— — – * * * — – –
— Ты будешь… — Нет. — Ты должен… — Нет. — Ты обязан… — Нет. — Северус… — Нет. Произнесла фигура, остановившаяся посередине коридора, дабы посмотреть на блондинку в короткой юбке, которая чуть-ли не врезалась в него. Он осмотрел девушку с ног до головы, глубже прячась в свое черное одеяние. — Почему бы тебе просто не оставить меня в покое? Стефани Реззет смотрела на молодого человека перед ней. В отличии от многих, она не сторонилась его сурового взгляда, да и самого его тоже. На самом деле, он нравился ей, нравились его черные, угольные глаза. Девушка сладко улыбнулась и произнесла: — Я просто хотела попросить помощи, Северус. Ты же лучший по Зельям среди всего курса. Парень зарычал от раздраженности. Эта девушка слишком бесила его тем, что постоянно просила его о помощи. —Если я помогу, то ты отстанешь от меня? Она смотрела на него, когда размышляла над ответом. Затем улыбнулась больно тошнотворно: — Могу сказать с уверенностью, что если ты захочешь, то я уйду, после того, как ты мне поможешь. — Хорошо, — огрызнулся он, разворачиваясь и идя к библиотеке. Стефани внимательно следила за ним. Он с легкостью ускорил шаг, возвращаясь в привычный для него темп ходьбы, к которой не смогла бы приноровиться эта девушка, и довольно усмехнулся. Если бы они очень хотела бы добиться его помощь, а он был бы в худшем настроении, то пришлось бы очень сильно потрудиться девчонке. Для многих Северус был настоящим одиночкой. Единственным человеком в замке, с которым он хоть как-то общается, был Люциус Малфой, и только потому что этого требовали правила приличия и общие цели, для достижения которых они должны были работать сообща. Снейп ненавидел всех людей, кроме тех, которые могли бы оказаться ему полезны в той или иной ситуации, но даже тогда он относился к ним весьма настороженно. Хотя, Люциус был именно тем, кого многие называли «другом», но Северус видел в нем лишь ценную фигуру, как в шахматах, которая была хитра и всегда могла выкрутиться из любой ситуации. Парень быстро зашел в библиотеку и, не потрудившись придержать перед Стефани дверь, позволил захлопнуться ей. Он нашел свой любимый стол в самом конце библиотеки, в углу и слегка усмехнулся, когда девушка приземлилась рядом с ним, положив сумку на одну из свободных полок стеллажа. — Ну? — спросил он с нетерпением, в то время как она просто молча сидела рядом с ним. Он не любил попусту тратить время. — О, — испугавшись голоса, произнесла девушка. Стефани быстро схватила сумку, достала из нее учебник по зельям и начала быстро перелистывать страницы. Слизеринец посмотрел на нее и приподнял бровь: — Это, — махнул он рукой на страницы учебника, — это то, с чем ты хотела попросить у меня помощи? — Э… ну, — заикалась она, ища ответ, — да. Парень подозрительно посмотрел на нее: — Почему? Мы проходили это в прошлом году, и ты, насколько я помню, хорошо защитила эту тему. — Но это было тогда, да и не так хорошо, как ты. Я ненавижу делать все идеально, — сказала она в защиту, слегка приподнимаясь на стуле, чтобы выглядеть более уверенной в его глазах, и не пугаться той высоте партнера по разговору, так как была как минимум на фут ниже. — Хм, — произнес он, думая о том, что девушка нагло врет и выглядит в его глазах лгуньей. Парень потянулся, закрыл книгу и посмотрел на нее. — Чего ты действительно хочешь? Не утруждай себя враньем, ты слаба в нем. Стефани ощетинилась. Его взгляд здорово пугал, но, как истинная слизеринка, она отказывалась тушеваться. — Ну, если ты хочешь это знать, то я просто хотела поговорить с тобой. Северус откинулся на спинку стула, наблюдая за девушкой. — Пожалуйста, просветите, о меня нерадивого ученика факультета Слизерин, почему Вы, о благороднейшая из девушек, находите мою компанию приятной, когда от нее бежит большинство учеников нашей школы? Девушка ухмыльнулась и ответила: — Потому что я влюблена в тебя, ты похож на взрослую летучую мышь. Она чуть было не рассмеялась над выражением его лица. Стоило ли говорить о своих чувствах? — Куда делся твой язык, Северус? Он открывал и закрывал рот, смотря на девушку, как рыба на суше, не в состоянии понять, что только что она сказала. Его мозг замер. Она убрала свои книги обратно в сумку, улыбаясь тому факту, что она, наконец, заставила его замолчать. Стефани накинула сумку на плечо, вставая со стула. — Ну когда ты наконец сможешь говорить, найди меня. Таким же Северуса нашел Люциус спустя двадцать минут, его взгляд все еще был прикован к тому месту, где была девушка, его рот был раскрыт. — Северус, закрой рот. — сказал Люциус, занимая свободный стул. — Ты все равно не съешь эти книги. Слизеринец закрыл рот и посмотрел на блондина перед ним. Он знал, что Люц здесь не из-за компании Северуса. — Что ты хочешь, Люциус? Человек напротив ухмыльнулся. — Северус, кто-нибудь может подумать, что ты не любишь компании других людей. Тем не менее, я был очень удивлен, когда в общую комнату Слизерина завалилась ухмыляющаяся мисс Реззет пятнадцать минут назад. Поэтому я решил, что может быть ты решил больше не быть одиноким. Северус обнаружил, что друг насмехается над ним. — Какого черта она не может оставить меня в покое, как все остальные люди! — Потому что тогда бы она не была бы влюблена в тебя. Вообще она единственная, кто заботился о тебе как минимум последние четыре года. — заметил Люциус, небрежно перекидывая волосы через плечо. — Но почему она влюблена в меня? — не понимая происходящего, спросил Северус. — Откуда ты вообще знаешь, что она влюблена в меня последние четыре года? Люциус ухмыльнулся. — Это было совершенно очевидно, мой друг. Мы делали ставки последние три года на то, когда же ты наконец поймешь или, когда же она во всем тебе признается. Его ухмылка растянулась на все лицо, когда он откинулся на спинку стула и положил руки за голову. — Я рад сказать, что благодаря тебе я выиграл пятьдесят галеонов, мой мрачный друг. — Я рад, что каждый человек считает, что имеет право вмешиваться в мою жизнь. — съязвил Северус. — Конечно, Сев, — со смехом заметил слизеринец, — твоя жизнь очень… интересна. — Я сомневаюсь в этом. — тягуче произнес голос из-за книжного шкафа, и Беллатриса Блэк появилась в поле зрении друзей, а Родольфус Лестрейндж внимательно следил за всей компанией, находясь чуть поодаль. Белла улыбнулась Люциусу: — Я уверена, что моя дорогая сестренка ищет тебя и щебечет что-то о свидании. Люциус посмотрел на мрачного слизеринца. — Если вы меня извините, я не хочу нежится в одиночестве, а хочу наслаждаться обществом женщины. Когда он встал и собирался было уже уйти, Белла положила руку ему на грудь и произнесла: — Ты же понимаешь, Люциус, что Цисса — моя сестра, и если ты причинишь ей боль… — Вы будете постоянно доставать меня и докучать мне до конца моих времен. — закончил Люциус, почти скучая. — Дорогая Беллатриса, ты уже должна знать, что у моего отца огромные планы на меня и твою сестру, не зависимо от того, есть ли кто-то против. Глаза Беллы сузились. — Ты говоришь о том, о чем я думаю, Малфой? — прошипела она. — Зависит от того, о чем ты думаешь. — элегантно ответил он. — Все что я говорю, это то, что брак между мной и Нарциссой очень важен для моей семьи и для семьи Блеков, и мой отец очень жаждет заключить его. Независимо от противников этого. С этими словами он прошел мимо нее и вышел из библиотеки, почти сбив двух первокурсников по пути. Группа за столом наблюдала за ним еще мгновение, прежде чем Северус встал и пошел за ним, уходя все дальше от библиотеки и комнаты отдыха Слизерина.— — – * * * — – –
Лаури вздохнула, передвигая ремень сумки немного дальше на плечо. Она ненавидела воскресенье гораздо больше, чем понедельник, ведь в воскресенье ей приходилось делать все что было отложено на неделе, за что Лили ее всегда наказывала. Она услышала знакомый треск, но было слишком поздно, ее сумка лопнула по шву и книги разлетелись по полу в коридоре. Она застонала и вскинула руки вверх, восклицая: — Почему я? Медленно она подняла вещи с каменного пола и, когда начала вставать, в кого-то врезалась и вновь упала, теперь уже на пятую точку. — Извини ме… Эмили Вантем, ученица седьмого курса факультета Равенкло, с белыми светлыми волосами, так же известная как последняя девушка Сириуса, стояла со скрещенными руками и кричала на Лаури: — Почему бы тебе не смотреть, куда идешь?! Рот Лаури раскрылся в возмущении, когда она посмотрела на девушку перед ней. — Извини? Я просто подбирала свои вещи с пола, а ТЫ налетела на меня, так что я думаю, это ты должна смотреть куда идешь. Лицо Эмили скривилось в отвращении. — Смотри сюда, Ферн, скажи этой шлюхе, чтобы она отстала от Сириуса, он мой. — Так ли это? — произнесла Лаури с ухмылкой, — Тогда почему он с ней, а не с тобой? Эмили ощетинилась. — У него видимо кратковременный провал в памяти. Он приползет ко мне, ты увидишь, как он будет делать это. А когда он сделает это, то твоя маленькая подруга будет брошена и забыта. Лаури закатила глаза и убрала свои вещи в сумку, быстро починила шов одним движением палочки. — Смотри Вантем, Сириус сделал свой выбор, так почему бы тебе не отступить. Очевидно, что чувства не взаимны. Слишком поздно Лаури поняла, что повернуться спиной к Эмили было ее огромной ошибкой. Хоть заклинание и едва задело ее руку, она все равно почувствовала ожог. — Эй! — послышался крик из соседнего коридора. — Если вы имеете что-то против меня, то говорите прямо, а не нападайте на моих друзей! Лаури обернулась, чтобы увидеть Гермиону, стоящую там, позади Эмили, с палочкой в руках, направленной прямо на грудь развернувшейся девушки. Ее взгляд был диким, и Лаури стало страшно за равенкловку. Эмили должно быть заметила гнев в глазах брюнетки, сделала шаг назад. Палочка выпала из рук Вантем, прежде чем та крепче схватила ее. — Посмотрите кто тут, Грейнджер, — язвительно произнесла она, но ее голос не звучал так же уверенно, как раньше, — с удовлетворением заметила про себя Лаури, — Сириус принадлежит мне, и он любит меня… Рот Гермионы сузился, ее костяшки побелели. Но либо Эмили не заметила, либо была слишком глупа, чтобы воспринимать это как предупреждение для себя. — Ты просто не видишь всего. Как только он наиграется с тобой, то вернется ко мне. Он никогда бы не подумал о серьезных отношениях с грязнокровкой. — Я не хочу причинять тебе вред, Вантем. — сказала Гермиона, сжимая челюсть, — Но я не буду колебаться и прокляну тебя сразу же да так, что твоя семья тебя не узнает, если ты еще раз тронешь кого-то из моих друзей или что-то скажешь в их сторону. Поверь мне, я знаю такие проклятия, которые даже самых гнусных Слизеринцев заставят побледнеть. — Это угроза, Грейнджер? — усмехнулась Эмили, забыв на мгновение, что другая девушка подняла свою палочку, и что Лаури была там, чтобы если что поддержать Гермиону. — Нет, спокойно ответила Гермиона, хотя в ее глазах все еще плескался огонь, — это обещание. Эмили, казалось, понимала, что если она начнет бой сейчас, то проиграет. Однако это не означало, что она оставит в покое Сириуса. Когда девушка прошла мимо Гермионы, она прошипела: — Это не конец, Грейнджер. Гермиона просто улыбнулась и сказала: — Я и не думала. Я всегда буду готова ответить.