Незначительная фигура

      — Винтерфелл! Винтерфелл! — кричал Робб, пришпоривая коня и указывая мечом на врага. Его люди шли за ним, стаптывая, пробивая ряды противника, сметая все преграды на своем пути. Что может пехота противопоставить латной коннице? Почти ничего. Даже хваленые дорнийские копейщики часто разбивались рыцарями, но сегодня под знаменами Мартеллов был лишь крохотный отряд конницы, и дрался он не на стороне Ланнистеров.        Робб вертел головой по сторонам и видел — знамена с лютоволком, соколом, коронованным оленем, розой и многие другие рвутся вперед. Знамена со львом, напротив, падают одно за другим. Сегодня, наконец, свершится справедливость.        Там, где поднималось знамя с тремя собаками, уже высилось солнце, пронзенное копьем. Оберин получил свою месть, получит и Робб.        Враг был силен, он не раз побеждал в самых тяжелых битвах, но сегодня победам Тайвина придет конец. У Ланнистеров нет ни одного шанса, все предрешено задолго до битвы. Тактика Робба была верна. Пока Ланнистеры пытались взять Королевскую Гавань, он терзал их день за днем, ночь за ночью, он заставил их есть своих лошадей и тем самым выиграл войну. Тайвин не выдержал и бросил осаду — но теперь Робб оказался хитрее, снова и снова ускользая от боя и не давая Ланнистерам ни крошки еды… Пока к войску Робба не пришла помощь.        Под знамена короля Ренли пришли тысячи воинов из Штормовых, Речных земель и Простора, успел даже отряд дорнийцев. Трезубец не повторится, Тайвин победил армию двух королевств, но не шести. Войско врага истощено и измучено, лучшие из лучших остались под стенами Королевской гавани, многие наемники бежали, многие кони пали или были съедены. Против Ланнистеров весь Вестерос, их втрое меньше.        Другой бы лорд сдался, моля отправить его на Стену, или спешил бы к морю, чтобы сесть на корабль в Эссос, но Тайвин упорно пытался прорваться на Запад — пока ему не преградили путь.        Измученный враг даже не пытался атаковать. Всего два сильных удара — и строй дрогнул, Ланнистеры уже показали спину и бегут. Еще немного, еще чуть-чуть, и все будет кончено!        — За мной! — прокричал Робб, пришпоривая коня и направляя его чуть правее. Там, на холме, под королевским знаменем, окруженный телохранителями, стоял мерзавец Джоффри. Тайвин и Киван сражались на других флангах, а Лжекороль трусил вступить в бой. Следовало спешить, пока он окончательно не испугался и не побежал. Или дать ему бежать, и пусть он увлечет за собой войско?        Нет. Джоффри не полководец, но может стать знаменем, под которое соберутся новые армии и затянут войну. В Западных землях он еще законный король, и не только там. Нельзя давать ему бежать. Робб снова пришпорил коня и повел отряд к ясно видимой цели, и Серый Ветер бежал рядом с конем.        Когда-то во дворе Винтерфелла Джоффри отказался сражаться тренировочным мечом, требуя себе боевое оружие. Он получит что так желал.        Скоро, очень скоро Робб поквитается с ним за Трезубец, за отца и других воинов! Север помнит и ничего не будет прощать!        — Старк! Старк! — кричали люди Робба, пока конница Севера набирала разбег.        — Трезубец! — закричал он, и его люди подхватили название места, где свершилась кровавая и беззаконная расправа Ланнистеров. — Трезубец! Трезубец!

***

      Лорд Тайвин не торопясь ехал по лесной дороге. Достигает цели не тот, кто едет быстро, а тот, кто делает это с умом. Следовало беречь силы коня на случай нежелательной встречи, тем более что раны с Трезубца еще беспокоили его.        Лорд Утеса Кастерли до сих пор не мог поверить, что все случилось именно так. Когда он проиграл? Когда начал войну? Когда его дура-дочь убила Роберта? Или когда Ренли сверг её? Или еще раньше, когда Тирион убил свою мать, и некому стало присматривать за Джейме и Серсеей?        Если бы была жива Джоанна! Она не допустила бы кровосмешения. Все было бы как и рассчитывал Тайвин. Джейме — наследник Утеса Кастерли, его внук — на троне Семи Королевств, Серсея — королева… Но проклятый Тирион убил Джоанну! Как он мог породить такое чудовище? Надо было утопить его в колодце, как уродливого щенка!        Теперь дочь предали позорной смерти. Один сын мертв, второй наверняка тоже мертв. Киван, Джоффри, кузен Стаффорд — все погибли. Войско разбито. Война проиграна. Дело всей его жизни, величие дома Ланнистеров рухнуло.        Кем он войдет в историю? Последний лорд Ланнистер, тот, чьи дети спали с друг другом, тот, кто проиграл войну, Лорд-Потерявший-Запад… Даже песнь славящую его величие, обратили в издевательство! «Рейнов из Кастамере» играли на казни Серсеи, её пели в Королевской гавани после штурма, издеваясь над ним! Пели и сегодня, перед боем!        Его обезглавят, череп оправят серебром, и его будет таскать с собой на знамени мальчишка Старк, как символ мести и величия своего дома. Позор, невиданный в истории Ланнистеров!        — Нет! — лорд Тайвин сжал кулак. — Это еще не конец.        Стоит только добраться до Западных земель, он соберет новое войско, не такое сильное и мощное, но он и не будет атаковать. Горы защитят его, достаточно продержать перевалы, пока не наступит зима, а там снег закроет проходы в Западные земли. Враг пойдет по Морской дороге — но можно будет остановить его, изнуряя мелкими ударами, как действовал Робб Старк.        Придется немало потрудиться, обучая новое войско, ища союзников, внося смуту и раскол. Придется пойти на поклон к Бейлону Грейджою, но ради мести можно пойти и на унижение.        Придется даже разориться на Безликих. Умрет Ренли — и рухнет порядок в Семи Королевствах, умрет Робб — и Север лишится вождя, умрет Робин Аррен — и Долина окончательно погрузится в кровавую смуту. Стоит убить и Эдмура Талли, пресечь и этот дом, пусть речные лорды ищут нового лидера.        Еще не все потеряно. Дом Ланнистеров был и в худшем состоянии. Проиграна битва, лучшие пали, но он жив и еще крепок и сможет возродить величие своего дома.        — Лорд Тайвин Ланнистер, — впереди раздался вежливый голос.        Тайвин натянул поводья. Он не видел этого всадника из-за поворота…        Хороший, очень хороший конь, и совсем не устал. Не сбежать. Загорелое лицо, черные волосы, тронутые сединой, герб Мартеллов на доспехе, копье в руке. Рядом другие. Худой мужчина в грязных красных одеждах, со смутно знакомым лицом, одноглазый лорд с молнией на щите, слишком старый для Берика Дондарриона.        — Владыка Света указал нам путь, — произнес одетый в красное.        — Какая приятная встреча… — дорниец расплылся в улыбке — Я искал вас.        — Принц Оберин, — прошипел Тайвин и достал меч из ножен.        — Лорд Тайвин Ланнистер, вы обвиняетесь в разорении Речных земель и севера Простора, в развязывании войны и бесчисленных убийствах, — изрек воин с молнией. — Вам есть, что сказать в свое оправдание?        — Чушь. Воевали всегда.        — Но редко кто так разорял земли, как вы. Вы хуже дотракийского кхала.        — Вы помните мою сестру Элию и её двух очаровательных детей? — Оберин подъехал ближе.        — Дорнийскую шлюху и драконье отродье?        Глаза Мартелла сузились.        — Я хочу, чтобы ты признался — ты приказал изнасиловать и убить её, и убить её детей. И ты признаешься. Потом ты попросишь прощенья. Лорд Тайвин Ланнистер, сегодня ты узнаешь, что такое боль. Узнаешь, что такое страх. А затем — ты умрешь.

***

      Тирион Ланнистер сидел в большом ящике и костерил судьбу, богов и лорда Вариса. Конечно, он был благодарен евнуху за спасение практически со Стены, не хотелось бы остаток жизни морозить яйца на Севере и по очереди со всем Ночным дозором трахать трех шлюх Кротового городка… Он был благодарен Варису — но почему такой тесный ящик, почему нельзя выходить, почему корабль так сильно качает, когда они наконец приплывут и где, Неведомый его побери, Бронн?! Или хотя бы Пес?!        — Лорд Тирион, — раздался знакомый голос. — Как ваша каюта?        — Наконец-то! Друг мой, я чуть не помер, дожидаясь тебя! Когда кончится шторм?        — Это не шторм, небольшое волнение, — в интонации Бронна слышалась явная насмешка. — Совсем небольшое.        — Небольшое?! — Тирион от злости попытался выпрямиться и с размаху ударился затылком об крышку ящика, в котором он путешествовал.        — Держите, лорд Тирион, — крышка чуть-чуть отодвинулась, и в тонкую щель Бронн пропихнул бутылку вина, а затем вторую и третью. — Сегодня больше не просите, Пес не даст. Он боится, что нам не хватит выпивки до конца пути.        — Спасибо, ты настоящий друг, — Тирион откупорил бутылку и глотнул вина. — Настоящее арборское!        — Лорд Тирион, ваш долг вырос на тридцать оленей.        — Тридцать оленей! — воскликнул Тирион и глотнул вина. — Побойся богов! Это так дорого! Десять оленей!        — Настоящее арборское. Тридцать. Кстати, мне наш капитан объяснил, как считают ссудный процент. Завтра я его расспрошу, чем отличается простой процент от сложного.        — Ты даже умеешь считать? — спросил Тирион, мысленно обругав капитана.        — Я решил взять пару уроков. Может быть, даже научусь читать — я же скоро стану лордом... как там называются мои замки?        — Если будешь приносить мне мало вина, у меня будет плохое настроение всю дорогу, и я не смогу уговорить нашу новую королеву…        — С чего ты взял, что ей нравятся блондины? Может, королеву Дейенерис привлекают сильные и темноволосые наемники вроде меня? — Бронн засмеялся. — И тогда ты мне будешь служить в обмен на большой замок. Ты его обязательно когда-нибудь получишь, ведь я всегда плачу свои долги. Нет никого, кто бы сказал, что я ему должен. Никого живого.        — Еще вина, даю дракон!        — Тирион, если ты найдешь мне хорошую шлюху, я обещаю, добуду для тебя титул рыцаря!        — Шая, — вдруг сказал Тирион. — Что с ней стало?        — О, лорд Варис сказал мне. Она попала в плен к Роббу Старку.        — Он знает о ней?        — Кончено! Шаю присмотрел себе какой-то межевой рыцарь, затем её отобрал знаменосец Старка, но ненадолго. Теперь она у Теона Грейджоя.        — Скоро мы услышим, что она стала леди Пайка. Или королевой Вестероса. Где мое вино?!

***

      Аша Грейджой стояла на башне Утеса Кастерли и с наслаждением вдыхала запах пожара. Ланниспорт горел, и ей не нужна была труба со стеклами из Мира, чтобы знать — сейчас город грабят её люди.        То, что не делал никто и никогда — свершилось! Ланниспорт взят, и неприступный Утес Кастерли тоже пал. Раньше враги не раз подступали к стенам, не раз жгли предместья и порт, считанные разы захватывали город, но стены замка стояли неприступными.        Твердыню Ланнистеров взяли не сталью и не золотом, а диким огнем. Оставалось радоваться, что эта дрянь опасна для всех — из Королевской Гавани выехало тридцать телег, добралось лишь две, остальные сгорели в пути. Но всего десяти сосудов хватило. Ворота и башни зажгли зеленым пламенем, и все усилия Давена Ланнистера пошли прахом.        На корабли уже пригнали всевозможных Ланнистеров, дальнюю родню покойного лорда Тайвина — потомки гордых королей запада станут рабами в шахтах и солеными женами.        Железным флотом командовал дядя Виктарион, и это войдет в песни. Но именно её корабль первым ворвался в гавань, и именно она первая вскарабкалась на стену — и это тоже войдет в песни, и они будут звучать много веков. Запомнят её — а не глупого Теона, бегающего как собачка за мальчишкой Старком.        Аша посмотрела вниз — по дворику как раз шел Робб Старк, улыбаясь и что-то рассказывая своей свите. Лорды и наследники Севера, Долины, несколько речных лордов и с Простора — и среди них Теон, хорошо хоть без своей шлюхи. Шлюхи! Не мог найти себе соленую жену, не смог соблазнить женщину — и платит золотом там, где платить не должен ни один мужчина.        Брат был одет как обычно — дорогие и красивые ткани, золото и камни — и за все это он платил не железом! Теон совсем позабыл, кто он, в его крови нет соли и железа! Он не Грейджой, пусть и носит кракена на своих одеждах. Он слишком много провел времени в Винтерфелле. Он Старк.        Нет, отец не захочет такого наследника, а значит останется только она, Аша. Разумеется, Теон попробует заплатить за трон железной ценой, но волки неважно плавают, им не преодолеть море. Если только он не заручится поддержкой короля — против всех зеленых земель железнорожденные не выстоят.        Или?..        Аша еще раз оглядела Робба Старка — но уже совсем иным взглядом. Высок, красив… Мужчины у неё не было с Пайка. Он еще мальчишка, и будет несложно его соблазнить. И получить не только его «меч», но и мечи его солдат, чтобы не пикнул не только Теон, но и дядя Виктарион.        И если объединить пустой Север и задыхающиеся от перенаселенности Железные острова, если наладить волок через ров Кайлин… От открывающихся перспектив просто захватывает дух!        Да и… Робб симпатичный, и что-то в нем есть. Определённо, что-то есть. Самый молодой полководец Семи королевств, герой множества битв, это не простой моряк и не какой-нибудь капитан Железного флота, это совсем иное. И у него, несмотря на юность, смелый взгляд, сильные руки и крепкая задница.        Решено. Сегодня она его оседлает. Лучше, конечно, пусть он думает, что сам завоевал её — мужчины такое любят. Ими несложно манипулировать. Пара улыбок и взглядов, легкий намек и они спешат выпрыгнуть из штанов. С юнцами вроде Робба еще проще — приходится тормозить их, чтобы скинули всю одежду и сапоги.        Посмотрим, насколько силен ночью Ночной волк, так же ли он хорош в постели, как на поле брани, и насколько крепок его «клинок».

***

      — Слава королю Ренли! Слава королеве Маргери! — кричали тысячи голосов. — Слава Баратеонам! Слава Тиреллам! Слава Старкам!        Огромная процессия медленно ехала по столице. Специальные люди разбрасывали в толпу медяки, все знали — сегодня в городе будут накрыты сотни столов в честь победы над мятежниками. Обещание угощения только подогревали энтузиазм толпы.        Маргери ехала вместе с мужем и улыбаясь, смотрела на город. Её город. Столицу её страны. Толпа приветствовала её, королеву.        Рядом ехал Робб Старк и глядел по сторонам в изумлении — северянин никогда не видел такого праздника, таких ликующих толп. А вот Аша Грейджой смотрела с интересом… как воин. Такие взгляды бросали братья Маргери на бойцов перед поединком, примериваясь, куда лучше ударить. Но столицу железнорожденным никогда не взять, как бы ни смотрела по сторонам Аша. О Королевскую Гавань обломали зубы даже Ланнистеры.        Два штурма оставили на городе неизгладимую печать: встречались остовы сгоревших домов, не все рвы засыпали и не все новые стены снесли. Для всех погибших устроили отдельное кладбище вдали от городских ворот, и Янос Слинт велел насыпать поверх огромный курган и поставить сверху в знак памяти каменную колонну.        Ренли шутил, что раньше в Королевской Гавани было три холма, Эйегона, Рейенис и Висеньи, теперь добавился четвертый, Яноса Слинта, но Маргери подобная память о битве казалась необычной и… правильной. Погибших надо чтить. Хотя бы чтобы другие солдаты охотнее шли на смерть.        — Слава королю и королеве! Слава!        Били все колокола, люди бросали цветы под ноги коней. Маргери улыбалась людям и махала им рукой, как и Ренли.        Все как она и представляла в детстве. Она, королева, едет рядом с красавцем-королем, вокруг тысячи тысяч людей, славящие их… разве что город был этих мечтах куда целее. Ничего, они отстроят Королевскую гавань красивее и роскошнее, чем прежде.        Вот и Красный замок. Огромная, потрясающая воображение цитадель, с которой не может сравниться ни замок Хайгардена, ни какой-либо другой, кроме Харренхолла, но твердыня Харрена Черного лежит в руинах уже три века.        У подъемного моста на коне стоял какой-то худощавый старик. Маргери подъехала ближе и увидела, что у него совсем не старое лицо, просто седина в волосах… И совершенно измученный взгляд.        Он соскочил с коня, и склонил колено:        — Ваше величество, рад приветствовать вас в столице.        — Слава королю! — гаркнули несколько тысяч глоток. — Слава королеве!        Заиграли стоявшие на стене музыканты и запели песню, которую Маргери еще не слышала. Она ей понравилась, и королева решила позже приказать своему барду выучить слова. Судя по глазам Ренли, ему тоже пришлось по вкусу «Боги, храните короля».        Эта песня была лучше, чем предыдущие. Раньше музыканты играли то тяжелые мелодии, под которые хорошо шагать армии, то веселые звуки, в которых чудилось бренчание колокольчиков. Музыка отыграла, Ренли спешился и подошел к седому человеку. Затем, призвав всех к тишине поднятой рукой, провозгласил:        — Лорд Янос Слинт, вы выстояли в жестокой борьбе. Я утраиваю ваши земли, дарую вам золото и дом близ Красного замка, на двадцать лет освобождаю вас от налогов. Но что стоят земли и золото в сравнении с доблестью? В память о том, что вы сделали для королевства, я дарую вам то, чем может похвастаться не каждый благородный дом Весетероса, о чем мечтали — и не смогли получить Ланнистеры. Оружие из валирийской стали!        Ренли передал Слинту короткий кинжал. Слинт принял его, затем поцеловал клинок.        — Пусть он служит вам так же верно, как вы мне!

***

      — Да, это он, — произнес лорд Болтон, на мгновение взглянув в лицо узника. — Это Вонючка, слуга моего бастарда.        — Можете допросить его, — предложил Робб. — Он участвовал во всех преступлениях.        — Нет нужды. Лорд Старк, я прошу вас о милости…        — Он участвовал в преступлениях вашего бастарда, свидетели говорят…        — Я прошу вас о милости казнить его собственноручно. Это моя ошибка, мне и исправлять её.        — Отец! — закричал узник, подскакивая ближе к лорду Болтону. — Отец, я не Вонючка, я твой сын, Рамси! Я…        Резкий удар опрокинул его на пол темницы.        — Не смей называть себя моим сыном, — лорд Болтон говорил тем же тихим и спокойным голосом, что и всегда, но от этого становилось еще страшнее. — Запомни, ты — Вонючка, слуга. У меня больше нет сына благодаря тебе! Ты участвовал в похищении леди Хорнвуд, в насилии над людьми и иных преступлениях. Ты позорил мое имя своими действиями, ты поставил мой дом на край гибели, и ты умрешь.        — Лорд Болтон, я…        Следующий удар вырубил Вонючку.        — Пойдемте, лорд Старк, я не могу смотреть на лицо этой твари, — Болтон отвернулся от клетки. — Когда-то я совершил огромную ошибку в воспитании сына, и она дорого обошлась мне.        — Хорнвуды и Мандерли просят меня о вире.        — Я дам им больше, чем они запросят, лорд Старк. Уолда беременна, но я не молод и вряд ли увижу, как мой новый наследник вырастет. Ему могут предъявить счета за преступления Рамси. Вы благородный человек, лорд Старк, как и ваш отец…        — Я позабочусь о вашем сыне, лорд Болтон. Когда-то наши семьи враждовали, но мы вместе сражались с Ланнистерами, и я это помню. Север — помнит. Если вы умрете слишком рано, прежде чем подготовите наследника к бремени власти, я возьму вашего сына на воспитание в Винтерфелл — и научу его всему, чему учил меня отец.        — Север запомнит ваше благородство, лорд Старк.