Кровавый дождь.

Свет. Желтоватый, пугающий, неестественный, он с трудом просачивается сквозь белесый туман, который, кажется, укутал лес, словно саван. Деревья больше не шепчут, они стоят, неподвижные и скрученные, они выступают из тумана неожиданно, словно способны ходить, они тихо гудят и зловеще щелкают ветвями перед самым лицом. Девушка, зацепившись ногой за корягу, кубарем катится по земле. Ударившись и оцарапав руки, вскакивает. Не разбирая дороги, несётся сквозь кусты. Исцарапанное, избитое тело нещадно болит, но времени на то, чтобы остановиться, да даже хотя бы просто проверить, в каком состоянии её тело, нет. Она бежала все дальше и дальше в лес, мимо деревьев, холодный воздух разрывал ей легкие. Она одна, а вокруг нее — окутанный туманом лес. Ей страшно, по-настоящему страшно, ей хочется закричать, но в горле пересохло, она не может выговорить ни звука — только шепчет. Страх гонит ее прочь, в глубину леса. «Бегу, ну и ладно» — такие немного обречённые мысли проносятся в её голове. А сзади в это время всё ближе и ближе подбирается ужас. Его она заметила в первый же день. В тот раз обстоятельства сложились в её пользу, но страха она всё же натерпелась больше, чем когда-либо в жизни. С тех пор умение скрываться стало жизненно необходимым. Лес как будто помогал, укрывая её то поваленными деревьями, то разросшимся кустарником. За кратчайшие сроки, девушка научилась прятаться и замирать. Ждать и красться. А ещё научилась использовать свой страх. Теперь она не каменела, ожидая смерти подобно кролику перед удавом, она бежала, надеясь на спасение. Скорость этого человека, хотя вряд ли человека, поражала, но лес, как и прежде, помогал, отвлекая. Спустя некоторое время девушка почувствовала — он уже близко! Избавиться от него, и она будет спасена. Исследованная часть леса уже давно закончилась, был риск нарваться на других подобных тварей, нужно было возвращаться назад. Примерно такие мысли витали в прекрасной головке беглянки, но, в очередной раз оглянувшись, она не смогла удержать крика — он был прямо за её спиной. Черный плащ Сатклиффа и его алые волосы, цвет которых можно было сравнить со свежей кровью или красными розами, красиво развивались на ветру. Бензопила, которую он придерживал на плече, придавала ему более величественный и грозный вид. Его очки сверкнули. А акульи зубы, в полной безумия улыбке, выбивает из колеи, и девушка, не успев ничего понять, влетает в густой кустарник. Видимо, это и спасает ей жизнь, и встреча с жнецом всего лишь отпечатывается на её лбу хорошей такой шишкой. Пока девушка пытается придти в себя после удара, Грелль чуть нагнулся к ней, чтобы по-лучше рассмотреть. Всматриваясь в наполненные страхом глаза жертвы, он фыркнул, встал и начал заводить бензопилу. — Твоё время пришло, — хищно улыбнулся Сатклифф, и подняв бензопилу вверх, чуть не разрубил девушку пополам, но та опешила его, и уже быстро бежала в неизвестном ей направлении. Шинигами стоял на месте, опустив бензопилу. Он хитро улыбнулся, представляя, что сотворит с этой смертной. — Не стоит убегать от смерти, милая....— тихо проговорил он, оскалив свои зубы, и смотря в след бежавшей девушки. — Так будет только хуже. Она бежала не смотря под ноги, от чего несколько раз упала. Её коленки были изодраны до крови, руки были все в царапинах. Чем дальше она бежала, тем гуще становился лес, но её это не волновало. И уже через несколько мгновений, девушка резко останавливается, пытаясь отдышаться. Она оборачивается назад, и увидев, что никого рядом нет, облокачивается об одно дерево. «Неужели....неужели я правда смогла от него сбежать? Наверное судьба подарила мне второй шанс» — девушка глубоко вздыхает, прикрыв глаза. На секунду в её голове, появляется надежда на спасение. Но на долго ли?.... — Судьба подарила тебе смерть, — вдруг откуда ни возьмись появляется жнец, и будто прочитав мысли девушки, ехидно улыбается, сверкая безумным взглядом. От страха, она чуть-ли не падает на землю, но благодаря дереву удерживается на земле. Грелль всего лишь в двух шагах от неё. У девушки уже нет сил бежать, да и это бесполезно будет. Наверное это конец. Молить о пощаде тоже нет смысла, ведь перед ней сама смерть! — Зачем? —на глазах начинают появляться слёзы, она не в силах воздержаться. — Я не хочу умирать сейчас! Не надо, прошу! Моя жизнь только наладилась, я не хочу всё потерять! — девушка уже срывается на крик, что явно начинает раздражать жнеца. Но он обожает слушать такие речи, перед гибелью своих жертв. И поэтому Грелль решает не много помедлить с уничтожением этой смертной. — Не спрашивай зачем я это делаю, вам же, людям, нравится жить, страдать, любить....— последние слова, Грелль проговорил с мерзостью в голосе. — Сколько мне еще смотреть на вас, жалкие людишки? Сколько мне провожать вас в мир иной? Сколько смотреть в ваши пустые лица, заходящие в рай, и изуродованные болью, отправившихся в ад? Нет, мне вас не жалко, просто противно уже. Когда-то было иначе. Ваши души не были такими тяжелыми, тесными и темными, от вас не исходило запаха гнили. — практически с каждым словом, жнец подходил всё ближе к девушке. Сейчас в его глазах было столько ненависти, что даже на секунду девушке показалось, что это существо может устроить конец света. В каком то смысле она понимала всё сказанное Греллем. Но только не могла понять, как это всё относилось к ней. Ведь она была не такая, а совсем даже наоборот...Чистая светлая, радовалась чуть-ли не каждому моменту своей жизни. — Но.....Причем здесь я? — девушка медленно отходила от него всё дальше и дальше, а тот, наоборот, прибавлял к ней шаг. — Знаешь, из-за вас я привык к грязи, и даже не представляешь, какое чувство прошивает все мое существо, когда я забираю кого-то, более менее чистого. — выражение его лица уже сменилось на более спокойное, что слегка удивило девушку. — Вы не поймете меня, и мне вас не понять. У вас есть свобода жить, а у меня только обязанность сопровождать вас в потусторонний мир. Я не могу вырваться из круга грязных душ, а вы сами превращаете свою жизнь в ад. Девушка сглотнула и резко остановилась, жнец приблизился на опасное расстояние к ней. «Рабов к раю не пускают!» — мысленно подумала она, смотря в глаза жнецу. Таких все же мало, тех, которые уверенны в том, как прожили жизнь. — А ты лично уверена? Что же почувствуешь, когда я приду к тебе, наклонюсь и поцелую? Думала ли ты, какой я? Знаешь, каким будет выражение твоего лица, а какое последнее слово? Будет ли кто-то плакать по тебе? Как много людей вспомнят о тебе через десять или даже двадцать лет после смерти? Не думаю, что ты знаешь ответы на эти вопросы, а значит ты еще не готова ко встречи со мной. Её сердце бешено стучало, ноги дрожали, а из глаз текли слезы. — А вдруг всё не так, и может быть я даже готова умереть... Жнецу уже стали надоедать эти бессмысленные разговоры. Ухмыльнувшись, он резко прижал девушку к себе, и впился грубым поцелуем. Она не ожидала такого поворота событий, но почему-то отрываться от него не хотелось, и поэтому стояла неподвижно, сдерживая слёзы. Шинигами кусал её губы до крови, и девушка ощущала во рту кровь. Свою кровь. Грелль словно обезумел. Его руки дёргали волосы, ногти сдирали кожу с шеи. Девушка уже начала сопротивляться. Язык и губы мучителя полностью закрывали доступ к кислороду. Краткие, судорожные вдохи не давали возможности лёгким работать в полную силу, и удушье время от времени подкатывало к её горлу. Голова кружилась, промежутки между ударами сердца становились всё меньше и меньше. Ещё несколько минут, и она потеряет сознание. Но через секунду, жнец резко отрывается от девушки, тем самым, давая ей возможность получить воздух. В этот же момент, она почувствовала, как что-то капает на неё. Девушка взглянула вверх и увидела алые капли, падающие с неба. — Дождь из крови несчастных погибших. Мертвецы, льющие свои кровавые слезы на тех, кто остался на земле. — Грелль как-то странно улыбнулся и закрыл глаза, подставляя лицо кровавым каплям. Зрелище было необычное, слегка страшное… Она зажмурилась, сославшись на свои несчастные усталые нервы. Ведь такого просто не может быть… Кровавый дождь… Она ожидала того, что это, мягко говоря, повергнет её в шок, или на худой конец вызовет сильное отвращение… Но эти ожидания не оправдались. Она не почувствовала ни отвращения, ни холодного ужаса. Ничего. — Может...отпустишь меня? Я же ни в чём не провинилась.— неуверенным тоном, произнесла она. Грелль устало поднял свой взгляд на девушку, и заводя бензопилу, покачал головой в разные стороны. — Я – смерть. Не мне о таком рассуждать. Я не должен сомневаться, я не должен медлить и зацикливаться над каждым умершим. Одним взмахом бензопилы, аловолосый разрубил тело девушки пополам. Кровь была повсюду. На земле, на деревьях, на жнеце. Грелль, рассматривая кровавую картину, тихо посмеялся — Это вы должны думать обо мне, бояться меня, представлять в своих худших кошмарах. Кровавый дождь полил ещё сильней. Шинигами засмеялся безумным смехом. — Да! Пусть этот скучный, серый мир окрасится в прекрасный алый цвет! —громко смеясь, жнец весело размахивал бензопилой, и вскоре он скрылся в глубине леса.