобное. Всех самых сильных бойцов уже уничтожили. Только мы с парнями успели уйти. Но, какой в этом смысл, трое против десяти читеров, которые уже успели хапнуть силы. Меня окружают, чувствую их, они далеко, но периметр вот-вот захлопнется. Прятаться бессмысленно, после отката от использования маны я свечусь как новогодняя елка. Осталось пара секунд и можно прыгать, останавливаюсь на перекрестке, сканируя пространство и выбирая оптимальное направление. Краем глаза улавливаю движение по противоположной стороне улицы. Там идут трое, слева идет молодая женщина, справа мужчина, а посередине, держа за руки обоих родителей, вприпрыжку скачет маленький мальчик. Мальчик что-то увлеченно рассказывает родителям, и они улыбаются, глядя на него. Я задумался. Сейчас, оставшись один, и потеряв всякую надежду, я вдруг осознал, что возможно было бы лучше никогда не знать правды, а жить в забытьи, полностью погрузившись в игру, век за веком отыгрывая уготованную великим рандомом игровую роль. Вечность в илюзии или вечность в тщетных попытках проснуться. Прыжок, и вот я оторвался от погони. Это был тихий дворик, детская площадка, несколько качелей под тенью деревьев. Людей нет, это хорошо, значит мое появление осталось незамеченным. Двигаюсь быстро, через несколько проходов будет площадь со входом на станцию метро, думаю, там, я не буду так сильно фонить. Внезапно, резкая боль свалила меня с ног. О, нет! Только не это! Из бедра торчал, переливаясь силовыми разрядами арбалетный болт. Теперь, точно конец. Вытащить его, не порвав мышцы, не выйдет, истеку кровью. Да и яд с парализатором уже начал действовать, встать я уже не смогу. Обреченно смотрю в небо, в который раз за сегодня прощаясь с жизнью. Легкой пеленой все тело охватывает безысходное оцепенение. Свет заслоняет фигура, наклоняется, разглядывает меня. Это девушка, не высокая, короткие волосы, резкие черты лица, спортивная фигура. За спиной свисает в специальном креплении арбалет. Так это она меня? В ней чувствуется грация кошки и сила стали. Почему-то улыбаюсь, глядя на нее, помимо воли, всплывает образ женщины с перекрестка, какие они разные, хоть по сути одно и то же. Мне становится интересно, и я всматриваюсь в неё. Эх девочка, а ментальные щиты надо ставить, ай, ай, ай, мало ли кому захочется тебя прочитать. Работа? Для неё это просто работа? Никаких идеологических убеждений и личной неприязни? Почему-то это меня удивляет. Всмотревшись еще, я вижу ее стремление попробовать что-то новое, неизведанное. Ооу, а это что тут у нас? Да неужели? Ты сделала это из любопытства? Из желания испытать яркие ошущения древнего ритуала. Ошибка, девочка, очень большая ошибка, полагать, что это только игра. Ты слишком долго здесь находишься, и игра уже начала влиять на тебя, а ты об этом еще не знаешь. Это мир, и ты будешь играть по его правилам, хочешь ты этого или нет. Постой ка? И правда. Я перевел взгляд ниже, на ее живот. Она беременна, срок еще слишком мал, но ребенок уже развивается, сомнений нет. Тем временем, перестав меня разглядывать, она начала раскладывать хранилища для откачки крови и маны. Как только процесс откачки завершиться, я перестану существовать, просто исчезну. Мысли медленно текли в моей голове. А что если? Робкая надежда, заставила собрать последние силы, чтобы перебороть оцепенение. Стоило девушке склониться надо мной, я протянул руку, и коснулся ее живота, она попыталась отстраниться, но я схватил ее за локоть свободной рукой. К сожалению, я не могу покончить с собой, наличие силы, и способность управления ею, награда и проклятье багнутых, мы не связаны системой, можем генерировать и накапливать силу, и использовать ее по своему усмотрению, но вот избавиться от силы полностью, уничтожить ее мы не можем. Она может лишь перетекать от одного к другому, либо вкладываться в определенное действие, но исчезнуть бесследно она не может. - Шшш, тихо милая, не бойся, я не причиню тебе вреда, - шепчу я откровенную лож, ей будет больно, очень больно, но она ничего не будет помнить, а вот ребенок, что будет с ним я не знаю, но уверен, что система потеряет над ним контроль почти сразу после его рождения. Я сосредоточился, пытаясь почувствовать ребенка. Девочка? Только не это, девчонка никогда не сможет стать настоящим бойцом. Меня накрыло разочарование, но делать нечего, я приготовился отдать почти всю силу ей. Ей, еще не рожденной, но уже обреченной на непонимание и одиночество, на вечные поиски ответов. Спустя какое-то время, девушка очнулась лежа на боку, рядом лежал арбалет и хранилища для маны. Она была одна. Девушка села, потерла лицо руками, пытаясь понять, что произошло. Так и не прийдя до конца в себя, она встала, и пошатываясь двинулась к выходу. - Я слишком долго в этой чертовой игре, - бормотала она, твердо решив отправится в отпуск. А внутри нее медленно затухал до поры до времени огонёк, откат прошел, и ни один сканер не сможет засечь его.Полина.
***
Яркий, солнечный день, наполненный интересными разговорами, прогулками по парку и посиделками на лавочке в тени деревьев, казалось, будет длиться бесконечно. В самом начале нашего знакомства, меня немного сбивало с толку такое несоответствие. Умные и рассудительные речи, и тело маленького ребенка. Но сейчас границы стерлись, и я воспринимаю поведение Сундука как должное. Он, она, этот странный ребенок, по прежнему, единственное существо, которое может меня видеть. Могла ли я подумать, что однажды это все закончится? Возможно, но не так и не сегодня. Сундук вдруг запнулся на полуслове, когда рассказывал очередную забавную историю из своей преподавательской деятельности. Он смотрел на меня, его глаза на секунду заволокла пелена, и взгляд стал равнодушным, это невозможно передать. Это сложно объяснить, но в тот момент я почувствовала, что Сундука больше нет. Передо мной стояла, задумавшись, маленькая девочка Алиса. После минуты бездействия, она встрепенулась и рванула куда-то прямо сквозь меня. Проследив за ней взглядом, я с ужасом осознала, что бежит она на дорогу, прямиком под колёса, несущегося по ней автомобиля. Нет! Нет! Нет! - Алиса! Стой! - я рванула за ней, напроч позабыв, что неосязаема, что, мои попытки помочь бесполезны. Я была полна намерения спасти ее. В несколько прыжков преодолев разделяющее нас растояние, я схватила ее в охапку и кубарем перекатившись через спину, прижалась к бардюру на обочине. Рядом раздался визг тормозов, крики. Вокруг начал собираться народ. А я лежала, и прижимала к себе плачущую девчушку, знаю, она осталась невридима, в колыбели моих рук. Да, есть несколько ссадин, и царапина на ручке, но она полностью здорова, я это чувствовала. Я потом разберусь, откуда такая уверенность. - Алиса, девочка моя! - рядом с нами на колени упала женщина. Я ее узнала, в голове все шумело, но заплаканное лицо этой женщины мне было хорошо знакомо, и я разжала руки, отдавая ребенка матери. - С вами все впорядке, лежите, не вставайте, возможны переломы, - раздался рядом еще один голос. Вообще голосов было слишком много, каждое слово эхом прокатывалось в голове. Да что же это, замолчите все! У меня сейчас голова взорвется. А вокруг суетились люди, толкаясь, и делясь впечатлениями. - Кто она? - Первый раз ее вижу? - Откуда она взялась? - Еше секунду назад ее здесь не было. - Кто-нибудь успел снять это на камеру? - Черт, у меня телефон сел. - Да вызовете же скорую, кто-нибудь! - Посмотрите, она за голову схватилась, видимо не слабо об асфальт приложило. Аааа! Да замолчите же вы! Мое тело пронзила резкая боль, она волной прошлась от головы до кончиков пальцев ног, заставив все тело выгнуться дугой. И так же резко, как появилась, боль ушла. Чьи-то руки обхватили мое лицо. Это была мама Алисы, она смотрела мне в глаза, плакала, и почти беззвучно шептала одно и то же слово: - Спасибо... Спасибо... Спасибо...