Страх...

      Я не должен бояться, ибо страх убивает разум.       Страх есть малая смерть, влекущая за собой уничтожение.       Я встречу свой страх и приму его, я позволю ему пройти надо мной и сквозь меня.       И когда он пройдет через меня, я обращу свой внутренний взор на его путь: и там, где был страх не останется ничего. Останусь лишь я. Я сам.

***

      Никогда еще Коту Нуару не было так страшно, как сейчас…       Он до боли в ладонях сжимает руки, только чтоб не показать своей слабости во всей красе.       Липкое, противное чувство накрывает его с головой, заставляя тело содрогаться в мелких конвульсиях. Лучше бы это была очередная акума. Черт возьми! Кот молил о том, чтобы это была акума. …       Он смотрит на нее невидящим, выцветшим взглядом, а по его спине бегут огромные мурашки. От ужаса, волосы встают дыбом и хочется, заняв оборонительную позицию, шипеть на врага.       Эта темная сила, она засасывает в свою тягучую и бездонную пустоту. Монстр, который не щадит никого. Он затягивает целиком тебя: твоё тело и душу. И ты… Ты останешься там навсегда. Будешь жить там годами, веками. Все девять жизней…       Ты останешься там один.       И никто. Ни одна живая душа не пожелает тебя спасти. Нет рыцарей, кто смог бы вытащить тебя оттуда.       Там нет света. Там нет места. И дышать нечем, несмотря на постоянный пронизывающий ветер.       Пыльный, грязный воздух не даст тебе выжить. Это как постоянная песчаная буря, от которой нет спасения. Вот только в угольной темноте не рассмотреть ни песчинки.       Ты будешь долго слышать коварный смех того, кто это сделал с тобой. Не ощутишь ни грамма сочувствия. Ведь этот зверь не умеет быть снисходительным и прощать. И если ты уже попал к нему в лапы, то обратной дороги нет.       Единственное, что будет тебя сопровождать — это его шум. Гул, словно от роя диких и огромных пчел, норовящих покрыть твоё бренное тело целиком и жалить до потери пульса. За нестерпимым грохотом не слышно ничего из привычного окружения и к нему невозможно привыкнуть. Шум, от которого можно сойти с ума. Страшный рокот, который своей силой, словно разрывает барабанные перепонки. Ужасный звук, который не даст тебе ни поспать, ни расслабиться, ни даже спокойно умереть.

***

      Кот сидит в углу комнаты, забившись за кресло, обняв коленки, и трясется крупной дрожью. И, кажется, что вибрирует всё вокруг. Только непонятно, то ли от чудовища и шума, что оно производит, то ли от страха Нуара. — Я — человек! Я гребанный человек! — повторял он себе.       А сознание шепчет: «Нет, сейчас — ты кот. Слабый и немощный кот. Ты ничего против него не сделаешь».       И голова почти взрывается от этих мыслей. От ощущений собственной никчемности. Как он сможет защитить свою Леди, если сам едва жив от ужаса?       Он обхватывает руками в когтистых перчатках голову, хватаясь за волосы, стоящие дыбом. Отчетливо слышит, как отрываются волоски от корней. А в зеленых глазах застывает ужас. Зрачки, расширены настолько, что почти не видно зеленых склер. Они, как та самая пропасть, в которую так боится попасть герой. Он так осведомлен о том, что его там ждет, что складывается впечатление, что он там уже был. И не раз…       И как не старается сидеть тихо и не привлекать к себе внимание, но откуда-то изнутри вырывается громкий всхлип. Кот пытается закрыть себе рот, закусив перчатку на руке, чтоб не показывать этой слабости. И зажмуривает глаза, пытаясь убедить себя, что всё это в его фантазии. Но уже поздно. Его заметили… … … … — Кот, это всего лишь пылесос, — Маринетт выключает прибор и откидывает намокшую от пота челку со лба, усмехаясь, поглядывая на испуганного напарника. — Принцесса! Как же ты ошибаешься!