Алая линия: Разрушенные краски

Рен и Кьёко находились в кабинете Президента Такарады. Мужчина обвел молодую пару долгим изучающим взглядом, оперевшись подбородком о ладонь и выставив указательный палец вдоль по щеке. - Итак? – первым нарушил тишину Лори. – Что вы решили? Актер сжал руку девушки и внимательно посмотрел на нее. Взгляд Кьёко был немного тревожным, но она уверенно кивнула головой, давая Рену свое подтверждение. - Глубоко обо всем поразмыслив… - начал Тсуруга. – И все тщательно обдумав, расставив по полочкам и, наконец, взвесив все «за» и «против»… Мы пришли к решению… этой безрассудной идеи. Мы готовы солгать. Кьёко опустила взгляд, смутившись. Такарада выслушал вердикт молодой пары, но даже не изменился в лице. - Вот как? Мудрый выбор. Хорошо, я позабочусь об остальном… - Мы можем идти? – спросил Рен. - Да. Могами, - обратился Президент к девушке, - ты знаешь, что делать дальше? - Ну… - протянула Кьёко. – Главное, чтобы нас не раскрыли, верно? - Верно, - кивнул Лори. – Не отвечай ни на какие вопросы СМИ, я сам официально все прокомментирую… От тебя же требуется молчание. Мы сделаем из тебя образ тихой и примерной невесты, которая не лезет за словом в карман. Впрочем, ты такова и есть. Если же кто и спросит, просто кивай головой и подтверждай; не стоит вдаваться в подробности. На этом все. Кьёко и Рен поклонились в знак прощания и вышли из кабинета. Такарада проводил их взглядом и начал заниматься своей работой. Вот что случилось перед походом в ресторан и внезапным появлением Фувы Шо. Кьёко не растерялась и солгала ему прямо в лицо о ребенке… Но отступать было некуда. Он зашел слишком далеко со своими вопросами! А сейчас девушка бродила по магазину вместе с Реном, выбирая наряд на свою собственную помолвку, которая должна была пройти вот-вот на днях. Кьёко ходила вдоль безукоризненно вывешенных платьев, глубоко задумавшись о чем-то ведомом только ей. Она без интереса рассматривала многочисленные изысканные вечерние туалеты, не в силах сосредоточиться на этом занятии. - Кьёко? – позвал Рен. – В чем дело? Тебе ничего не нравится? - А? – Девушка пришла в себя. – А… вовсе нет. Они все такие красивые… Глаза разбегаются, я не могу остановиться на чем-нибудь одном. - Кьёко, ты что-то скрываешь от меня, - настаивал Рен. – Я же вижу – тебя что-то гложет. Что-то случилось? Ты волнуешься? Или есть другая причина? Кьёко замотала головой и привычно улыбнулась. Она не хотела расстраивать Рена своими глупыми сомнениями… о постороннем человеке. Ее ничто не связывало с Шо. Теперь уж точно. - Рен, как насчет вот этого? – спросила девушка, выбрав наобум первое попавшееся на глаза платье. - Ну… Даже не знаю… - замялся актер. – Не твой стиль. Кьёко, с тобой точно все в порядке? Может, ты приболела? Ведь ты испытала столько стресса в последнее время… - Со мной все хорошо, - мягко возразила девушка. – Я немного рассеяна из-за приближающейся помолвки… Со всеми бывает. Как это называется? А, должно быть, нечто вроде предсвадебного мандража. Рен сочувственно улыбнулся. Он знал, что это такое. Каждая клеточка его тела тоже отчаянно трепещала перед приближающимися событиями. - Кьёко, посмотри на это, - предложил молодой мужчина, заприметив какое-то прелестное платье кремового цвета. – Примерь его. Мне кажется, оно тебе очень пойдет. Девушка улыбнулась и пошла переодеваться. Когда она вышла из примерочной, перед Реном предстала прямо-таки греческая богиня: платье было с завышенной талией на бретельках, тонкой лентой оно окаймляло грудь, а потом ниспадало каскадом до самого пола. Слегка отстраненный взгляд Кьёко придавал ей еще больше шарма, поэтому Рену пришлось проявить стальную выдержку, чтобы удержать челюсть от падения. - Мы берем его, - решил Тсуруга, ни минуты не сомневаясь. – Надо бы подобрать под него туфли… Кьёко, как ты смотришь насчет каблуков? Или, может, изящных балеток? - Как скажешь, Рен, - сказала девушка. – Что тебе нравится, то и возьмем. - Кьёко, ты выглядишь ужасно усталой и какой-то разбитой… - Я плохо спала этой ночью… Между молодыми людьми повисло тягостное молчание. - Хорошо, - вздохнул Рен. – Я снова давлю на тебя… Ты ужасно измучилась после нападок анти-фанатов, а я еще словно таскаю на тебе воду, заставляя возиться с такими незначительными вещами, с которыми прекрасно мог справиться Яширо. Давай, раз уж мы нашли то самое, купим платье, а потом я прослежу, чтобы ты хорошенько отдохнула. Идет? - Да, - улыбнулась Кьёко. – Я правда что-то почувствовала себя ужасно измученной и уставшей… Пара купила платье и уже отбыла на машине в сторону дома девушки. Кьёко задремала по дороге, а когда проснулась, чувствовала себя ужасно разбитой. - Ты уверена, что тебе не надо к врачу? – сомнительно поинтересовался Рен, глядя на состояние девушки. - Уверена, - кивнула Кьёко. – Не волнуйся. Я просто посплю подольше и снова буду свежей как огурчик. - Как мне не волноваться о тебе? Я снова оставляю тебя одну в этой огромной пустынной квартире… - Ты сам ее для меня выбрал! Оба рассмеялись. - Ну ладно, - сдался Рен. – Только смотри – если почувствуешь себя хуже, сразу сообщи мне. Я не хочу, чтобы наша помолвка чем-то омрачилась. И твое здоровье превыше всего. - Я поняла вас, Тсуруга-сан, - ласково произнесла Кьёко. - Я снова Тсуруга-сан? - Потому что ты мой капитан. Направо и налево отдаешь приказы, пфф. - Как только придешь домой, сразу ложись в кровать, - напутствовал Рен, пропустив замечание Кьёко мимо ушей. – У меня сегодня еще интервью… - Да, сэр, - в шутку отозвалась девушка и, помахав на прощание, скрылась в доме. Рен проводил ее взглядом и уехал. На душе ему было как-то неспокойно. Кьёко пришла домой, разулась и умылась холодной водой. Да что это с ней? Весь день ходит как сомнамбула, а прошлой ночью не сомкнула глаз. С ней еще такого не было. Она всегда стойко выстаивала любое из испытаний, будь то угроза фанатов Рена или что-либо другое. Но сейчас… она полностью разбита. Отчего? «Ты всю жизнь принадлежала мне! Твоя судьба связана исключительно только с моей! И твоя жизнь тоже принадлежит мне! Как ты можешь выкинуть из головы и из сердца всю свою жизнь? Выкинуть, не задумываясь, то время, что мы провели вместе! Я знаю тебя с детства, знаю, как облупленную… Так как ты можешь просто так бросить свое прошлое и выйти замуж за него?» – крутилось у девушки в голове. Нет, она не может быть разбита из-за этого. Слова Шо просто глупость! Что? Ее жизнь и судьба принадлежат ему? Черта с два! Какая нелепость, и он смеет так думать! Но… слова о прошлом и проведенном вместе времени… прозвучали так, будто Кьёко отказывается от частички себя самой. Но это не так. Она не отказывается от своего прошлого, просто она спрячет его глубоко-глубоко, чтобы оно не приносило боли… Вот уж кому, но уж точно не Шо ее судить! Однако его слова снова и снова кричали в сознании Кьёко, вспоминались в ее голове и продолжали прокручиваться по кругу. Девушка вступила в новый для себя мир – мир блеска шоу-бизнеса. Теперь, начав свою карьеру, ей придется позабыть о старой жизни… и начать все сначала. Но на этот раз с ней будет Рен. Они вместе пойдут по жизни и смогут стать опорой друг для друга. Только это тронуло сердце девушки. Не слова Шо о ее бесповоротной судьбе, связанной с ним, а именно о прошлом, от которого она собралась в некоторой степени отказаться. Или Кьёко только пыталась делать вид, что ее больше ничего не интересует. На самом деле, она чувствовала, будто тяжкий груз спустился с ее хрупких плеч и наконец-то дал свободу. Словно… наступило что-то неизведанное, какая-то новая ступенька. Кажется, что Шо осознал свою ошибку… И от этого Кьёко как-то полегчало. Шо наконец-то пожалел о своем поведении и о том, как поступил с ней в прошлом… и теперь мучится угрызением совести и обидой, что Кьёко не с ним. Девушка глубоко вздохнула. Теперь ее не обуревала страшная злость, гнев или ярость при упоминании Шотаро. Раньше она готова была стереть его в порошок; какую только извращенную муку или пытку ни придумывали ее демоны! А теперь… в мыслях, на душе и на сердце было как-то пусто. Она действительно больше не ненавидела Шо. Кьёко стала совершенно безразличной… Ну, или почти безразличной. Совсем рядом с тем состоянием, который можно назвать прощением. Но пока недостаточно близко. А еще ее гложила вина, что она солгала прямо ему в лицо… Ну не нравится ей лгать! Но другого выбора просто не было. До поры до времени, а притворяться придется. Кьёко это волновало, но поделать она ничего не могла. Она не хотела осуждения со стороны общественности или того, что она больше никогда не сможет выйти на экраны, снявшись в какой-нибудь картине. Она намеревалась продолжить актерское мастерство и дальше, стать Рену под стать. Вместе они стали бы одной из звездных пар, которые пользуются неплохим авторитетом у публики. А потом… Став популярной и уважаемой актрисой, которой восхищаются и признают… Возможно тогда… Кьёко смогла бы отыскать свою мать. Если девушка стала бы известна в Японии и даже в других азиатских странах подобно Рену, то ее мать может быть узнала бы ее!.. Ведь в глубине души Кьёко страшно хотела вновь с ней встретиться… И от этой частички своего прошлого отказаться не могла, хотела она того или нет. Сколько всего приключилось за эту пару лет, пока Кьёко входила в новый для себя мир кинематографа и обретения равновесия и гармонии внутри себя! Она изменилась, поменялась, повзрослела и все-таки осталось самой собой, той же Могами Кьёко, что и в свои шестнадцать лет. Впрочем, сравнивать пока рано, ведь прошло совсем немного времени. Вот когда ей будет лет двадцать пять или тридцать… тогда она сможет заглянуть в свое прошлое и посмотреть, какой долгий путь проделала и чего достигла. Девушка не взяла в рот ни крошки, а едва добралась до кровати, чтобы провалиться в тяжелый сон. Все-таки ее слишком сильно измотали все проделки фанатов Рена, то, с каким достоинством она их выстояла, и вконец добил приход Шо… Она слишком устала. Ей необходим отдых. Кьёко не успела прийти в себя и расставить по полочкам все произошедшие события, как помолвка уже должна была состояться этим вечером. Сколько прошло времени с тех пор, как она с Реном ходила по магазинам? Несколько дней? Но девушка провела эти дни как в прострации, поэтому ей казалось, что прошло совсем ничего. И почему она так расклеилась? Соберись, нужно взять себя в руки! И кто мог воздействовать на Кьёко в таком стоянии, как не Моко? Она пришла без предупреждения и сразу поняла, что как раз вовремя. - Кьёко! Что это ты как амёба перед своей собственной помолвкой?! – вопросила девушка. - Моко?.. – с заметным удивлением протянула Кьёко. – Что ты тут делаешь? Как ты здесь оказалась?.. Котонами помрачнела пуще прежнего. - Как, как! Вошла! Через эту прямоугольную штуковину в стене! А ты что тут растеклась как медуза?! Тебе необходимо готовиться к торжеству! Кьёко до сих пор до конца не осознавала, что сегодня состоится ее и Рена помолвка. - Почему ты не захотела пойти в салон красоты и СПА? – продолжала разглагольствовать Канае. – Впрочем, на свадьбу ты точно не отделаешься, а сейчас я сама тобой займусь. Надеюсь, голову-то ты помыла? Могами как раз перед приходом Моко приняла пенную ванну, задумавшись о многочисленных мыслях, что тревожили ее покой, так что сейчас выглядела свежей и бодрой, хотя все еще отстраненной от реального мира. - Отлично, волосы еще влажные, думаю, я смогу их красиво уложить… - говорила Котонами сама с собой. – Где платье, Кьёко? Переодевайся, а я займусь твоей прической и макияжем. Как хорошо, что я как-то брала уроки у стилиста и визажиста… Думала, что когда стану актрисой, самостоятельно смогу себе делать макияж и прически, не дожидаясь занятого стаффа. Кьёко улыбнулась. Она вернулась в гостиную через десять минут, не в силах сама застегнуться. - Ох, оно и правда красиво на тебе смотрится! – одобрила Канае. – Давай я помогу. Вот так. Повернись-ка. Да, замечательно. Теперь садись аккуратнее, не помни его… Хорошо. Где моя косметичка? Сейчас я приступлю к завершающему этапу! Кьёко все послушно выполняла, что говорила ей подруга. Между тем Котонами вооружилась многочисленными кисточками и прочими атрибутами косметики, принявшись красить девушку. Полчаса спустя и лицо Кьёко, и ее волосы были в полной готовности. - Все, - воодушевленно сообщила Канае. – Теперь ты готова. - А как же ты, Моко? – поинтересовалась Кьёко. - Я тоже почти готова, - ухмыльнулась подруга, указывая на большую сумку, которую притащила с собой. – Переоденусь за пять минут и что-нибудь придумаю с прической, пучок, например, а макияж я уже сделала. - Ах, Моко… Ты просто Супермен! – воскликнула Кьёко, собираясь пролить из своих глаз водопад искренних слез, так она была рада, что они дружат с Котонами. - Нет-нет! – запротестовала Канае. – Только посмей испортить мое творение и размазать тушь! Ну уж нет, заново делать ничего не буду! А ослушаешься – никогда не позволю к себе прикоснуться! - Ты жестока! – заканючила Кьёко, надув губки. - Я реалистична! – парировала Моко. Когда девушки были полностью готовы, они спустились вниз, где их уже ожидали Рен и Яширо. - Кьёко-тян! – воскликнул менеджер актера. – Ты просто бесподобна! Ты так повзрослела, выглядишь настоящей красавицей… Котонами-сан, мое почтение. Моко выглядела так же эффектно, как и гвоздь программы, но в меру, чтобы не затмить невесту. Фиолетовое платье идеально сочеталось с ее черными волосами и подчеркивало изящную фигуру, но не было достаточно открытым, чтобы слишком обнажить прелести бледной кожи. Легкий макияж с оттенком спелой сливы на губах и искусный пучок придавали Котонами шарма и делали более зрелой. Кьёко же выглядела юной, словно распутавшийся цветок или птенец, только-только получивший оперение. Платье красиво на ней сидело и облегало фигуру, в нем Кьёко казалась выше и еще стройнее, чем была на самом деле. Прелестно уложенная прическа, украшенная модной заколкой, сочетала в себе разные стили. Рен подошел к девушке и протянул ей свою руку. Кьёко благоговейно улыбнулась и приняла его ладонь. Яширо хотел то же самое проделать с Моко, но та вспыхнула и проигнорировала его смущенный жест. Машина тронулась в один из шикарных отелей, где должно было пройти торжество. Такарада распорядился сделать ее открытой, а свадьбу уже провести закрытой, в скромном кругу друзей и близких. Чем ближе молодые люди приближались к конечной точке своего маршрута, тем хуже чувствовала себя Кьёко. Голова вдруг потяжелела, стало трудно дышать, глаза разбегались, а веки грузно закрывались, заставляя провалиться в сон. Она гордо держалась почти всю церемонию, хотя и выглядела какой-то сонной и немного не в своей тарелке, а под конец празднества… хлопнулась в обморок.