Концептуальность персиков

Фон ощущал в себе нарастающее негодование. Зима в Палермо была совсем не зимняя и совершенно неправильная: с летним солнцем, цветущими не ко времени деревьями и безоблачным небом. Температура в полдень переваливала за +15, и периодически стремилась еще выше, подчеркивая всю абсурдность жалких потуг календаря. Однако, несмотря на все это, зима в Италии не была сезонным временем для персиков. Фон вздохнул. Персики он, правда, все же купил, но за такую цену, что лучше бы было подождать лета. Их желто-красные бочка манили и притягивали, и не попробовать их было решительно невозможно. Примерно так же, видимо, рассудили и остальные обитатели особняка, в данный момент неторопливо опустошающие в гостиной корзинку персиков, оставленную Фоном без присмотра всего лишь на четыре минуты и тридцать семь секунд. — Tongzhi*, — широко улыбнулся он, привлекая к себе всеобщее внимание, — я очень рад, что _мои_ персики оказались столь вкусными. — Еще какими вкусными, дружище! — отсалютовал ему Череп. — Присоединяйся, — великодушно предложила Лал. Вайпер демонстративно вгрызлась в сочную мякоть, попутно посылая Фону одну из своих самых ехидных ухмылок, означающую «Я-знаю-сколько-денег-ты-потратил-зараза». То, что деньги были личными сбережениями Фона, ее не волновало. — Благодарю за приглашение, — вежливо кивнул Фон, присаживаясь на диван. Добрая Луче тут же всунула ему в каждую руку по персику. Конечно, это было весьма слабым утешением. — А, кстати, — Колонелло, успешно жонглирующий аж четырьмя плодами, и периодически от них откусывающий, наклонил голову на бок, — ты любишь персики что ли? Я видел, ты их часто ешь. «Я ел бы их еще чаще, если бы не вы», — мрачно подумал Фон, но китайский этикет предписывал ему сказать совершенно иное. — Да, я очень люблю персики, — признал он. — В моей религии персики выступают в качестве плода бессмертия. В горах Кунь-Лунь, в саду прекрасной Сиванму, владычицы Запада, растут персиковые деревья, цветущие раз в три тысячи лет, чьи плоды даруют бессмертие любому, вкусившему их божественную сладость. — Нихрена не понял, но прозвучало круто, — присвистнул Колонелло. — Это что за религия такая, раз в три тысячи лет выпускающая в мир энное количество бессмертных? Фон скрипнул зубами. — Я — даос, — вежливо произнес он, отвешивая легкий церемониальный поклон. — Даос? — оживился Череп. — Это что-то вроде тех бритых чуваков с хвостиками на макушке, которые поклоняются Будде? Ну, те еще, которые верят в то, что мы в прошлой жизни были камнями, а в следующей будем букашками, а под конец нас всех ждут шесть кругов Ада? — Шесть кругов Ада, — угрожающе произнесла Лал Мирч, прицеливаясь персиком как гранатой, — будут ждать персонально тебя, если не поумнеешь. — Не, не, — хмыкнул Реборн, — при чем здесь Будда? Даосы поклоняются великому Дао. Оно всеобъемлюще, непознаваемо, и чтоб нам всем, вместе с ним, gongzuo shunli. По крайней мере, это все, что я запомнил из фраз Фона, когда под его ногами сгнившая ступенька лестницы развалилась. Жаль, а я надеялся, он хоть тогда матюгнется. — Персики сделали вас удивительно разговорчивым, Реборн xiansheng, — угрожающе произнес Фон с самой что ни на есть доброжелательной улыбкой, — неужто вы уже приобщились к высоким тайнам сего священного плода? Реборн ответил примерно такой же улыбкой, в его исполнении больше напоминавшей смесь оскала с усмешкой. — Так, кстати, что там насчет бессмертия и персиков? — заинтересованно подалась вперед Вайпер. — А ну колись! — Все очевидно, — подал голос Верде, доселе молчавший. Он с преувеличенным вниманием рассматривал один из искомых фруктов, — В косточках персиков содержится небольшое количество амигдалина. В желудочном соке в конечном итоге он распадается до синильной кислоты. Так что если потреблять слишком много персиков, есть реальный шанс обрести то, что древние люди называли бессмертием. Духовным. Все как-то передернулись, но продолжили поглощать персики. Житейские мелочи вроде амигдалина их не пугали. Фон глубоко вдохнул. Необразованность европейских tongzhi и их способность сводить все от духовных ценностей к презренным материальным потребностям поражала. — Религиозный даосизм, — начал он свою лекцию, — зародился в первом веке нашей эры. Праведный даос должен вести правильный образ жизни, и тогда он сможет воссоединиться с великим Дао и стать бессмертным. Важными являются вопросы достижения бессмертия с помощью алхимии… — Ну, — шепотом сказала Вайпер, — это не проблема. Если кто-то рискнет выпить что-нибудь из разработок Верде, я боюсь, это сработает даже быстрее, чем яд из косточек. Только уж тогда выбирайте… хм… алхимическое зелье тщательней, чтобы наверняка… соединиться с Дао. А то выживете еще вдруг. И станете радиоактивным спрутом. — Спрутом — это вряд ли, — так же тихо ответил ей Верде, — таких веществ у себя не держу. А вот прийти к состоянию амебы — это да, можно. — С помощью специальных дыхательных практик, — повысил голос Фон. — Например, практик дыхания хлором, — цинично подметила Лал Мирч, припомнив свои военно-полевые уроки, — действует безотказно. — Специальных гимнастических упражнений… — Да я тогда уже пять раз должен был стать бессмертным, — Колонелло на всякий случай отодвинулся от своего тренера подальше, однако Лал Мирч напоследок наградила его выразительным взглядом, обещающим на следующей тренировке вовсе не даосские райские кущи. — И специального питания! — закончил все такой же внешне спокойный Фон на откровенно повышенных тонах. — В частности, необходим отказ от злаков, вина, мяса, овощей с острым вкусом, да и вообще — от острой пищи… — Значит, мы должны питаться одним пюре из картошки? — подсчитала что-то в уме Луче. — Китайцы говорят, — наставительно поднял палец к потолку Фон, — «Кто питается овощами, становится сильным. Кто питается мясом, становится храбрым. Кто питается рисом, становится мудрым. Кто питается воздухом, становится…» — Мертвым! — заржал Череп. — Святым, — терпеливо поправил его Фон. — Что для нас, в общем-то, одно и то же, — подытожила Вайпер. — Но есть еще одно, очень важное условие обретения бессмертия! — воскликнул Фон. — Пожалуй, самое важное. Все приготовились внимать. — Для того, чтобы обрести бессмертие, вы должны быть даосами! — широко и открыто улыбнулся Фон. — Так что, прошу прощения, но… — А мы тут католики, — даже немного расстроилась Луче.- Что же это получается, зря мы персики ели? — А я — атеист, — гордо сказал Череп. Верде согласно хмыкнул, что, видимо, должно было означать: «Вся эта религия исключительно антинаучна. Наука вечна». — Верую только в звонкие, и пророка их, Адама Смита, — хихикнула Вайпер. — Кто знает, может, религия Верде однажды шагнет так далеко, что, объединившись с моей, сможет подарить избранным, — она красноречиво похлопала себя по кармашку платья, где звякнула какая-то мелочь. — Даже бессмертие. Фон, не видя смысла поддерживать дальнейшую дискуссию, поднялся с дивана. Незаметно стянув из корзинки последний персик, он собирался, было, покинуть дружную компанию, но, напоследок, хлопнув себя по лбу, обернулся. — Кстати, хотите китайскую загадку? — спросил он. — Сверху шерсть, снизу шерсть, а посередине — сочная виноградина**. Что это? Череп залился краской до ушей и как-то сдавленно хрюкнул. Колонелло и Реборн, переглянувшись, заржали в полный голос. — Всегда знал, что китайцы могут красивыми словами выражать всякую пошлятину, — сквозь смех, выговорил Реборн, одобрительно похлопывая Фона по плечу. — Придурки! — заорала Лал Мирч. — Это детская загадка! — Это Aspergillus? — задумчиво спросил Верде, потирая трехдневную щетину. — Или, нет, может ли это быть Fusarium***? На винограде-то? — Фруктовый салат уронили на ковер? — предположила Луче. — Ну точно ГМО какое-нибудь, — хмыкнула Вайпер, — типа ваших бессмертных персиков. Фон осмотрел своих глупых европейских друзей и тяжело вздохнул. Кажется, прежде, чем рассказывать им о вековой китайской мудрости, не мешало бы объяснить основы культуры, и еще чего-нибудь, попроще. Ну, так. Для общего развития. * Товарищи. ** Сами отгадайте =) *** Плесень такая.