Крепость тварей, или Нормальная жизнь Странных Детей

      Я ворочаюсь с боку на бок в попытке уснуть. Мои глаза закрыты, но мой мозг настойчиво отказывается спать. Это все из-за сегодняшней битвы. Все получилось слишком нечестно. Мы слишком легко выиграли, будто нам поддались. Я резко открываю глаза. Теперь мои мысли не оставить.       А что, если нам действительно поддался Рики. Что если он не хотел тебя убивать? Он не хотел причинять тебе боль, а вы его убили?       Но как же пустóта? Пикеринг бы не смог ей приказать, ведь это умею делать только я.       Но пустóту очень сильно придавило. У неё почти не было шансов.       Выходит, что Рики просто сдался нам? Боже.какой же я дурак! Не стоило его убивать. Он умер из-за меня!       Так, стой, Джейк, если бы вы его не убили, то могла бы погибнуть Бронвин. Да, наверное, ты прав. Но мы же могли его не убивать, а просто связать и сдать властям.       Он владел слишком многими странностями! Он бы просто вырвался и точно бы убил нас всех! Мы все правильно сделали, не волнуйся.       Мне надоел этот монолог, и я попытался заглушить свои мысли хоть чём-нибудь. Ещё одна попытка уснуть завершилась крахом. Я половину дня не ел. Может, я не могу уснуть из-за голода? Я пошёл на кухню, чтобы перекусить. Поставив чайник, я заметил, что Эмма тоже не спит. — Джейкоб, это ты? — Да, это я. Хочешь кофе? — Кофе на ночь? Почему ты не спишь? — она усмехнулась. — Я не могу уснуть, наверное, из-за сегодняшней битвы. Мне кажется все слишком странным. — Что именно? — Ну, во-первых, мне кажется странным поведение Бронвин. Она пошла на свидание с первым встречным, абсолютно не зная его. Я, конечно, понимаю, что ей захотелось любви и отношений, но не с первым же встречным. — Глупенький, — она немного улыбнулась. — Бронвин бы никогда не пошла на свидание с первым встречным. Она пошла на встречу с Рики, чтобы все ему рассказать, что мы не психи, и что ты не сумасшедший, а странный. Она даже думала, что если не получится договорится, то она врежет ему. Ты же знаешь Вин, она нас очень любит. Она просто не хотела, чтобы твой друг рассказал всем о твоём «сумасшествии», и чтобы все смеялись над тобой. — То есть, она спасала меня, а не себя? — Да. Стой, а почему она должна была спасать себя? — Ну, от одиночества, к примеру. — Можно и так сказать. — Ого. Это очень приятно. Я ей премного благодарен. Тогда осталось понять ещё одно: как мы так легко выиграли Рики? Все произошло быстро и непонятно, будто он сам хотел нам проиграть. — С чего ты взял? Быть может, мы выиграли, благодаря нашей смекалке и силе. — Мне кажется, это не совсем так. Быть может, у него не столько странных способностей, сколько мы думали? — Я этого не знаю. Нужно спросить у мисс Сапсан, — она помолчала, а потом добавила, — завтра, конечно. Закипел чайник, я налил две чашки кофе и спросил Эмму: — Тебе со сливками? — Всё-таки налил, — она улыбнулась и села поудобнее. — Да, будь добр, добавь сливки.       Я достал из холодильника сливки и медленно налил в чашку Эммы. Прекрасный танец белого и чёрного вскоре слился в одно целое. — Эмма, я хотел спросить, почему ты назвала мисс С мамой? — я подал ей чашку. Она меня поблагодарила, сделала глоток и ответила. — Понимаешь, она мне действительно как настоящая мать. Да, я знаю, что для нас она директриса, что она старается держать нас на расстоянии от такой привязанности. Но в тот момент говорила не я, а мое сердце. Как будто что-то вырвалось наружу из подсознания. Сама не понимаю, как это случилось. — В любом случае на неё это сильно повлияло. Она прям замерла на месте после твоих слов. — Что? Правда? Я не заметила. — Да. Она сильно задумалась. Было видно, что она что-то активно вспоминала. Причём как-то болезненно. — Это очень интересно. Даже странно. — Что именно? — Какие могут быть воспоминания у мисс С, сказанные со словом «мама»? — Не знаю, если честно, — мы сидели с Эммой и молча попивали кофе. — А что, если у мисс Сапсан был или есть ребёнок? — Джейкоб, не говори ерунды. Это полный бред. — Да, ты права.       Мы не знали, бред это или нет, но оба задумались над этим предположением. Я посмотрел на часы, которые висели в кухне. Было довольно поздно. Но из-за выпитого мною кофе, сон легким шагом покидал мой разум. Я чувствовал, что сегодня нас ждёт ночь разговоров. Но пока мы просто сидели и молчали, держа в руках пустые чашки. Обдумывая все, что произошло с нами за эти дни, я вспомнил, как наблюдал за Эммой с крыши, когда она от радости прыгала с письмом в руке. Легкая улыбка сама заползла на мой рот, но мгновенно соскочила, когда я вспомнил о разговоре с Эммой, когда она говорила, что ей сообщили про побег Кейси Смитл. Думаю, что эта новость не такая хорошая, чтобы от нее захочется прыгать в радости. Мне кажется, Эмма что-то недоговаривает.       Я подозрительно посмотрел на неё. Она, не понимая моего взгляда, посмотрела на меня в ответ: — Что ты смотришь так на меня? — Просто мне кажется, что ты что-то от меня скрываешь. — Что за вздор? — она отвела глаза в сторону. — Конечно же, я от тебя ничего не скрываю. — Честно? Вчера ты мне рассказала, что тебе прислали письмо, в котором тебе написали о побеге Кейси. Но когда ты получила письмо, то ты прыгала и радовалась. Что-то здесь не сходится. — Ммм., — её глаза начали бегать по комнате. Она открывала рот, но молчала. После очередного открытия она продолжила. — Знаешь, мне написала моя подруга, — она начала интенсивно кивать головой, как будто подтверждая свои слова. — Вернее, мне написали, что моя подруга выздоровела. — Да что ты? И кто же твоя подруга? — Что за допрос? — она нахмурилась и захотела устроить «сцену», перерастающий в скандал, но я её прервал своим строгим вопросительным взглядом, требующий ответа. Эмма поняла, что ей не перевести тему и решила мне рассказать о своей, я так думаю, воображаемой, подруге. — Э.Эмили. Да, её зовут Эмили. Она из Канады. — Ого, — я сделал удивленный вид, но на самом деле я просто «подыгрывал» Эмме. Во мне проснулись жуткое недоверие и чувство, похожее на ревность. Я очень сильно хотел узнать правду от самой Эммы, но она почему-то уходила от прямого ответа. Я чувствовал, что она врет мне прямо в глаза. — И из какой же петли Эмили? — Да этой петли давно нет, она закрылась. Так что это не важно. — Ну ладно, — я отвёл взгляд в сторону, а Эмма тихо выдохнула. После этого разговора мне стало не очень приятно находится рядом с Эммой, она всячески пыталась внушить мне ложь, это меня очень расстраивало. Я её не узнавал. После переезда в современный мир, она начала резко меняться, а наша нежная любовь постепенно угасала, все это расстраивало меня ещё больше. Я забрал наши чашки, вымыл их и поставил на место. После этого подошёл к Эмме и посмотрел ей прямо в глаза и чмокнул в нос со словами: «Доброй ночи».

***

      Мисс Сапсан постучалась в мою дверь и открыла её, тем самым разбудив меня. — Доброе утро мистер Портман. Довольно Вам валяться, пора вставать. Или Вы хотите остаться здесь на вечность? — Простите? — проснувшись пару секунд назад, я не понимал намеков мисс С. Мои глаза были открыты, но мозг ещё спал. — Я прощаю Вас за вчерашнее, Джейкоб, — она немного улыбнулась. — Если честно, то я даже в какой-то степени горжусь вами троими, — на её лице читалась нотка гордости. Но меньше чем через мгновение она отбросила эту минуту нежности в сторону, и взбодрилась. — Ну, а сейчас, мистер Портман, попрошу Вас быстренько собраться и привести себя в порядок. Вам ведь ещё с родителями прощаться.       Она подарила мне убедительный взгляд и скрылась за дверью, плотно закрыв её. Сегодня мисс С. была намного расслабленнее и веселей. В моей голове пронеслась мысль о том, что это вызвано предвкушением долгожданной встречи Алмы и Шэрона. Отряхнув свою голову от ненужных мыслей, я соскочил с «кровати» и начал переодеваться. Все вещи я собрал ещё вчера, так что мне оставалось лишь умыться и позавтракать нашей большой странной семьей в последний раз.       Во время завтрака я сидел напротив Эммы. Похоже, что Гораций занял её место рядом со мной, ведь она незначительно немного опоздала на завтрак, приводя свои чудные локоны в порядок. В её глазах читалась грусть, она пока не знала, что я еду вместе с ними обратно — в странный мир. Чтобы вернуть аппетит Эммы, я решил поделиться с ней счастливой новостью при помощи печенек в виде букв, которые стояли на середине стола, чтобы не привлекать лишнего внимания. Я попросил Бронвин передать мне миску печенья; получив желанное, я выложил из этого сухого лакомства слова, которые точно должны были обрадовать Эмму: «Я еду вместе с вами». Увидев это, Эмма беззвучно визгнула и не сумела совладать с эмоциями, поджарив тост, находящийся у неё в руке, до ужасающе чёрного цвета. Вскоре она поняла свою ошибку, а за обеденным столом пронеслась волна хихиканья детишек. Увидели мою надпись не только Эмма, но и мои родители. Мой веселый настрой резко спал, и сердце залилось грустью. В глазах папы я прочитал: «Я все понимаю, сынок». Это немного меня успокоило. Но мама избегала со мной любого зрительного контакта, но случалось, что за завтраком наши взгляды всё-таки пересекались, но её глаза моментально заполняли слезы. По окончанию завтрака мисс Сапсан легко вышла из-за стола и скрылась в гостиной. Через мгновение она опять порадовала нас своим присутствием, но уже в руках у неё был большой подарочный пакет. Мои родители встали из-за стола и мисс С начала произносить торжественную благодарственную речь. После окончания признательных минут глаза у мамы были на мокром месте, а папа был растроган не менее мамы. Директриса протянула пакет в руки родителей: — Здесь коллекция фоторамок. Я надеюсь, что Вы вставите в них наши фотографии, и мы всегда мысленно будем с вами, — она широко улыбнулась, одарив моих родителей не только этой коллекцией, но и безграничной искренностью.       Моя мама была бы не моей мамой, если бы не стала отказываться и умиляться.       После всего этого мы совершили массовые объятия и разбежались по комнатам, чтобы спустить все вещи вниз. Дети сделали это очень быстро, так что коридор и весь второй этаж остался пустым и безлюдным. Я заходил в каждую комнату, мысленно прощаясь с каждым уголком этой родной для меня земли. Мысль о том, что я могу больше никогда увидеть этот дом меня пугала, поэтому я довольно-таки долго прощался с каждым метром.       Эта нынче пустая комната повидала очень многое. Радость, и горе, смех и слезы, ненависть и любовь, очень многое. Все это так лично и в какой-то степени интимно для меня. Я до шестнадцати лет верил в этой комнате в чудеса. И вот, когда уже прошло время, я снова в этой комнате, но уже не верю в чудеса, ведь чудеса для меня стали реальностью.       Мне казалось, что будет легче попрощаться с этими вещами, комнатами. Что же будет, когда я буду прощаться с родителями?       Ответ на вопрос меня ждал в гостиной, мне нужно спускаться вниз. Я взял рюкзак и остановился у самой лестницы, проведя взглядом этот коридор, который навеки останется мне знакомым.       Жизненные силы покидали меня все больше. Вместо этого мое сердце наполняла грусть, мощнейшая грусть.       Спустившись в зал, я увидел своих странных друзей, скучивавшихся возле мисс С и моих родителей, стоящих рядом и ожидавших меня. В моей голове начинается что-то непонятное. Раз. Я подхожу к отцу. Что же это со мной? Почему я дрожу и ужасно волнуюсь? Я просто посмотрю в его томные и печальные глаза. Он нежно возьмёт меня за шею и наши лбы аккуратно столкнуться. Он прошепчет мне, что я лучший сын во всех мирах, и что он очень сильно меня любит. Я уже не могу сдержать эмоций. Все происходит слишком быстро. Я не готов прощаться с родителями! — Джейкоб, я люблю тебя, сынок! — он сам еле пытается сдержать слез. — Ох, папочка, ты самый лучший отец, — молчание поглотит звук шмыгающего носа. — Я люблю тебя.       Мы обнимемся и он подарит мне отцовский, полный любви и нежности, поцелуй в лоб, и подтолкнёт к маме. Два. Она смотрит на меня, как в последний раз. А мой разум туманится с каждой секундой все больше. — Мама., — я знаю, что я не так сильно привязан к этой женщине, что я люблю её не так, как должен был бы, но машинально теряю голову от того, что с минуты на минуту могу уехать и, если повезёт, увидеться, но не скоро. — Мама, спасибо тебе за все. — Джейкоб, это тебе спасибо за все, — мы держались за руки, она опустила глаза и проронила кристальную слезу, мне захотелось её вытереть, но мама резко продолжила надрывистым голосом. — Ты же нас не забудешь? Джейкоб, все будет хорошо?       Мое сердце разрывалось на кусочки. Мне хотелось кричать, но я молча обнял маму, прошептав, что люблю её. Эти чистые, прозрачные, полные невинности и любви, слезы уже ничем нельзя было остановить. Как же мне теперь быть, она же может не пережить моего ухода. «Что ты такое говоришь? Конечно же она переживёт! Поплачет день-два, да и смирится», — наверное, Джеки прав.       Я обнял маму ещё крепче. Мисс Сапсан показала папе на часы, тем самым намекая на малый остаток времени. Я лишь позже узнаю, что мой отец согласился подвезти нас до петли, ранее заказав микроавтобус. Бенджамин тронул свою жену, на что-то намекая. Она сразу оживилась и, вытирая слезы обратилась ко мне: — Дорогой Джейкоб, ты знаешь, как мы с твоим папой очень любим тебя, и мы всегда делали все, чтобы ты ни в чем не нуждался. Этот подарок мы хотели подарить тебе на совершеннолетие, но поняли, что ты стал намного взрослее за эти пару месяцев, чем мог бы подрасти за несколько лет. Сынок, это тебе, — она посмотрела на папу, он достал из кармана красную коробочку небольшого размера и протянул её мне. Я в недоумении взял её и открыл, посмотрев сначала на содержимое коробочки, а потом на родителей восторженными глазами. Мама улыбнулась и добавила. — Пользуйся разумно.       Я был в шоке, ведь они подарили мне золотую платежную (банковскую) карту! А это значит, что я могу тратить денег столько, сколько захочу.       Я снова посмотрел на родителей, открыл рот, но не смог ничего вымолвить. Они засмеялись. Это был действительно очень крутой подарок! — Мама, папа, это просто нечто! У меня нет слов! — Я крепко их обнял и поблагодарил. Но время не шло, а бежало. Нам пора уезжать.       Я снова попрощался с мамой. Мы пошли в фургон и уселись на места. Я в последний раз взглянул на этот дом и прошептал больше себе, чем дому: «Прощай». Отец завёл мотор, мы тронулись.

***

      По пути Мисс Сапсан указывала папе дорогу. Дети вспоминали понравившиеся им моменты в современном мире. И было им вспомнить многое. Даже когда мы играли в приставку, Бронвин всегда злилась, когда проигрывала, настолько сильно, что она сгибала игровую приставку пополам. Когда мы смотрели фильм, и Эмме не нравился персонаж, он её так сильно раздражал, что она нечаянно поджигала пакет с попкорном. Мы часто гуляли и узнавали что-то новое. Дети открыли мне странный мир, я им открыл нормальный. Все весело общались, что-то обсуждали. Все, но не я. Мне было не до веселья, меня настигла легкая грусть и тоска. Заметив это, Эмма подсела ко мне и взяла меня за руку: — Все будет хорошо, Джейк. Я думаю, мы скоро вернёмся, — она улыбнулась мне, но у меня не было желания отвечать тем же. — Если ты грустишь по поводу Рики, то он сам виноват. Мы правильно поступили. — Точно, Рики, — я пробубнил себе это под нос. Эмма переспросила, но я не стал ей отвечать, а просто молча сел сзади мисс Сапсан.       Немного погодя, обдумывая наш будущий диалог с Птицей, я начал: — Мисс Сапсан, Вы сейчас сильно заняты? — она сидела на переднем сидении возле водителя — мистера Портмана. — Нет, Джейкоб, я пока достаточно объяснила твоему отцу дорогу, так что у меня есть время выслушать тебя. — Спасибо. Вы вчера сказали, что Рики был в отставке. За что? — Хм, если это можно назвать отставкой, — она молча достала трубку и обратилась к моему отцу, — Мистер Портман, Вы не будете против, если я закурю? — В ответ ей он лишь ободряюще кивнул. Она сделала затяжку и выпустила дым в открытое окно, после чего продолжила разговор. — Скорее он сам ушёл. — Ушёл? Но почему и куда? — На это были свои причины. В разгар войны его послали на фронт, где-то год сорок третий. Он воевал, защищал, и все было бы хорошо, если бы его смертельно не ранили. Пуля задела дыхательные пути, у него почти не было и шанса прожить минут десять. Но случилось чудо — к нему во время подбежала молоденькая санитарка — Белла, странная девушка, имеющая дар исцелять. И вот это странная спасла жизнь твари. Это, видимо, очень тронуло Рики, ведь девушка знала, что он тварь по его белым зрачкам. Он ей пообещал, что никогда не будет воевать против странных и служить Каулу. Пикеринг сдержал своё слово и бежал с фронта в безопасные места. А его детский невинный вид помог ему выжить во время войны, и дальше он начал кочевать. — Подождите, мисс, Вы сказали «его детский невинный вид». Что это значит? — Какую странность, ты знаешь, которую имел он? — она вопросительно посмотрела на меня, обернувшись. — Эмм.., — я почесал затылок, — мне сказали, что у него было много странностей. Он как бы высасывал души у всех странных. — Бред и вздор! У него было всего две странности. Это был удивительный, со стороны странности, человек, — Мисс С ухмыльнулась и продолжила курить трубку. — Пикеринг был вечно молодой мальчик, лет семнадцати. Это была его первая странность, поэтому его отсутствие в силах тварей не заметили. Но в дальнейшем у него начал развиваться рецессивный ген, отвечающий за другую странность. Пикеринг стал телекинезом. — То есть, у него не было множество странностей? — Ну конечно же нет! Если бы у него было множество странностей, то вы втроём ни за что не смогли бы его победить. — Ого, — я немного задумался, — даже если у Пикеринга было всего две странности, то почему он «похитил» Бронвин? — Этой болезни нет объяснения, ведь её название — любовь, — мисс С. мечтательно вздохнула, но быстро очнулась от романтического отклонения. — То есть, вряд ли это может быть любовь, просто, мне кажется, у них проявилась сильная симпатия, вот и все. — Симпатия? Но, как мне показалось, он хотел укусить её. — Не укусить, а поцеловать. — Хотите сказать, что красные глаза и клыки мне причудились? — Думаю, у тебя был тяжёлый день. Да и ты уже навидался ужасов в своей жизни, поэтому, вполне возможно, ты просто пририсовал ужасающий образ своему другу. — Хмм.., все это так странно. И Рики никогда не был таким нежным. Мне казалось, что он не стал бы целовать девушку с первой же встречи. — Это трудно объяснить, но Бронвин похожа на ту самую Беллу. Не лицом, конечно, а сильными, но нежными руками. — Это весьма интересно. — Вы что, говорите про нашего Рики Пикеринга? — в разговор вмешался заинтересованный папа. — Да, папа, про него. — Он тварь? Какой кошмар! А я ведь говорил тебе, Джейк, не стоило тебе с ним общаться. Мда, не повезло его матери. И как такое расскажешь ей теперь? — Кстати, раз Рики в отставке с сорок третьего, то у него должно быть было две или три семьи? — Нет. У него была только одна семья, которая вскоре погибла в восемьдесят шестом. После этого он живёт один. — Один? Точно! То-то я думал, что никогда не видел его мать! — Да, Джейкоб, он был весьма продуманным. — А откуда вы столько знаете про него?       Мисс Сапсан замолчала и отвела взгляд в сторону. Пошире открыв окно, она выдохнула огромное серое облако дыма и грустно произнесла лишь одно слово: — Бэлла. — Это она все вам рассказала? — Почти. Она рассказала нам только то, что он дал клятву не сражаться против странных. Дальше дело имбрин, они наблюдали за ним и описывали его действия, специально, чтобы выяснить не создаёт ли он нам угрозу. Очень жаль Бэллу, она пережила войну, спасая тысячи людей. Но от пустóт никто не застрахован.., — наступили минуты молчания. Никто уже ничего не говорил, кроме детей, щебечущих на заднем фоне.

***

      Мы уже в Акре. Все произошло мгновенно. Лишь сделав маленький шаг в петлю, я уже оказался в знакомом мне, полном странными людьми, доме. Нас сразу же встречают имбрины и некоторые странные дети, одну из которых я узнал. Эта девочка подбежала к Эмме и начала с ней обниматься: — Ох, Эмма, я так счастлива вновь тебя видеть! — щебетала та девочка с короткими чёрными волосами. — Мелина, а я-то как рада, что ты выздоровела и поправилась! — Эмма разговаривала с Мелиной Манон. Я позже узнаю от Эммы, что она ухаживала за Мелиной, когда та была больна. После же выздоровления девочки начали хорошо общаться. Мелина и Эмма перекинусь парой слов, после чего Мелина увидела Горация, сместила брови, показав недовольный вид, но это выражение мгновенно растаяло в милой, еле заметной улыбке. Их взгляды пересеклись: — Здравствуй, Гораций, — тихо начала Мелина. — Ох, Мелина.., — Сомнассон был удивлён этой встречей, но, не забывая про манеры, продолжил. — Здравствуй. Поздравляю с выздоровлением. Я рад, что ты снова полноценный странный человек. — Большое спасибо. Это так мило и любезно с твоей стороны. — Смотрите-ка кто встал на ноги! — Саркастически вмешался Енох. — И тебе здравствуй, Енох, — с ноткой недовольства поздоровалась Мелина. — Как пятка? Не отлежала? — он одиноко посмеялся секунды три, потом замолчал, поняв, что его шутку никто не поддерживает. — Узнаю того же засранца, — она ухмыльнулась.       Мисс Сапсан обменялась с имбриной объятиями и вежливостью, после чего мы отправились по своим комнатам, чтобы поставить свои чемоданы в укромное место и немного отдохнуть перед ужином. Эмма с Мелиной выходили последними, выясняя все ли готово, (я понятия не имел, о чем они говорят). Поднявшись на нужный этаж, я нашёл ту самую дверь, за которой скрывались мои маленькие покои. Я протянул свою кисть к дверной ручке и отворил дверь; сделав всего один шаг, я стоял в легком шоке.       Повсюду лежали воздушные шарики, на задернутых шторах висел плакат с надписью: «С возвращением, великий и любимый Джейкоб!» Сзади ко мне тихо подобралась Эмма, но я не заметил её. Я был в таком восторге от этого сюрприза, что забыл про мой тяжелый рюкзак с вещами; расслабив руку, рюкзак упал прямо Эмме на ногу! Она завопила, я испугался. Эмма быстро направилась к кровати, чтобы присесть, но ей это не удалось — она поскользнулась на шарике, резко упав, как удачно, на кровать. Я поспешил убедиться, что с ней все в порядке, но поскользнулся на этом даже шарике, упав прямо на Эмму. Именно в этот момент в мою комнату заглянул Хью. — Ой! Простите! Я не знал, что вы тут заняты! — От увиденного он покраснел и быстро закрыл дверь.       Я даже не успел проговорить ни слова. Секундную тишину заполнил наш смех с Эммой смех. Я слез с неё, присев рядом. — Так вот что это все значит, — я улыбнулся. — Что это «все» и что это значит? — Я про твои все: письма, разговоры, секреты. Это все ради меня? — Ну конечно же, для кого же еще?       Она смотрела на меня своими прекрасными, хрустальными, слегка уставшими глазами. Мое сердце растворилось в такой заботе. Мне было уже все понятно. Я люблю Эмму, а она любит меня. В благодарность за этот сюрприз я наградил её поцелуем.

***

      Желая узнать, как идут дела с ужином, я спустился вниз. Кухня была пуста, нигде не было имбрин. Я предположил, что они могут быть в библиотеке, поэтому направился туда. Двери почти были закрыты, не считая небольшую щель. Любопытство мной овладело, и я решил подслушать разговоры собрания имбрин. К моему счастью, в коридоре была лишь одна живая душа — моя. Имбрины о чём-то увлечённо спорили, причём спорила со всеми мисс Сапсан: — Сестры, я в силах справиться одной! — Мисс Сапсан, это не обсуждается! Вы должны ехать не одна, — возражала мисс Королёк. — Или Вы забыли, что ещё не все твари находятся в петлях наказания? Я не хочу потерять одну из сестёр и прекрасную имбрину! — Мне ничего не угрожает, это же просто Шотландия! — Вас должен кто-то сопровождать. И на этом точка. Выбившись из сил, Алма прекратила спорить. Она молча сидела, но потом произнесла: — Хорошо, я поеду с сопровождающим. Но кто это будет? Неужели будет намного безопаснее, если уедет не одна имбрина, а две? — Ты права, Алма, — поддержала позицию своей сестры-имбрины мисс Зарянка. — С тобой поедет не имбрина, а, к примеру, скажем, наш лодочник, — её осенило, — точно! Наш лодочник, мистер Шэрон, поедет с тобой и будет тебя сопровождать. — Что? Мистер Шэрон? — я увидел в глазах мисс С. радость, но она быстро её скрыла. — А кто же тогда останется с вами? — Не переживайте, мы не пропадём. Нас здесь очень много умных голов, как-нибудь продержимся, — Птица улыбнулась.

***

      Ужин прошёл довольно быстро. Нас спрашивали о современном мире, что мы там делали и как вообще проводили время. После ужина к нам с Эммой подошла Мелина: — Эмма, я хочу тебя с кем-то познакомить, — она хитро улыбнулась и окликнула кого-то. К нам подошёл парень лет семнадцати. Он был ухоженно и со вкусом одет, аккуратен и элегантен. — Это Карлос. — Добрый вечер, мисс, — он сделал шаг вперёд и поцеловал руку Эммы, во мне заиграло что-то похожее на ревность. — Я много о Вас слышал. Вы выглядите фантастически! — Ой, ну что Вы. Спасибо огромное, не стоит. — Нет, стоит, — настаивал этот черноволосый парень с большими темно-серыми глазами, похожими на порох. Заметив тишину, он продолжил. — Меня зовут Карлос Бумбероут. Но Вы можете звать меня как хотите. — Очень приятно, Карлос. А я — Эмма Блум, -она широко улыбнулась. Чтобы обо мне не забывали, я кашлянул. Обратив на меня внимание, Эмма добавила. — А это Джейкоб Портман. — Ах, тот самый великий Портман? Если я не ошибаюсь, то у вас дед был Абрахам Портман? — Да, это действительно так, — обратился я к Карлосу. — Очень приятно познакомиться с таким человеком, как Вы! — Он пожал мне руку. — Я благодарен Вам и Вашему дедушке за спасение странного мира. Огромное спасибо! — Да на здоровье, — я улыбнулся. Этот человек стал казаться мне более милым. — Но без моих друзей я бы ничего не смог. Тем более дедушкины друзья стали моими друзьями. — Как это интересно. То есть Ваш дедушка был в той же петле, что и Вы? — Да, именно. — Это очень забавно и уникально, — Бумбероут взглянул на часы, заметив, что уже можно было идти готовиться ко сну. — Как печально, время очень быстро летит. Я все понимаю, вы с дороги, вам хочется отдохнуть, так что я оставляю вас. Было очень приятно познакомится с Вами, мисс Блум, и с Вами, мистер Джейкоб, — он обратился по очереди к каждому из нас. — Спасибо, Карлос. Нам тоже было очень приятно с Вами познакомиться. Доброй ночи. — Доброй ночи.       Карлос неторопливым шагом пошёл в свою комнату. Когда он уже подходил к лестнице, Мелина приблизилась к Эмме и задала вопрос: — Ну как тебе Карлос?       Эмма уже открыла рот, чтобы ответить, но заметила мой вопросительный взгляд. — Джейкоб, как тебе Карлос? — Мне он показался довольно воспитанным и интересным собеседником. Но меня больше волнует как он тебе? — Я с тобой солидарна.       Мы разошлись, пожелав Мелине доброй ночи. Я вернулся в комнату полную воздушных шариков, вспоминая забавный момент, произошедший ещё до ужина. Усталость дала о себе знать, и я поспешил погрузиться в сон.