Колыбельная или Сказки на ночь, рассказанные папой своим малышам в параллельной Вселенной

Лайонел Локридж Колыбельная или Сказки на ночь, рассказанные папой своим малышам в параллельной Вселенной

Моему другу Сергею Ковалёву, посвящается

К читателю

Здравствуй, мой добрый читатель! Эту Колыбельную или Сказки на ночь, я посвящаю тебе. Твоему доброму сердцу и твоей нежной, но такой жизнестойкой душе, сверкающей, как бриллиант, переливающейся всеми цветами радуги, в лучах восходящего Солнца, погружённой в зыбкость бытия тёмной бездны нашего холодного и бездушного мира, в котором проходит мимолётность и скоротечность твоей жизни. Я прекрасно знаю радости и печали твоей души, поэтому мне бы очень хотелось, чтобы читая это произведение, ты задумался о своей судьбе в нашем мире, где-то проявил сострадание к его героям, где-то улыбнулся их, порою детской наивности и их весёлой самоиронии. Мне бы очень хотелось, чтобы ты, мой добрый и вдумчивый читатель, размышляя над судьбами героев произведения, увидел в них собственный бесконечный, как Вселенная, прекрасный внутренний мир. И, знай, что только этот тёплый свет твоей любви, исходящей из бездонной глубины твоей души, является единственным, способным дать Веру, Надежду, Любовь, и согреть твою душу и души, рядом с тобою живущих… Наступила полночь 31 августа 4000 года. - Папа! – позвал сын отца из детской комнаты – Мне страшно! - Не бойся, сынок, – сказал отец, садясь на краешек детской кровати. - А, ты мне скажешь, куда каждый вечер уходит мама? Ведь без неё мне ночью так одиноко, папа! - Скоро узнаешь сам, сынок… . Сегодня будет волшебная ночь. И, я открою тебе тайну твоей мамы. Ведь твой папа писатель и немного волшебник. - Ой, папа, как я люблю тайны и волшебство! – воскликнул сын и попросил. – Папа. Спой мне, пожалуйста, Колыбельную, или расскажи сказку. - А, хочешь, я тебе расскажу одну историю, очень похожую на Колыбельную или Сказку, которая случилась, на самом деле, только давным-давно? - Да! Да! Хочу папа. - Тогда, слушай… …Кадиллак стоял в автомобильной пробке пять часов. Ловко лавируя, между плотно стоявшими друг к другу машинами, кадиллак, каким-то чудом смог поравняться с новёхоньким роллс-ройсом. Роллс-ройс серебристого цвета весь искрился в жёлтых лучах, медленно заходящего в туманной дымке бескрайнего горизонта красно-багрового солнца. Водитель роллс-ройса, выискивая лазейку для быстрого манёвра между плотно стоявшими машинами и их нервными владельцами, посмотрел налево и увидел эту развалюху. Он слегка приоткрыл окно роллс-ройса и взглянул на кадиллак, спокойно ожидающий выезда из этой кошмарной пробки на хайвэй. Мгновенно его оглушили с каждой минутой всё возрастающие крики, возгласы и выливающейся из полуоткрытых окон машин, поток ругани их владельцев, на сломанный светофор и неуклюжего полицейского, стоявшего на перекрёстке. Несмотря на неразбериху, творившуюся на перекрёстке водитель серебристого роллс-ройса мгновенно, оценил, всю бесценность этой развалюхи. Он снисходительно улыбнулся ехидной улыбкой, показав свои белоснежные зубы водителю кадиллака, сидевшему за плотно закрытыми тёмными стёклами своей развалюхи. Тем самым, явно давая понять своё абсолютное социальное превосходство в обществе над положением, которое занимал водитель старого кадиллака. Однако миллиардер, сидевший за рулём роллс-ройса, немного удивился, когда старенький кадиллак-развалюха, одновременно с ним выехал из многокилометровой каждодневной автомобильной пробки, возникающей всегда в эти предвечерние часы, при выезде из Вашингтона на хайвэй, соединяющему Вашингтон и Милуоки, столицу северо-западного штата Висконсин. Решив показать преимущество роллс-ройса перед водителем старой развалюхи кадиллака, он нажал на педаль, дал полный газ и рванул по хайвэю, убегающему вдаль серой змейкой по зелёным холмам. Проехав мили две по хайвэю, рассекающему золотисто-желтые бескрайние просторы местами ещё зелёных висконсинских полей, раскинутых до самого горизонта, водитель роллс-ройса повернул голову налево и был поражён. Старенький невзрачный кадиллак грязно-серого цвета, спокойно ехал дюйм в дюйм параллельно с его серебристым новёхоньким роллс-ройсом. На лбу у миллиардера выступили крупные капли пота. Достав из левого кармана смокинга белоснежный накрахмаленный до сияющего блеска носовой платок, он правой рукой вытер пот со лба, а левой крепче сжал руль и прибавил газу. Кадиллак ни на йоту не отставал. Он всё также спокойно двигался по хайвэю, с левой стороны от роллс-ройса, владелец которого, миллиардер Стив Робсон, нервно давил на газ, одновременно вытирая крупные солёные капли пота с побагровевшего от злости лба насквозь промокшим от пота ставшего уже грязно-серого цвета носовым платком. - Что за дьявол! – выругался в салоне роллс-ройса миллиардер Стив Робсон. – Ни черта не понимаю! По-видимому, решив окончательно довести, уже и так ничего не соображающего и не понимающего что происходит Робсона, выжимающего все лошадиные силы из мотора своего дорогостоящего роллс-ройса, кадиллак поддал ещё газу. И на изумлённых, залитых стекающими ручейками каплями пота с побагровевшего от гнева лба глазах миллиардера, старенький кадиллак мгновенно унёсся по хайвэю и исчез за туманной линией горизонта. За рулём старенького кадиллака сидела шикарная блондинка. Её звали Келли Коул. Точнее сказать, блондинка не совсем сидела за рулём своего старенького кадиллака. Она, конечно, сидела на мягком водительском кресле, но отнюдь не правила и не держала руль в своих руках. Просто в то время, когда кадиллак на бешеной скорости мчался по хайвэю, блондинка достала из открытой дамской сумочки серебристого цвета косметичку и принялась наводить вечерний макияж на своём милом личике. Дабы выглядеть на все сто в прямом эфире, и, тем самым, поразить своей великолепной красотой, итак зачарованную её сексуальным голосом радиослушателей. Кадиллак бесшумно летел по хайвэю, в наступающих вечерних сумерках, пронзённых жёлтыми лучами уже наполовину скрывшегося за сизо-голубоватой дымкой горизонта тёмно-багрового солнца, выглядывающего из редких перистых облаков, неподвижно застывших в темнеющей синеве висконсинского неба. Кадиллак был оснащен по последнему слову техники. Едва касаясь шинами плавно вращающихся с немыслимой скоростью колёс серого асфальтового покрытия вшитого в него микрочипами, отвечающими за виртуальную связь с наномозгом машины, сигналы к которому поступали с многофункционального JPS-навигатора, встроенного в головной мозг блондинки он чётко исполнял её приказы. - Через минуту поворот на Милуоки. Через две мили полицейский патруль. Отдать приказ сбавить скорость? – спросил компьютер, вмонтированный в переднюю панель кадиллака по правую сторону руля у JPS-навигатора головного мозга блондинки. - Ни в коем случае! – смотря в небольшое зеркальце, висевшее вверху, перед лобовым стеклом кадиллака, чуть справа от руля, мысленно проговорив, чётко отдала приказ бортовому компьютерному наномозгу кадиллака, блондинка Келли Коул, заканчивая вечерний макияж на своём милом личике. – Марго этого не переживёт! - Выполняю! – ответил виртуальный мозг старенького кадиллака JPS-навигатору головного мозга блондинки. - Ну, вот и отлично!- радостно констатировала Келли, любуясь, наконец-то законченным великолепным макияжем своего лица, в зеркальце, висевшее вверху, перед лобовым стеклом кадиллака, чуть справа от руля. Абсолютно проигнорировав ответ виртуального мозга кадиллака, Келли достала из своей уже открытой дамской серебристой сумочки, сверкающей в ярко-жёлтых лучах заходящего солнца, проникающих в салон сквозь лобовое стекло кадиллака прайс-лист вечерней радиопередачи, главной радиоведущей которой она была вместе со своей бессменной напарницей роскошной блондинкой Иден Стоун. - Т-а-а-а-к,…, ну-с,… посмотрим, что там у нас… - изо всех сил пытаясь, сосредоточиться на прайс-листе вечерней радиопередачи, углубилась в текст Келли, но её мысли блуждали совсем в другом месте. - Интересно, а зачем Иден на днях уехала к своему троюродному братцу в Иллинойс? Если, все знают, конечно, исключая Марго, что никакого братца у Иден, отродясь не было, нет и никогда уже не будет. Впрочем, как у всех у нас. Ведь, насколько я знаю, ни у Боба, ни у Иден с Марго, ни у меня нет на всём белом свете, ни одной родственной души. Как грустно! – думала Келли, делая тщетные попытки понять смысл прайс-листа вечерней радиопередачи, которую она должна сегодня провести вместе с Иден. – Но, тогда, выходит, что…? Ах! Неужели и она тоже?… Ай-да, Иден!… Ха-ха, вот будет потеха, когда Марго поймёт что Иден тоже, как и я!…Бедная, бедная Маргоша, ах, она этого не переживёт!…Вначале, конечно, она будет ругаться, чертыхаться, на чём свет стоит. Но, потом, свыкнется с этой для неё просто кошмарной мыслью! Келли и Иден вставили в свои прекрасные головки виртуальный JPS-навигатор головного мозга!? Ужас…! Кошмар…! Но, я успокою Маргошу. Она ведь такая милая, добрая, правда, ей в жизни не повезло! Да! Но в нашем мире, где правят только деньги и власть, а любовь и доброта – это просто ненужные слова, кстати, смысл которых абсолютно потерян в бездне бесконечных веков прошлого… Увы, но это неоспоримый факт! Суровая реальность мира! Я скажу ей: «Дорогая, нами любимая Маргоша…ведь время не стоит на месте». После добавлю цитату из Гераклита (Маргоша это любит). «Пойми, Маргоша, ведь время не стоит на месте. Прогресс нельзя запретить, даже если у тебя великое желание это сделать, Маргоша! Ведь всё в этом мире и сам мир, течёт и изменяется. В одну реку нельзя войти дважды. Каждый раз мы входим в новую реку, добрая, милая наша Маргоша. Мы: Я, Иден и ты, и даже наш гуляка и пижон Боб, часть человечества, а значит хотим мы того или нет, но, мы, разделяем его судьбу вместе с судьбой этого прекрасного и одновременно ужасного мира! Даже, если мы категорически против такого пути развития мира и человечества и считаем, что этот путь ведёт их к гибели. Но, с другой стороны, Маргоша, ведь ничто не вечно под луной? Ведь ты и сама прекрасно знаешь, что все мировые империи, какие бы они ни были великие, рождались, расцветали и умирали, порою даже не оставляя после себя и следа в памяти, увы, их неблагодарных потомков, на этой Земле!? Так и мы! Так зачем, мне и Иден, отказываться от удовольствия нашего мира и благ цивилизации, если ты сама и всё что ты видишь вокруг когда-нибудь, обратится в прах, смерть, ничто и навеки исчезнет? Так проживём же нашу жизнь ярко, сполна наслаждаясь каждым мгновением, упиваясь до самозабвения красотой и совершенством нашего холодного мира! А, в конце нашей жизни мне и Иден с Бобом, только и останутся лишь воспоминания о прекрасных мгновениях нашей безумной молодости и не напрасно прожитой жизни». Вот так я скажу Марго. Она, конечно, сначала будет протестовать, и спорить, затем задумается, потом разрыдается и, в конце концов, согласится, а после осознания того, что наша судьба и жизнь погружена и проходит в этом ледяном сверкающем бриллианте, называемом миром, порадуется за меня и Иден. И даже может быть и сама захочет…Хотя?…Навряд ли!?…Но кто знает тайны души загадочной и непредсказуемой Марго… При этом своём глубоком размышлении о трагической судьбе человечества, она не спеша убирала в серебристую сумочку свою вечернюю косметику и прайс-листы радиопередачи, когда, не сбавляя скорости её старенький кадиллак резко, свернул с хайвэя на просёлочную пыльную дорогу и понёсся по ней в сторону Милуоки. В придорожных ещё зелёных, но местами с жёлтыми переливами склоняющихся к земле высоких зарослях травы сидел барсук, в милях пяти от поворота, на который только что свернул старенький кадиллак. В предвечерних сумерках последнего дня лета 3173 года, барсук возвращался с дневной охоты, с одного из многочисленных милуокских болот, разбросанных в северной части штата Висконсин. Сидя в густых зарослях травы у самой обочины просёлочной дороги, петляющей между небольшими холмами, барсук нисколько не опасался охотников, прекрасно зная, что находится в штате барсуков, а, значит, под абсолютной защитой людей, проживающих на всей территории штата Висконсин. Было ровно 22 часа по нью-йоркскому времени, когда из высоких зарослей ещё зелёной травы, несмотря на последний день, на редкость знойного в этих краях засушливого лета, показался его чёрный влажный нос и два маленьких сверкающих глаза, горящих алым огнём в сгущающихся сумерках быстро наступающей ночи. Подняв морду кверху, барсук навострил уши. Сделав их торчком, он жадно нюхал воздух влажным чёрным носом. В этот поздний час, шоссе, на обочине которого стоял барсук на двух задних лапках и чутким носом, ловя вечерние запахи, как всегда, было пустынно. Холодный туман, быстро поднимающейся с окрестных болот, обволакивал просёлочную дорогу, с каждой минутой делая её всё менее заметной. Влажный, чёрный как уголь, нос барсука, чутко реагировал даже на малейшие запахи в радиусе пятидесяти миль, что согласитесь не доступно человеческому чутью. Барсук осторожно вобрал маленькую порцию вечернего воздуха и неожиданно, чихнул. Острая чувствительность носа барсука почувствовала резкий запах бензиновых паров. Барсук резко повернул морду в сторону мерзкого запаха, и увидел поодаль в четверти мили от места, где он стоял, машину. Это был полицейский патруль. Острая зоркость маленьких глаз барсука, различила сидевшего за рулём полицейской машины, стоявшей на повороте просёлочной дороги, ведущей в Милуоки, человека в капитанской форме. Это был Гарри Грант. Он служил в дорожной полиции вот уже двадцать пять лет. В этот тихий, ни чем не примечательный вечер в спокойном краю, затерянном на бескрайних просторах провинциальной Америки, Гарри Гранту исполнилось сорок пять лет. Во всей округи его уважали за соблюдение буквы закона, честность, справедливость и порядочность, но больше за человеческое отношение к правонарушителям дороги. Местные жители его так и прозвали Дон Кихот просёлочной дороги. Он и был этаким Дон Кихотом, доблестным рыцарем, стоявшим на страже закона, охранявшим достоинство и благополучие милвиллских жителей. Его слава давно стала притчей во языцех. Каждый штат просто мечтал переманить его на службу. Но Гарри Грант был преданным рыцарем Милуоки и маленьких милвиллских деревушек, разбросанных по бесконечным зелёным просторам и холмам провинциальной Америки североамериканского штат Висконсин. Но был у Гарри Гранта и существенный недостаток, впрочем, за который он и снискал славу милвиллского Дон Кихота. С самого начала службы в постовой полиции он долго беседовал с нарушителями правил на дорогах. Интересовался их житейскими и прочими, на первый взгляд мелкими ни чем не значащими для служителей закона, одним их которых он и являлся, проблемами. В очередной раз, проведя профилактическую беседу с водителем, нарушившим правила, он в большинстве случаев не выписывал штрафа, а просто под честное слово данное ему, отпускал правонарушителя водителя милвиллца. Давая намёком ему понять, что в следующий раз он отберёт его водительские права и уж точно выпишет штраф, который тот должен будет оплатить в главном офисе банка «Висконсин». Но, в очередной раз, поймав того же правонарушителя, Гарри Грант, поговорив, вновь отпускал его. И так до трёх раз. На четвёртый раз, Гарри Грант беспощадно выписывал штраф по тройному тарифу и лишал его водительских прав на год. Через пять лет такой метод дал результат. Милвиллские и милуокские жители, наконец-то, осознали гуманное отношение к ним Гарри Гранта и, как-то собравшись вечерком, решили больше ни в коем разе не нарушать правил дорожного движения на просёлочных или каких-либо других дорогах, в знак уважения и почтения к полицейскому Дон Кихоту. Начальство Грантом было очень довольно, особенно в конце месяца, рапортуя в центральное управление о самых низких показателях дорожных правонарушениях не только в Милвилле и Милуоки, но и вскоре в целом штате Висконсин. Такая профилактика Гарри Гранта дорожных происшествий вскоре привела к тому, что за ней последовал и спад преступности. Восторг начальства не имел предела. Начальники милуокской и милвиллской дорожной полиции, благодаря такой безупречной работе Гранта, быстро продвигались по карьерной лестнице. Пострадал от этого только сам Грант. Его процент раскрываемости правонарушений стремительно приближался к нулю. Это привело к тому, что его зарплата как самого лучшего полицейского штата Висконсин, не говоря уже о всей Америки, с каждым месяцем уменьшалась в размерах. И сейчас, когда он сидел в патрульной машине, он прекрасно знал, что этот месяц он работает абсолютно бесплатно. Он отключил мотор и вышел из патрульной машины. Барсук ещё раз чёрным носом вдохнул прохладный воздух тихого августовского вечера последнего дня жаркого висконсинского лета и не ощутил запаха бензина. Барсук хотел было уже посмотреть, вытянув черную как ночь морду, над высокими зарослями травы, сверкнув алой вспышкой тёмных зрачков, сощуренных глазниц, что случилось с машиной, стоявшей у обочины просёлочной дороги, как вдруг его снесло с края тропинки мощной ударной волной горячего обжигающего воздуха. Он кубарем покатился в густые заросли высокой травы, уже покрытой холодными каплями росы, оседающими, из низко стелющегося и медленно поднимающегося с окрестных болот сизо-белого тумана, блистающие как бриллиант в лучах заходящего висконсинского солнца. Покатившись кубарем, барсук изловчился, и, встав, на лапки от страха, со стремительной скоростью юркнул в густые заросли елей и орешника, растущих по краям просёлочной дороге и исчез в лесу. Гарри Грант, в это время, стоял у самой обочины просёлочной дороги. Любуясь золотисто-багряными листьями крон редко растущих клёнов, орешника и тёмно-зелёными иголками елей плотно возвышающихся над просторами окрестных болот. Кое-где проступающей желтизны ещё зелёных пологих холмов, своим великолепием блистающих в желтых лучах заходящего солнца, на миг застывшего у самой кромке сизого горизонта, он размышлял над своей судьбой. Где-то там, в бесконечной тихой синеокой дали, почти скрывшегося за горизонтом солнца, неподвижно застыли перистые облака. Подсвеченные солнечными лучами они блистали в тёмно-голубом небе ярко-красными тонами, плавно переходящими в сизо-белые шапки. На тёмном небе вспыхнули первые звёзды. На востоке неба взошёл Марс, озаряя ярким красным светом, уже погружённые в ночную тьму бескрайние просторы холодных болот, окутанных плотным слоем белоснежного тумана. В эти тихие и полные задумчивости вечерние часы, когда природа погружается в сладкие безмятежные грёзы сна, вдруг Гарри Гранта обдало горячим обжигающим порывом ветра, который чуть его не сбил с ног. Полицейская фуражка слетела с головы и остатком мощной воздушной волны, потрепало его чёрную густую шевелюру вьющихся на голове волос. «Что это было?» - пронеслось в голове Гранта, побежавшего следом за слетевшей от порыва ветра с его головы полицейской фуражкой, исчезнувшей в густых зарослях высокой травы. Подняв фуражку и отряхнув её от мокрой травы, а заодно и полицейскую форму, начищенную до блеска утром, идеально сидевшую на его атлетическом теле, он бросился к полицейской машине, всё также тихо стоявшей на обочине, как будто бы и не было никакого экстремального происшествия. Сев в патрульную машину он включил рацию и вызвал Сэма Торрента. - Привет Гарри! Что-то случилось? – услышал Грант по рации дежурившего в его смену на главном пульте полицейского участка своего коллегу Сэма Торрента. - Сэм! – начал с самой главной сути Гарри. – Срочно пробей по базе… - наступила секундная пауза, в момент которой Гарри напряг память, пытаясь в своем сознании, восстановить образ того, что с такой невероятной скоростью пронеслось мимо него – Кажется… э-э-э…кадиллак, только, что проехавший на моём участке. - Номер кадиллака? – чётко спросил Сэм. - Не успел рассмотреть. – честно ответил Гарри. - Ну, а радар? Гарри посмотрел на радар, стоявший за лобовым стеклом полицейской машины. - Сломан! - Как сломан? – удивился на том конце Сэм. Гарри смотрел на радар и не мог поверить! Радар, который мог спокойно фиксировать скорость чуть меньшую звуковой, был сломан. И, вдруг, Гарри как током ударило! - Боже! Кадиллак нёсся со звуковой или даже, что наиболее вероятно со сверхзвуковой скоростью!? Но этого не может быть! – Гарри ударил себя ладонью по лбу. На лбу выступили капли пота. Спину пронзила острая боль. Боль прошла, и по спине побежали мурашки. Гарри сотрясал озноб. Его всего колотило. В глазах всё плыло. - Ты что-то сказал Гарри? - Не-е-е-т. - Но я слышал!? Гарри прошиб пот. «Надо успокоиться. – мысленно успокаивал себя Гарри. – Не принимай близко к сердцу, иначе, чего доброго, схватишь инсульт или инфаркт. Тебе это нужно? Нет». - Ладно, пробью тебе твой кадиллак. По новейшей системы спутниковой связи. Просто дьявол, а не система! Подходящий повод опробовать!? Гордись, ты первый кто на себе испробует новейшую спутниковую систему, Гарри! Только сегодня приобрели. Босс выбил у департамента. - Спасибо, Сэм. Ты настоящий дру… - Гарри! Всё в порядке? - Да-а-а… - Э-э… А, ты случайно не пьян Гарри? – осторожно спросил Сэм. – А, то… - Ты, что совсем там!? – взяв себя в руки, и почувствовав себя лучше, как можно убеждённее ответил Грант, стараясь, подавить в себе удивление о скорости кадиллака и добавил. – Поиздеваться решил что ли? - Да нет. Хотя в твоём случае…Гм… - Что в моём случае, а? - Не мудрено. - Чего не мудрено? - Ну… - Если уж начал, то договаривай до конца! - Спятить - Та-а-а-ак! И с чего бы это я, по-твоему, спятил? Да. Сейчас с бешеной скоростью перед о мной пронёсся кадиллак, и что? - Да, ничего… - протянул Сэм, видно он в этот момент обдумывал, как начать тактично разговор начистоту. Потом сразу решил, начать с главного. Что зря время тянуть? Ходить вокруг да около и начал. – Слушай Гарри? - Ну? - Я всё понимаю… честь мундира и всё-такое… Но я не могу только одного понять? - Чего? - А, того! – не сдержавшись, закричал Сэм. - Куда ты клонишь, Сэм? – спокойно ответил Гарри, никак не отреагировав на выкрик Сэма, решив для себя, что в эту минуту его здоровье ему дороже всего на свете. А, иначе, скоро так можно и в ящик сыграть. - Не прикидывайся дурачком, Гарри! Или ты действительно так наивен, что…? – продолжал в том же духе Сэм. - Не понял? – полностью восстановив чёткость сознания и логику мыслей, спокойно спросил Гарри, думая о своём здоровье, минуту назад которое оказалось на грани обморока. - Да, всё ты прекрасно понял, Гарри. Ты знаешь, что о тебе говорят за твоей спиной? - Ну? - Баранки гну! Тюфяк. Гарри полный идиот! Над тобой весь департамент смеётся. Анекдоты травят. Правда, шёпотком, чтобы до твоего слуха не дошло. - Это неправда! Ты просто мне завидуешь, Сэм! - Да, неужели!? А чему? Что ты в сорок пять и только постовой на маленькой, никому неизвестной, просёлочной дороге, до которой никому и дела то нет?! Кстати твоя дорога, которой ты преданно служишь, не отмечена ни на одной карте, даже на карте Милуоки. - Ложь! - Да-а…, если бы не твоя беспринципная честность, то ты бы такую себе карьеру отгрохал, что сам мэр Вашингтона от зависти слюной поперхнулся бы! А, ты… - Ну, что я! Начал договаривай! - Ты хоть знаешь, что тебя хотят понизить в звании? - Нет! А на каком основании, чёрт подери! - Шеф уже подписал приказ. Ты ведь с завтрашнего дня в отпуске? - Да. А, что за приказ? - После отпуска тебя переводят в сыщики. А, это сам знаешь самая низшая ступень в полиции. - Но почему? - Ты ведь знаешь, как тебя называют жители округи? - Дон Кихот! Страж закона! А, причём здесь это? - Вот именно! Дон Кихот! Тебе самому не смешно? Полицейский Дон Кихот! Как звучит! - Нет! Не смешно! Дон Кихот защищал страждущих, обездоленных, которым не кому было в самый трудный час своей жизни протянуть руку помощи. Что здесь смешного? - Ничего. Даже грустно! Плакать хочется! - Не ёрничай! - И в мыслях не было! А ты знаешь, кого уже назначили вместо тебя постовым? - Нет. Кого? - Урри Клайса! А, он только месяц служит в полиции, писарем! - Этого дурака малолетку!? Ему же всего девятнадцать и он законов не знает! - А, зачем ему знать какие-то дурацкие законы, Гарри? - Как!? - А, знаешь, почему его на место тебя поставили? - Нет. - А если подумаешь? - Не знаю! - Да-а, ты действительно белая ворона! Романтик! Дон Кихот нашего века! А, попросту дурак! – при этом Грант, чётко услышал на другом конце рации, как Сэм, с явным смакованием над детской наивностью Гранта, смачно причмокнул. – Жена нашего босса глаз положила на этого идиота Урри! Он, конечно, полный придурок, каких, ещё поискать! Но, парень не промах! Только что она в нём нашла, интересно знать? Хотя мы тут с ребятами, конечно, в тихую покумекали. Ведь жене босса под сорок пять, а самому боссу пятьдесят пять!? Возраст! Сам понимаешь! Вот и потянуло старушку на молоденького. А ему-то, что! Ясно, что ему от неё надо только карьеру сделать! Ему, ведь, только девятнадцать! А, она? Будет изо всех сил стараться, чтобы он её не бросил! Будет его держать на коротком поводке лет десять или пока не найдёт ему замены. К этому времени этот бездарь Урри, должен успеть из кожи вон вылезти, но успеть сделать себе карьеру! И, поверь, он, вылезет! Может, начальником станет, всей полиции Висконсина! Если успеет? Да, кстати, и наш босс тоже зря время не тратит! За нашей секретаршей ухлёстывает, прямо на виду у всего департамента. Седина в бороду, бес в ребро! Даже жена знает! Но делает вид, что не в курсе. Представляешь, какие страсти бушуют у нас наверху! А тут приехал злой как чёрт! Ты же знаешь, наш босс любит быть везде первым! Даже в покер ему все проигрывают, чтобы не злить. А тут на хайвэйе, его какой-то старый кадиллак обогнал. Как он приехал, что у нас здесь началось! У тебя там, на просёлочной дороге тишина, как на дне океана, а у нас, на поверхности, в отделе, ураган! Он не только наш весь отдел, но и всю полицию Висконсина на уши поставил, несмотря на то, что послезавтра к нам приезжает сам президент! Скоро же выборы! А он выставил свою кандидатуру на второй срок. - Ну и… - Что «и»? Мэр Висконсина сам лично звонил нашему шефу! Шеф орал на самого мэра! Послав, его сам знаешь, куда! Говорит пока не найду этот чёртов кадиллак полицейских не дам! - А, мэр? - А, что мэр!? Битый час орали друг на друга! Мэру всё-таки пришлось пойти на мировую с нашим боссом. Дал ровно сутки на поиски этого злосчастного кадиллака. Так что сейчас мы здесь как у чертей по огненной сковородке носимся. Ищем, этот чёртов кадиллак! Будь он неладен! А ты там как в раю, тишь и благодать! - А, почему мэр пошёл на поводу у нашего босса! - А, ты так и не понял?! - Нет? - Наш босс любовник жены мэра. Мне продолжать? - Нет! Не надо! - Гарри? - Что? - Ты умнеешь просто на глазах. Надеюсь, ты всё теперь понял? - Теперь да! - А, теперь, насчёт твоего взбесившегося кадиллака. - Уже вычислил? - Хм, обижаешь!? Мы хоть и работаем только лишь ради денег и карьерного роста, и, каждый из нас только и мечтает о доме на Мальдивах, белоснежной яхте и шикарной длинноногой сексуальной блондинке с классическими параметрами 90Х60Х90, но мы профессионалы своего дела! Записывай! - Спасибо. Диктуй, я записываю. - Та-а-а-к…! Твой взбесившийся кадиллак. Выпуск. Ого! 2173 года. Древность. Для справки. Этот год был последним, когда автоиндустрия выпускала кадиллаки. Номер WWWBS– 6952173GEHRYFORD. Владелица Келли Коул. Радиоведущая. Работает в Милуоки. На радиостанции «Культура Америки». Одна из ведущих радиопередачи «Непознанная Вселенная». - А это не тот кадиллак, что нашего шефа подрезал? - Нет. Нашего шефа обогнал другой кадиллак. Фермера Тома Клайда, кстати, которого разыскивает полиция за поджоги и грабежи. Но, нам и нашему шефу сейчас не до Тома Клайда. Сам понимаешь… - Понимаю. Спасибо Сэм! - И всё же, Гарри, для твоего же блага, прислушайся к моему… - Хорошо, Сэм! Я понял тебя. Постараюсь исправиться! - Ну, вот и отлично Гарри. Желаю удачи! - Спасибо, Сэм. Ты настоящий друг! Конец связи. Закрыв дверцу полицейской машины, Гарри включил зажигание и медленно, вырулив на пустынную просёлочную дорогу, не торопясь поехал в Милуоки по записанному адресу в своей записной книжке, продиктованному ему Сэмом. По пути он размышлял о своей никчёмной судьбе и зря прожитой жизни в мире власти и больших денег, которые правят судьбой человека, являющейся только лишь их забавной игрушкой. А тем временем Келли уже пулей вылетела из кадиллака и, взбежав по крутым гранитным ступенькам, влетела в стеклянные автоматически открывающиеся двери ветхого пятиэтажного здания, в котором, собственно и находилась маленькая радиостанция «Культура Америки». Она нажала кнопку лифта. Ждать лифт в этот поздний час не пришлось. Кабина лифта была уже на первом этаже. Двери лифта открылись. Келли вошла в лифт, по привычке посмотрела на часы, как всегда болтающиеся на её правой руке, показывающие 23 часа 17 минут по нью-йоркскому времени и нажала на пятый этаж. Пока старый лифт медленно полз до пятого этажа, она пыталась для себя решить неразрешимую дилемму. Сказать или нет Марго правду? Всё-таки, для Марго будет не шутка узнать, что Келли Коул ездила не в городок Покипси, в гости к маме, а Вашингтон для покупки JPS-навигатора для своего итак интеллектуального мозга! Келли выходила из лифта, когда двери соседнего лифта открылись, и из него вышла вторая сногсшибательная блондинка. Эта была сама Иден Стоун. - Иден!? - Келли!? - Ты же? – произнесли почти одновременно, обращаясь, друг к другу Келли к Иден и Иден к Келли. - Так, значит…? – начала Иден и вдруг прочитала, то, что в этот миг было на уме у Келли. - Да! Вот именно! – гордо подтвердила Келли мысль Иден, которую она считала с её сознания. – Так, значит, и ты, не ездила ни к какому своему троюродному братцу в Иллинойс, а была тоже, как и я в Вашингтоне? Это уму непостижимо! - Но, как ты…? – начала было Иден. - У меня это тоже бывает. Но скоро пройдёт. Только нужно во время блокировать и разблокировать некоторые функции. Но этому ты быстро научишься. - Но как быть с Марго? Она не переживёт! - Это проблема. Говорить или не говорить Марго? Я пока не знаю. Пока, по крайней мере, для меня эта неразрешимая проблема, так называемый нравственный парадокс! А, ты сама как думаешь? - Я предлагаю пока ей не говорить. Пусть останется это нашей тайной? - Согласна. Вот одну проблему решили. - А какая вторая? - Мы опаздываем! Вот этого нам Маргоша, точно не простит! Для неё радиоэфир – святое! - Да, это верно! А кто у нас будет в гостях? - Профессор НАСА. - Да уж! Ему будет весело! - Ну, знаешь! Сейчас и нам будет весело. Маргоша нам таких оплеух навешает, что мало не покажется! - Но мы договорились, что молчок? - Да. И они побежали по длинному узкому коридору пятого этажа обветшалого старого здания, заставленного какими-то пустыми картонными коробками, разбросанными по всем тёмным коридорам пятиэтажного здания. В самом дальнем углу этого тёмного грязного коридора, который из-за отсутствия самой обыкновенной уборщицы, был не мыт уже три месяца, находилась, собственно, маленькая радиостудия «Культура Америки», принадлежавшая Всемирной Радиовещательной Корпорации «Би-Би-Си». Был уже поздний вечер четверга 31 августа 3173 года, 23 часа 24 минуты по нью-йоркскому времени, когда Келли и Иден, задевая валявшиеся пустые картонные коробки, сломя головы неслись по тёмному пыльному с зелёной плесенью на месте отвалившейся штукатурки стен и потолка коридору, к покосившейся двери маленькой радиостудии на прямой радиоэфир. За дверью сидела в кресле главного шеф-редактора Маргарет Клиффонс и нервно, вот уже в сотый раз набирала номера нанофонов Келли Коул и Иден Стоун, пытаясь им дозвониться. При этом Марго поносила их самыми изысканными ругательствами. - Уволю этих горгон к чёртовой бабушки! – безбожно, понося, на чём свет стоит, ругалась Маргарет Клиффонс в трубку нанофона, в которой в сто первый раз она слышала короткие гудки. – Чтоб этих ведьм поджарили черти на сковородке на лысой горе! С каждой новой попыткой дозвониться до Иден и Келли, долетавшие короткие гудки из трубки нанофона до раскрасневшегося правого уха Марго, только усиливали ругательства, слетающие с её прекрасных уст. Метающие огненные искры молний её красивые чёрные глаза, были похожи на грозовую тучу в лучах полуденного солнца на чистом бледно-голубом прозрачном небосводе. В общем, уста и глаза Марго метали гром и молнии гнева. Абсолютно потеряв последнюю надежду дозвониться, до этих, по её меткому замечанию, двух кикимор, чтоб их черти взяли, Марго упорно набирала уже их номера просто автоматически. И каждый раз всё повторялось, как и в предыдущий. В трубке нанофона, вместо ожидаемых голосов Иден и Келли, Марго вновь слышала сначала полминуты гудки, затем маленький музыкальный фрагмент из оперы Джузеппе Верди «Травиата» «Сердце красавицы склонно к измене и к перемены как ветер мая». После чего приятный звонкий голос, принадлежавшей, судя по мелодичности, тупой, но шикарно сексуальной блондинки с длинными до ушей ногами и бюстом как у Венеры Милосской, мелодично, с постоянно сексуальным оттенком в голосе произносил стандартную фразу: «Вызываемый Вами абонент сейчас находится вне зоны сети или номер абонента выключен. Пожалуйста, перезвоните позднее или после сигнала оставьте голосовое сообщение. Спасибо. Пи-пи-пи. Ваше голосовое сообщение записывается. Спасибо, что вы воспользовались именно нашей мировой корпорацией «Наносвязь Корпорейшн», к которой вы имеете честь быть подключены. Говорите. - Келли! Иден! – орала в трубку Марго. – Где вас черти носят! Если вас двоих горгон, чтоб вас черти взяли, не будет на радиостанции через пять минут, то через пять минут одну секунду я, Маргарет Клиффонс, вас уволю к чёртовой бабушки, на лысую гору. С выплатой неустойки, за срыв прямого радиоэфира! Поняли! Вампирши в юбках! Пусть даже из-за вас, двух сумасшедших горгон, закроют нашу радиостанцию! - Спасибо! Ваше голосовое сообщение записано. Пи-пи-пи. Уважаемый абонент, пожалуйста, срочно оплатите штраф в размере одного цента в нашем филиале банка «Висконсин». - За что! – воскликнула Марго. - За оскорбление и брань в адрес двух наших уважаемых клиентов в переданном Вами голосовом сообщении записанным самым лучшим нанооператором сотовой наносвязи в мире нашей мировой корпорацией «Наносвязь Корпорейшн», к которой вы имеете честь быть подключены! В случае Вашего отказа оплатить штраф в указанном размере, вы будете на год отключены от всех видов мировой связи, в том числе и от нашей самой лучшей мировой корпорации «Наносвязь Корпорейшн», к которой вы имеете честь быть подключены. Срок оплаты до двух недель, с момента отправки вашего голосового сообщения оскорбительного характера в адрес наших уважаемых клиентов, покушающееся и унижающее их честь и достоинства как личностей. Конституция США статья 1 параграф 0. Конец сообщения. Спасибо. Прослушайте наше сообщение о Ваших безграничных возможностях как уважаемого и постоянного клиента нашей самой лучшей в мире корпорацией «Наносвязь Корпорейшн», к которой вы имеете честь быть подключены. Возьмите кредит в нашем Банке «Висконсин-Наносвязь Корпорейшн» на ваши покупки дома, яхты… - Сама и возьми, если как я поняла у тебя ветер в голове, а мозгов нет и никогда уже не будет, дьявол во плоти! – не сдержала порыв гнева Марго ответив сотовому нанооператору. - Вам наш ещё уважаемый клиент штраф в размере 5000 долларов… - За что? – опешив от такого сообщения, с возмущением и негодованием буркнула себе под нос Марго. -…за оскорбление нашей всеми уважаемой и самой лучшей мировой корпорации «Наносвязь Корпорейшн», согласно Конституции США статья 1 параграф 0, к которой вы ещё имеете честь быть подключены. Возьмите ссуду или кредит в нашем Банке «Висконсин-Наносвязь Корпорейшн» на ваши покупки острова, корабля, лунного приусадебного участка на берегу… Марго взяв, в левую ладонь нанофон со всей силой запустила его в стену, о которую он к радости Марго благополучно и разбился вдребезги. Она одинаково владела двумя руками. Даже могла писать зеркально, одновременно левой и правой рукой. - Вот и подошла к концу очередная радиопередача «Великие мыслители прошлого», посвящённая, пожалуй, самому мистическому философу тёмных веков Средневековья Мейстеру Экхарту. – бархатным голосом вещал в стоящий на столике микрофон Боб Кокс, бессменный радиоведущий программы «Великие мыслители прошлого» на радиостанции «Культура Америки». На протяжении всей передачи искоса наблюдая за Марго, метавшей гром и молнии. – На этом я, Боб Кокс, с вами не прощаюсь, а говорю до новых встреч в эфире, на волнах самой популярной радиостанции Америки, по опросу американских жителей, «Культура Америки». Боб Кокс прекрасно понимал чувства обуревавшие Марго. Рождённая в адских муках, выпестованная из бурлящего вулкана страстей неиссякаемой энергии творческой фантазии бездонного внутреннего мира души Марго, её радиостанция «Культура Америки» была на грани закрытия! Маргарет Клиффонс из кожи вон лезла, чтобы в очередной раз убедить высший совет мультимедийной корпорации «Би-Би-Си» не закрывать, итак единственную радиостанцию, оставшуюся в мире, которая целиком была посвящена культуре человечества. - Вы слушаете самую популярную радиостанцию США «Культура Америки» на волнах 100.50 в FM-диапазоне. Оставайтесь с нами! – всё таким же приятным мелодичным голосом говорил в микрофон Боб Кокс. – После полуночи, в ночном радиоэфире на радиоволнах нашей самой популярной американской радиостанции «Культура Америки», абсолютно бесплатно, вещающей на все континенты, слушайте юбилейный трёхтысячный выпуск самой популярной радиопередачи в Америки и мире «Непознанная Вселенная: параллельные миры», с неизменными радиоведущими - очаровательной Келли Коул и неотразимой Иден Стоун. Вас, уважаемые радиослушатели и радиослушательницы, ждёт неожиданный, но очень приятный сюрприз! А, я с вами прощаюсь. До новых встреч в эфире. Всегда ваш, Боб Кокс. Дочитав в тысячный раз, вышколенный до последней запятой текст, написанный каллиграфическим почерком Маргарет Клиффонс, которому позавидовал бы сам Альберт Эйнштейн, на белоснежном листе бумаги, лежавшей перед усталыми глазами Боба Кокса, он снял наушники, отключил микрофон и встал с кресла радиоведущего, направившись к выходу. - В Нью-Йорке 23 часа 30 минут. На волнах самой популярной радиостанции США «Культура Америки», как абсолютно справедливо заметил, только что покинувший нас всеми вами любимый радиоведущий программы «Великие мыслители прошлого», Боб Кокс, программа «30 минут до полуночи», в которой, как всегда, прозвучат вечные музыкальные хиты прошлого в режиме non-stop. В этом выпуске, дорогие наши радиослушатели вы насладитесь великолепными джазовыми композициями таких великих певцов XX века как Френк Синатра, Элла Фицжеральд, группы «Плеттерс», Дюка Эллингтона и дуэта брата с сестрой группы «Карпентерс». Всегда ваша Маргарет Клиффонс. – произнесла мелодичным голосом Марго и сняла наушники, при этом в пылу справедливого гнева на Келли и Иден, забыв отключить микрофон. Уставившись усталыми глазами, в которых продолжал гореть неугасающий огонь творческой фантазии в светло-серую головку микрофона, она монотонно проговорила, обращаясь к Бобу Коксу, уже взявшегося правой рукой за железную ручку покосившейся входной двери, чтобы пойти домой. - Что же делать, Боб? Эфир срывается! Если из-за этих – Марго перевела безразличный взгляд, выражающий лишь абсолютную пустоту обречённой своей души, с микрофона, стоящего перед самым её носом, на противоположную обшарпанную стену, о которую она в порыве отчаяния только что разбила свой нанофон, обращаясь к почему-то на миг остановившемуся на пороге Бобу – двух ветреных дьяволиц передача сорвётся, то нас точно закроют, Боб! - И правильно сделают! – бодро отчеканил Кокс. - Что-о-о!? – негодующе ответила Маргарет. – Да, твоя святая обязанность спасти нашу радиостанцию! Так, что хочешь ты этого или нет, но тебе, Боб, придётся остаться и провести вместо этих двух сумасбродных кикимор, чтоб их черти взяли, их передачу. - Но… - начал было Боб, быстро соображая, на ходу, любую вескую причину для отказа, но так как он быстро соображал плохо, то не нашёл ничего лучшего как ответить – У меня дома кот голодный! Он с утра ничего не ел, Марго! - Кот подождёт! – резко оборвала Марго, неудавшуюся попытку отлынуть от работы Боба, вдруг вышедшая из состояния полной апатии, вспыхнувшая как дремавший вулкан Кракатау, и категорично добавила.- Или ты уволен! - Но, Марго! – предпринял вторую попытку Боб. – Я, действительно не могу! И, в конце-то концов, я имею права на личную жизнь! - Безусловно. Но, только не в рабочее время, Боб! - А, сегодня моё рабочее время истекло! Вышло, Марго! – быстро сообразив, ответил Боб, думая, что безукоризненная логика, поможет ему и сегодня уйти во время с работы и наконец-то заняться своими личными делами. Хотя все, то бишь, Иден и Келли, за исключением, конечно Марго, иначе для неё это было бы ударом грома средь ясного неба, знали, что всё свободное время Боб посвящал, так скажем, прогулкам по злачным местам. - А, как же священный долг, Боб! – чуть не плача призывала Марго к совести этого гуляку и пижона весельчака Боба. - Ну, Маргоша о чём ты говоришь! – ответил Боб, пытаясь, хотя бы чуть-чуть приободрить Марго, вселить в её опустошённую душу веру в мечту. – Ни одной радиостанцией жив человек! И, позволь спросить перед кем долг? - Перед нашими дорогими и сердцу любимыми радиослушателями. - Какими радиослушателями? Маргоша! – ласково спросил Боб и показал на монитор компьютера. В открытом окне главного сайта радиостанции в правом верхнем углу окна, напротив строки «Слушатели on-lain» стоял круглый нуль. – Сейчас нас слушают всего два человека! Для кого я, позволь тебя спросить, буду вести передачу? - В смысле, два человека!? – удивлённо спросила Марго, взглянув на Боба, из густых черных бровей. - Я и ты! - И всё!? – ошарашенными глазами глядя на абсолютный нуль, мигающий в строке сайта радиостанции «Культура Америки», детища всей её жизни, воскликнула Марго. - И всё, – просто констатировал Боб. - Это катастрофа, Боб! Ты хоть это понимаешь? – спросила с мольбой в голосе Марго. - Понимаю, – ответил, глубоко вздохнувший Боб и развёл руками. – но, что поделаешь! В нашем мире кроме денег и карьеры людям ничего не нужно, Маргоша. Это грустная, но, правда! Смирись. - Нас закроют к чёрту, Боб! – в очередной раз выругалась Марго. - И правильно сделают Марго. – спокойно ответил Боб. – Ах, Марго, кому нужна твоя культура? Поэзия Гёте, пьесы Шекспира, романы Достоевского, история живописи, архитектуры и тем более современные научные открытия! Даже если они подаются к ужину обильно приправленные острым соусом мистики, марсианами и шабашом ведьм и прочей нечистой силой, веселящейся в Вальпургиеву ночь на лысой горе Брокен, в наш циничный век денег и всяких там виртуальных технологий! Марго, за окном тридцать второй век, в котором единственная цель человека и всего человечества это бизнес, карьера и власть! Лучше честная но, правда, чем приятная, но лесть, Маргоша! Это честно. И самое для тебя страшное, то, что ты прекрасно знаешь, что это правда, но пытаешься не смотреть ей в глаза, а уйти в свой сказочный и неповторимый мир романтики и грёз! Только не обижайся, Маргоша!? Никто в этом не виноват, что мир таков, каков он есть. Мир делают люди. А в наш век, люди циничны. Но, ты в этом не виновата, Марго. Ты не переделаешь этот мир. Но и мир не сможет переделать тебя. В этом великая драма человека. Но эта драма стара, как трагедии Софокла! - А, романтизм полётов к другим мирам? А, восторг человека любующегося восходом Солнца в альпийских горах или на берегу седого океана? - Это всё в прошлом, вернуть которое человек не в силах. А, если совсем честно, большинству людей на это попросту наплевать, Маргоша! - А, тогда что остаётся человеку? - Получения максимального наслаждения от жизни. После смерть! Ты же прекрасно знаешь, что бессмертие это утопия! - Но… - Да, ты права Маргоша…Наслаждения бывают разные. Их бесконечное множество. Но, понимаешь, тут есть хитрость. Логический парадокс. Человек во все времена тянулся к праздным, мягко, так скажем, не требующим размышления, наслаждениям. А, ты в радиоэфире своей любимой радиостанции заставляешь человека, жующего попкорн перед нанорадиокомпьютером, как пасущаяся на лугу безмозглая корова, думать! Вот и видишь на мониторе круглые нули. - Так! Бунт! А, ну хватит слюни распускать! – очередная волна ярости охватила Марго, от того, что она прекрасно понимала, что Боб впервые искренне, не тая ничего плохого за душой к ней, сказал правду. – Или ты сию же секунду садишься к микрофону или… - Марго не успела договорить, как входная дверь тихо скрипнув, приоткрылась и из двери просунулась голова Иден. - Я страшно извиняюсь Марго... – начала тихо лепетать Иден, видя яростный взгляд Марго на стоявшем спокойно у двери Бобе. Иден робко вошла в маленькую, но такую милую и уютную радиостудию как сразу из её левого плеча, сначала показались золотистые волосы, потом выглянула симпатичное личико перепуганной блондинки Келли, которая продолжила. - Ах, если бы ты только видела, дорогая Маргоша, – начала говорить Келли, – ту страшную автомобильную пробку, в которой мы застряли! Кошмар. - Кто это мы? - Ну-у-у… - задумалась Келли. - Я и Келли – быстро сообразив, ответила Иден, пока Келли неизвестно почему задумалась, казалось для Марго и вообще обыкновенного человека, над простым вопросом. - И, где позвольте полюбопытствовать? – чуя, что-то неладное спросила Марго. - На выезде из Вашингтона, – уверенным голосом ответила Иден. - Да. Вашингтона, – глядя на Иден, робко подтвердила Келли. - Хм. Иден! Ты же, если мне не изменяет память ездила к своему троюродному братцу в Иллинойс? Не так ли? - Ну-у-у… - А, ты Келли, – глядя в упор в голубые как небеса глаза Келли, Марго вытянула указательный палец правой руки, направив прямо на её локон золотистых волос, растрепавшийся от быстрого бега по коридору здания, - мне давеча говорила, что поедешь навестить маму, живущую в Покипси? А, ты Иден? Меня просила третьего дня отпустить тебя к своему троюродному братцу в Иллинойс? Не так ли, а? Иден, Келли? Кого вы хотите обмануть? Я хоть и стара, но потерей памяти не страдаю и в старческий маразм не впадаю пока что! Причём же здесь этот Вашингтон, чтоб его черти взяли? Так, что признавайтесь, а то хуже будет! - Ну,…. – задумалась Иден, она не могла объяснить, как она вместо Иллинойса, оказалась в Вашингтоне, поэтому после недолгого раздумья тихо произнесла – Прости нас Марго! - Мы, больше не будем, – закончила Келли. - Что вы там обе лепечите! – уже смягчилась немного Марго, глядя на растрепавшийся вид этих двух, неизвестно где шатающихся дьяволиц. И, от радости того, что несмотря ни на что, или вопреки всему, юбилейная передача «Непознанная Вселенная: параллельные миры», с неизменными радиоведущими - очаровательной Келли Коул и неотразимой Иден Стоун, всё-таки, состоится, она строгим, но добродушным голосом приказала: «Так! Вы обе! Быстро на рабочие места». Я с вами с каждой в отдельности, после передачи, проведу разъяснительную беседу. Будете у меня прыгать, как горгоны на огненной сковородке у чертей в аду. Я узнаю всю правду, где вас носило! А, ну, марш за микрофоны! - Хорошо. Спасибо, Марго. Уже бежим, – отвечали одновременно Келли и Иден, пулей устремившись в стоявшие пустые кресла радиоведущих у стола, на котором возвышались три уже работающих микрофона. – Кажется, пронесло! Ух! Слава Богу! Усевшись во вращающиеся кресла радиоведущих Келли и Иден, надели наушники и хотели включить микрофоны. Но микрофоны уже работали. - Марго, а микрофоны всё это время работали! Ты забыла их отключить! - О, боже! – подпрыгнула в кресле шеф-редактора Маргарет Клиффонс, – Теперь нас точно закроют! Ведь сам главный менеджер «Би-Би-Си», он же спонсор, нас сейчас слушает! - Да ты что! – воскликнула Иден. – Он нас ведь никогда не слушал!? С чего бы это? - Молчите, умоляю! – взывала к благоразумию Маргарет Клиффонс, своих радиоведущих. Переводя дух, Келли начала. - Здравствуйте! Доброй ночи всем нашим преданным и постоянным поклонникам и поклонницам самой популярной на единственной и неповторимой радиостанции «Культура Америки», полуночной программы «Непознанная Вселенная: параллельные миры». Как всегда, в этот полночный час на волнах самой популярной радиостанции «Культура Америки», входящей в мировой топ-рейтинг самых престижных радиостанций по версии «Форбс», ведущей радиовещание под эгидой мировой телерадиовиртуальной корпорации «Би-Би-Си», вас приветствуют самая роскошная сексуальная радиоведущая блондинка Иден Стоун и неотразимая, раскрепощённая во всех отношениях Келли Коул! - Доброй ночи, – кратко вступила в разговор Иден, незаметно косясь, на утонувшую в ворохе бумаг Маргарет Клиффонс. Прикрыв, левой рукой свой микрофон Иден в левое ухо ничего не заметившей Келли, прошипела, как змея. – Ты, что говоришь? Нас Марго сейчас прямо в прямом эфире убьет! - А, что? – удивилась Келли. – По-моему, даже очень неплохое начало. Живенько так! - Не плохое начало? Живенько, говоришь? – прошипела сквозь стиснутые зубы Иден. – Ты сказала «роскошная сексуальная Иден»! - Да! А, что тебе подруга не нравится? Ты роскошная! – начала тоже шипеть Келли, размышляя. – А, я… - …«Раскрепощённая во всех отношениях…». Да? Ну и! – теряя самообладание, взывала Иден, обращаясь к сознанию Келли, которое контролировалось и управлялось JPS-навигатором, вставленным в головной мозг прекрасной головки Келли. И тут как гром ударил. - Ты сексуаль…ль…ль… - как будто заклинило Келли. - Вот именно! Я! – в ужасе констатировала Иден. – Это самое! - Нет! Только не это! Боже! – тихо завопила Келли. – Марго не слышала? - Кажется, нет, – тихо хихикнув прямо в правое ухо Келли, ответила Иден. – Она потонула в ворохе бумаг! Келли хихикнула. - Бюрократка! – шепотом поддакнула ей Келли. – Слушай Иден? - Что? - Давай отключим этот наш JPS-навигатор к чёрту. А, то, как бы нам беды не миновать, а? - Я пробовала, не отключается. - Я попробую у себя сейчас отключить. Секунду. – Келли сосредоточилась. - Ну, что? – нетерпеливо спросила с волнением Иден. - Нет. Не отключается. - Вот. И у меня тоже. - Тогда у нас единственный выход. В течение этой передачи надо очень напряжённо думать над формулировкой вопросов и их смыслом. Чтобы впросак не попасть. А, то Марго и профессор будет в шоке. - Кто? - Профессор из НАСА. Ты сама его на передачу позвала. А потом будет спиритический сеанс. - Я!? – удивилась Иден. - Ну, да! Ах… - Что? – испугалась Иден, и аж подпрыгнула в кресле. - Склероз… Побочный эффект… - У кого? У меня!? - Да нет, Иден! У него! – показала Келли на голову Иден и нервно хихикнула. - У JPS-навигатора, что склероз!? Он ненужную информацию блокирует! - Да! Как только что выяснилось. А ведь обещали, что эта идеальная хреновина найдёт в нашем мире идеальную любовь и откроет паранормальные возможности нашего мозга и тела. Например, левитацию… - Мама! – взвизгнула Иден. – Что же будет дальше? - Не волнуйся Иден. – начала успокаивать Келли Иден, с волнением наблюдая как та быстро в падает в анабиоз от шока. – По крайней мере, у меня вроде, пока что всё в порядке. Так, вот что мы решим. - Что? – тихим казалось, заговорческим шепотком спросила Иден и посмотрела на Келли так, как-будто перед ней предстал ангел-спаситель. – Я буду больше говорить, а ты молчи, только изредка вставляй слова в наш диалог с профессором. А после поедем обратно в Вашингтон и сдадим им эти бракованные JPS-навигаторы. Пускай их обратно извлекают из наших прелестных интеллектуальных головок. - Точно. Договорились. На них ещё в суд подам! Пусть выплачивают компенсацию за моральный ущерб! - Правильно. Тебе, мне и Марго. - Не забудь, Боба! - А, ему-то, за что? - Тоже хороший парень. Правда, пижон и неудачник. Впрочем, как все мы. Не зря нас свела судьба на почве этой как её… ой!...опять… заклинило! - Культуры. - Да! Культуры! - Лучше меньше говори, а больше молчи, Иден, бедняжка. Что будет! Мама, спаси и сохрани! - Поняла я! - Ещё раз здравствуйте преданные и постоянные радиослушатели нашей радиостанции «Культура Америки», – продолжила Келли. - С вами по-прежнему неотразимая Келли Коул, – подхватила Иден - … И очаровательная Иден Стоун! – вставила Келли. - Ух! Кажется, пока пронесло,- шепнула Иден на ухо Келли. - Да. Только бы доработать до конца эту проклятую передачу, чёрт бы её побрал! – от души выругалась тихим шёпотком Келли, в прелестное ушко Иден, посмотрев в сторону Марго. - Боже, помоги нам! – незаметно взмолившись, быстро перекрестилась Иден. - Итак! – таинственно продолжила Келли. – Прежде чем начать самую популярную по опросам радиослушателей Америки, передачу «Непознанная Вселенная: параллельные миры», главными ведущими коей являются Иден Стоун и… - Келли Коул. - Да! - Я расскажу вам о прогнозе погоды на сегодняшнюю ночь и на завтра. - Марго! – отключив свой микрофон, спросила Келли, потонувшую в ворохе бумаг, о чём-то задумавшуюся Маргарет Клиффонс, пока Иден своим певучим голосом читала прогноз погоды на ближайшие двое суток. - Да? – спросила Марго, выныривая из-под вороха белоснежных бумаг, в полном беспорядке разбросанных на редакторском столе. - А, профессор будет? - Да. - Ну, и где он? Мы должны сейчас начинать! - Скорее всего, он немного запаздывает. Ну, у вас же есть рубрика «Необъяснимые явления или таинственные происшествия»? Начните с них. - Хорошо, Маргоша. - Хм! – хмыкнула Марго, что-то пробурчала, невнятное себе под нос и вновь погрузилась в белоснежную пену бумаг, исчезнув под их кипой, как сирена в пучине безбрежного океана. - В Чикаго 23 градуса Цельсия, на побережье Атлантического океана 21 градус, температура воды 18… - Помедленнее. Тяни время, – наклонившись к самому уху Иден, прошептала Келли, слегка приподняв правый наушник, плотно прижавшийся к уху Иден. Иден, продолжая говорить, кивнула головой. - В Нью-Йорке плюс 27 – вдруг глаза Иден, молниеносно пробежавшись по следующей строчке, расширились от удивления и страха – Уважаемые жители Милуоки! Срочное сообщение! К Милуоки надвигается три торнадо! В ближайший час они, достигнут, Милуоки и принесут с собой ливни, град. В Милуоки объявлен 5-ый наивысший уровень опасности! Все кто меня слышит! Срочно возьмите самое необходимое, и спускайтесь в свои бетонированные подвалы! Да, не забудьте взять старенькие радиоприёмники! Только они во время торнадо способны принимать нашу радиостанцию, а из наших новостей вы узнаете, когда угроза торнадо минует Милуоки. Тогда вы сможете, спокойно и не опасаясь за свою жизнь выйти из ваших подвалов, чтобы вновь в уютной домашней обстановке, продолжать слушать нашу самую популярную радиостанцию в США и мире, «Культура Америки», вещающей в диапазоне 100.50 в FM! А, мы продолжаем! - В Милуоки полночь, – вновь подхватила Келли эстафету эфира у Иден, смотрящими испуганными глазами на Марго. В этот миг дверь в радиостудию тихонько приоткрылась и из проёма просунулась чёрная широкополая шляпа, потом белый плащ, полы которого едва не касались пола. Вошедший аккуратно закрыл скрипнувшую дверь. В правой руке его была светло-коричневая трость, а в левой чёрный зонт с деревянной ручкой. Он обернулся. Окинул беглым взглядом радиостудию, словно ища чего-то, но не находя. Вдруг его взор, мерцающих из широкополой шляпы, чёрных, как ночь глаз, вспыхнул, остановившись на Марго, выглядывающей из-под кучи бумаг, как из стога сена, и он баритоном спросил: - Простите! Я сюда попал? - Чтоб тебя черти поджарили на сковородке! – выпалила Марго, читая какую-то бумагу. – Извращенец! - Простите! – испуганно извинился незнакомец. – Я сюда попал? Это точно радиостанция «Культура Америки»? - Разве, похоже? Скорее вертеп! Содом и Гоморра! – гневно высказалась Марго и подняла воспалённые красные глаза, мерцающие огнём гнева. – Вы кто? - Я профессор Клифф Сейс. А, я не ошибся, это точно радиостанция «Культура Америки»? – взволнованно спросил профессор. - Ой, профессор! – воскликнула Марго и улыбнулась. – Простите, великодушно старую ведьму. - Понимаю. Закрытие радиостанции, последней на нашей планете, вещающей культуру, просто ужасная вещь! Но, к сожалению, людям культура не нужна! Да, да…! Увы! – глядя в упор на Марго, грустно улыбнулся профессор. – Ну-с, так что? - У, нас есть в запасе ещё пять-семь минут, до начала передачи с вашим участием, профессор, – добродушно улыбаясь, сказала Марго и предложила. – Не хотите, ли чай или кофе со сливками? - С удовольствием, извините, как вас? – снимая плащ и шляпу, спросил вежливо профессор. - Маргарет Клиффонс, профессор… - Сейс. Клиффорд Сейс, но лично для вас можно просто Клифф, – ответил профессор, оглядывая маленькую радиостудию, в поисках вешалки. – Куда мне можно повесить плащ и шляпу? – осведомился профессор. - Прошу вас, Клифф. Вот сюда, – произнесла Марго с вежливым почтением и скромностью, искренне радуясь достопочтенному гостю, указав профессору на деревянную круглую вешалку с несколькими тёмно-коричневыми крючками, часть из которых были обломаны, и вновь спросила. – Так, Клифф, вам чай или кофе? Со сливками или без? - Будьте любезны, кофе со сливками. Извините, а у вас, какой? – насторожился профессор, вешая плащ и английский чёрный зонт на обломанные тёмно-коричневые крючки вешалки, стоящей в левом дальнем углу комнаты маленькой радиостудии. - Американо. В порошках. - Тогда может моего? – вежливо отказавшись от предложенного Марго кофе, предложил свои услуги профессор. - А, у вас, извините, профессор, какой кофе? – спросила Марго, с неподдельным интересом, ведь она была кофеманкой. – Японский. - О-о-о…! – романтично произнесла Марго. – Вы, профессор, сама галантность! Джентльмен! Позвольте полюбопытствовать, а где вы берёте японский кофе? Видите ли, я просто обожаю с юности этот сорт кофе, но его очень трудно достать. - Да. Но, я к вам прямо из Японии, с астрофизического симпозиума по проблемам современной космологии. Оттуда и кофе. Я его там и покупаю. Я, очень рад, что наши вкусы на такой изысканный напиток, как кофе, полностью совпадают. Я, видите ли, законченный кофеман, с сорокапятилетним стажем. Да-с! - Какое совпадение! Представляете, я тоже заядлая кофеманка! – улыбаясь профессору, ответила Маргарет Клиффонс. - Мой рейс успел, благополучно приземлиться, а то вы наверно уже знаете, приближается торнадо. Другие рейсы были отменены. И авиалайнеры, летевшие в аэропорт Уайлвуда, перенаправили, в другие ближайшие аэропорты к штату Висконсин. В основном, как сообщалось в салоне авиалайнера, в котором я прилетел, посадки они должны будут производить в аэропорту Вашингтона. Как вам, японский кофе? – спросил профессор, отхлёбывая маленькими глотками кофе со сливками, из старой треснувшей чашки, наслаждаясь его ароматом и вкусом. - О, профессор! – восторженно ответила Марго – Ваш кофе просто изумителен! Такой аромат! Просто волшебный! Он мне напомнил моё далёкое счастливое детство! Такой кофе готовила моя добрая мама, по утрам. - Да, добрые старые времена! Не то, что нынешнее! – закончил начатую Марго мысль, профессор Клифф Сейс. - Однако, профессор, – очнулась Маргарет Клиффонс от наслаждения благоухающим ароматом японского кофе, видя, как Келли с Иден уже закончили читать прогноз погоды, и, поставив очередной блок музыки в радиоэфире, вежливо указывали пальцем профессору, где он должен расположиться, – пора! Передача не ждёт! - Да прямой эфир, также как и астрофизика, свято! – сказал профессор Сейс, не торопясь, вставая со старого кресла, стоявшего прямо напротив кресла Марго, за её рабочем столом, заваленным кипой каких-то бумаг. – Куда изволите, пройти? - Прошу вас, сюда, профессор, садитесь – отодвигая стул с кожаным сиденьем, с уважением предложила присесть профессору Келли, на место уважаемого гостя их с Иден популярной программы «Непознанная Вселенная: параллельные миры». Профессор расположился между двумя сногсшибательными радиоведущими, очаровательной Келли Коул и неотразимой Иден Стоун. - Наденьте, наушники профессор, – глядя, как удобно расположился профессор Сейс в кожаном кресле гостя, требовательно сказала Иден. - Ах, да, конечно!–встрепенувшись, от внезапно подступившей сонливости добродушно ответил профессор и надел наушники. - Профессор, нас слышно? – почти одновременно обращаясь к профессору, сидящему в кожаном кресле, которое под весом его тела скрипнуло, спросили Келли и Иден. - Да. - Прекрасно, профессор. - То есть, я хотел сказать – уточнил профессор – что я слышу только одну из вас, которая находиться с левой стороны от меня. - Келли. – уточнила Иден и спросила. – А, меня вы слышите профессор? - Нет, – коротко ответил Сейс. Марго быстро встала со своего кресла. Подбежала к Иден и дала ей новые наушники. - А, сейчас? Слышно, меня профессор? – быстро надев новые наушники, спросила в микрофон Иден, терпеливо ожидающего начала передачи профессора. - Да. Теперь слышу. - Итак, пожалуй, начнём! – сказала коронную фразу радиоведущей Иден Стоун. - Ещё раз здравствуйте, наши уважаемые радиослушатели передачи «Непознанная Вселенная: параллельные миры», регулярно выходящей в прямом эфире, на самой популярной радиостанции Америки, «Культура Америки», – включив микрофон начала Келли Коул. - Да, что там скрывать дорогая Келли! – продолжила Иден – Всего мира! - Как точно! – заметила Келли. – Вот, наконец-то, и начался долгожданный юбилейный 3000-ый выпуск «Непознанной Вселенной: параллельные миры». - И как мы с Келли и обещали в этом выпуске у нас в гостях самый выдающейся астрофизик, не побоюсь сказать не только Америки, но и мира, профессор Клифф Сейс. Здравствуйте, профессор. - Доброй ночи, уважаемые радиослушатели «Культуры Америки». Добрый ночи Келли и Иден, – ответил профессор. – Но, я отнюдь не самый… - Не надо ложной скромности, профессор, – неожиданно перебила, немного взволновавшегося Сейса, таким для него неожиданным началом радиопередачи, Иден. – И, я сразу хочу открыть перед нашими любимыми радиослушателями мою маленькую тайну! Профессор Сейс, мой самый близкий друг. - И мой! – вдруг выпалила Келли. - Да!? – удивленно спросила Иден у Келли, улыбающейся профессору и робко пытающейся строить ему глазки, добавив. – И насколько близкий? - Да. Достаточно близкий. А вот насколько…!? – загадочным голосом ответила Келли, мечтательно глядя на профессора. - Но, позвольте?! – попытался отрицать профессор Сейс, даже намёк Иден и Келли, хотя бы, на малейшее знакомство с ними. - Тише, профессор! Так надо для популярности передачи, – быстро шепнула в ухо профессору Иден. – Понятно? - Понял, вас, – также еле слышно прошептал губами профессор. - Ну-с, так, профессор с нашим знакомством с вами, мы, кажется, разобрались, – подвела маленький итог начала научной беседы с профессором в рамках передачи «Непознанной Вселенной: параллельные миры», Келли. - Да, – заключил Сейс. - Итак, профессор Сейс, – без всякого вступления спросила Иден. – Мой первый вопрос, пожалуй, будет самым главным в нашей с вами беседе. - Внимательно слушаю, тебя, Иден. - Скажите Клифф, – начала Иден.– внеземные цивилизации существуют? Это, пожалуй, самый важный вопрос, волнующий человечество, с момента появления его на Земле и наших уважаемых и преданных радиослушателей. – Не так ли, профессор? - Да. Безусловно. Во все времена этот вопрос, был, есть и будет самым главным вопросом науки и, в частности, астрофизики. Больше того, я и многие мои коллеги в научном мире, считают, что этот вопрос, чудом возникший в голове древнего человека, является основой зарождения науки. Потому что сама наука возникла из любопытства человечества, заложенное в самой природе человека,– подтвердил Сейс. – Хотя, я бы и не хотел разочаровывать наших уважаемых радиослушателей и вас, но современная наука не располагает абсолютно никакими данными подтверждающими существование внеземной жизни. - Я правильно вас поняла, – вступила в беседу с профессором Келли, – отсутствия доказательств жизни во вселенной, ещё вовсе не значит, отрицания самого существования жизни в нашей вселенной, в каких-либо иных, неизвестных человеческой науки формах? - К сожалению и здесь я вас должен разочаровать, милая Келли, – профессор посмотрел добрыми глазами, на Келли, во взоре голубых глаз которой блестела маленькая искра надежды. – Наука точно доказала, что жизнь в нашей вселенной может существовать только в белковой форме. Увы, увы… - Значит, мы одиноки во вселенной? – спросила Иден. - Увы, да! – подтвердил профессор. - Клифф, благодаря тому, что вы пришли к нам на прямой эфир, я хотела бы воспользоваться своим положением на правах соведущей нашей с Келли радиопередачи «Непознанная Вселенная: параллельные миры» и задать тебе вопрос, мучающий меня с детских лет. - Да. Пожалуйста, – ответил профессор. - Я прекрасно помню, как в детстве я просто грезила о контакте с внеземными существами. - Да. Романтизм – это отголосок древности. На заре космических полётов, первого полёта в космос, первой высадки на Луне «Аполлонов», запусков первых спутников к планетам Солнечной системы. Увы, к сожалению это всё в прошлом, Иден. - Ах, как жаль, – всхлипнув, тихо прошептала Келли, вытирая слезу, скатившуюся из её голубых как небо глаз. - Да. Очень жаль, - ответила Иден, на странную реплику, с явно ностальгической ноткой в дрогнувшем голосе Келли – что, то время, навсегда кануло в лету. Но, я хотела спросить о судьбе четырёх спутников, которые НАСА, как ведущая космическая держава Земли, впервые запустила за пределы Солнечной системы. Ведь, согласитесь, Клифф, это был огромный прорыв в астронавтики того времени, а, именно второй половины двадцатого века, вошедшего в историю науки и общечеловеческой культуры, как последнего века романтизма, несмотря на кровопролитные войны и терроризм. - Э-э… - произнёс профессор, стараясь припомнить, спутники, о которых только что сказала Иден. - Ну, как же профессор! – удивилась Иден, тому, что Сейс, никак не мог вспомнить о каких спутниках, запущенных НАСА во второй половине двадцатого века идёт речь. - «Вояджеры» и «Пионеры», профессор! – тихо подсказала профессору Сейсу, Келли. – Вояджер – 1, Вояджер – 2, «Пионер – 1» и «Пионер – 2», профессор. - Ах, да! – ударив по лбу, вспомнил Сейс. – Конечно! Как же я сразу не вспомнил. - Ну и! Какова их судьба? – спросила дотошная Иден. – Ведь, насколько нам с Келли известно, Клифф, на «Вояджерах», была матричная пластинка. На ней в двоичной математической системе были записаны все данные о месте нахождения Земли во Вселенной, основные химические элементы земной атмосферы, кислород и вода, но самое восхитительное на ней в двоичной системе были изображения обнажённых тел мужчины, женщины и ребёнка! - О, обнажённых…! – воскликнула Келли. – Как романтично! - Это было сделано на тот случай, если когда-нибудь, через много земных веков или тысячелетий, быть может, спутники «Вояджеры» и «Пионеры», запущенные НАСА, и превращённые в каменные глыбы мёртвого металла под воздействием космического жёсткого радиоактивного излучения, летящие в удалённой части нашей вселенной, поймают существа некой гипотетической высокоразвитой цивилизации… - А, так как язык математики, един для нашей вселенной, профессор Сейс, – продолжила Келли, - то разумные существа, встретившие в далёкой вселенной наши спутники«Вояджеры» и «Пионеры», смогут прочитать на этой, как сейчас, говорят, архаической болванке, лазерном компакт-диске, информацию, записанную в двоичной системе, о месте нахождения нашей Земли и обитающими на ней представителями высокоразвитой человеческой цивилизацией. - Да. Прочитают и прилетят, профессор! – подытожила Иден. - Ну, так как, Клифф? Что с нашими «Вояджерами» и «Пионерами»? Сейчас мы получаем от них сигналы? - Да! Вспомнил! – радостно воскликнул профессор Сейс – Простите. Но, я вас и здесь бы не хотел огорчать, однако… - Что такое, профессор? – спросила в волнении Келли. - Извините, но «Вояджеры» и « Пионеры», первые спутники, запущенные НАСА, как вы правильно соизволили только, что сказать, были случайно пойманы в 2157 году, одним из космических мусоросборщиков, убирающим космический мусор, который постоянно выбрасывают туристы из иллюминаторов кораблей туркомпаний, бороздящих бесконечные просторы нашей вселенной. - Как, мусоросборщиком!? - Службой очистки межзвёздного пространства. - Уборщиками!? О-о-о! - Да. Убирая мусор, они обнаружили странный объект, пролетающий мимо их участка. Вначале они обрадовались, что повстречали, наконец-то неких разумных существ высокоразвитой цивилизации. Засосав неопознанный объект в космический мусоросборник пылесосом, они доставили его на Землю. Где специалисты, из НАСА изучив захваченный мусоросборником неопознанный объект были удивлены, что эта каменная глыба, внутри вся напичкана железом и каким-то искорёженным оборудованием была очень схожей с земным происхождением. Подняли из старого архива НАСА, все документы, аж с первых запусков спутников к другим планетам на заре космической эры человечества. Оказалось, что эта раскарёженная груда металла, превратившаяся в каменный булыжник размером с трехэтажный особняк, не что иное, как «Вояджер - 2». Аналогично, были пойманы и все другие, упомянутые вами первые спутники, запущенные в середине двадцатого века НАСА. - И где они сейчас находятся, профессор? – спросила Келли. - В Музее Астронавтики НАСА, – ответил Сейс. – В Вашингтоне! - Надо сходить. – подытожила Иден. - Но «Вояджеры» и «Пионеры», профессор, – спросила Келли, сгорая от любопытства, – так и не встретили за время своего полёта даже в далёком межзвёздном пространстве нашей бесконечной вселенной разумных существ высокоразвитой цивилизации? - Увы! Мой друг, увы! – глядя в прекрасные синеокие, полные слёз глаза Келли, с оптимизмом в голосе ответил профессор. - Но…, – с неумирающей искоркой надежды в синеоком взоре заблестевших глаз осторожно спросила Келли. – если мы, не обнаружили жизни в нашей вселенной, профессор, быть может, попытаться её поискать в других вселенных? - То есть? - Келли, хочет сказать, профессор, – уточнила Иден, вопрос заданный Келли – в параллельных мирах? Ведь наука давно доказала, что параллельные вселенные существуют в нашей реальности. Ведь так? - О, да! Наука, давно доказала и подтвердила экспериментальным путём существование параллельных миров. Кстати, – оживился профессор, глядя на прозрачную блузку Келли – Святая Инквизиция католической церкви, именно за это, и сожгла Джордано Бруно, открыто утверждавшего эту идею. - Бедняжка, – с сожалением произнесла Келли, утирая брызнувшие из голубых глаз слёзы носовым платком, который она извлекла из левого кармана белоснежной абсолютно прозрачной блузки, сквозь которую можно было разглядеть красивую грудь. – Как человеческий мир жесток! - Келли, что с тобой? – спросила Иден, озадаченная такой реакцией Келли на сожжение Джордано Бруно в костре инквизиции Католической Церкви. - Да, так… - как-то пространно ответила Келли, направив свой чарующий взгляд своих синеоких глаз, полных слёз на профессора. Иден, быстро догадалась о причине такой неадекватной реакции Келли. «Господи, только дай довести эту передачу до конца – про себя искренне взмолилась Иден – и я, клянусь всеми святыми, что выброшу этот JPS-навигатор, к чёртовой бабушки, на первую же помойку, встретившуюся мне на пути. - А, что нужно для появления белковой жизни? – спросила неугомонная Иден, печально глядящая на заплаканную Келли. - Наличие воды, – уверенно ответил профессор. - Погоди, Келли, – сострадательно шепнула, Иден в ухо плачущей Келли, – сейчас я выведу профессора на чистую воду! Профессор как-то с опаской посмотрел на Иден и заподозрил что-то неладное, всем нутром предчувствуя недоброе. Глядя прямо в глаза немного сконфузившегося профессора, самого себя уже обвинившего в нетактичности поведения, Иден, сверля глазами профессора, в лоб спросила: - Профессор, насколько мне известно, ещё в конце XX века, НАСА, обнаружил на Европе, одном из галилеевских спутников Юпитера пресное озеро? - Абсолютно верно. - Так может быть… - ещё вздрагивающим от всхлипов голосом настороженно произнесла Келли. - Я понимаю, куда вы клоните. - Ну, и куда, профессор? – спросила Иден. - Но, это пресное озеро, оказалось без малейших признаков жизни. Хотя, справедливости ради, это оказалась неразрешимая загадка для нас. Вода есть, а даже хоть одной малюсенькой живой клетки нет. Парадокс! - Как так? – поразилась Келли, на лице которой сразу высохли слёзы, а в глазах появился маленький огонёк жгучего интереса. - Умница, профессор! – восторженно произнесла Иден. - Вот так! – обрадовавшись, тому, что Келли вновь успокоилась и заинтересовалась, загадочным голосом констатировал приободрённый похвалой Иден, профессор Сейс. – Наука сама по себе, вещь таинственная, милая Келли, загадочная и вся история науки, это сюрпризы и парадоксы, приводящие к неожиданным открытиям. - Парадокс Ферми, – неожиданно выпалила Келли. - Умница – подбадривая Келли, похвалил её приободрившейся профессор, обрадовавшейся, что смог исправить своё нелепое недоразумение, доведшее Келли до слёз. - Но, профессор, так как, же насчёт парадокса Ферми? – спросила, приободрившаяся Келли. - Увы, мой друг, увы… - осторожно начал профессор, опасаясь за душевное состояние Келли и за последствия её огорчения, итогом которого станет очередное бурное возмущение со стороны Иден. – Он так и остался парадоксом! - Какая прелесть, профессор! – воскликнула Келли, сияя от восторга. Профессор недоумевал. Он не мог для себя ответить на вопрос истока причины такого резкого перепада настроения Келли, прекрасно сознавая при этом уход то в одну, то в другую крайность в отношении его, Иден. - Хорошо профессор – продолжала Иден. – Мы поняли, что все другие параллельные вселенные, мертвы. - Да. - Тогда, Клифф – быстро тараторила Иден – может жизнь высокоразвитой цивилизации поискать у нас прямо под носом? - Извините? – встрепенулся профессор от такого неожиданного разворота в разговоре. - На Земле, профессор! - Не понял!? - Вы же не отрицаете существование параллельных Вселенных? - Нет. - Так почему же параллельный мир не может быть на Земле, профессор? Прямо у нас под носом? - Под боком, Клифф, – уточнила Келли, уже откровенно строя глазки профессору. - Увы, – улыбнулся профессор и печальными глазами вновь посмотрел на Келли. – Пока астрофизики не обнаружили и экспериментально не подтвердили существования одного хотя бы параллельного мира ни во Вселенной, ни на нашей земле. Тем более, мира, где бы существовали разумные существа. Увы…! Пока это удел был только у писателей фантастов середины XX века, Золотого века фантастики, Роберта Шекли, Клиффорда Саймака, Рэя Брэдбери, Айзека Азимова и некоторых других. Они так досконально и в мелких нюансах проработали эту сюжетную линию, что не оставили абсолютно никакой, хотя бы малюсенькой возможности, последующим поколениям фантастов дальше разрабатывать эту сюжетную линию. Поэтому-то, современные фантасты давно и окончательно забросили эту тему, где события разворачиваются в параллельном мире. Голубые, как бездонное небо в солнечный полдень, прозрачные глаза Келли, были полны слёз. Они вот-вот были готовы брызнуть как бушующий альпийский водопад из голубых прозрачных глаз Келли, на стол. - Ну, вот опять! – вновь обратила гневный взор своих чёрных глаз Иден, зыркнув, на профессора – Довели бедняжку Келли до слёз! - Но против научного факта не может быть аргументов! Иден, это вы понимаете? - Ах, профессор, – с сожалением ответила Иден – Конечно, я понимаю. Вы думаете, если блондинка, то тупая на всю голову? - Я этого не говорил!? - Но, подумали? Признайтесь, профессор Сейс. Сейс глубоко вздохнул. - Я же, к чему хочу в разговоре подвести, вас профессор, а? - К чему? – настороженно спросил профессор, краем глаза наблюдая за всхлипывающей Келли. - А к тому, – глубоко вздохнула Иден, – что неважно для большинства людей, профессор, есть или нет эти самые параллельные миры. - Тогда что важно? – удивился Сейс. - Ах, профессор, – ответила, глядя заплаканными глазами, Келли. – Любовь! Только любовь! Её так не хватает в нашем мире! - Вот именно, профессор Сейс, – многозначительно повторила Иден, слова Келли. – Любовь! Ведь, вы не будете хотя бы опровергать тот факт, что вся, абсолютно вся наука, искусство и взятая в целом общечеловеческая культура, просто вопиет о любви? - Да, – тихо произнесла Келли, – о любви… вопиет… - Извините. А, что вы имеете ввиду? И какое отношение разумная жизнь, если она, только, предположим, существует в параллельных мирах, имеет отношение к любви? – озадаченно спросил Клифф Сейс. - Боже, Клифф, какой ты непонятливый! - Гм. - Что «Гм»? Это всё что мы можем от вас услышать, профессор? - А, что вы хотите сказать? - Клифф. – нежно ответила Иден. – Да, поймите, же! Что научная истина, конечно, важна и прекрасна, но только для учёного, например, такого как вы, профессор. - Да. Безусловно, – подтвердил Сейс. - А, для большинства людей на земле важна любовь, отношения, понимаете, профессор? - А, скажите, профессор, – вдруг тихо всхлипывая, осторожно, с тающей надеждой в голосе, спросила Келли. – Предположим, только предположим, Клифф, что, например, марсиане существуют. Возможно, ли тогда марсианину с земной девушкой…с ним…с ними….как бы сказать. И у Келли ручьём полились слёзы. - Простите, великодушно, но я не понял? Что с ним? - Какой вы Клифф, совсем непонятливый, а с виду и не подумаешь!? Тебя Келли, спрашивает про любовь! – чётко прояснила Иден, профессору заданный вопрос Келли, при этом, про себя назвав профессора тугодумом и балбесом в вопросах любви и человеческих отношений. - Ах, в смысле, общения? Фу. Совсем меня запутали. Только на языке математики. Потом лингвисты составят марсианский, к примеру, алфавит, потом запишут слова, затем выяснят значение марсианских слов, потом земные люди должны выучит марсианский язык и вот тогда… - Да, нет! Тебя о другом спрашивают! - Не понимаю? - Хорошо. Контакт IV рода? - А, что это? - Вы, сами не марсианин, случайно, Клифф? Телевизор смотрите? Фильмы про любовь? Рождения ребёночка земной девушки от марсианина, возможно? Так, ясно? - Вы имеете в виду… - Да! Да! Я, только это имею ввиду! Секс! Постель! О, Господи! Вы не учёный, а болван! Не обижайтесь, пожалуйста, Клифф! - Постараюсь. - Ну? Так как же насчёт секса земной девушки с марсианином, Клифф? - Боже! – взмолившись, профессор Клифф Сейс, поднял руки к потолку – А я точно на радиостанции «Культура Америки»? - Да. Вы сюда попали, Клифф! – ответила, Иден и настойчиво повторила – Ну, так что насчёт секса? Ведь, секс, насколько мне известно, профессор, тоже является частью общечеловеческой культуры! Или нет? Келли краешком глаза посмотрела в сторону Марго. Марго что-то писала. Видимо, нить их научной беседы не волновала в это время Марго, так как она была очень взволнована, чем-то другим, более важным. - Боже куда нас с Иден несёт! Чёртов JPS-навигатор этого самого… ой… как его?... опять забыла… ах, да головного мозга…Зачем мы только их вставили в свои прекрасные головки! Всё, после передачи выброшу его в гиену огненную… Мама! - С точки зрения биологии допустимо. - Почему, профессор? - Физиология, строение и прочие биопараметры всех живых существ, если таковые существуют в нашей вселенной, должны быть одинаковы, с небольшими отличиями внешнего облика. - Ну, например, у марсианина должен быть, предположим, рог на голове? Верно, профессор? – блеснула интуицией Келли. - Можно и так сказать. - Но, можно ли найти, например, марсианина, нормального без всяких рогов и чешуи для земной девушки, жаждущей любовной страсти, профессор? - Теоретически возможно, Иден. - Прелестно, профессор – сказала Иден и обратилась к Келли – Вот видишь, не так уж всё безнадёжно, дорогая Келли. - Но, постойте! – очнулся от какого-то завораживающего гипнотического состояния профессор Клифф Сейс. - Что-то не так? – быстро попыталась осадить профессора Иден. - Но, у нас с вами беседа идёт в каком-то мистическом русле! Ведь до сих пор наука не нашла во Вселенной даже намёка на существование жизни не только на уровне живой клетки, но тем более разумной жизни во Вселенной. - Не уж-то, профессор? - Как учёный, я вам это точно могу сказать, это неоспоримый научный факт, а с наукой не поспоришь, дорогая Иден! - Я вам не дорогая, профессор! – зыркнув на Сейса, парировала Иден. – Это, во-первых. - Пардон. - Извинение принято. А, во-вторых, вы страшно далеки от реальной жизни простых людей! Да, профессор! Большинство из них глупы и, увы, необразованны. Это правда, профессор! Увы, ох и ах, ведь это человечество! Как писал Лев Толстой, человечество это муравейник! Но существуют даже законы в разных штатах Америки, а эти законы принимают образованнейшие люди, стоящие у власти. Не думаете ли вы, что и они тупые и необразованные? - Ну, я этого никогда не утверждал! - И не надо здесь, уважаемый профессор, – Иден, посмотрела испепеляющим взглядом на скукожившегося от страха перед этими блондинками профессора – Сейс! Да! Так откровенно и вожделенно смотреть на Келли! Ловелас вы этакий! Тоже мне Дон Жуан нашёлся! - Но я и не думал…!? - О, любовной интрижке? Да, профессор? – моментально ответила Иден. – Вы, что думаете, я ничего не вижу? Слепая? - Что вы видите? – тихо спросил профессор. - Как вы тонкими намёками подаёте несбыточную надежду Келли! – ответила Иден, и посмотрела на заплаканную Келли. – Не плачь! - Я и не плачу, – всхлипывая тихо, ответила Келли. - Нет, плачешь! Я ведь вижу? - Хорошо. Не буду. - Я даже и в мыслях не помышлял… - начал было оправдываться профессор, но Иден его резко прервала. - Думали, думали… Ну, так вот, профессор! – многозначительно произнесла Иден. – Вы не думайте, если вы сидите здесь перед нами роскошными сексуальными блондинками… - Ой! – вдруг вскликнула Келли. – Ну, вот опять началось. Мама, милая мама! Спаси и сохрани нас грешных с нашими проклятыми JPS-навигаторами, вставленными в наш такой романтический мозг! - …мной Иден Стоун и Келли Коул – Иден посмотрела на поднятые голубые глаза Келли и руки, вскинутые вверх к потолку – мы, ведь, серьезно готовились к разговору с вами, профессор Сейс! - Слушаю, – осторожно ответил профессор и как-то весь обмяк. - Ну, так вот, профессор! Я тут целую неделю, просматривала кодексы законов разных штатов, готовясь к нашей встречи с вами, профессор, и с удивлением обнаружила, на первый взгляд глупые, так, по крайней мере, считают в других странах мира, например в России, законы штатов. Можно над ними долго, конечно, смеяться. Но, вот что я откопала, профессор. Клифф Сейс напрягся. - Спокойно профессор! – зыркнув на него испепеляющим взглядом горящих таинственным огнём, чёрных как бездна кромешной ночи глаз, успокоила профессора Иден. Наступила короткая пауза. После чего Иден и Келли поочерёдно начали зачитывать, выписанные ими на листе законы разных штатов. - Коннектикут. В Хартфорде запрещено переходить дорогу на руках. Супругам нельзя целоваться по воскресеньям. Велосипедистам запрещено ездить со скоростью больше ста километров в час. В Девоне нельзя ходить задом после заката солнца. - В Мичигане, женщина не может постричь волосы без предварительного согласия мужа. - В Неваде Запрещено ездить по шоссе на верблюде. - Но в Неваде нет верблюдов? – ответил профессор. - Ну и что! Зато закон есть! А закон главнее верблюда – ответила Келли. - В Нью-Йорке, профессор, штраф в 25 долларов, если на улице будете засматриваться на женщин. Закон особенно строг к тем, кто оборачивается вслед проходящим дамам. Мужчинам, пойманым на этом дважды, предписано надевать лошадиные шоры. - В Крескилле все коты и кошки должны носить три колокольчика, чтобы «птицы всегда знали об их местонахождении». Если кот или кошка не надела колокольчика, то им выписывается штраф в 3000 долларов, которые они должны оплатить в ближайшем банке, в течение трёх дней, с момента этого правонарушения. - А если не оплатят? – поинтересовался профессор. - Тогда тюрьма, профессор! Да! Вот так! – ответила Иден. - Идём дальше по законам штатов великой Америки! Нью-Мексико. В Карризозе женщинам запрещено появляться на публике… небритыми. - Ах! – воскликнула Келли. - Что случилось? – спросила Иден. - Ох! – Келли посмотрела на свои ноги под столом.- Слава Богу! Я успела сегодня побрить Мои прекрасные ножки. - Но, мы, слава Богу, не в Карризозе, – успокоила Иден, взволнованную своими ногами Келли. - Ну, мало ли! В Америки всякое бывает, – загадочно ответила Келли и незаметно посмотрела на профессора. - Идём дальше. В Оксфорде женщинам нельзя раздеваться, стоя перед портретом мужчины. - А, жаль! Иногда так и хочется раздеться! – воскликнула Келли и вновь обратила ясный взор синеоких глаз на профессора. - О, мой Бог! Келли! – опешила Иден, от слов и мыслей, такой всегда скромной пуританке Келли и вновь принялась за чтение законов штатов вместе с Келли. – Продолжаю, профессор! - В Балтиморе вы нарушите закон, если возьмете с собой в театр льва. А вот положение, действующее в городке Куитмен, штат Джорджия, которое явно претендует на звание "самого курьезного": цыплятам запрещается пересекать дорогу. - Достаточно! Умоляю, прекратите! – взмолился профессор – Мой Бог! И это великая Америка! Нет, это похоже на сумасшедший дом! - Нет, профессор! Терпите! А, вот, теперь профессор самое главное! – не обращая никакого внимания на мольбу профессора, ответила Иден. – Особенно интересны мне было почитать законы штатов о марсианах, и всяческой нечистой силы, которая судя по небольшому количеству законов, принятых в некоторых штатах великой Америки, в большом количестве обитает на бескрайних просторах провинциальной Америки. - К сожалению, для вас, как серьёзного ученого – тихо произнесла Келли – это неоспоримый юридический факт. А, с фактом, тем более, если этот факт является законом того или иного штата, принятым его властью, лучше не спорить, профессор. Вы согласны? - Безусловно. Можно и в тюрьму загреметь! - Да. – произнесла Келли, тихо добавив. – С властью лучше всегда соглашаться. А, свое мнение, даже если это мнение верно и гуманно, лучше держать в себе. Всё равно, всем на всё наплевать! - Итак, профессор! – вновь начала зачитывать Иден, законы штатов, откопанные ею, в разных кодексах законов, того или иного штата великой Америки.- Так, например, профессор, в уголовном кодексе штате Нью-Йорка в статье 1, заметьте, первой, а не 521! Это говорит о значимости этого закона! Вы согласны, профессор?! - Да. Первые статьи любого кодекса законов самые важные, – подтвердил профессор. - Ну, так вот! В Статье 1 Уголовного кодекса Нью-Йорка, профессор Сейс, говорится, что: «За завтраком с Бабой-Ягой, если этот завтрак выпадает на 13 число декабря, марта, июня, июля, ноября штраф в 3000 долларов и 1 год исправительных работ». - Боже! Неужели! – тут пришёл черёд от удивления поднять руки кверху профессору. - Идём, дальше по уголовному кодексу американских штатов. В штате Техас муж застукал за любовными играми свою жену и подал на развод. Как это вам профессор? - Ну, это обычное дело! – облегчённо выдохнул профессор. - Вы так думаете? - Да. – насторожился профессор, ожидая, очередного подвоха. - Ошибаетесь, профессор! Необычность ситуации заключалось в том, что жена занималась любовными играми, с кем вы думаете, профессор? – спросила Иден, сверля профессора испепеляющим взглядом страсти. - С любовником? – робко предположил профессор. - Да? – спросила Келли, заворожённая, любовными похождениями человечества. - Да, – подтвердила Иден. Профессор облегчённо выдохнул. - Но, кто был этот любовник? – сгорая от любопытства, не сдержав бурю нахлынувших чувств и грёз любовных переживаний, воскликнула Келли. - Кто любовник, как вы думаете, профессор, а? – спросила Иден. - Я думаю мужчина? – опять напрягся профессор. - Нет! Водяной! - Не может быть! - Может, профессор, может! В нашем безумном мире тридцать второго века, всё может быть, даже то, чего быть не может! - А, доказательства есть, что жена занималась любовными играми с водяным? – спросил профессор. - Есть! Видеозапись. Муж давно подозревал в измене жену. Нанял частного сыщика. Тот и застукал обоих любовников, прямо на месте преступления, поставив тайно скрытую камеру. А, согласно закону штата Техаса, любовные игры замужней женщине с водяным запрещены, если она занимается ими с пятницы на субботу каждого месяца, за исключением января и июля. А это, как назло была ночь с пятницы на субботу 15-го июня. - И, сколько дали? – тихо спросила Келли. - Кому? – спросила Иден. - Любовнику! – удивилась Келли, вопросу Иден. - За что? – не поняла Иден. - За измену! – вновь удивилась Келли. - Пять лет! Представляешь! – ответила, Иден. – Теперь посмотрим, что запрещают законы разных многочисленных штатов великой Америки, законопослушным жителям, профессор! - Ну, ну? Очень любопытно и интересно? «Сейчас тебе Клифф станет ещё интереснее!» – мысленно подумала Келли и глубоко вздохнула. – «Умный, образованнейший, с точки зрения девушки, профессор, но такой несчастный и одинокий в своём научном мире, а, главное страшно далёкий, от реальности жизни простых людей. Будь ты помоложе и ближе к жизни простой девушки, например, такой как я, то я, скорее всего, закрутила бы с тобой любовную интрижку, профессор». - Но это ещё не всё, уважаемый профессор, – таинственным голосом произнесла Иден в предвкушении сладостного для неё поражения профессора и его старых научных догм. – Последнее и самое важное! - Внимательно слушаю вас, Иден. – ответил профессор, явно чувствуя себя не в своей тарелке. - Конечно, чтобы вы мне, профессор, поверили, я основываюсь только на реальных случаях, которые были запротоколированы полицией на месте преступлений порядочных американцев и выдержках из протоколов суда, который рассматривал то или иное дело. Итак, в штате Арканзас произошёл обратный случай, тому о котором я вам поведала только что. Уже жена подала на развод, уличив своего мужа за игрой в покер. Жену звали Хлой. - Как!? Но нет, ни одного закона в Америке, в этой великой и прекрасной свободной стране, запрещающего играть в азартные игры, тем более в покер! Покер не является азартной игрой! Могу поклясться на Библии! - Увы, профессор, есть! – тихо произнесла Келли. - Да, покер, в нашей великой Америке, не является азартной игрой, вы совершенно правы, профессор. Но, только не надо клясться на Библии, профессор! Так можно испортить отношение с Ним! – подтвердила Иден и подняла глаза к потолку, на котором сидели спящие мухи и комары. – Но, видите ли, щекотливость ситуации дела, в которое влип её муж Эл Симс, состояла в том, что Хлой, неожиданно вернувшись, домой в полночь, застукала мужа за игрой в покер… с кем вы, думаете? - С кем? – спросили одновременно Келли и профессор. - С троллем! – ответила Иден, сияя от счастья. – Точнее, с троллем, только женского пола. Муж с троллчихой играл на раздевание. Когда жена вошла в спальню, муж был практически голым… - А троллчиха? – воскликнув, потрясённая пикантными подробностями любовного похождения арканзаского мужа, спросила Келли. - Она возлежала на супружеском ложе четы Симсов и наблюдала стриптиз мужа Эл Симса, который танцевал стриптиз. На бракоразводном процессе, который и состоялся в этом же штате, муж объяснил суду, что у него не было никакой любовной страсти к троллчихе, которая впрочем, сразу куда-то испарилась, когда приехала в дом Симсов полиция нравов. Но, Хлой, на суде сумела доказать супружескую измену мужа, предоставив суду неопровержимые доказательства заснятых на фотоаппарат снимков, а на видеокамеру измены мужа, предоставленных суду частным сыщиком, нанятым Хлой, за огромные деньги. – закончила, наконец-то читать длинный список бесконечных законов множества американских штатов и спросила приунывшего и молчавшего профессора, который о чём-то глубоко задумался. – Ещё примеры, профессор? - Достаточно, – глубоко выдохнул профессор Сейс. – Боже, чем занимаются власти страны, Конгресс и Президент, принимая такие идиотские законы? Да! Америка – великая страна, если, кроме проблемы сексуальных отношений землян с флорой и фауной матушки Земли и потусторонними силами, больше нет ни одной проблемы у страны. - Да, профессор! – вдогонку к прочитанным законам добавила Иден. – Жителям Санта-Барбары, дают пожизненный срок, с конфискацией всего имущества, если житель Санта-Барбары, придёт лечить зубы к Дьяволу. Но, и это ещё не всё! Власти Санта-Барбары, благоразумно учли и обратную ситуацию. Самому Дьяволу, полноправному хозяину Ада, грозит смертная казнь, хотя она запрещена, самой великой Конституцией Америки, но для Дьявола власти Санта-Барбары благоразумно сделали исключение – казнь электрическим стулом. Кстати, профессор, я вас не сильно разочарую или обрадую, сообщив вам, что аналогичные смешные в кавычках законы, которые являются, на самом деле, наиглавнейшими для любой страны мира, есть и в других странах. Я не буду вам сейчас их здесь читать, так как мы и так потеряли уйму драгоценного эфирного времени, а лучше возьмите вот эти книги и почитайте на досуге, если конечно будет время, а главное желание. Иден отдала профессору целую стопку толстенных книг Кодексов Законов Штатов США в шикарном золотом переплёте. - Спасибо, – грустно ответил профессор. – Обязательно просмотрю. Боже, куда скатился мир! - Но в связи с сюрпризом, который наши радиослушатели с нетерпением ожидают в прямом эфире нашей юбилейной программы, я хотела бы у вас спросить вот что, профессор? – не смотря на приунывшего профессора, видимо решив его окончательно довести до самоубийства или сумасшествия, прямо в прямом радиоэфире, спросила всё таким же весёлым и оптимистическим голоском Иден. - Слушаю, – угрюмо ответил профессор Сейс. - Ведьмы и призраки с того света есть? - Нет. Категорически нет! – выкрикнул профессор. – Боже, где я! - Вы на радиостанции «Культура Америки», профессор, – тихо произнесла, молчавшая и о чём-то в это время размышляющая Келли. - Но вы, же не отрицаете компетентность учёных, получивших Нобелевскую премию, – продолжала дискутировать с возмущённым профессором, Иден, не обращая абсолютно никакого внимания на протесты профессора. - Да! Не отрицаю! Их точка зрения неоспорима! - Тогда, объясните профессор их растерянность при сеансе верчения стола? - Что-о-о! Какого верчения? Поясните? - Ну, как же, профессор? – улыбнулась прекрасной белоснежной улыбкой Иден. – Это известный исторический факт в истории науки! Неужели не знаете!? В самом начале двадцатого века, во Франции, так сказать, в самом её сердце, Париже, жила и практиковала вызывание духов умерших, самая, пожалуй, знаменитая в тогдашней Европе и во все времена ведьма. - О, Франция! Несбыточная мечта всех романтиков! – мечтательно произнесла Келли. – Увидеть Париж и умереть! - Я тебе умру! – ответила Иден, посмотрев на Келли и продолжила, обращаясь к притихшему профессору – Чтобы доказать её шарлатанство, были приглашены самые знаменитые Нобелевские лауреаты по физике, химии на научный эксперимент. На нём французская ведьма, должна была вызвать духа любого умершего, на которого укажет комиссия. Комиссию возглавляла знаменитая Мари Кюри. - Да-да. Её муж Пьер, погиб в автокатастрофе. - Да! Но, сейчас, профессор, речь о другом. - О чём? - Комиссия, возглавляемая Мари Кюри, после сеанса ведьмы, проведённого в присутствии тринадцати самых уважаемых Нобелевских лауреатов, не смогла дать компетентного научного подтверждения о том, что французская ведьма шарлатанка! Представляете!? Мари Кюри, была поражена, тем, что на её глазах, при двенадцати светилах науки, подчёркиваю, нобелевских лауреатов, ведьма вызвала духа её мужа! Она смогла даже поговорить с духом мужа. Мари Кюри лично не только осязала дух мужа, но даже при помощи этой самой ведьмы была как бы с ним на сносях1! Ну, профессор Сейс, как вы можете это объяснить? - Да-да, – задумался Клифф Сейс – кажется, я что-то припоминаю. Да. Вы правы, был такой эксперимент в истории науки. - Лично Мари Кюри не только осязала дух мужа, но даже при помощи этой самой ведьмы, была как бы с ним на сносях! – Иден, специально заострив на пикантной подробности, довольно странного для строгой науки исторического факта спросила. – Ну, профессор Сейс, как вы можете это объяснить? - Да, что ты! – поразился Сейс, неожиданным поворотом в научной беседе. – Даже на сносях!? - Да. Это чистая правда, профессор, – всхлипывая подтвердила Келли, и глубоко вздохнула, погрузившись в романтические любовные грёзы, – была на сносях…Счастливая! Ох! - Ну, а он, профессор, то есть этот неоспоримый исторический факт спиритического сеанса французской ведьмы по вызыванию умершего духа, зафиксированный в истории науки с позиции науки сегодняшнего дня, объясним? – спросила Иден. - Увы! – развёл профессор в разные стороны свои ладони. – Нет! - Значит, Клифф. Можно хотя бы косвенно из нашего разговора подтвердить существование параллельного мира, в котором живут разумные существа. И, неважно, марсиане или, вообще, инопланетяне это, ведьмы, полтергейст с барабашками, водяные с кикиморами или, не побоимся и прямо скажем, мёртвые? - Нет! Категорически против! Наука не занимается поисками доказательств и законов магии и вообще, чёрт знает, какими лженаучными теориями. Для этого есть комитет по лженауки. - Ну, а этот комитет всё вышеперечисленное опровергает? - Да-а! - Абсолютно все случаи, относящиеся к мистике? - Почти. - Значит, кое-что необъяснимое есть в нашем мире и Вселенной? - Конечно. Наука сейчас многое объясняет. Человечество, наконец-то, осуществило в нашей действительности многое из того о чём только могли мечтать учёные двадцатого века. - Например, профессор? - Фотонный межпланетный корабль, холодный термоядерный синтез, полёты к другим планетам, галактикам, жизнь человека в виртуальной реальности. Туристический отдых, например, на островах Лазурного океана в Магеллановых облаках. И ещё многое другое. - Да. Вы правы. Только когда я отдыхала на берегу Седого океана – сказала печально Келли, вспоминая своё романтическое путешествие, – на планете Риус в туманности Ориона я познакомилась с местным красавцем, который оказался вором, главарём местных бандитов. Я чудом смогла улететь с планеты! Спасибо местной полиции. Ах! …лазурный берег Седого океана…восходы и закаты…плеск тёплой волны… Куда не плюнь - везде наши люди! Келли мечтательно подняла глаза и задумалась о чём-то своём, потом после короткой паузы добавила, печально вздохнув: - Чего не скажешь, о нашей полиции…Н-да… - Профессор Сейс, уже пошёл второй час нашей полуночной передачи, и пора нам раскрыть тот специальный сюрприз, который мы приготовили к сегодняшнему нашему юбилейному выпуску программы, – таинственно сказала в микрофон Иден. - Какой? – насторожился профессор. - Пусть озвучит Келли. Это её заветная мечта. Она у нас, как вы уже поняли, профессор, из нашей интеллектуальной научной беседы, очень романтическая натура. Чего не скажешь о вас, профессор! Клифф! – сказала Иден и как-то таинственно улыбнулась, вновь притихшему профессору, ожидающему какого-то подвоха от этих двух озабоченных блондинок. – Итак! Келли объявляй! - Через несколько минут в прямом эфире радиостанции «Культура Америки» впервые в истории человечества состоится спиритический сеанс. На нём мы, это Иден и Келли попытаемся вызвать духа при помощи верчения стола. Сеанс пройдет в присутствии Клиффорда Сейса, астрофизика НАСА с мировым именем, который станет прямым свидетелем и главным научным экспертом спиритического сеанса. Пока мы готовим реквизиты для проведения спиритического сеанса в нашей радиостудии, послушайте знаменитые хиты XX столетия в режиме non-stop. Келли запустила в ночной радиоэфир музыку. Пока в эфире звучала музыка, в радиостудии происходила суета. - Стол профессор! Поднимайте аккуратно за ножки – командовала Марго – Так. Иден. Келли. Подняли! Осторожно. Ножки, не сломайте ножки! Я этот стол одолжила в театре. Обещала вернуть в целости и сохранности. Иначе оштрафуют! Профессор поднял стол с одной стороны. Келли и Иден с другой. Стол они поставили в центр комнаты между местом радиоведущих и столом шеф-редактора Марго. - Так прекрасно! Теперь ставим серебристый шар. А, где шар? Я его сегодня утром специально купила в магазине «Профессионалы колдовства», – заволновалась Марго, ища шар. - Вот он! На твоём столе. Под бумагами, – сказала Келли, вороша беспорядочно разбросанной кучей белоснежных бумаг, исписанных мелким каллиграфическим почерком. Келли вытащила серебристый шар, блистающий в свете лампочки, висящей под потолком, обляпанном мухами и комарами. Серебристый шар переливался всеми цветами радуги. - Келли! – приказала Марго.- Ставь шар в центр стола. Келли подбежала к столу. - Секунду. Марго быстро накрыла овальный дубовый стол скатертью из зелёного бархата. – Ну, кажется, теперь всё готово. Прошу, профессор, садиться! Марго вежливо с добродушной улыбкой указала рукой место, куда должен был сесть Клифф Сейс. Вконец растерявшийся профессор, обходя стол, и, заворожено, наблюдая за вакханалией, творимой двумя сумасбродными белокурыми девицами и выжившей из ума старухой, с опаской присел на скрипнувший под его весом стул. Он молчал. По левую сторону от профессора села на кожаное кресло Иден, по правую сторону – Келли. - Итак, профессор, – обратилась Иден к Сейсу – Кого будем взывать? - Кого хотите! – категорически заявил профессор, явно давая понять, что он против всякого участия в этом шабаше ведьм на Лысой Горе в Вальпургиеву ночь. - Вы, гость! – нежно произнесла Келли. – Вам и карты, как говорится, в руки! - Ну, если вы настаиваете? – ответил профессор, подумав, о том, что пускай вызывают каких-то духов. Ведь, в конце концов, и я развлекусь, глядя на этих трёх полоумных! Зато будет, что рассказать коллегам. Вот похохочем в НАСА! Ведь астрофизики, тоже люди! А, всё человеческое значит и нам не чуждо и произнёс. – Альберта Эйнштейна! - Желание гостя, тем более профессора из НАСА, закон! – восторженно ответила на вызов профессора Иден. - Да, – нежно произнесла Келли. И спиритический сеанс начался. - Сосредотачиваемся на шаре. Думаем о духе Эйнштейна, – шёпотом начала Иден. – Закрывайте глаза… Вдруг комнату радиостудии озарила вспышка. Раздался гром. - Спокойно, – продолжала Иден, закрыв глаза – Это торнадо. Первый раз в истории метеостанция гидрометеоцентра точно дала прогноз погоды! Не отвлекаемся. - Ой! – вскрикнула Келли. - Что такое? – спросила, не открывая глаз Иден. - Профессор, я конечно понимаю, что вы мужчина, но я к вам не испытываю никаких чувств. Поэтому прошу, уберите свою ладонь с моей груди… Наглец! - Келли, дай пощёчину этому ловеласу Сейсу! Ой! - А? Что случилось Иден! - Он и меня уже всю ощупал. Ой! - Что такое? - У этого профессора вдобавок ладонь колючая. Ой! - Ой! – взвизгнула Келли, вслед за Иден. - Да, я… - начал оправдываться Сейс, но не успел договорить, как… в маленькой радиостудии раздался треск. Что-то скрипнуло. Потом раздался оглушительный удар. Затем всех за столом ослепил яркий свет. - По мне кто-то ползает!? Щекочет и колет чем-то одновременно, – вскрикнула Иден. - И по мне! Ай! – почти сразу вскрикнула Келли. – Профессор, прекратите, иначе я вызову вас в суд за сексуальное домогательство… два домогательства, причём одновременных. Я понимаю, что все мужчины полигамны, но не до такой же степени, чтобы… Не успев договорить Келли открыла глаза и увидела прямо перед своим таким миленьким и очаровательным носиком маленький мохнатый комочек и торчащие из него еле видимые острые иглы. На неё в упор смотрели два огромных не моргающих зелёных глаза, выглядывающих из густого мохнатого комка, зависшего неподвижно в воздухе. - Тьюи, тьюи, тьюи… – Вдруг донеслось откуда-то сверху, похожее на пение удода. Вслед за Келли все открыли глаза. Келли, Иден и профессор Клифф Сейс подняли глаза и увидели над столом трёхметрового великана в одежде ковбоя. На голове великана была соломенная шляпа, на ногах ковбойские сапоги, а за поясом ремня из крокодиловой кожи висел огромной величины нож. Единственный зеленый с голубоватым оттенком глаз, бешено вращался по миндалевидному светло-серому зрачку в центре большого лба. С кончика ножа маленькими капельками стекала на стол, какая-то мутная желто-зеленоватая жидкость. - Ма-ма – возопила Келли. - Ня…ня… - ответил маленький пушистый комочек и сев на левое плечо, обезумевшей от страха Келли, пополз вниз на полузажатую ладонь Келли. - Вот ты где, мой малыш, – сказал человеческим голосом одноглазый ковбой с рогом на яйцевидной голове. – Ну-ка, иди к папочке. Домой, домой мои детки. Папа устал. Папа спать хочет. А вы всё никак не уснёте. Вот мама приедет, я всё ей скажу. Как вы вели с папочкой! Боже, зачем я его только сделал! – точно копируя поведение людей, взмолился великан, в ковбойской одежде вознёся свои руки, покрытые серебристой чешуёй, и, поднял свой единственный глаз к потолку, облепленному уже спящими мухами и комарами. – Это не няня, малыш. - А кто? – спросил вдруг по-человечески малыш ковбоя. - Чужая тётя, – объяснял великан, беря мохнатый комочек в руки. - А, это она? – не переставал спрашивать мохнатый и очень любопытный комочек великана. - Да. Погоди, я должен найти твоих братьев, малыш. - Хорошо, па-па. А моя маленькая сестрёнка спряталась во-о-о-н – он глазами показал в дальний угол радиостудии – в тот, э-э-э-э… как папа этот называют? - Шкаф. Шкаф, малыш! - А, у нас такой будет? - Да, малыш. Конечно, будет. Только нам домой пора. Мама тебе создаст двухмерный шкаф. - Нет, папуля! Можно ли мне семимерный? - Зачем тебе семимерный? - Ну…. – малыш задумался. - Давай после это обсудим. Хорошо, малыш? – спросил великан пушистого комочка. - Да. Па-па. Какой красивый человеческий язык. Папа, мама и я счастливая семья. Любовь. Шекспир. Путешествия. Романтика и джаз… Сказки… Колыбельная… и… . Расскажи сказку или спой колыбельную па-па! - Тихо. Немного помолчи, малыш! - Хорошо, папа! – и мохнатый комочек с миндалевидными зелёными глазами умолк. - Ты кто? – превозмогая ужас, хриплым голосом спросила Иден, прямо над столом стоящего на воздухе великана. - Я Креол. Из рода Креолов, – ответил верзила, гладя восьмипалой рукой малыша, свернувшегося комочком в другой ладони великана. - Креол…креол… – размышляла Иден, пока великан нежно гладил малыша в своей руке – А вы не из Древней Греции? - Нет. - Тогда откуда? И как вы сюда попали? А главное зачем? – неожиданно осмелев, спросила Келли, видя, что верзила имеет самые, что ни на есть добрые намерения. - Да. Будьте так любезны, ответьте нам? – спросила Иден, которой стало любопытно. – А, кто такие креолы? - Я креол из рода креолов, – печально ответил великан – но, увы, я не из Древней Греции. - Тогда откуда? - Понимаете, – креол поднял обе руки кверху и поднял голову к потолку. При этом малыш остался висеть в воздухе. – У меня случилась беда! - Папа, расскажи сказку, – неожиданно закапризничал мохнатый комочек, висевший в воздухе, пока великан воздетыми к потолку своими двумя восьмипалыми руками, что-то тихо бормотал. – Расскажи! - Ну, вот опять! – возопил креол. – Началось! Потерпи, малыш, надеюсь, что у папы получится. - Что получится? – предчувствуя какой-то подвох от свалившихся неизвестно откуда на голову гостей, робко спросила Келли. - Да, погодите! – неожиданно крикнул креол. Все в испуге притихли. - Ну, в общем, так, всё по порядку, – продолжил креол. – Только прошу меня не перебивать, иначе не поймёте, а времени у меня катастрофически мало! И, что вы за такие земляне непонятливые. Могли бы сразу сообразить. Ведь, всё просто! – и креол снова воздал обеими восьмипалыми руками к потолку, что-то бубня себе под нос. - Уж, извини! Мы сегодня как-то плохо соображаем! День выдался такой. С самого утра не задался! – сказала уже уверенно Келли за всех сидящих в радиостудии. – Хорошо. Мы тебя внимательно слушаем. - Как я вам уже говорил я креол из рода креолов. Однажды от скуки, я сам сконструировал радиоприёмник. Я, конечно, ничего не смыслю в этой, как её? – Креол задумался, вспоминая что-то. - По-видимому, радиоинженерия? – предположил профессор Сейс. - Точно! Не могу, сколько не тренировался, выговорить это ужасное словечко. Ну, и слова, же у вас какие сложные? Просто ужас! - Не отвлекайся! – требовательно сказала Келли, поняв, что креол к ней благоволит, видя, каким глазом он на неё косится. - Ну, я и говорю! Сделал я, значит, радиоприёмник и стал искать радиостанции, где рассказывают о чём-то необыкновенном. Понимаете ли, ведь мы, креолы, заядлые путешественники. Да, к тому же ужасно любознательны! Вот, уж не знаю, откуда это в нас? Но, мы такие. Ух! Как же спать хочется. - Я всё-таки ничего не понимаю! – воскликнул Сейс. – А, причём же здесь мы? - Да, погодите же! Дайте договорить! – креол зевнул. - Продолжайте, уважаемый креол, продолжайте, – сказала завораживающим голосом Келли, посмотрев укоризненно на профессора. – Не обращайте на этого профессора внимания. Он учёный. А учёные у нас часто бывают вне себя, и, к тому же, довольно часто до наших учёных всё так трудно доходит. Эх! Такая у них тяжёлая и серьёзная профессия – наука! - Ну, я и говорю! Сделал радиоприёмник. В магии то я силён, а вот в науке ни бум-бум! Но приёмник получился что надо! Ну, значит, стал я ловить всяческие радиостанции. Их тьма тьмущая! Но все одну развлекаловку вещают. А тут, как назло, моя жена в отпуск уехала на лазурный берег Стиксового океана планеты Аида в антимерное пространство Вселенной Танатос в минус первое измерение галактики Харона. - Куда? – спросил шокированный профессор. - На лазурный берег океана, – вежливо пояснил креол, профессору, добавив – Да, действительно, трудно доходит!? - Боже, как романтично! – воскликнула Келли. - Ничего здесь романтического нет – грустно ответил креол и зевнул, выпустил из синего рта сизую струйку белого пара, мгновенно растаявшего в воздухе. – И, вот тут меня постигла удача! Я поймал вашу радиостанцию! - Понравились ли вам креол наши передачи? – спросила Иден. - О! Они великолепны! – ответил креол. - Так в чём проблема-то? – тихо проговорила Марго из-за двери старого шкафа, где она пряталась всё это время. - В моих детях. Да! – угрюмо ответил креол, поворачиваясь к шкафу, из которого выглядывала с опаской Марго. – Понимаете? Ваши передачи для меня оказались истинным спасением! - Ну, и прекрасно! – ответила Марго из шкафа. - Да, – радостно подтвердил креол, мысль Марго, долетевшую до его маленьких, как ушко иголки, мохнатых ушей. – Мои любимые детки так увлеклись, слушая ваши литературные чтения, особенно постановки радиоспектаклей. Кажется, у вас называлась рублика э-э… домашний радио… э-э… - Театр! – подсказала Келли. - Точно! Увлеклись этим самым радиотеатром! - Ну, и чего от нас-то нужно? – спросила Иден. - А! – с досадой выпустил креол из своего рта очередную порцию бело-сизого пара. – Так, вы же сегодня в начале вашей передачи этой… ну, как её… - «Непознанной Вселенной» – подсказала Марго. - Ну, да! Её самой, – печально продолжил креол. – сообщили, что радиотеатр закрылся. Более того и литературных чтений больше не будет. - Ну, всё правильно! – подтвердила Марго. – В чём претензия-то? - Вам, то что! – обиделся креол. – Ну, закрыли и бог с этой передачей! Заменить её на другую вам пару пустяков! Ведь так? - Ну-у-у… - начала Марго – не так уж, чтобы это был пустяк, но, в общем, ты прав. - Я и говорю! Закрыли и забыли! Ведь так! Казалось, пустяк? Для нас с вами! Мы же взрослые, понимаем. Бюджет радиостанции. Тем более передачу, которую никто из землян абсолютно не слушает. Так? - К моему огорчению, увы, да! – наконец-то, признав правоту креола и вспомнив слова Боба, вздохнула Марго и по её щеке покатилась слеза. - А мои дети в слёзы! – грустно ответил креол. – И с этого вечера для меня начался ад, в прямом смысле слова. - Как? – выскочило непроизвольно у Келли, заворожено слушавшей историю креола и его семьи. - А, так! Мои дети предъявили мне ультима… фу, чёрт, ну у вас и слова, язык вывихнешь! - …тум. – закончил начатое слово креола, профессор. - Да. Именно ультиматум! Представляете!? - И в чём суть ультиматума? – спросила Келли, у которой от захватывающего сюжета из семейной жизни этого креола отца семейства, перехватывало дыханье. - Они в категоричной форме поставили мне условие. Представляете!? - Какое? – интригующе, с замиранием в сердце, спросила Келли. - Или я, креол сам рассказываю им сказки и фантастические рассказы… - Или? – вырвалось у Келли. - Они расскажут о моих талантах сказочника всей округе! Вы представляете моё состояние? – спросил обречённо креол. - Мог бы, и выдумать, в крайнем случае! – предположила Иден, глядя на рыдающего креола. - Легко сказать, выдумать…хэ! Мы, креолы хоть и любим, путешествовать, но с фантазией у нас, туговато. Понимаете? - Понимаю, – ответил профессор Сейс. - Сочувствую. А, дальше, что было многоуважаемый креол? – обратилась к плачущему креолу Келли, явно ему симпатизируя. - Спасибо. Дальше – хуже! – глядя, с тоскою и надеждой в синеокие глаза Келли ответил креол. – Ох! Я не сдержал обещание, данное детям. Я наделся на вашу передачу. Думаю, запишу образы читаемых вами рассказов и буду показывать на ночь своим малюткам. - Не понял? Вы, что образами друг с другом общаетесь? – спросил совсем обескураженный профессор. - Ну да! А как же без образов-то? – ответил креол. – Понимаете, когда вы читаете рассказ, в голове возникают образы природы, героя и его действий, ну и так далее. - Да… - поддакнул профессор Сейс, захваченный интересом креольского рассказа. – Ну, и….? - Я их мысленно телепортирую в головы моих лапочек. А потом они сами додумывают эти мысли, на лету придумывая самую идеальную концовку сюжета. - Значит, они не знают, чем закончился рассказ, концовку произведения, придуманную самим автором? – спросил профессор. - Наоборот. Они наизусть до каждого слова знают услышанное произведение. Но, видите ли, они засыпают только тогда, когда сами начинают фантазировать над бесконечным множеством вариантов сюжета того или иного произведения. Теперь, понятно? - Приблизительно, – тактично ответил Сейс. - Простите, креол, – перебила говорившего профессора Иден. – Так что было дальше? - А вот дальше начался кошмар! - Ой, как интересно! – неожиданно произнесла Келли. - Ничего интересного здесь нет! – ответил креол. – Просто когда я не смог выполнить своё обещание данное детям, то они сразу же привели в действие свой ультиматум. - Как? – выпалила ни с того не с сего Марго, вылезая из старого и пыльного шкафа. – Апчхи! - Будьте здоровы! – сказал креол и спросил. – Правильно? - Спасибо, – ответила Марго. – Абсолютно грамотный ответ. - И что дальше? – спросила, полностью завороженная рассказом креола, Келли. - А так! – поворачиваясь к Марго ответил креол. – Только я буквально на секунду отлучился на кухню. Ну, для того чтобы подогреть на сковородке зажаренные головы горгон. Это у нас деликатес! Как у вас, землян, сладкое. Возвращаюсь в их спальню. Глядь! А их уже и след простыл! Окно открыто! У нас же вечное лето. Жара. Они и сбежали, вылетев в открытое окно. Ну, думаю всё, влип! И точно! Первый пришёл ко мне водяной. Ему всего ближе ко мне добраться. Он в моём пруду обитает. В заводи шашни водит с кикиморой и мымрой. Постоянно с подбитыми водянистыми глазами ходит. А я его предупреждал! Но, всё без толку! Знаете, ревность… - Дальше, – не выдержала Келли, очарованная рассказом креола. - Дальше пришли упыри, лешие. Дальше, ещё хуже! Пришла не только вся, как вы называете нечисть, живущая в пятимерном пространстве, но и многие жители из всех обитаемых миров, существующих во всех десяти измерениях нашей одинадцатимерной вселенной! - Вы сказали – в десяти измерениях одинадцатимерной вселенной? – уточнил поражённый профессор – Но, почему десяти? Ведь десять меньше одиннадцати? Одно измерение лишнее. Оно, как бы это сказать, выпадает. - Никак нет. Не выпадает, – пояснил креол. – Просто одиннадцатое измерение это время. Оно как кокон обволакивает нашу десятимерную вселенную. - Извините, – обратился возбуждённый жгучим интересом учёного, профессор Клифф Сейс – Вы, можете перемещаться во всех одиннадцати измерениях? - Нет. В одиннадцатое мы заходим, когда ставки делаем, – ответил равнодушным голосом креол. - Ставки? – поразилась Иден. - Ну да! На водяном ипподроме! - Где, где? – ошарашено, спросил профессор. - На ипподроме. У нас во всех измерениях азартные игры запрещены. Поэтому многие ездят в одиннадцатое, к хроносам. Там делают ставки на двухмерок, соревнующихся между собой в прыжках на двумерных болотах. - Двухмерок!? На двумерном болоте? – запинаясь, сказали все разом. - Ну да! Для прыжка двумерки пользуются одномерной осокой, растущей на болотах. - Чем? – переспросил ошарашенный профессор Сейс. - Одномерной осокой, вырастающей в одномерном мире и проникающей в двухмерный мир болот. Это же элементарно! Да, действительно, туговато доходит! - Не отвлекайся, – одёрнула Иден креола и строго посмотрела на профессора – Профессор! - Да. Да. - Не отвлекайте креола! - Хорошо. Не буду. Молчу. - Итак, значит ипподром, а азартные игры запрещены? – наводящим вопросом вновь спросила Келли. - Да. Ипподром. Увы, запрещены! – глубоко выдохнул креол. – Я-то, сам не игрок, но другие жители просто с ума сходят от азартных игр! - Так. Ну, а от нас ты что хочешь? – спросила Келли. - А вы что ещё не поняли? – удивился креол и причмокнул. – Да, туговато, доходит! - Не-а!? - Мне нужна няня. - А у вас что, нянь нет? – спросила недоумённо Келли. – И зачем тебе няня? - Я вам битый час толкую! Я сам сказки рассказывать не умею! - А читать пробовал? – спросила Келли. - Не умею я читать по-английски! Только по слогам и со словарём. - Ну, тогда обратись в агентство. Дай рекламное объявление и найдёшь няню. Да, кстати, а что она должна будет делать у тебя? - Говорю же сказки рассказывать! - Кому? - О, боже, как до вас трудно доходит! Моим детишкам, а то они не могут заснуть, пока сказку им не прочитают! Наконец-то, понятно? - И да, и нет. – ответила Иден. – Понятно, что ты ищешь няню. Арину Родионовну тридцать второго века. Сходи и купи радиотеленаноняню, в конце концов! Они в любом компьютерном супермаркете продаются! - Не могу. Мне живая нужна, – ответил креол, с наслаждением причмокнув. - Ничем не можем помочь! – ответила Иден. - Да я, собственно, думал, что я смогу кого-то из вас уговорить, – как-то робко, но с потаённой надеждой и скрытым упорством в достижении своей намеченной цели произнёс креол. – Всё-таки малыши не виноваты, что они так очаровались вашим радиотеатром и литературными чтениями. - И кого? – спросила Иден. - Моим лапочкам – стесняясь, ответил креол – очень понравились вы! Они просто зачарованы вашим голосом, создающим яркие образы героев и антуража произведения, которое вы читаете. Креол смотрел искренними миндалевидными глазами на Келли. - Я!? – удивлённо спросила Келли, явно давая понять, что из всех присутствующих она менее всего думала, что креол и его малыши, выберут её, как лучшую няню-чтицу. - Вы, - тихо спросил креол, потупив взор, - согласны? - М-м… - задумалась Келли. И в этот момент раздался стук в дверь. Дверь распахнулась. Слетев с петель она с грохотом упала на пол коридора. На пороге стоял Гарри Грант. На нём был чёрный плащ, с которого маленькими ручьями стекала на порог дождевая вода. - Разрешите представиться: Капитан полиции Гарри Грант, – чётко, как и положено по инструкции представился Гарри Грант, переступая порог радиостудии. Правой рукой он расстегнул мокрый плащ и из левого кармана полицейской формы вытащил удостоверение, бегло показав его присутствующим. - Доброй ночи, капитан, – спокойно ответила Маргарет Клиффонс. – Чем могу быть полезной? - Мне нужна э-э… – Грант полез в правый карман плаща и достал записную книжку. Открыв её на на странице с литерой «К» он чётко произнёс - Келли Коул, радиоведущая радиостанции «Культура Америки». Так, кажется? - Да. Вы, капитан, не ошиблись, – подтвердила Маргарет Клиффонс. - Это я! – звонко выкрикнула Келли Коул с кресла радиоведущей, рядом с которым висел в воздухе креол, держа в семипалой чешуйчатой щупальце мохнатый комочек, из которого торчали маленькие, но острые иглы. - Должен вас… – начал Гарри Грант обращая взор в сторону раздавшегося голоса и вдруг замер. - В чём дело капитан? – как ни в чём не бывало, спросила Келли. - Вы, миссис – невнятно и непроизвольно продолжал бормотать Грант, не понимая сам, что он говорит. - Пока ещё мисс, капитан! – поправила Келли, капитана дорожной полиции, звонко смеясь над обескураженном видом Гарри Гранта, удивлённо смотрящего на великана с яйцевидной вращающейся головой и с огромным серебристым рогом на лбу. - Простите, мисс. Это ваш кадиллак припаркован на стоянке…? А, вы кто? – спросил Грант, во все глаза смотрящий на яйцевидную голову и рог неведомого существа, зависшего в воздухе над столом. - Креол, – добродушно ответила яйцевидная голова и обратилась к хохочущей Келли, указывая седьмым щупальцем на Гарри Гранта, замершего в дверях. – Извините, Келли, а это кто? - Полицейский, милый креольчик. – ответила Келли, заливаясь звонким смехом. - Простите, кто? – повторил свой вопрос Гарри Грант. - Он, что, глухой? – вновь обратился Креол к Келли, которая быстро впадала в истерический хохот. - Не…не…т – сквозь смех, пыталась объяснить хоть что-то креолу, хохочущая Келли. – Про…про…просто он впервые видит такое странное существо, как вы, мой милый креольчик. - Почему я странный, – немного обидевшись, ответил креол. - Не обижайся милый креольчик – продолжая хохотать, отвечала Келли – про…прост….просто землянину… то есть человеку, если он, тем более является представителем закона, коим является этот капитан полиции э-э Грант, Гарри Грант, не каждый день удается видеть и общаться с инопланетянином параллельного мира, даже если он, в данном конкретном случае ты, являешься отцом семейства или просто папой своих миленьких детишек. - Ну, всё равно, немного обидно! – сказал креол, глядя на хохочущую Келли. - Инопланетянин! – изумлённо произнёс Грант. - Да, капитан! – ответила Иден, молча наблюдавшая за этой сценой. – Они, как оказалось реально существуют! И это прекрасно, капитан! Вы не находите? Но, к делу. Итак, капитан, так что с кадиллаком Келли не так? - Простите, но я вынужден выписать штраф, – ответил капитан Грант. - За что, капитан? – спросила Келли, утирая слезы, брызнувшие из глаз, во время смеха. - За превышение скорости на повороте с хайвэй на просёлочную дорогу Милвилла. - Ах, да! – ответила Келли, открывая свою серебристую сумочку, висевшую на её кресле радиоведущей. – Помню. У вас было такое смешное выражение лица, когда я пронеслась на кадиллаке мимо. Сколько, капитан? И тут сознание Гарри пронзила яркая молния, оставив теплый свет в душе капитана. Это был свет любви. - Нисколько – как-то растерянно ответил Гарри. - Я не совсем поняла, капитан? Перед взором Гарри всё поплыло. Его немного повело в сторону. - С вами всё в порядке? – встревожено спросила шатающегося капитана полиции Марго. – Присядьте. Она взяла кресло и поставила рядом с капитаном. - Прошу садитесь капитан – взяв его за руку Марго, бережно усадила Гранта на мягкое кресло. – Посидите, капитан. Сейчас всё пройдет. Келли воды и мокрую салфетку! У полисмена обморок! - Да, упадёшь тут в обморок! – сказал профессор. – Ведь не каждый день, видишь живого инопланетянина. Келли взяла салфетку со стола. Полила на салфетку из стакана, в котором находилась чистая родниковая вода, специально приготовленная для профессора, чтобы тот мог в прямом эфире смочить горло, и наложила на лоб капитану. - Как вы себя чувствуйте, капитан? – спросила Марго пришедшего в сознание Гарри Гранта. - Хорошо. Спасибо. Что со мной случилось? – ответил Грант, обводя затуманенным взором обступивших его Марго, Иден, профессора и Келли. - Обморок, капитан. У вас случился обморок, – ответила Келли и улыбнулась. - Вы… Я… мы…. – что-то невнятное бормотал Гарри Грант. - У нас душно. Но не волнуйтесь, капитан, сейчас вам станет хорошо, – ответила Келли. - Келли? – обратился Гарри, к стоящей рядом с ним Келли, пронзительный взгляд, которой пленил Гарри, поймав его в сети любви. - Да. Слушаю вас, – ответила, мило улыбаясь Келли. - Я хотел вас спросить…. И тут в самый неподходящий момент у Гарри заработала рация. - Да. Слушаю, – взяв рацию, ответил Гарри. - Привет, Гарри. А ты счастливчик! – это был не кто иной, как Сэм Торрент. – Это, оказывается, твой кадиллак подрезал нашего шефа! Так что не будь хоть на этот раз идиотом! Дон Кихотом всей округи и задержи эту…м-м-м-м,… Келли….! - Коул. - Точно. Мы будем через пять-шесть минут. О, счастливчик! Конец связи. Гарри опустил руку, и рация упала на пол. - Сейчас они будут здесь, – тихо произнёс Гарри, смотря отстранённым взглядом на противоположную стену, о которую уже вчера вечером Марго вдребезги разбила свой нанофон. - Кто? – спросил профессор. - Кто? – повторил Грант, переводя свой затуманенный взор на улыбающегося профессора, подумав о том, почему все они улыбаются и суетятся вокруг него… . А не спасаются бегством. Может они того…сумасшедшие? Да вроде не скажешь? - Капитан, кто и зачем к нам придёт? – повторила вопрос Иден. - Полиция. - Зачем? – взволнованно спросил профессор Сейс. - Арестовать. - Кого? И за что? – обеспокоенно спросила Марго. – Только этого на мою голову не доставало! - Келли. За то, что она подрезала на своём кадиллаке самого начальника полиции штата Висконсин. - Ну, у Келли старый кадиллак. Он очень медленно ездит. - С околозвуковой скоростью это, по-вашему, медленная езда. Ну, знаете! – удивлённо глядя на Марго, ответил Гарри Грант. - Не волнуйтесь. Может вы ошиблись? – тактично предположила такой ход событий Марго, добрыми глазами смотрящая на Гарри Гранта. - Вы, что здесь все ненормальные? – начал приходя в норму говорить Грант. – Инопланетяне, параллельные миры, креол! И тут глаза Гарри встретились с улыбающимися глазами Келли. - Я заплачу штраф, капитан – спокойно произнесла Келли. - Увы, – ответил Гарри, печально посмотрев в синеокие глаза улыбающейся Келли. – Тут, дело политическое. Карьера, власть. Так что штрафом мила.. извините… уважаемая мисс Келли, вы не отделаетесь. Три года тюрьмы с полной конфискацией вашего имущества. - Из имущества у меня, извините, только книги… – ответила Келли. - О, я тоже люблю читать и ещё всегда мечтал путешествовать, но знаете, маленькая зарплата и прочее… - Грант глубоко вздохнул. - …а, вот в тюрьму мне ой, как не хочется, – закончила мысль Келли. - Тогда бегите! - Зачем? - Как!? – вознегодовал Грант. – Вы, так и не поняли. Если вы не убежите сейчас, то через три минуты они будут здесь, и вы окажетесь за решёткой в Пенсильванской тюрьме! - Не окажусь! – ответила Келли и засмеялась звонким смехом, повернувшись к внимательно слушающему весь этот непонятный для него разговор креолу, так и висящему в воздухе. – Я согласна! - Вот и славно! – обрадовался креол. - Только, милый креольчик, – обратилась Келли к креолу, уже пытающегося что-то сделать – у меня к тебе есть маленькая просьба. Точнее, две. - Я к твоим услугам, Келли. – добродушно ответил креол, улыбаясь во весь рот. - Удали из моего и Иден мозга, эти ужасные JPS-навигаторы. - Так, вот вы куда ездили! – воскликнула Марго. - Ты нас простишь, Марго? – спросила Иден. - Ладно. Забыла, – добродушно ответила Марго. - Спасибо, Маргоша. Ты самая добрая на этой Земле, – сказала Иден и вздохнула. - Уже удалил, – ответил креол. – А что за вторая просьба, милая Келли? - Ты можешь их всех – Келли обвела взглядом всех присутствующих, указав, в том числе на Гранта, прислушивающегося к звукам быстрых шагов, уже бегущих по пыльному коридору к двери радиостудии. - Скорее, Келли! – торопил Гарри Грант, Келли пытающуюся объяснить ситуацию креолу. - Как бы точнее сказать? – продолжала Келли. - Они уже у двери! Быстрее, а то они сейчас вышибут дверь и всех нас схватят! – закричал Грант. - Спрятать, – наконец-то закончила мысль Келли и добавила. – Ты понял, милый креол! - Проще простого, – Креол встал. Щелкнул двумя щупальцами. – Готово. - Но ты ничего не сделал? Обманщик! Что будет! – гневно закричала Келли. - Вы невидимы. То есть вы друг друга видите, а те, кто за дверью вас не увидят, милая Келли. Но, для пущей убедительности напустим ещё густого тумана и добавим огня. И вдруг комната наполнилась сизо-белым туманом, из которого вырывались всполохи яркого огня. С каждым мгновением они становились всё больше и больше, пока вся радиостудия не превратилась в бушующий пожар, среди которого находились все присутствующие в радиостудии. - Так будет хорошо? – спросил креол, уже открыв ту же дверь, из которой он проник в земной мир, вновь появившуюся над столом, где проводился спиритический сеанс по вызыванию духа. – А теперь за мной, милая Келли. И, главное, ничего не бойся. То, что сейчас ты видишь вокруг себя – иллюзия. У нас, креолов, эта самая любимая игра. Да мои детки? Верно, ваш папа говорит? - Да, да, да, – хором в один голос ответили пушистые комочки, поплывшие следов за своим папой-креолом исчезающим за порогом двери, ведущей в параллельный мир. Пристроившись за креолом, стараясь ступать точно на его следы, оставляемые на мгновение в воздухе, вступила и исчезла за порогом ещё неведомого и таинственного мира креолов, и Келли. Наконец, выломав дверь, полиция ворвалась в опустившую радиостудию. - Где они! – в бешенстве орал комиссар полиции Стив Робсон, глядя поросячьими глазками на стоящего рядом лейтенанта Урри Клайса. Маленького роста Урри Клайс, смотрел снизу вверх на комиссара полиции, всем видом показывая, что он из кожи вон вылезет, а достанет эту банду даже из-под земли. - Я уже объявил их в розыск! – вытянувшись по струнке, отрапортовал Клайс, преданными собачьими глазками смотря прямо в рот Робсону. - Вызывай пожарных! – отдал приказание комиссар полиции. - Уже приехали! – гордясь своей оперативностью, ответил Клайс. - Так, – продолжил Робсон. – Тут нам уже делать нечего. Радиостудия полностью сгорела. Но, всё равно проведите полную экспертизу. Мне тебя учить не надо! - Всё будет сделано, комиссар, в лучшем виде! - Даю сроку тебе двое суток! – орал Робсон на скукожившегося Клайса. – Если ты, Клайс, поймаешь их, то считай, значок комиссара полиции, то бишь мой, у тебя в кармане! Понял, идиот? - Так точно комиссар! - То-то. Ну, а если не поймаешь, компромата на тебя столько у меня припасено в потайном местечке, что в лучшем случае, пожизненный срок тебе гарантирован. Понял, болван? - А в худшем? - Электрический стул! - Но, у нас смертная казнь давно отменена. - Я для тебя её специально восстановлю на один день. Персонально. Ведь завтра я вступаю на должность сенатора штата, если ты в курсе? Понял. - Понял. Что ж тут не понять-то? - То-то! – комиссар полиции посмотрел на швейцарские часы, инкрустированными рубинами и бриллиантами. – Сейчас четыре часа утра. Время пошло. Робсон злобно посмотрел на Клайса, в глазах которого читался страх. - Разрешите идти? – спросил Клайс. - Не идти, а лететь, пулей, если не хочешь сесть на электрический стул и быть на нём поджаренным, как на сковородке у чертей в аду! Идиот! Перспектива быть поджаренным на электрическом стуле, а потом на сковородке у чертей в аду, никак не входила в планы Клайса. Совершенно наоборот. Клайс спал и видел себя в раю, окружённым красивыми сексапильными блондинками на белоснежной яхте, где-то на одном из солнечных островов в Индийском океане. - Так точно! Выполняю приказ! – петушиным голосом прокричал Клайс и в мгновение ока убежал на розыски Келли, а заодно и всех тех, кто был в эту ночь на радиостудии. Клайс был точно уверен, что разыщет всех, кто был на радиостудии в эту проклятую ночь. Только одно его беспокоило, а, именно, как поймать и, тем более, привлечь к суду, то странное существо с рогом во лбу, которое ну, ни в чём, даже близко не было похоже на человека. Как ни странно, но в то же утро Клайсу несказанно повезло. Моментально отослав экстренное сообщение о розыске через Интерпол опасных рецидивистов во все уголки Земли, Клайс лично проверял все стекающиеся сообщения в центральное управление полиции Висконсина. Одно сообщение Клайса, особенно насторожило. Какой-то фермер каждый день на протяжении вот уже пяти лет слал жалобы и требования провести расследование мистических явлений, каждую ночь происходящих в давно заброшенном доме, стоящем на опушке леса неподалёку от Милвилла. По его словам, те мистические явления, которые происходят каждую ночь в заброшенном доме, не поддаются никаким объяснениям, как с житейской, так и с научной точек зрения. В то же утро Клайс был на месте. Самолично переговорив с жителями Милвилла, и досконально во всех подробностях расспросив самого фермера Уиллиса Трэмма, Клайс понял, что он нашёл именно, то место, где скрывается эта Келли Коул. Он почувствовал острым нюхом собачей ищейки, что найдя Келли Коул, он арестует и всех остальных. Но, чтобы уж точно разом всех взять, так сказать схватить всю банду с поличным, Урри Клайс, решил устроить засаду. Воспользовавшись своими безграничными действиями, которые ему в этом деле, предоставил лично сам комиссар Стив Робсон, возложивший на него полную ответственность по поимке и аресту исчезнувших из радиостудии опасных рецидивистов, Урри Клайс начал действовать. Вызвав три наряда полицейских по десять человек в каждом, настоящих головорезов, Клайс приказал оцепить по периметру дом. Прошло двое суток, но как тщетно не следил Клайс за странным домом, ничего странного обнаружить не удавалось. На исходе вторых суток Клайсу уже подумалось о том, не сделал ли он ошибку, которая может оказаться роковой в данных обстоятельствах этого, мягко говоря, туманного дела? И вот, Клайса вновь постигла удача. Наконец, вечером, на исходе третьего дня засады, у калитки появились двое. Это была Иден Стоун и Боб Кокс. На Иден была короткая белая юбка. На плечи был наброшен пиджак, из-под которого была видна прозрачная блузка. На её левом плече висела серебристая дамская сумочка. Она повернула голову, посмотрела направо. С правой стороны к ней подошёл юноша. - Привет, Иден, – похлопав по плечу бывшую коллегу, улыбнулся Боб. – Рад тебя видеть! - А, ты как здесь очутился? – обрадовавшись старому приятелю, спросила Иден. - Да я получил какое-то странное письмо от адвоката. Прихожу в адвокатскую контору, а адвокат говорит, что мне моя бабушка оставила многомиллионное наследство. Я говорю, – это ошибка! Ведь у меня на свете нет ни одной родственной души. Но адвокат, тщательно проверив документы о моём наследстве, на их подлинность, ответил, что ошибка категорически исключена. И сказал что я счастливчик! С таким наследством можно богато жить, не работая до конца дней своих! И ещё внукам и правнукам останется! Я подписал официально заверенные нотариусом документы. Адвокат мне дал адрес. Вот я и здесь! А ты какими судьбами оказалась тут? - Ты не поверишь Боб! У меня всё было точь-в-точь, как ты мне рассказал. Мой адвокат сказал, что я тоже получила многомиллионное наследство только от дедушки. Вот я тоже, как и ты здесь. - Да, только глядя на этот заброшенный дом, не скажешь, что в нём скрыто многомиллионное наследство? - Да! Даже два! - То есть? - Твоё и моё! Ты же тоже наследник, как и я! - Видно наши адвокаты что-то, как всегда напутали! - Ну, я своего выведу начистую воду! Подам на него иск в суд? - За что? - Тащиться в эту глушь через всю Америку!? Ради многомиллионного наследства? И, быть, так жестоко обманутой своим же собственным нотариусом, которому каждый месяц, выплачиваешь из своего собственного кармана, больше половины своёй зарплаты, заработанной кровью и потом? Это уж слишком! - Да. Это злая шутка. - А ты где сейчас, работаешь? – спросила Иден. - Да ди-джеем в одном ночном клубе Чикаго. А, ты? - Посудомойкой в одном из курортных ресторанов Флориды. - Да-а-а. Вот, судьба! - Ну, что пошли на вокзал? - Пошли! Через полчаса поезд. А, это ещё кто? Через поле шёл мужчина в широкополой соломенной шляпе и в белом плаще. - Так это же профессор! – ахнув от неожиданности увидеть в этих глухих краях Сейса, ответила Иден. - А он здесь какими судьбами? – спросил Боб. - Не знаю. – ответила задумавшись Иден. – Странно, всё это… - Что-то здесь не так…? – предположил Боб. - Сейчас спросим. Профессор ещё издали заметил Иден и Кокса. Он размахивал руками. Плащ развевался на ветру. - Приветствую вас – подходя к парочке, стоящей у калитки сказал запыхавшейся профессор. - Ну, а вас то, каким ветром сюда занесло, профессор? – спросила Иден. - В НАСА, получили письмо о падении крупного метеорита в милвиллские болота. Вот я и здесь. Только увидев вас, я понял, что кто-то надо мной пошутил. Не вы ли? - Что вы, профессор! – воскликнула Иден. – И в мыслях не было! И они вместе наперебой рассказали свои истории, которые привели их к этому заброшенному дому. - Всё ясно. Нас троих надули! Вы в аэропорт? – спросил профессор. - Нет. На поезд. - Ну, тогда прощайте. - До свидания, профессор, – одновременно ответили Иден и Боб. – Профессор, может, оставите свой адрес? Хотелось бы не потерять друг друга. Вы очень умный и с вами интересно вести беседу. - Я тоже хотел вас попросить о том же, – ответил, улыбнувшись, профессор. Стоя на тропинке у калитки они обменялись адресами. Вдруг дверь в доме заскрипела и на крыльце возникла женская фигура. - Иден, Боб, профессор – окликнула фигура уже удаляющихся по просёлочной дороге троих старых друзей. Иден, Боб и профессор оглянулись. Профессор сразу узнал фигуру, стоящую на крыльце заброшенного дома. Иден и Боб узнали, до боли знакомый хрипловатый бас. На пороге дома стояла Марго, размахивая рукой. - Так это же Марго! – воскликнул поражённый неожиданной встречей профессор Сейс. - Идите скорей! – звала она. – Мы вас давно ждём. Думали, вы опоздаете? Но, слава богу, вы вовремя! Иден, Боб и профессор бросились по тропинке к крыльцу, на котором стояла Марго, и крепко обняли друг друга, потонув в объятиях. - Проходите, проходите, – идя впереди Марго, рассказывала о том как она оказалась в этом странном, заброшенном доме. – Я понимаю, что раз вы все здесь, то вы все получили, на ваш взгляд довольно странные извещения. Ведь так, Иден? Марго повернула голову к идущей позади Иден и посмотрела на неё. - Да, Маргоша. Мы все – Иден обвила взглядом всех шагающих за Марго, как гусята за гусыней – получили довольно странные извещения. Мы с Бобом о получения многомиллионного наследства, а профессор…? - Извещение о падении большого метеорита в местные милуокские болота. – ответил профессор и добавил. – Я так понимаю, это сделали вы, Марго? - Не совсем, – ответила Марго, и таинственная улыбка быстро пробежала по её лицу и исчезла. – Мы вам послали извещения… - Кто мы? – спросила удивлённо Иден. - Я и Гарри Грант. - К-а-а-а-к….? – воскликнули все разом. - Вы же прекрасно помните ту незабываемую ночь, – ответила Марго так, как будто это случалось каждый день, и было простой обыденностью. - Пожар на радиостудии, – вздохнув, печально произнесла Иден – Да, славные были деньки. - Ну, так вот, – продолжала Марго. – Квилл сделал нас всех невидимыми. Меня и Гранта он переместил в пространстве и во времени в этот пустой дом. - Так-так, – оживился профессор, задевая полами плаща пол, по которому они шли. – Становится всё любопытнее и любопытнее. - Снаружи дом кажется пустым и заброшенным, – продолжала Марго. – Но это лишь иллюзия. Как пожар, на нашей радиостанции. Ведь на самом деле пожара-то не было. - А разве дом обитаем? – спросил Боб. – Я что-то и внутри не вижу никаких признаков жизни, кроме разве что какой-то зелёной плесени на стенах и паутины по углам? - Терпение, друзья, терпение, – призвала Марго шагающих и остановилась. – Минутку. Все остановились за Марго. Марго провела правой рукой по стене и дом преобразился. - Вот мы и дома, – сказала Марго и крикнула. – Келли встречай гостей! Профессор, Иден и Боб стояли в центре заброшенного дома на старых широких полугнилых досках, по обе стороны которых вместо пола зияли чёрные дыры. Вдруг, в одно неуловимое мгновение дом преобразился и вместо старых развалин, посреди которых все стояли, возникла комната. Большой дубовый стол овальной формы, покрытый бархатным зелёным сукном, стоял в центре большой залы. Вдоль стен, стояли книжные шкафы, заставленными книгами в золотистом переплёте. Из просторных и светлых окон, выходящих в волшебный сад, проникал солнечный свет, озаряя яркими лучами комнату. В одно окно, которое было распахнуто настежь, проникла ветка белой сирени, благоухающим ароматом которой была насквозь пропитана комната. По деревянному полу медленно скользили теплые лучи заходящего красного солнца, застывшего у самой кромки далёкого горизонта. На бескрайних просторах полей, лежал белый туман. Он со всех сторон обволакивал зелённые холмы, возвышающиеся над вечерней долиной, уже погрузившейся в сладостные сны надвигающейся ночи. Вдали виднелся тёмный лес, макушки, елей которого были озарены ярко-красными лучами большого солнца этого чудесного и таинственного мира. Сосновая дверь большой залы распахнулась, и в комнату, посреди которой стояли Иден, профессор и Боб, изумлённые всем великолепием убранства, вбежала хохочущая от радости Келли, и появился в воздухе креол, сияющий от счастья. - Иден, дорогая! – кричала Келли, обнимая разом всех гостей. – Ребята, как же я по вас соскучилась! Вы мне всё расскажите! Боже, Иден, Боб, как вы великолепно выглядите! Профессор, а вы даже помолодели! - Келли! – утопая в жарких объятиях подруги, пыталась докричаться Иден. – Но, как… ты…эта комната с великолепным убранством, заброшенный дом? - Позже, Иден, позже! – кричала от счастья Келли. – Ты лучше посмотри, кто сидит в кресле? Боб, Иден, а вслед за ней и профессор обернулись и увидели Гарри Гранта. - И вы здесь, капитан!? – вскрикнула от неожиданности Иден, глядя на кресло, где сидел Гарри и от счастья смеялся. - Да. Как видите, – как-то немного сдержанно ответил Грант, но в ту же секунду вскочил и заключил в жарких объятиях всех. По щекам смеющегося от радости Гарри ручьём текли слёзы. - Но… я не понимаю? – пытаясь перекликнуть радостный шум встречи близких и милых её сердцу людей, говорила Иден – Объясни Марго? Как? Когда первая буря радостных эмоций схлынула, оставив нежность в душах ставшими самыми близкими друзьями, тех, кто по какому-то неимоверному стечению обстоятельств оказался в ту ночь в маленькой радиостудии в Милуоки, Марго рассказала, что произошло, когда креол поджог радиостудию. - Когда креол поджог радиостудию, ты ведь помнишь Иден? – обратилась Марго, к заворожено слушающей Иден. - Да, – ответила Иден. – Прекрасно помню. Что же произошло дальше? - Креол сделал меня, Келли, и Гранта невидимыми и переместил в этот заброшенный дом. - Иллюзия. Она самая простая. Даже скучно стала, – прокомментировал креол. - В этом заброшенном доме он сделал пересадочную станцию. - Да. Она соединяет нашу вселенную с вашим миром. - И организовал радиостудию, – заключила Марго. - Вот это да! – воскликнул внимательно слушающий Марго, профессор Сейс. – Гениально! До такого не додумался бы сам Эйнштейн, Хокинг! Это самое грандиозное открытие в мире науки! - Погодите профессор! – вежливо попросила Иден – Но зачем? - Что зачем? – спросил креол. - Зачем здесь тебе нужна радиостудия? – пояснила Иден. - Ну, Иден! – глядя смеющимися синеокими глазами, ответила Келли. – Ты что забыла? - Что? – спросила изумлённая всем происходящим Иден. - Как что! – нежно проводя ладонью по золотистым волосам Иден, отвечала Келли. – Милый креольчик хочет, чтобы мы все работали на этой радиостанции. - То есть? – спросила ничего непонимающая Иден. – Для кого и зачем? - Для жителей всех параллельных миров, живущих в одинадцатимерной вселенной. Ну и что здесь такого непонятливого? - Зачем? - Читать сказки. Петь колыбельные. Жители всех одинадцатимерных миров очень любознательны и любопытны. Ну что, понятно, а? - Грандиозно! - Но, Марго? – обратился до сих пор молчавший креол, зависший, как всегда в воздухе, над креслом. - Что? – откликнулась Марго. - Как нам быть с теми – креол вытянул свой указательный щупалец левой руки. Креол был левшой и указал в сторону коридора. – Кто сейчас находится там? Может быть, запрём их между мирами? Ну, как один из вариантов? - Пожалуй это будет самым гуманным решением. – подумав, ответил профессор. - Так тому и быть! – произнёс креол и щёлкнул двумя щупальцами левой руки. Как только Марго с гостями закрыла дверь дома, проводив всех в залу, где была радиостудия креола, Урри Клайс скомандовал своим головорезам на штурм заброшенного дома, в котором скрылись разыскиваемые опасные рецидивисты. - Брать живыми! – прокричал Урри. Вышибив дверь, полицейские во главе с Урри Клайсом ворвались в старый дом. - Что за дьявольщина? – проскрежетал зубами Клайс, обнаружив, что в доме пусто. – Где они? Клайс вошёл в заброшенный дом. Первое что он увидел это как первые полицейские, ворвавшиеся в дом, один за другим падали в чёрные как ночь колодцы, между прогнившими балками, настеленными вместо пола. Пола в доме не было. - Назад! – приказал Клайс, бегущему к дому новому отряду головорезов. Он не мог поверить своим глазам. Те полицейские, которые каким-то чудом, смогли устоять на балках, встав на карачки, медленно, держась за круглые мокрые покрытые зелёным мхом балки, ползли обратно к двери. Часть из них срывались с гнилых скользких, как лёд, балок и падали в бездонные черные колодцы. Жирные чёрные пауки, неподвижно сидящие в центре паутин, опутывавшие все тёмные углы заброшенного дома, пришли в движение. Они быстро двигались по толстым, как тросы нитям паутины к балкам, по которым ползли полицейские и падали на них. От ужаса и боли от укусов пауков, полицейские орали и пытались стрелять в пауков, кое-как, превозмогая боль, доставая из кобуры пистолеты. Началась беспорядочная пальба. Один за другим полицейские головорезы падали в чёрные бездонные колодцы. Клайс, видя своими глазами, происходящее вокруг, понял, что это и есть настоящий ад. Он бросился к двери. Но дверь исчезла. Клайс понял, что он оказался в ловушке. Один полицейский, чудом выбравшийся из проклятого дома, вызвал комиссара полиции Стива Робсона. Приехавший к месту Робсон, видя всю картину происходящего отдал приказ поджечь дом. - Но, там же наши ребята, полицейские! – кричал Робсону один из отряда головорезов, у которого ещё осталось в душе что-то человеческое. - К сожалению, им не поможешь! Они заблокированы в доме, – обречённо ответил Робсон и крикнул, отдавая приказ. – Поджигай! Несколько полицейских с горящими факелами подбежали к заброшенному дому и бросили горящие факелы. Полыхающие огнём факелы, смазанные бензином, полетели на крышу, в окна. Дом вспыхнул как спичка. Буквально за несколько минут всё было кончено. Толпа зевак, местных жителей, молча, и с любопытством наблюдала за всем происходящим. - Всё правильно, – произнёс кто-то из толпы, расходящейся по домам, после пожара. – Давно надо было сжечь этот дом с нечистью. Это был непонятно, откуда появившийся в этих краях фермер Том Клайд. Тот самый, на которого думали, что он подрезал на своём старом кадиллаке ройл-роллс комиссара полиции Стива Робсона. После пожара прибыла следственная бригада. Она нашла на пепелище пять обгоревших трупов и один неизвестного происхождения, с серебристым рогом на чешуйчатом лбу. Дело сразу закрыли и засекретили приехавшие люди из ФБР. - Марго! – окликнул креол, висевший в воздухе, Маргарет Клиффонс, как в старые добрые времена, погружённую в ворох бумаг на маленьком столике из вяза. - Что? Не мешай! О, господи, дайте мне минуту покоя! – ответила радостно Марго, сердце которой учащённо билось в груди от радости первого межвселенского радиоэфира. Подумать только, Марго о таком и в сладострастных грёзах и не мечтала! - Марго! – вновь окликнул креол. – Я начало потерял! У меня только конец произведения! Марго! - Не мешай! – выкрикнула Марго из вороха бумаг. - Но, Марго!? – не унимался креол. - Боже, что за день-то такой! – причитала Марго, вознося руки к потолку. – Ни минуты покоя! Посмотри у малышки Хью. - Папа! Папа! – позвал креола, мохнатый комочек, слетающий с верхней полки книжного шкафа.- Ты не это ли ищешь? Малышка Хью кинул десять листков отцу креолу и подлетел к микрофону, стоявшему на столе. - Марго! – крикнул от радости креол. – Нашёл! Хью, больше так не пугай папу. - Хорошо, папа, – ответил Хью и стал рассматривать стоявший на столе микрофон. - Хью, осторожно, – ласково сказал креол, глядя, как Хью с любопытством рассматривает микрофон, стараясь понять как он работает. - Хорошо, папа, – ответил крошка Хью. Креол надел наушники и начал репетировать. Но оказалось, что наушники не работают. - Марго! У меня наушники не работают! – восклицал радостно креол. - На тебе наушники! – сказала Келли, подбегая к креолу. – Не приставай к Марго! - Спасибо. - Профессор, вы выходите в эфир через три часа, – сказала Иден. - Долго. Можно поскорее, а то боюсь, усну. - Я тебе усну! – прикрикнула на Сейса, Келли. – Выпейте японского кофе. Так, Боб? - Да, – ответил Боб. - Ты ведёшь, как обычно, свою рубрику «Великие мыслители прошлого». - Хорошо. - Так. Марго! – обратилась Келли к Марго. – У нас всё готово! - Поехали! – громко скомандовала Марго, выныривая из белоснежной кипы листов, исписанных, как всегда безукоризненным мелким каллиграфическим почерком, которому позавидовал бы сам Эйнштейн. Келли и Иден заняли свои места на мягких вращающихся креслах. Между ними восседал как на царском троне, зависший в воздухе креол. Напротив, сидел Боб Кокс. Всё было готово. Келли с Иден включили микрофон. Надели наушники. - Ну, Келли, начинай! - тихо прошептала в ухо Келли Иден. И Келли произнесла: - Здравствуйте, наши дорогие и милые сердцу все радиослушатели и радиослушательницы параллельных миров одинадцатимерной Вселенной. Особенно малыши! Мы, Иден Стоун, Келли Коул, Боб Кокс, Клифф Сейс и неотразимая Маргарет Клиффонс, начинаем радиотрансляцию в прямом эфире первой радиостанции в одинадцатимерной вселенной «Культура Человечества». И первая наша передача «Колыбельная или Сказки на ночь» посвящена малышам. Ведущий передачи восхитительный креол, прочитает малышам самые великие и вечные сказки о добрых волшебниках, рыцарях и принцессах. Но, в начале, малыши, сказка, пришедшая к вам в гости с доброй матушки Земли, споёт свою песню. - Ну, милые детишки папочки креола, запевай, – смеясь, сказала Иден. И мохнатые комочки, открыв широко глаза от радости и изумления таких забавных и непредсказуемых сюжетов сказок запели: Если вы так уж боитесь Кощея Или Бармалея и Бабу Ягу, Приходите в гости к нам поскорее, Там, где зеленый дуб на берегу. Там гуляет черный котище ученый, Пьет он молоко и не ловит мышей, Это настоящий кот говорящий, А на цепи сидит Горыныч-змей. Приходите в гости к нам, Поскорей приходите в гости к нам! Кот про все расскажет вам, Потому что он видел все сам. Ах, как тихо и темно! Ах, как чудно и чудно! Ах, как страшно и смешно, Зато в конце все будет хорошо! Ты узнаешь много волшебных историй: Тут тебе и "Репка", и ключ золотой. Тут и Черномор, тот самый, который Зря всех пугал своею бородой. А в конце концов, всему свету на диво, После приключений, сражений и драк, Станешь ты веселый, как Буратино, И умный-умный, как Иван-дурак! Приходите в гости к нам, Поскорей приходите в гости к нам! Кот про все расскажет вам, Потому что он видел все сам. Ах, как тихо и темно! Ах, как чудно и чудно! Ах, как страшно и смешно, Зато в конце все будет хорошо!2 - Доброй всем ночи, малыши! – начал креол. – Сегодня вы услышите несколько сказок. Перваясказка «Кот в сапогах». В старые времена на белом свете жили-были…. Боб Кокс посмотрел на рядом сидящую Марго. Её искрящейся взгляд пристально смотрел на креола в лицах, читающего сказку. Боб крепко обнял Марго. Она взглянула на Боба, и по её левой щеке покатилась слеза, застыв на губах. - Ты меня прости, Марго, – тихо произнёс Боб. - За что? - Я был не прав. Культура человечества нужна нашей Вселенной. - Да, – прошептала Марго. Другая слеза, скатившаяся из правого глаза Марго, застыла на её правой щеке. Боб посмотрел на слезу. В ней он увидел человеческий мир, сверкающий как бриллиант в лучах восходящего Солнца, и понял, что только любовь движет этим миром и этой, такой загадочной, но восхитительной Вселенной. А в это время в радиостудии большого дома счастливой семьи креола началось безумное веселье. Маленький пушистый комочек, малышка Хью, дочитав очередную сказку о Василисе Прекрасной, запел Колыбельную: Месяц над нашею крышею светит, Вечер стоит у двора. Маленьким птичкам и маленьким детям Спать наступила пора. Завтра проснешься – и ясное солнце Снова взойдет над тобой... Спи, мой воробышек, спи, мой сыночек, Спи, мой звоночек родной. Спи, моя крошка, мой птенчик пригожий, - Баюшки-баю-баю, Пусть никакая печаль не тревожит Детскую душу твою. Ты не увидишь ни горя, ни муки, Доли не встретишь лихой... Спи, мой воробышек, спи, мой сыночек, Спи, мой звоночек родной. Спи, мой малыш, вырастай на пpостоpе, Быстро промчатся года. Белым орленком на ясные зоpи Ты улетишь из гнезда, Ясное небо, высокое солнце Будут всегда над тобой - Спи, мой воробушек, спи, мой сыночек, Спи, мой звоночек pодной… 3 Эпилог - Какая грустная и смешная сказка! – сквозь сон произнёс сын. – А, интересно, какова дальнейшая судьба Иден, Келли, Марго, Гарри Гранта и чем сейчас занимается креол? Наверное, читает Сказки и путешествует по мирам? А, папа? - Сынок, вставай, только медленно, чтобы твой сладостный сон4 мечты в любовь продолжался. - Хорошо, папа, – ответил сквозь сон сын и встал с постели. - Давай руку, – беря руку спящего сына, отец повёл его в большую залу. – А теперь, не спеша, открой глаза, сынок. Сын приоткрыл глаза и сквозь туманную пелену сладкого сна, увидел профессора Клиффа Сейса, Иден, Келли, Боба и Марго. Они сидели за небольшим овальным ломберным столиком, покрытым скатертью из тёмно-зелёного бархата, над которым завис в воздухе Креол и при ярком свете сорока пяти горящих толстых восковых свечей, вставленных в старинный французский канделябр, играли в бридж, слушая сказки, которые без умолку одну за одной рассказывал креол. - Папа! – наблюдая с порога двери за ними, позвал мальчик. - Что, сынок? – спросил отец. - А где Грант? Я его что-то не вижу? - Привет, Гарри! – обернувшись к входной двери, помахала рукой Келли, вставая из-за ломберного столика. – Скорее иди к нам! А то Креол уже в пух и прах проигрался Марго и Иден в бридж! - Грант! – улыбаясь от радости вновь увидеть старого друга, крикнул Креол. – Спасай меня! Я им в пух и прах проигрался! - На что играете? – спросил Гарри Грант. - Как всегда на сказки! – ответила Келли. - И колыбельные! – добавила Марго. – Гарри, а это кто такой кудрявый паренёк? - Прошу знакомиться, мой сын Эл Грант. - Папа, так это ты Гарри Грант, капитан дорожной полиции! – ахнул Эл. - Поздравляем, Гарри! – воскликнули, все сидящие за ломберным столиком. Повскакивали с мягких кресел и бросились обнимать и целовать Гранта, стоявшего с сыном в центре большой залы. - Спасибо! Спасибо, друзья! – говорил Грант, утопая в объятьях старых друзей. Когда чувства схлынули, Келли загадочно обвила всех присутствующих в большой зале взором и произнесла: - Знакомьтесь, Гарри Грант… - Да, мы вроде бы уже больше восьмисот веков знакомы – ответила Марго. - … и Эл, мой муж и сын! – воскликнула от безумного счастья Келли и бросилась обнимать сына и целовать Гарри Гранта. - Как! – воскликнули все. - Ай, да Келли! – целуя подругу, восклицала Иден. – Ай, да тихоня! - Поздравляем! – кричали все. - Мама! – кидаясь в объятия Келли, радостно кричал Эл. – Любимая и самая добрая в целой Вселенной, моя милая мама! Я тебя очень люблю, моя добрая мама! Эл не мог найти достаточно количество слов, чтобы выразить в них, обнимающей и целующей его матери, всю бездонную глубину любви и нежности своей души к ней. Когда радость встречи сына со матерью немного поутихла, все вновь устремили взор на кудрявого мальчишку, озорным взглядом, смеющихся глаз наблюдавшим за всем происходящим в большой зале. - Ну, Эл, мой любимый сыночек! – гладя по шевелюре мальчугана, спросила Келли. – Чем ты удивишь маму и папу и всех наших друзей, собравшихся в этой большой зале? - Стихами! – произнёс Эл, сияя от счастья. - Креольчик! - крикнула Келли висевшему, как в старые добрые времена в воздухе над ломберным столиком креолу. – Сцену артисту! Креол щёлкнул двумя щупальцами и в тот же миг, Эл поднялся в воздухе и завис над ломберным столиком. Наступила пауза. Глубоко вздохнув, Эл, сын Келли Коул и Гарри Гранта начал читать стихотворение: Александр Сергеевич Пушкин Из поэмы "Руслан и Людмила У лукоморья дуб зелёный; Златая цепь на дубе том: И днём и ночью кот учёный Всё ходит по цепи кругом; Идёт направо - песнь заводит, Налево - сказку говорит. Там чудеса: там леший бродит, Русалка на ветвях сидит; Там на неведомых дорожках Следы невиданных зверей; Избушка там на курьих ножках Стоит без окон, без дверей; Там лес и дол видений полны; Там о заре прихлынут волны На брег песчаный и пустой, И тридцать витязей прекрасных Чредой из вод выходят ясных, И с ними дядька их морской; Там королевич мимоходом Пленяет грозного царя; Там в облаках перед народом Через леса, через моря Колдун несёт богатыря; В темнице там царевна тужит, А бурый волк ей верно служит; Там ступа с Бабою Ягой Идёт, бредёт сама собой, Там царь Кащей над златом чахнет; Там русский дух... там Русью пахнет! И там я был, и мёд я пил; У моря видел дуб зелёный; Под ним сидел, и кот учёный Свои мне сказки говорил.5 Наступила полное молчание. Короткая пауза через мгновение перешла в бурные овации. Все повскакивали с мест и бросились обнимать и целовать юного Эла. Эл, утопая в жарких объятий старых добрых друзей папы, Гарри Гранта, и мамы, Келли Коул, был счастлив. Он смеялся, и из его голубых глаз брызнули слёзы любви и счастья к своему отцу и своей матери, к их весёлым, жизнерадостным друзьям счастливой юности, пронизанной насквозь яркими лучами полуденного солнца на миг застывшего в высоком светло-голубом небе этого прекрасного и лучезарного мира вечности. © Copyright: Илья Беляев 2, 2017 Свидетельство о публикации №217020301912 Примечания 1«На сносях» – на сносях (прост.) - о беременной женщине: скоро родит, дохаживает последние дни беременности. С.И.Ожегов, Н.Ю.Шведова. Толковый словарь русского языка. прост. о состоянии беременности (часто в сочетании с глаголами быть, находиться, ходить, дохаживать). Заметно было, что она опять на сносях. А. В. Амфитеатров, «Мечта», (из сборника „Бабы и дамы“), 1893 г. (цитата из Национального корпуса русского языка, см. Список литературы) прост. о последнем периоде, последних сроках беременности. Затем Константинов собирается уйти из деревни, требует, чтобы за ним следовала жена, но она беременна, на сносях, и может родить на дороге; муж, однако, никаких резонов не принимает. Г. И. Успенский, Письма с дороги, 1887 г. (цитата). 2слова Юлия Кима, музыка Владимир Дашкевич. 3Колыбельная. Слова: М. Исаковский, музыка М. Блантер. Исполняет: Анна Герман. 4«…твой сладостный сон» – здесь сон представляет собой инверсию пространства времени двух миров главных героев. Грант и его сын живут в земном мире, а Келли жена Гранта и мать Эла живёт в мире параллельной креольской Вселенной, в которой время течёт очень медленно. Один год жизни в креольской Вселенной равен 827 земным годам. инверсия, (латин. inversio - переворачивание) (лингв., лит.). Перестановка слов, нарушающая обычный порядок их в предложении; конструкция с обратным порядком слов, напр. Унылая пора! очей очарованье (вм. очарованье очей)! Пушкин. ... Толковый словарь Д.Н.Ушакова В данном конкретном случае речь идет о пространственно-временном континууме сна. Пространственно-временной континуум сна здесь представлен, как образ перехода или портала, с помощью которого Эл может проникать с помощью инверсии пространственно-временного континуума, соединяющего две Вселенной из земного мира нашей Вселенной в мир Вселенной Креола. 5А. С. Пушкин. Из поэмы «Руслан и Людмила». Рассказ задуман в июле 2013 года. Написан ноябрь 2013 года – 03 февраль 2017 года