Neighbour

      Прошлой ночью я пришла домой очень поздно, и Хлоя не была слишком рада этому, если, конечно, ее недовольное лицо и сложенные руки не говорили об обратном. Я подала ей жизнерадостный взгляд и кинула сумку куда-то в сторону, делая все возможное, чтобы избежать с ней зрительного контакта.       — Ну? — сказала она, сужая свои блестящие глаза.       — Я… — тихо начала говорить я, но у меня не было идей, что сказать. Мой разум был совершенно пуст и все, что я хотела, это чтобы она бросила быстро тот предмет, который с такой скоростью и взяла.       — Ты где была?       — Кажется, что не дома.       — Господи, Софи! Пожалуйста, не будь такой язвительной.       — Я встречалась с другом, — я сняла свои ботинки и аккуратно поставила их на ступеньку лестницы.       — Я знаю этого «друга»? — спросила Хлоя, на что я покачала головой, — Как его зовут?       — Это… Подожди, откуда ты знаешь, что это "он"?       — Так значит…?       — Что?... Что?       — Это парень, — заявила она зевая, — И что же вы делали так поздно ночью?       — Мы просто смотрели фильм, — солгала я.       — Ближайшие фильм заканчивается в 10, — Хлоя приподняла бровь.       — Да, но ведь мы не только смотрели фильм, — сказала я тоном, который в моей голове прозвучал более уверенно, — Мы еще гуляли по городу.       — Смотрели фильм?       — Именно.       Мое сердце сильно билось в груди от того, как Хлоя смотрела на меня холодными глазами, каким был воздух на улице. Если она узнает, что я много времени провожу с Люком, то Хлоя просто убьет меня. Я понятия не имела, как долго она смотрела на меня таким взглядом, как я вскоре поднялась наверх в свою комнату, не обронив ни единого слова. Я закрыла дверь своей спальни, вздохнув с облегчением и ноткой восторга.       В целом, это была отличная ночь, но минус здесь только один — допрос от моей сестры. Люк повел меня в театр SSPA и сыграл мне пару песен, над которыми он работал: что-то о Курте Кобейне и о выходных в Англии, прежде чем повести меня на ужин. Обе песни были потрясающими, в чем я его заверила, но он все равно отказался сыграть ту, которую так долго разрабатывал.       — Она еще не готова, — сказал Люк, немного покраснев, и я кивнула в знак понимания.        Сейчас два часа ночи, я лежу в постели, и занавески немного открыты. Из того места, где я сейчас, мне видно, что у Люка до сих пор горит свет в комнате, освещая его стены с плакатами многочисленных групп и отколовшуюся краску его синей стены. Содрогаясь, я быстро отворачиваюсь, не желая быть каким-то сталкером.       — Ээй, — сказал хриплый голос, и я подпрыгиваю на месте, — Земля вызывает Софи.       — Извини, — говорю я, вздыхая в трубку телефона и слышу, как Калум передвигается на другом конце линии, — Так… что?       — Я спрашивал тебя о твоих волонтерских работах, — рассмеялся он.       — А, — мои плечи упали, — Это.       — Да. Есть идеи как ты соберешь столько денег?       — Я еще пока думаю, — пренебрежительно сказала я.       — Ну, тебе стоит ускорить свои раздумья. Рождество длится лишь несколько недель, — заявляет он, — Или, знаешь, ты всегда можешь поменяться с Тайлером.       — Нет, спасибо. Тайлер выбрал общественные работы, а я ненавижу собирать мусор. — простонала я.       — А ты выбрала Хлою, — Калум не пропускал ни одного удара.       — Калум, — предупреждаю я его, и я почти чувствую, как он начинает улыбаться.       — Не делай вид, что это не заставило тебя улыбнуться.       — Да, это так, но это того не стоило, — признаюсь я, вставая с кровати выключить свет.       Я открываю занавески шире, позволяя слабому свету уличных фонарей и лунном свету войти в мою комнату.       — Да, да, — сказал Калум, — Кстати, мне кажется, что Майкл скоро облысеет.       — Что? Почему?       — Я взъерошил его волосы, и выпало просто охренеть сколько волос. Это нормально? Или наш милый мальчик становится человеческой версией гребаного одуванчика?       — Калум, до этого еще ой как долго, — сказала я, почти умоляя.       — Что? Я серьезно! — восклицает он, — Я беспокоюсь за него и думаю, что у него зависимость красить свои волосы.       — Мы установили это давным-давно, — сказал кто-то в трубку, и я узнаю, что этот голос принадлежит Эштону, — Калум не может отрастить волосы на лице, а у Майкла выпадают волосы.       — Ты чертов ублюдок! , — кричит Калум, и я слышу мягкий удар и хихиканье Эштона, — Убирайся из моей комнаты, чувырла.       — Кто? Хах, неудивительно, что ты не можешь отрастить бороду, — отвечает ему Эштон, и мне приходится прикусить свой язык, чтобы не засмеяться.       — В любом случае, — подчеркивает Калум, громко вздыхая.       — Как твое свидание с Люком?       — Это было не свидание, господи! Сколько можно уже повторять, — говорю я, немного покраснев.       — Он пригласил тебя на ужин, Софи. Это чертово свидание, — смеется он, — Так, что случилось? Вы… сносились?       — Сноситься?       — Да.       — Что это значит? , — нахмуренно спросила я.       — Ну, винки вонк, — вздохнул он.       — Да какой Вилли Вонка?! О чем ты вообще?       — Огурцы и папайя.       — А они тут причем?       — У The 1975 есть такая песня.       — Шоколад? — снова простонала я.       — Боже, ну какая же ты… — смеется он, — Секс, Софи. Половой акт. Спеть колыбельную.       — Оу, — бормочу я, но мои глаза расширяются, когда до меня наконец дошли все его слова, — Оу.       — Да, да, — зашумел Калум, — Как я понимаю, вы этого не делали?       — Конечно же нет! , — защищаюсь я, а мои щеки пылают, — Давайте прекратим говорить об этом, хорошо?       — Мы даже не начинали!       — Калум, — заскулила я.       — Софи, — начал он издеваться надо мной.       — Ты так раздражаешь, — запыхтела я, падая обратно на кровать.       — Очень удивительные факты, — уверенно говорит он, — Но каким бы прекрасным и милым я не был, мне нужно идти.       — Хм, почему? — зевнула я и только сейчас осознав сколько время.       — Руки Майкла снова застряли в водостоке, — ответил Калум.       — Снова?       — Он не… ну… самые яркие шарики, — медленно объясняет он. Я хихикаю, — Увидимся завтра?       — Конечно, — киваю я.       — Супер. Спокойной ночи.       — Пока.       Я отключаю телефон, небрежно бросая его на кровать, медленно сажусь на нее, чувствуя себя какой-то полной энергии, чем когда-либо.       Я встаю и иду к окну, собираясь закрыть занавески, как вижу силуэт Люка в центре его спальни. Останавливаясь, я щурюсь на ярком свете, смущаясь тем, почему его жалюзи до сих пор открыты и почему он стоит в одном полотенце по середине комнаты. Он говорил по телефону, а другой рукой дотянулся до своих мокрых светлых волос и взъерошил их.       Во мне запечатляется этот шедевр (если можно так это назвать) и я просто продолжаю стоять на этом же месте и смотреть на него, что мне становится даже трудно двигаться. Я много раз видела Люка без рубашки, даже бежавшего без нее в черных штанах, и в случайных пижамных штанах. Но я никогда не видела его таким: в 2 часа ночи, только вышедшим из душа и все его мокрое тело просто блестело.       Качая головой, чтобы очистить все эти мысли, хоть они и были чистыми, я вижу, что Люк кусает губу и шарится в своем телефоне. Он делает паузу на некоторое время, пока его ухмылка не распространяется на все лицо, а он двигался все ближе и ближе к окну, не отрывая взгляда от экрана телефона.       Застенчивыми шагами я отхожу назад от окна, думая, что лучше будет, если он не увидит меня. Я дотягиваюсь до края занавесок, нежно притягивая и закрывая их, как чувствую вибрацию телефона в кармане моих шорт. Подняв бровь, я начинаю разблокировывать свой телефон, чтобы увидеть те два сообщения, которые заставляют все мое лицо полностью покрыться румянцем.       Люк:Эй, малыш       Люк:Можно вопрос?       Мое тело замерзает, прежде чем сыграть в «крутую». Или на что это было больше похоже.       Милашка:Хорошо...       Медленно дыша, я опираюсь на косяк, ожидая с нетерпением от него ответа. Спустя пару минут я получаю ответ, но это совсем не то, что я ожидала, и мое сердце начинает биться все чаще. Мне просто хотелось заползти в какой-нибудь подвал и умереть.       Люк:Тебе нравится?