***Флэшбэк***
Мила с мамой переехали в Вульверхемптон, когда Миле исполнилось четыре года. Её родители наконец подписали бумаги о разводе; теперь их дом был слишком большим для двух людей. Мила помнила день, когда они въехали. Сидя на крыльце, она смотрела на чужую, неприветливую улицу. Как же она тогда ненавидела всё в этом новом мире, в который она верила! Соседский забор, длинная трава, приветливые окна… и маленький мальчик, который появился неожиданно и робко входил через калитку, неся тяжёлую корзинку, полную вкусностей. Она впервые увидела Лиама. Он был её возраста, и Мила была мгновенно очарована его кудряшками. Коричневые, блестящие на солнце, они лезли ему в глаза. Лиам осторожно оглянулся, видно, встревоженный вторжением в чужой дом. Даже в детстве он был аккуратным. Мила видела, как он рассматривает крыльцо, замечая в тени её: маленькую девочку с платиновыми волосами, размахивающую худыми ногами. Она чуть хмурилась, но всё равно выглядела как принцесса из телевизора, похожая на тех, которых Лиам видел со своими сёстрами. Мила соскочила со ступенек и нерешительно подошла к нему, держа во рту палец, хотя мама постоянно ругала её за это. Девочка настороженно глянула на корзинку и снова уставилась на мальчика. - Я Лиам. Моя мама хотела передать вам это. Потому что вы здесь новенькие, - Лиам протянул корзинку, наполненную банками варенья, пакетиками чая и свежеиспечённой запеканкой. Мила вынула палец изо рта и едва слышно пробормотала: - Спасибо. Малышка почти никогда ни с кем не разговаривала, не говоря уже о незнакомцах. Мама даже пробовала отвести её к детскому психологу из-за её патологической стеснительности. Но Лиам заставлял её чувствовать себя в безопасности. Безопасность. Так близко. Мальчик шагнул ближе, пристально глядя на Милу. Он наклонил голову, кудряшки слегка шевельнулись – будто бы тарелка с желе. Его лоб слегка наморщился. Мила в тот же миг решила, что ей нравится это выражение лица «думающего Лиама». Ей пришёлся по душе необычный акцент, то, как по-другому звучали слова из его губ, то, как он сказал своё имя как «Leeyum», его родимое пятно на шее. - Ты Мила? – в конце концов спросил Лиам, запинаясь. Мила просто кивнула. Она не разговаривала, когда за неё могли сказать жесты. - Я думал, ты будешь мальчиком. Подумал, что ты будешь моим другом. Девочка посмотрела в землю, подавляя желание сосать палец. И, не глядя на Лиама, пробормотала: - Я не мальчик, но мы можем стать друзьями. Казалось, Лиам обдумывал это, теребя корзинку в руках. - Ладно. - У меня много игрушек. - Давай поиграем! – сказал Лиам, на этот раз с бóльшим энтузиазмом, стеснительно улыбаясь. *** Под Marianas Trench – Haven't Had Enough - Чёрт! Я не сделала домашнее задание! Мисс Дейтон убьёт меня, - простонала в отчаянье Мила, черкая ответы по тригонометрии в книгу, которую прижимала к спинке стула. Как и каждое учебное утро, Мила садилась на автобус к городскому колледжу Вульверхемптона вместе с Лиамом. Так же было и в тот раз; Лиам сам входил в её дом, будил термосом с тройным кофе и беспощадно стаскивал с неё одеяло. Он вытаскивал её из кровати, заставлял есть хлопья, и, пока она любовалась своим отражением, поправлял галстук на её форме. Затем Лиам напоминал о времени (и о том, что они сейчас опоздают на автобус), делал ей замечание за мятую форму и помогал уложить книги в сумку. Парень нетерпеливо ждал, пока она накрасится, повторяя, что ей «не нужна штукатурка на лице, чтобы выглядеть красиво». И каждый раз сердце Милы на мгновенье билось быстрей. Лиам тянул её за собой к автобусной остановке, и они успевали, как всегда, за пару секунд до отправления. Они взбирались по ступенькам и, как всегда, садились на одно и то же место – их место. Лиам что-то рассказывал, а Мила потягивала свой кофе. Она ей нечего было добавить к его разговору. К тому же она предпочитала слушать его, следить за выражением его лица, следить за его бровями, мимикой, наклоном головы… Его манерами, которые она запомнила. Мила не знала, когда она влюбилась в него, но знала, что не так скоро разлюбит. Также она знала, что Лиам никогда не смотрел на неё так же. Она была лучше подругой. И всего. Лиам посмотрел через её плечо, убирая её белоснежные волосы с книги по математике, и указал на задачу, который она только что решила. - У тебя здесь неправильный коэффициент. Ответ – 34 градуса, а не 12… - сказал Лиам, забирая у неё карандаш и исправляя ответ. Этот парень был лучшим бегуном в школе. К тому же, прекрасно пел. А ещё он был невероятно умным и мог решить, казалось бы, невозможное уравнение, лишь взглянув на него. Многие хотели быть другом Лиама Пейна или быть им самим. А Мила была всего лишь социально неловкой, патологически застенчивой личностью, сердце которой принадлежало ему. - Умник, - простонала Мила и потёрла виски. Она отобрала обратно свой карандаш и слегка толкнула его в бок. Лиам лишь улыбнулся своей щенячьей улыбкой, которая наполнила живот Милы бабочками. Автобус дёрнулся в последний раз и остановился возле школы. Лиам нёс её сумку со спортивной формой, а она уговаривала его не делать этого. Все считали, что они встречаются, а когда Лиам отвечал усмешкой, которая, казалось, говорила: «Моя девушка? Серьёзно?», Мила слышала, как на её сердце образуется трещина. Они подошли к шкафчику Милы, она оставила там сумки и допила кофе. Первой у неё была математика, но ведь нужно было доделать домашнее задание. Лиам начал говорить об Эвелин: - Она мне так нравится, она такая красивая, - говорил парень мечтательно, и, завидев её, посылал мимолётные взгляды в холле. Мила притворялась, что это её не волнует, – она отлично могла это делать – потому что Лиам говорил так обо всех девушках, которые ему нравились. - Я думаю пригласить её на вечеринку в честь Хеллоуина на следующей не неделе, - решил Лиам, глядя, как Эвелин с компанией своих подруг проходит мимо, громко смеясь, чтобы привлечь внимание. Это ли тип девушек, которые нравятся Лиаму? Те, кто привлекают внимание своей громкой самоуверенностью? Это ли его видение прекрасного? Противоположное Миле? Девушка вернулась к реальности и поняла, что Лиам задал ей вопрос, идёт ли она на эту вечеринку. - Эм, нет, я… я не думаю, что пойду, - сказала Мила, закрывая шкафчик и неловко сжимая свои книги. – Я буду дома, учиться. Мила не любила вечеринки и не собиралась идти на одну из них, наблюдать, как Лиам проводит время с другой девушкой. Хотя единственной причиной, по которой она может пойти, так это чтобы впечатлить его. Лицо Лиама приняло «думающий вид»: чуть сморщенный лоб, повёрнутая голова, взгляд искоса. - Правда? Может, я останусь с тобой? Пижамная вечеринка? Даже если Мила и хотела быть эгоистичной и независимой, она знала, что не стоит. Она не должна быть прилипалой, ревнующей подругой, которая тормозила бы жизнь друга. - Нет, иди. И Эвелин сглупит, если откажет. Лиам улыбнулся ей победной улыбкой и, как только прозвенел звонок, наклонился и поцеловал её в щёку. - Ты лучшая подруга! Удачи с мисс Дейтон! И он повернул в другом направлении, думая об Эвелин. В то время когда Мила думала о нём. Конечно же. *** Мила стояла за кулисами, где Лиам ходил взад-вперёд, зачем-то проверяя своё пульс. Его мысли, однако, были далеко, и это мешало сосредоточиться. Эвелин бросила его около часа назад и оставила, разбитого. И вот, ему дали микрофон, предварительно наложив макияж для сцены. Сам не свой, он остановился перед Милой и заглянул ей в глаза: - Мила, я не смогу. Полчаса она позволяла ему справляться с переживаниями самостоятельно, но теперь тянуть было некуда, она должна была вмешаться. Она прикоснулась руками к его лицу: - Лиам, - твёрдо сказала она, возвращая его к реальности. Мила всегда была мягкой и нежной, а этот новый решительный голос отвлёк Лиама ровно настолько, чтобы отвлечь от всего мира. – Ты пойдёшь туда и споёшь так, будто бы ты поёшь только мне, ладно? Представь, что мы в моей гостиной, едим торт, и ты поёшь так громко, чтобы отвлечь меня от моего домашнего задания. Сейчас ты выложишься на все сто и не обратишь внимания на то, что тебе скажут. Я верю, что ты сможешь это сделать, Лиам. Я знаю, ты сможешь. Забудь о толпах, забудь о судьях, просто пой мне. Мила никогда не произносила длинных, спонтанных, вдохновляющих речей, и, неуверенная в действии своих слов, она убрала руки и отвела взгляд. Девушка скрылась прежде, чем он успел что-либо ответить. Она ждала, грызя ногти и уставившись в висящий телевизор. Она переживала почти так же, как и он, и в интервью не смогла сказать ничего толкового. Но, конечно, волноваться не стоило. Даже перед тем, как он начал петь, она видела уверенность и бесстрашие в его глазах. И на первой, идеальной, ноте она почувствовала подступающие слёзы. К тому времени, как Лиам подбежал и обнял её, она рыдала, как ребёнок. Он сжал её в объятиях так сильно, что она была уверена, что задохнётся. И всё же ей это нравилось. Она чувствовала, что он всё ещё слегка дрожит, и обняла его крепче. Сильные руки Лиама всё ещё обнимали её, он уткнулся головой в её волосы. Её руки сжимали его футболку в кулаке. Мила почувствовала, что вот-вот заплачет, но сейчас она должна была контролировать себя, позже она ещё посмеётся над этим. - Поздравляю, - прошептала она, опасаясь, что сейчас ещё чувства и, наконец, признание в любви выльются наружу вместе с дрожащим голосом. Или, что ещё хуже, она поцелует его. Но когда он отстранился, девушка увидела лишь бесконечную дружескую любовь и благодарность и вновь отвела взгляд, решая, что минутное эмоциональное помешательство не стоит разрушенной дружбы. ***Под MUST DIE! - Arcadia (Original Mix)
Они были в таком же положении, в руках друг друга, когда она должна была сделать невозможное. Попрощаться. Мила и представить не могла похода в школу без Лиама, без того, что он её разбудит, принесёт тройной кофе и скажет, что ей не нужен макияж, чтобы выглядеть красиво. Она не думала, что будет ездить на автобусе без него каждый день, одна, на их месте. Теперь она запуталась, оказалась потерянной и напуганной. Ещё несколько дней после этого причиной, по которой она хотела вылезти из кровати, было увидеть его. Ничтожный шанс, уничтожаемый жалкой правдой, - это всё, чем тешилось её сердце. А сейчас он обнимал её, будто тоже будет по ней скучать, и она верила, что будет. Он уезжает в дом судей, к славе, к великим свершениям. - Обещай, что не забудешь меня, когда прославишься, - слабо усмехнулась Мила. Только не плачь, Мила, только не плачь. - Я тебя никогда не забуду. Это было сказано так отчаянно, так сильно, что Мила, казалось, не сможет сдержать слёз. Это был идеальный шанс сказать ему. Сейчас. Мила чувствовала слова, такие невозможные, такие робкие, но суровые, такие болезненные и правдивые, уже готовые выйти наружу, почти срывавшиеся с языка Я люблю тебя. Я так сильно тебя люблю. Я любила тебя ещё очень давно. Но Мила была застенчивой. Она была дружелюбной, мягкой, покладистой и незаметной. Она всего лишь обняла его ещё раз и слабо улыбнулась. - Созвонимся. *** Мила не видела Лиама почти год. Ей было 18 и она только окончила школу, замкнутая «никто». Ему было 18, он международная звезда и путешествует по миру. Постепенно они теряли контакт. Девушка никогда бы не могла предположить, что это случится, но это случилось. Телефонные звонки случались всё реже, и вскоре Мила не знала, что сказать, ругая себя за свою бесконечную неловкость. Она говорила, что всё в порядке, хотя на самом деле это было не так. А после того, как она повесит трубку, она прошепчет, что скучает. Мила всё ещё любила его. Даже после того, как они так долго не общались, она до сих пор любила. Видела его лицо везде: телевизор, билборды и обложки журналов. Слышала его голос в интервью по радио, сидя в машине, влюблённая в его странный акцент. Нередко она просто останавливалась и сидела так, вспоминая. Она собрала всю свою смелость, чтобы позвонить в один из её одиноких пятничных вечеров. Её палец полчаса нерешительно лежал на кнопке и вот, наконец, она нажала её. Четыре гудка. - Да? Его голос был глотком свежего воздуха для неё, и даже если она запаниковала, она не придала этому значение, ведь нахлынула новая волна воспоминаний. - Привет, Лиам. Это я. Послышался шорох и треск на другом конце. Слабый окрик. Мила прижала телефон сильнее к своему уху, к своему сердцу. - Извините, кто это? Мила сглотнула, едва сдерживаясь, чтобы не повесить трубку сейчас же. Неужели у него теперь нет её номера? Он её не помнит? - Мила, - почти что пробормотала девушка в ответ. Пожалуйста, вспомни, пожалуйста, не говори, что не помнишь… - Мила! Привет! Через всё тело девушки пробежали мурашки облегчения и радости. Голос Лиама, произносящий её имя, всё ещё дарил ей бабочек. Казалось, он даже рад её слышать, и Мила была счастлива, так счастлива, зная, что он думает он ней сейчас, возможно, даже помня всё, что они разделяли. - Дорогая, как ты? - Да, я… Я окончила школу в прошлом месяце. Помнишь, ты всегда помогал мне с математикой в автобусе? И ты… - Ты ещё в Вульверхемптоне? Что-то случилось со связью, и Мила едва ли могла расслышать голос Лиама. Крики стали громче. То, как он спросил её, заставило её чувствовать себя ничтожной. Она всё ещё была в Вульверхемптоне, кусочке его прошлого. Сейчас он колесит по миру со знаменитыми, эффектными людьми, а она всё ещё в Вульверхемптоне. - Да. Знаешь, этот дом ниже по улице, так вот, сейчас он… Она замолчала и закрыла глаза, чувствуя свою неловкость, мечтая лишь о том, чтобы возвратиться туда, где они не должны были пытаться. Уровень шума у неё в трубке зашкаливал, и парень снова её прервал. Прервал вежливо. Официально. Без эмоций. - Слушай, я доложен идти… Я перезвоню тебе, мы должны встретиться, - сказал Лиам. Она пыталась сказать «пока», но в трубке уже звучали гудки. Она чувствовала себя так глупо. Прилипалой. Ужасно. Это застряло у неё в голове. Действительно, нужно было съехать отсюда ещё давно. Её парень повернулся к ней, увидев её разочарованное лицо, когда она вешала трубку. - Что-то случилось? – без интереса спросил Джош, глотая пиво и переключая каналы, выбирая между спортивными состязаниями. Мила присела на край дивана, натянуто улыбаясь. - Ничего. А Лиам так и не перезвонил. *** Ей 21, она выходит замуж. Она представляла этот день годами. Представляла себя в огромном белом платье, как у принцесс, с необычным букетом цветов. Представляла, что это будет лучшим моментом в её жизни. Тем не менее, она не чувствовала себя необыкновенной. Она нервничала, паниковала и в любой момент могла сорваться. Она поправила платье и ещё раз проверила причёску. Её мама плакала, а в остальном всё было относительно спокойно. Мила ждала в маленькой чёрной комнатке, ожидая своей очереди спуститься к алтарю, и надеялась, что не споткнётся. Она сосредоточилась на словах, которые должна сказать и когда должна сказать. Она такая неловкая и молчаливая, когда нервничает. Но она улыбалась, потому что должна была и потому что должна была хотеть улыбаться. Она собиралась спуститься без сопровождения. Она не видела отца с их с мамой развода, поэтому её ничего не оставалось, как выйти самой. Но она не была одна. Фигура пробралась в её комнату. Знакомая фигура, которую она узнает везде, фигура, от одного вида которой её сердце бьётся быстрей. Это был Лиам. Он поглядел на неё, умопомрачительно улыбнулся, обнял её. Он изменился; уже не был таким, каким она его запомнила. Стал мужественнее. Более мускулистый, черты лица точнее. Его волосы, которыми раньше она очаровывалась с каждым днём всё больше и больше, были стильно уложены, и от всего этого она улыбнулась, чего не смогла сделать её собственная свадьба. На нём был костюм, галстук. Он стал выше. Но всё равно он был тем мальчиком, которого она помнила, с корзинкой и родимым пятнышком на шее. Лиам посмотрел на неё, беря её трясущиеся руки, оглядел белое платье. - Мила, ты выглядишь потрясающе. В прошлом году Лиам ненадолго приехал домой – из-за смерти своего отца. Постепенно они начали видеться чаще и снова стали ближе. Несмотря на это, она не рассчитывала видеть его на своей свадьбе. Казалось, Лиам прочитал её мысли: - Ни за что на свете я бы это не пропустил, Мила. Я помню обещание, которое дал тебе. Её сердце чуть не выскочило из груди, ведь она понимала, о чём он говорит. Он говорил об обещании, которое дал, когда ей было 14 лет и она была одержима мыслями о браке. Она была расстроена тем, что отец не поведёт её, и тогда он пообещал, что сделает это вместо него. Невероятно, что он не забыл об этом. Парень взял её под руку, и это успокоило её, помогло сосредоточиться. Она шла медленно, в такт музыке, чувствуя, как платье тянется за ней. Комната озарилась волшебством, все ахнули, увидев её. Затем Лиам передал её в руки красивого Джоша, который нервничал в ожидании. Конечно же, Мила любила Джоша. Она сказала «да» без колебаний. Она облегчённо вздохнула, когда сказала правильные слова в правильное время и когда танцевала первый танец, не наступая ему на ноги. Она танцевала с Лиамом, и её сердце билось так же сильно, как и все годы до этого. У неё было достаточно места, в её огромном и тяжёлом сердце, чтобы любить больше, чем одного парня. В нём было достаточно места, чтобы любить Джоша. *** Мила врала себе, она могла хорошо это делать. Её брак с Джошем продлился 2 года, 2 месяца и 19 дней. Когда они официально расстались, она даже не плакала. Они жили рутиной месяцами, говоря пустые слова, доставляли увядшие цветы и свечи, которые не давали свет. Печально, что она не расстроилась, не разозлилась, когда они расстались. Она была равнодушной и холодной. Уже не было сил притворяться. Не было сил бороться за то, чего она никогда не хотела. Она плакала не по Джошу и не по тому, что у них было, она плакала потому, что Лиам разрушал всю её жизнь, её брак. Может, она бы смогла притворяться дольше, если бы он не влюблял её в себя. Она ненавидела его за это. После свадьбы, Лиам разговаривал с ней, по крайней мере, два раза в неделю. В серости будней это было лучиком света. Он навещал её, когда мог, и они не спали всё ночь, как подростки, разговаривая и смеясь в крепостях из одеял. Они даже смотрели те же глупые мультики вместе, и иногда Миле нужно было напомнить самой себе, что ей не нужно сделать математику, чтобы закончить семестр. Мила снова была Лиаму лучшей подругой. А он никогда не переставал быть её другом. Но у Милы был Джош, а у Лиама – Даниэль, великолепная девушка, похожая на Эвелин, с длинными ногами и яркими глазами. Брак Милы завершился, и она плакала, потому что Лиам затащил её в ловушку, а она снова будто бы проходила школу. Желая чуда, мечтая, что он её заметит, смертельно уставшая оттого, что он с Даниэль, бесконечно его любя. И теперь Лиам снова был человеком, вокруг которого крутился её мир. Человеком, двери для которого были всегда открыты. Человеком, который подбодрял её или взъерошивал её волосы. Лиам шептал ей милые словечки, когда девушка переживала трудные времена, утопая в потоке слёз. Он никогда не видел её настолько бесконтрольной, так часто плачущей, настолько эмоциональной. Его рубашка промокла от её слёз, и он даже начал переживать. Мила потеряла сознание, как только выплакала все слёзы. Лиам никогда не узнал, что эти слёзы были из-за него. *** Год спустя, Миле и Лиаму было по 24. Ничего особо не изменилось. Милу уволили. Дважды. Её кошка умерла, она бросила своего парня после четырёх месяцев отношений. Поступила в вечернюю школу, вернулась домой, плакала и ела много мороженного. У неё появилась первая седина, пусть её и не было видно на платиновых волосах. Она врезалась в столб на машине и потратила $2000 на ремонт. Купила новую квартиру. Вывихнула лодыжку. Подружилась с местным бакалейщиком. Лиам пытался убедить её переехать к нему в Лондон и жить с ним. Он просто пришёл к ней и предложил переехать. Она обещала рассмотреть его предложение, и она на самом деле думала об этом, придя к выводу, что это не лучшая идея. Лиам уже правил её жизнью, и она не хотела быть ещё ближе. Мила запомнила, что «ближе» значит «больнее». Значит чувствовать больше, значит любить больше. Сожительство с ним повлечёт много проблем за собой для неё и её сердца. Она навредит сама себе. Но он писал ей, звонил ей, использовал убеждающий голос и щенячье лицо. И когда ты любишь кого-то, любишь долго, ты ведёшь себя нелогично и говоришь глупые вещи. Например, «да». *** Мила жила с Лиамом 6 месяцев и всё шло тревожно, болезненно и ужасно… нормально. Она каждый день видела его лицо, он даже приносил ей тройной кофе, и она никогда не чувствовала себя счастливее. Но когда Лиам уходил на свидания с Даниэль и просил её подобрать одежду или поправить ему галстук с игривой и восторженной улыбкой, она чувствовала себя ужасней, чем когда-либо. 6 месяцев прошли, и теперь это была не просто квартира Лиама, это была и её квартира. Зубные щётки стояли рядом в чашке в ванной. Их носки перемешались в машинке. И хотя Мила никогда не чувствовала себя счастливее, она знала, что то, что она делает, разрушает её. Она накручивала на себя проблемы. Её сердце было слишком большим, чтобы выдержать это. 6 месяцев, и проблемы вернулись. Мила переспала с ним. На следующий день он не посмотрит ей в глаза, забудет положить три ложки сахара ей в кофе, хлопнет дверью. Скажет те же слова, которые Мила когда-то сказала Джошу после звонка Лиама: «Ничего не было. Это ничего не значит. Мы просто друзья. Извини, что расстроил тебя». Это ранит так сильно, потому что это правда. Лиам расстался с Даниэль. Он был на взводе, сердит и подавлен. Мила была готова снова быть никем. Как-никак, одно ведёт к другому и никто из них не был пьян и никто из них не собирался называть это иначе, как «ошибка». На следующий день Лиам ушёл, чувствуя себя преужасно, и весь день провёл в мыслях, как ему извиниться за глупость, которая привела к их «ошибке». Мила была его лучшей подругой, ему нравилось видеть её пижаму с барашками, её застенчивую улыбку и худые ноги. Ему нравилось слышать неловкие, робкие разговоры; нравился клубничный запах её платиновых волос. Он не хотел потерять её только потому, что он из-за этого расстался с Даниэль, сделав плохой выбор. Лиам очень заботился о ней и не хотел недоразумений в их отношениях. Он планировал прийти домой и всё обсудить. Он всегда был здравомыслящим, одним из тех, кто поступал правильно и, обдумав, говорил правильные слова. Но когда он пришёл домой, Милы уже не было. Она собрала все свои вещи и выехала. Её спальня снова была гостевой спальней. Его щётка стояла в одиночестве. И когда Лиам ужинал, он тоже сидел в одиночестве. Слова исчезли, он почувствовал что-то болезненное в груди, что-то, что он не мог описать. Вся квартира была окутана тишиной, вместо привычного стука вилки о сковороду. Везде были маленькие напоминания о ней. Её хлопья в кладовой. В спешке рассыпанная косметика под раковиной (ей не нужна была косметика, чтобы выглядеть красивой), её записи любимых телешоу. Он пытался ей звонить, но она не отвечала. Он не ожидал, что она когда-нибудь ответит, и всё равно пытался. В конце концов, он сдался и набрал другой номер. Трубку взяли после первого гудка. - Даниэль? *** - Я слышала, вы с Даниэль снова вместе, - Мила скрестила руки на груди глядя на Лиама и пытаясь сохранить спокойствие на лице. - Не вышло. Мила кивнула, хотя на самом деле, она не понимала. Она стояла у калитки своего дома детства, места, куда она сбежала от Лиама два месяца назад. Места, где столько лет назад впервые встретила Лиама. Теперь он стоял у забора, как двадцать лет назад, с растрёпанными волосами, своими грустными карими глазами, говоря невероятные вещи. Они очень изменились. Они любили, сражались, помогали друг другу пройти сквозь слёзы, давали друг другу силы любить и стремиться познать неизведанное. Они совершили идеальную, чудесную ошибку, которая заставила Милу сбежать, а Лиама гнаться за ней, возвращаясь к тому месту, где всё началось и где всё может начаться заново. - Чего ты хочешь от меня? - Мила устала. Устала любить Лиама и не получать ничего взамен. Он ничего не видел, а она устала бороться с собой. Ей 25. Это половина от 50, а она уже устала. Нужно стряхнуть грязь с колен и попрощаться с подростковыми годами. Она слишком долго играла во влюблённую девочку. Ей разбили сердце, и она поняла, чего ей не хватает. Она должна вырасти и двигаться дальше. Она так много ожидала от себя двадцатипятилетней, но что она имела теперь? Только опыт. Опыт ожидания чего-то, чему не суждено произойти. Но всё же, это произошло. Потому что Лиам глядел на неё, наклонив голову; волосы его болтались, как тарелка с желе. Он сощурил глаза, напряг лоб. Он думал. Он глядел на неё и в голове у него что-то щёлкнуло. Ему пришла гениальная мысль, что, возможно, он любил её всё это время и даже не знал об этом. Он это понял, ведь это была абсолютная и чистая правда. Мечтательно и медленно, усмехнувшись, Лиам прошептал ей своё решение: - Я хочу, чтобы ты меня любила. *** Мила была замужем во второй раз и не думала, что может быть настолько счастливой. Она спускалась к алтарю, глядя только на него. Он стоял и ждал её, смотрел так, как она всегда мечтала, чтобы он смотрел. Смотрел своим сердцем. Она выходила замуж за лучшего друга, который плакал, когда она произносила обет, ни разу не запнувшись. Лиам поцеловал свою невесту, обнял её, будто бы никогда не хотел отпускать. Она была самым прекрасным, что он когда-либо видел, как принцесса в телевизоре, сказки о которых он смотрел со своими сёстрами. Мила узнала сверхэмоциональных шаферов, которых звали Зейн, Гарри, Луи и Найл. Они пели караоке пьяными голосами на приёме и затащили Милу на сцену, тоже заставляя петь. Лиам и Мила бросались фруктовым тортом друг другу в лицо, их обсыпали рисом. Мила Маркс стала Милой Пейн; Лиам поцеловал её, осознавая, что у них было 11 лет, чтобы оказаться здесь, и будет остаток жизни, чтобы этим насладиться. *** Но остаток жизни оказался коротким. Прозвучали слова «дилатационная кардиомиопатия», «лимфоцитарный миокардит» или «кардио симптомы», но все они означали порок сердца. Никто этого не ожидал. Так не должно было быть. Ей было всего 33. Они были женаты 4 коротких года. Лиам чувствовал себя не иначе, как обманутым. Почему её забрали у него, когда так сильно нужна была любовь? Почему ему было суждено так долго идти к пониманию того, что он любит её? Он был в ярости, он хотел лишь одного: вернуть её. Не было ничего, чего он желал бы сильнее. Вёл себя нелогично, всё время ощущал боль и был пьян; казалось, у него нет ничего кроме вывернутых наизнанку органов, какая теперь разница? Его застенчивая невеста, его лучшая подруга, его маленькая девочка с платиновыми волосами и худыми ногами, которая так долго ждала его. Без неё всё казалось странным и бесполезным. Ему больше не за что было держаться, нечему было его поддерживать. Его руки потянулись, чтобы сделать ей кофе, пока он не остановился и не вспомнил. Иногда он всё ещё насыпает две тарелки хлопьев. Иногда он заходит в её комнату и подолгу лежит на её кровати, уставившись в трещины в потолке, всё время размышляя. И как он себя ненавидел за то, что он сделал, чтобы это получить. Она вскоре понял, что все большие и важные моменты его жизни были связаны с ней и что на самом деле она – это всё, что имело значение. Почему он волновался, когда она была рядом с ним? Он ходил по пустому дому, заключая всё новые и новые сделки с Богом. - Если ты вернёшь её, я пожертвую все свои деньги. Если ты вернёшь её, я никогда больше ни о чём не попрошу. Но никто не слушал. Он присутствовал на её похоронах, через год после её остановки сердца, потому что у него не было сил и желания думать о них до этих пор. На похоронах он плакал и чувствовал себя опустошённым; Зейн Луи, Найл и Гарри тоже были там. One Direction распались, когда Лиаму было 28; когда он женился. Затея было сумбурна и непонятна, но Лиам иногда скучал по этому и понимал, что и парни тоже. После похорон все они поехали к Лиаму, так как Лиам даже представить не мог этой ночи в одиночестве. Они сидели за столом, разговаривая приглушёнными голосами и рассказывая истории, снова становясь лучшими друзьями, на которых Лиам мог когда-то положиться; кем-то, кто мог помочь ему оправиться. Они делились историями и плакали и, в конце концов, поняли, как сильно нужны друг другу. С алкоголем в крови, они естественно подошли к своему ремеслу, в котором были лучшими, к связыванию потерянных душ, разодранных и сросшихся обратно, к написанию музыки. Они быстро выпустили альбом «Мила». В нём было 11 песен, по одной за каждый год, когда она ждала его. Лиам воссоединил свою группу и, хотя ничего не было как прежде, дела стали идти лучше. «Мила» заняла 1 место и была одним из самых продаваемых альбомов за всю историю цифровой музыки. И всё же Лиам старался не забывать о ней, всё время напоминая себе о том, чему она научила его. Лиам понял, что значит любить и не причинять вред. Понял, что значит запомнить красоту девушки и не плакать, вспоминая о ней. И всё это делало его счастливым. *** Существуют сотни вещей, которых Мила не умеет. Рассказать алфавит с конца или приготовить спагетти, а чаще всего она не может вовремя замолчать, чтобы снова не поставить себя в неловкое положение. Но она способна на любовь. Возможно, в этом её проблема: она слишком сильно любит. Её сердце до краёв заполнено, и, кажется, не может вместить ещё больше любви, которую она испытывает к каждому, кто питает к ней малейшую привязанность. И даже когда она отвергнута, а надежды разбиты, Мила притворяется весёлой и беззаботной… она любит, даже если эта любовь с привкусом разбитого сердца. В этом она лучшая. По иронии судьбы, в конце концов, её сердце будет той единственной вещью, которая подведёт её. Её прекрасное, большое сердце, как звезда: сильное, но не бессмертное. Прекрасные, особенные вещи не длятся вечно. Великолепные, они мимолётные, как фейерверк. Они меняют людей, их сознание, их миры. Их скромные истории и желания: 11 песен самого успешного альбома, идеальная «ошибка», тройной кофе, незаконченное домашнее задание по математике или даже храброе признание. И поэтому они никогда не умирают.