Наёмник

Французы не стали раздувать скандал, что было более чем логично с их стороны. Дэвисы… Дэвисам я чуть-чуть помог, заложив в череп вейлы идею о Непреложном Обете о неразглашении от всех участников инцидента и торгов. Однако, Дэвисы покинули Туманный Альбион с компенсацией от Делакуров. Также родители самой дубовой из чемпионов приняли решение, что её-таки стоит подучить, а не оставлять так – глядишь, в следующий раз и не будут молчать. Так что полешка будет т’ени’оваться, как сказала бы она сама, а до того, как начнёт контролировать свои силы, ей придётся ходить с удерживающим амулетом. Неприятно, но если бы они не пошли на этот шаг, полешка отправилась бы в Мунго с целым букетом проклятий… И не факт, что все из них были бы вообще снимаемыми. Также матриарху Делакур пришлось признать за собой долг мне – я не собирался упускать такой важный этап возвышения моего друга Тома, как международное признание. А признание – очень тонкая вещь, признал один – признали все. Не верите? Посмотрите на Германию и СССР в двадцатых годах пока ещё этого века. И пусть пока что всё развивается по сравнительно мирному сценарию, план Б тоже не исключён. И всё бы ничего, вот только французы почему-то пожелали видеть меня у себя в карете. Нет, канонный я поверил бы, что они хотят поблагодарить, но я вроде на идиота не сильно смахиваю? – Добрый вечер, мадам Максим, – я вежливо поклонился директору. – Мистер Поттер, вы как раз вовремя, – дежурно улыбнулась полувеликанша и отошла внутрь кареты, пропуская меня внутрь. За небольшой прихожей следовала гостиная, выполненная в синих тонах - от бирюзового оттенка волн где-нибудь на Каймановых островах до почти черного цвета глубин океана. В помещении уже находились две вейлы из семейства Делакур: Флер и Апполин. Однако, что же им от меня нужно? – Гарольд, – серьезным тоном обратилась ко мне жена министра. На вид лет двадцать пять, может, чуть старше. Душа не несёт следов повреждений, интегрированный журнал… Повреждения что-то около 40%. Начать копирование. – Благодарю вас за то, что помогли моей дочери и поучаствовали в заглаживании всей этой неловкой истории. «Так вот ты какая, аура вейлы на половине рабочей мощности... Флер до такого ещё расти и расти, хотя действие всё такое же топорное: грубый эмоциональный посыл через пятую оболочку души – «Восхищайся мной!» – Не стоит благодарностей, миссис Делакур, могу я так называть Вас? – равнодушно спрашиваю старшую полуптицу. – Да, конечно же, Га-арольд, – протянула женщина. Если бы до этого у меня оставались какие-то иллюзии касательно власти во Франции, сейчас они бы точно исчезли – не может что-то представлять из себя человек, жена которого в подобном ключе говорит с незнакомым человеком, пусть даже – особенно – недавним мальчишкой в пубертатном периоде. – Миссис Делакур, смею заметить, что если бы Вы научили свою дочь контролировать её силы, никакой «неловкой ситуации» не было бы… Впрочем, видимо, это у Вас семейное, – вежливо улыбаюсь вейле. Ну раздражают меня эти полуптицы своим самодовольством, так и хочется окунуть в известную субстанцию с головой, блин, творения сумрачного химерологического гения. – Возможно, Вам следует записаться на соответствующие курсы? Зрачок Аполин Делакур на секунду вытянулся и пожелтел, она понимает, что подобный совет – прямое оскорбление её таланта менталиста, а вместе с тем снисходительное «по сравнению со мной, ты – букашка»… было бы, если бы она знала о том, что я тоже принадлежу к дружной братии мозгоклюев. Но она не знает, а потому молча глотает обиду. – Скажите, Гарольд, – сказала вейла, убирая своё воздействие, – Что я могу сделать, чтобы отплатить Вам за содействие? И ножкой покачивает… Нда. Делакур – слизняк. – О, сущую малость: поддержать моего друга, когда он возьмёт власть в магической Британии. Хех, эти глаза… Почти идеальная окружность. А в эмофоне явно чувствуется уязвлённая гордыня и злость. – Вашего друга, Гарольд? – всё также протянула вейла. При встрече убью Делакура, чисто из сострадания. – Да, моего друга. Он собирается отменить ряд законов, ущемляющих права магических народов… Ну и ещё пару законов ввести, по мелочи, – обезоруживающе улыбаюсь женщине. «Я маленький и тупой мальчик, хе-хе!» – Ну, раз вы так желаете, Га-арольд… Вы точно не желаете чего-то ещё? – ласково улыбается вейла. – Абсолютно точно, миссис Делакур, – чуть приоткрыть глаза на слове «абсолютно», улыбку чуть поснисходительней. Не нравится? И правильно… Следующие полтора часа мы говорили лишь о всякой ерунде, вроде экономики, погоды, образовании. Меня пытались то ли соблазнить, то ли заставить дать на себя компромат, Тьма его знает, этих полуптиц. Но письмецо с приглашением на курсы начал менталистики я Апполин пошлю. Покинул я карету чуть уставшим и недовольным – бесмысленная трата времени, всё конструктивное было известно заранее обеим сторонам. Впрочем, возможно, между собой они будут обсуждать что-то важное, не просто же так жена министра явилась в Англию и позвала меня? А к замку пойдёт доппель, на случай, если за мной как-то следят. Вскоре после моего «ухода». – Что ж, Флёр, – сделала глоток чая старшая вейла. – Очень интересный молодой человек. Хотя некоторые его слова – прямое оскорбление… – А можно подробнее? В чём он нас оскорбил? – нехорошо сощурилась Флер. – В том, что упрекнул меня плохим контролем. Для менталиста это оскорбление высшей пробы, потому что указывает на бесталантность того, к кому обращено и на то, что этот менталист не может ничего сделать говорящему. Но юный Поттер употребил эти слова без задней мысли… – Почему ты так уверена? – Потому что о таком не распространяются вне сообщества мастеров магии разума, а он к нему не относится – у него нет учителя, да и не проявляет он никаких следов ментальной защиты. Даже наоборот, его разум – открытая книга, это очевидно с одного взгляда. Он никогда, даже если захочет, не сможет изучить окклюменцию, слишком открытый человек. Какой вывод можно из этого сделать? – Что он – рубаха-парень, как говорят в Восточной Европе, открытый и простодушный… Но… – Да. Лично я думаю, что он прячет своё настоящее «я» за вежливостью, да и его просьба лишь подтверждает это. «Поддержать друга», ха! – Но Мастерство… – А что – мастерство? Мастерство и сила, доченька, никак не зависят от житейского ума… Которого здесь нет. – А чем тебя так развеселила его просьба? Тем, что его «друг» – политик? – Нет, тем, что он мог попросить практически что угодно, тогда, в кабинете… Я признала долг не как обычно, на словах, а магически, как будто помутнение какое нашло… В общем, даже если бы он попросил от нас пойти и умереть, мы бы были вынуждены подчиниться. Власть, деньги, просто нас всех в рабство увести… Мог вообще ВСЁ! Но попросил «помочь другу»… Самая бездарная трата такого желания, о которой я слышала. – Почему? Политика – совсем не ерунда… – Ты думаешь, что какой-то английский политик, водящий дружбу с мелким Поттером, представляет собой что-то важное? Ха! Дружба для детей этого возраста – постоянное общение, Флер. Значит, дел у него не сильно много, достаточно, чтобы без гарантированного результата окучивать Мальчика-Который-Выжил, просто в надежде на хоть что-то. Кроме того, вся политика Альбиона перекрыта двумя партиями: чистокровные и сторонники Дамблдора. Первые, после поражения в войне, мягко говоря, не в почёте, а вот фанаты Светлого на коне. Значит, для хоть каких-то шансов на реализацию своих планов, «друг»-политик должен быть из этого стана. А там все инициативы контролирует Дамблдор, значит, даже если и дойдёт до нашей помощи, поможем мы Великому Светлому, который не знает о просьбе мелкого Поттера… А даже если и узнает, какая разница? Это лишь уменьшит величину его долга за поддержку. Итак, наш Избранный благополучно потратил ни на что своё желание. – Ну, если ты так говоришь… – Однако, он имеет природное сопротивление нашему очарованию – когда я надавила в полную силу, он и бровью не повёл. Постарайся окрутить его, нельзя отпускать такого человека из нашего поля зрения. Будешь подливать ему тот состав, что я показала, нужно ещё как минимум, три приёма, чтобы он привязался к тебе. А дальше… Дальше сама всё знаешь, – синхронно нехорошо усмехнулись две вейлы. «Ну-ну, удачи, девочки,» – ехидно подумала тень в углу.

***

24 февраля… Второй тур, столь долгожданный. Последний гвоздь в гроб Дамблдора-политика. Всего час назад Грейнджер и Габриэль увели в кабинет директора. Ожидаемо… Неожиданно, что «моей ценностью» будет Чжоу Чанг, учитывая, что мы едва перекинулись десятком слов за всё время общения, а у неё есть парень. Впрочем, какая разница, кого вытаскивать со дна, верно? Хотя, стоит ли, вот в чём вопрос – недовольство Дамблдором, как организатором, китайской диаспоры было бы весьма полезно для его смещения с поста директора. На берегу стоят трибуны, мы втроём стоим на дощатом помосте, удалённом от берега метров на тридцать, за нашими спинами на высоком помосте сидят судьи… То есть, если что-то пойдёт не так, помочь никто не сможет, потому что просто не узнает. Прекрасно, просто прекрасно. О, началось! – ...приветствую вас на втором этапе Турнира Трёх Волшебников. Сегодняшним заданием будет... – Бегмен выдаёт гостям пространственный рассказ о этапе, а мои «конкуренты» по чемпионству хмурятся – ну да, никому не нравится, когда твоих близких погружают на дно шутки ради. Но вот, наконец, бывший спортсмен даёт отмашку. Делакур с воздушным пузырём на голове опускается в воду, Крам-полуакула следует за ней, а я становлюсь полупрозрачным и просто падаю сквозь настил. Эффектность выхода – +5 к оценке, хе-хе. Ага, вот и Делакур, уже сцепилась с гриндиллоу… Прекрасно. Применяю на вейлу Зов Кровавой Ненависти гриндиллоу – теперь, куда бы она ни отправилась, водяные черти будут пытаться убить её любой ценой. «Нет, полуптица, спасателей ты не позовёшь», – думаю я, разламывая телекинезом занесённую вверх палочку. Моя чуть безумная улыбка стала последним, что увидела в своей жизни чемпионка Шармбаттона. – «А вот волосок из палочки я заберу – хочется полистать полный «журнал». Говоришь, волос с головы гран-маман? Интересно, которой?.. Впрочем, что матриарх клана Серебряного Рассвета, что просто бабушка-вейла – всё едино, интересующая меня вставка должна быть у обеих». Оставив чертей растаскивать останки вейлы по озеру, я удалился на поиски ловца – международный скандал нуждается в топливе. Озеро Хогвартса – очень красивое место, а уж город подводного народа поражал воображение жителя надводного мира. Дома, сложенные из чуть светящегося камня, отражающего и усиливающего мелодичное пение русалок, декоративные водоросли, принимающие формы различных морских и речных обитателей, сверкающие тут и там драгоценные и полудрагоценные камни… Пленники были привязаны к столбу на городской площади, Джордано Бруно одобряет, хихикс. А вот и Крам, в облаке из гриндиллоу. Нет, с полуакулой они сами не справятся, а потому просто резко повышаю давление в его кровеносной системе, вообще, это медицинские чары, но если влить побольше сил в заклинание, цель буквально разорвёт, пусть и лишь частично. А дальше – дело когтей и клыков чертей. Так, ловец мёртв, чудно. Вновь обретаю материальность, подхватываю пленницу, кастую на себя Зов Кровавой Ненависти и начинаю быстро удаляться с грузом. Стая гриндиллоу начинает постепенно настигать меня, но я использую вспышку пламени, создавая пузырь перегретого пара, и продолжаю движение в нём, используя ноги как своеобразный реактивный двигатель, прикрывая себя с пленницей плёнкой Иерро и испаряя воду на пути следования, оставаясь, таким образом, в воздушной среде. Трибуны. Судейская комиссия начинала изрядно нервничать. Судя по докладам наблюдателей в озере, они потеряли из виду всех трёх чемпионов, а активность гриндиллоу достигла просто невероятных значений, одна из стай ради куска какого-то обитателя озера напала на огромного кальмара, обитавшего там со времён основания Хогвартса. И всё бы ничего, но когда им удалось, оторвав одно из щупалец, отпугнуть хищника, водяных чертей, сожравших мясо, тут же порвали на части другие хищники… А их – другие. И в итоге, стая гриндиллоу просто прекратила своё существование. Очень странное поведение для, в общем-то, довольно миролюбивых всеядных. – Я вам гово’ила, Дамблёдёръ, использовать живых заложников – плохая идея. – Мадам Максим, я сам не в восторге от такого способа увеличения популярности, но департамент игр и спорта... – «добрые» взгляды директоров скрестились на Бегмене. Бывший спортсмен сглотнул и попытался отмазаться. – Господа... и дама, испытания были составлены Бартемиусом Краучем, я лишь комментатор и судья. – О, что это там? Внезапно на поверхности озера вздулся и лопнул огромный пузырь, выбрасывая в воздух плотные клубы пара и человека, из ног которого бьёт огонь. Присутствующие маглорождённые удивились бы похожести сего действия на полёт истребителя, даже рокот пламени напоминал шум двигателей железных птиц, но всё внимание волшебников было приковано к водяным чертям, которые самоубийственно кидались на мага, моментально сгорая в воздухе. Над озером поплыл жуткий запах горящей плоти и варёного мяса, вызывая у самых впечатлительных рвотные позывы. Наконец, маг достиг берега и отлетел от кромки воды на добрых двадцать метров, лишь тогда «миролюбивые всеядные» прекратили попытки добраться до него.