Операция «Устранить Грейнджер»

Драко битый час сидел на неудобном стуле, с отсутствующим видом выслушивая отповедь чиновника. Он знал, что виноват — не сдержался. Надо было, как законопослушный гражданин (причем иностранный!), запомнить приметы подозрительной личности и сообщить в Аврорат. А после, вероятно, с чувством выполненного гражданского долга отправиться на ужин. И уж точно не бросаться в погоню самому с палочкой наперевес, как какой-нибудь чокнутый Поттер. Но когда в толпе в центре Софии на долю секунды мелькнуло знакомое лицо, Драко словно с цепи сорвался. Пэта Маккинли разыскивали по всей Британии по подозрению в пособничестве Волдеморту. У Малфоя подозрений не было — он точно знал, что Мерзкий Пэт, как за глаза называли колдуна в кругу своих же, был Пожирателем смерти, не раз участвовавшим в пытках и убийствах. Более того — именно этот ублюдок держал палочку у горла его матери, нагло прижимая женщину к себе грязными руками. Тогда шестнадцатилетний Драко бросился на него прямо с голыми руками, чем, видимо, развеселил Темного лорда, воздвигшего между готовыми схлестнуться в неравном бою мужчинами магическую стену. К счастью, Нарцисса тогда отделалась испугом и чередой кошмаров, иначе Малфой-младший все-таки совершил бы убийство. После слизеринца в приказном порядке отправили в Хогвартс, Люциус сумел-таки подобрать сопли и впредь оберегать жену, а в кутерьме решающей битвы, когда стало понятно, кто победил, Маккинли бежал. Его, как и многих других, объявили в розыск. Мракоборцы тогда первым делом зарыли границы и методично перерывали все вонючие норы, где могли прятаться преступники, но, похоже, кое-кто сумел удрать. И вот они встретились: Малфой хищно оскалился, представляя, как его враг корчится сейчас от боли в застенках Аврората Болгарии — мерзавца сразу повели на допрос, надеясь получить ценную информацию о других Пожирателях, пока те не прознали о поимке одного из своих. Но Драко таки успел его зацепить «Режущим» и от души приложил «Ступефаем» о каменную мостовую. — Драко, ты вообще меня слушаешь? — Виктор Крам, бывший легендарный ловец сборной Болгарии по квиддичу, а ныне заместитель главы Отдела магического правопорядка, наконец обратил внимание, что разоряется впустую. — Да, да, я ужасный турист, — покаянно покачал головой блондин. — Ты идиот. Мерлинова борода, ты хоть представляешь, как тебе повезло? Затеять магический поединок средь бела дня, при большом скоплении маглов — ты нарушил десяток законов! Это даже не экстрадиция, это куда хуже! Может, у вас и принято разбрасываться заклинаниями на Трафальгарской площади, но здесь — нет. Если бы он не находился в международном розыске по подозрению в совершении особо тяжких преступлений, если бы наш отдел не сотрудничал с коллегами из Лондона, если бы, в конце концов, я не был твоим другом, не арестовавшим тебя, несмотря на инструкции, у тебя были бы очень, очень большие проблемы. — Но повезло же, — Малфой остался невозмутим. Впервые за долгое время он чувствовал, что совершил по-настоящему правильный поступок, и, возможно, груз его вины стал чуть меньше. Болгарин устало вздохнул, смирившись. Малфоя не прошибить. Ну да ладно, в конце концов, победителей не судят. Хотя это не повод нарушать правопорядок в его стране! — Виктор, я правда очень тебе благодарен. Но давай уже закончим эту отповедь и пойдем выпьем. Крам не мог не признать, что идея хорошая. И хоть и был возмущен отсутствием даже тени раскаяния на лице товарища, кивнул, первым направляясь к двери. Остается надеяться, в «Хмуром гиппогрифе» в этот час найдется тихое местечко для двух усталых мужчин и бутылки хорошего скотча. А утром Малфой отправится на родину. *** — Кстати, — пробормотал Драко, уже протискиваясь к столику у небольшой жаровни, заполненной свежими поленьями, и прерывая очередной виток заунывного перечисления пунктов и подпунктов нормативных актов, которые ему довелось нарушить сегодня, — я тут понял, кого ты мне напоминаешь своей… педантичностью. Усилием воли Малфой все-таки заменил подходящий случаю эпитет «занудством» на более дипломатичный аналог. Обидеть Крама не хотелось. Первые годы после войны дались Малфою очень тяжело: их с матерью оправдали (Драко был уверен, что не обошлось без святой парочки Поттер-Грейджер), но Люциус загремел в «Азкабан», фамильная честь была запятнана, счета в «Грингротсе» заметно убыли, а положение в обществе сильно пошатнулось. Нужно было всеми силами восстанавливать утраченное, но Драко был совершенно раздавлен чувством вины и собственной ничтожности. К счастью, Нарцисса тогда предложила спасительную идею заняться бизнесом за рубежом, где Вторая магическая война была по большей части мрачной историей на страницах газет. Так Драко оказался в Бельгии, а потом и в Болгарии, где неожиданно столкнулся с как раз закончившим спортивную карьеру и подавшимся в чиновники Крамом. И еще более неожиданно обрел в его лице сначала хорошего приятеля, а затем и друга. Сейчас, спустя почти шесть лет, Малфои снова добились былого величия, и отношениями с изрядно продвинувшимся по карьерной лестнице Виктором он дорожил исключительно из личных соображений. Хотя не мог не признать, что иногда высокопоставленные друзья действительно выручали. — Ну и? — добродушно поинтересовался болгарин, принимая от официантки долгожданную бутыль. Драко сноровисто подвинул бокалы, блаженно выдохнув, когда их стала наполнять янтарная жидкость с так необходимым сейчас градусом. — Гермиону Грейнджер — она точно такая же заноза в заднице. Малфоя даже легка передернуло. С этой особой он сталкивался, к счастью, нечасто: мисс-самый-молодой-помощник-министра-магии была въедлива до зубовного скрежета и внимательна до ходивших повсеместно слухов об абсолютной легилименции, то есть той самой мифической телепатии, от которой невозможно закрыться. Иногда Драко в это даже верил: от ее внимания не укрывалось, кажется, ничего, и стоило этой… ведьме прознать об удивительно быстром получении разрешения на строительство или о других деликатно проворачиваемых Драко манипуляциях, как эта милая особа превращалась в разъяренную мантикору. И ее не волновало, что формально Малфой не нарушает закон — Грейнджер хватало малейшего отступления реальности от идеалистичной картины в ее голове, чтобы впасть в бешенство и вытрясти из Малфоя всю душу. После этих «милых встреч» в министерстве Драко неизменно навещала мигрень. В такие дни он даже сочувствовал Поттеру и Уизли — страшно подумать! — годами общающихся с этой мегерой. Когда же долго не было повода пересечься, он готов был признать, что пикировки с Грейнджер привносят в его жизнь приятною остроту. Но стоило ей снова встрять (а она делала это каждый раз), выедая Драко мозг чайной ложечкой, и он проклял бы любого, найдись сумасшедший напомнить его же недавние мысли. — Миона? — Виктор наоборот расплылся в радостной улыбке, не заметив, как скривился от воспоминаний его собеседник. — Как у нее дела? — «Миона», серьезно? Я лично видел, как она едва не загрызла своего дружка Уизли за такое. — Что ж, приятно быть на особом положении, — Крам усмехнулся, вновь наполняя бокалы. Со времен памятной (и увы, не только приятными событиями) поездки в Хогвартс он подтянул английский и больше не испытывал трудностей с произношением ее имени, но по старой привычке называл ее так. Иногда даже в письмах. К сожалению, их переписка через несколько лет сошла на нет. Виктор тогда был серьезно расстроен потерей столь интересного собеседника, да и чего греха таить, холодностью девушки. Позже он узнал, что в то время Гермионе с друзьями пришлось скрываться от преследователей. Обиду он больше не держал, но и повода возобновить общение не представилось. — Так как она? Опустошивший уже третий бокал Драко почувствовал, как напряжение дня начинает наконец отпускать его, ослабил галстук и откинулся на спинку стула. Почему бы не перемыть кое-какой стерве косточки? — О, великолепно! Разве могли быть сомнения, — его голос сочился сарказмом, но Драко не мог не признать, что наравне с раздражением Грейнджер вызывает восхищение. — Героиня войны, самый молодой помощник министра в истории, главная зануда всея Британии и первая невеста магического общества страны. Серьезно, — он кивнул, заметив удивление друга. Опасно покачнувшись на стуле, Малфой снова наполнил бокал. Мерлиновы кальсоны, не стоит так быстро напиваться. Хотя… плевать. — Так о чем мы? Ах да, красотка Грейнджер. Ну, то есть все с чего-то так решили: от поклонников нет отбоя, ее приемная выглядит как дракклова оранжерея. Розы, охапки пионов — нет, ну скажи, идиоты? А лилии, говорят, она сразу велит выбрасывать. Астория часто устраивала у них дома светские вечера, на которых Драко приходилось присутствовать, так что неволей он был в курсе всех самых горячих сплетен. Поговаривали, что на подпольном тотализаторе даже принимали ставки на то, кому отдаст свое сердце Железная мисс. Не опасайся Драко, что объект ставок узнает об этом и порвет всех причастных, он бы поставил пару галеонов на то, что та помрет старой девой. Да кто в здравом уме на нее позарится, с ее-то характером! Хотя… Виктор выглядел подозрительно заинтересованным. И в пьяном мозгу Драко Малфоя созрел план. *** Протрезвев и вернувшись в Англию (Драко не был уверен в последовательности), Малфой-младший старался лишний раз не светить своей аристократической физиономией, и визит в министерство малодушно переложил на помощника. Хотя его там, он был уверен, ждали: благодарность от главы мракоборцев за поимку опасного преступника и головомойка за едва не случившийся международный скандал от Грейнджер. Эта в-каждой-бочке-затычка мигом обо всем прознала, и Драко не требовалось обращаться к хрустальному шару, чтобы представить, как разъяренная ведьма набросится на него с упреками прямо в коридоре. Если так уж подумать, в Грейнджер не было ничего плохого: детские убеждения о чистоте крови Драко давно пересмотрел, а объективно она была чертовски умна, деятельна и даже симпатична (особенно, когда молчала). Он не мог не признать, что порядок, воцарившийся в административных делах министерства, во многом ее личная заслуга. Развивать бизнес в условиях, когда неповоротливый бюрократический механизм работает как часы, оказалось крайне удобно, и если бы не непробиваемость Грейнджер в вопросах, требующих деликатного подхода (и, чего греха таить, не всегда дотошного следования букве закона), и их последующие яростные стычки, Драко лично бы ставил за нее свечку — фигурально выражаясь, конечно. Но увы, она была неисправима: помощник вернулся задерганным и так затравленно сжался под тяжелым взглядом Малфоя, что тот даже пожалел беднягу, которому, очевидно, не посчастливилось столкнуться с Грейнджер и принять удар на себя. А потому от своего плана Драко отказываться не собирался. — Астория, дорогая, — он обернулся к жене, читающей в кресле у окна. — как ты смотришь на то, чтобы устроить благотворительный прием? Девушка тут же оживилась — нечасто ее любящий уединение муж предлагает такое. *** — Малфой, что это за шутки? — возмущенный возглас не хуже острой шпильки вонзился в спину. Драко остановился и резко развернулся на каблуках, заставив волшебницу от неожиданности отскочить. Но ей потребовалось не больше секунды, чтобы взять себя в руки и теперь уже буквально ткнуть его тонким пальцем в грудь. — И тебе не хворать, Грейнджер, в чем дело? — Драко старался сохранять невозмутимость, хотя вид растрепанной и раскрасневшейся, словно она неслась к нему с другого конца просторного атриума, Гермионы одновременно забавлял и по привычке вселял ужас. Хотя в этот раз он точно был ни в чем не виноват! — Приглашение. В Малфой-Мэнор. Это какая-то неудачная шутка? — С чего бы? Мы устраиваем благотворительный вечер — очередной, заметь. Будет вся верхушка министерства, и я полагал, тебе по должности не впервой посещать такие мероприятия. Гермиона поморщилась и рассержено смахнула упавшую на лицо прядь, наконец перестав дырявить костюм Драко. Искусно завуалированная шпилька попала в цель: она ненавидела официальные приемы, куда их с Гарри и Роном таскали вот уже почти шесть лет, и проклятый хорек наверняка знал об этом. Решив по такому поводу пренебречь приличиями, волшебница молча развернулась и направилась к лифтам. Вслед донеслось безукоризненно вежливое и оттого еще более саркастичное прощание Малфоя. Спустя пару часов за обедом Гермиона жаловалась на жизнь Гарри. — Нет, ну ты представляешь: звать меня в это кошмарное логово, чтоб ему провалиться, да еще и с видом «а что в этом такого»?! — она раздраженно махнула рукой с зажатым в ней сэндвичем, едва не обсыпав Гарри салатом. Поттер с улыбкой пододвинул смутившейся подруге тарелку. — Ну, в одном он точно прав — в благотворительном приеме нет ничего такого. Я видел список гостей, там будет даже Кингсли, так что и нам придется. Хотя я бы тоже предпочел провести вечер по-другому. После капитуляции лучшего друга Гермионе оставалось только трагично вздохнуть и допить горький, как ее судьба, кофе. *** Пятничным вечером в особняке Малфоев и впрямь собрался весь свет магической Британии. К тому же так удачно совпало, что именно в это время Туманный Альбион посетили представители дружественных европейских государств, разумеется, также приглашенные. В большом бальном зале кружились в танце, дегустировали изысканные закуски и коллекционные вина, степенно переговаривались и беззаботно сплетничали по меньшей мере две сотни человек. Под потолком парили свечи, отражаясь в высоких витражных окнах, звучала музыка. Малфой обвел взглядом собравшихся волшебников, с волнением отыскивая каштановую гриву. «Только бы пришла, только бы пришла». Драко не смог бы смириться с тем, что его блестящий план сорвался из-за взбалмошности этой невыносимой выскочки. Двери в очередной раз отворились, и Малфой облегченно выдохнул: облаченная с изящное платье винного цвета и злая, как голодный низзл, Гермиона Грейнджер обреченно огляделась и, нацепив приветливую улыбку, шагнула в зал. Довольный Малфой вернулся к общению с высокопоставленными гостями — хоть в чем-то от приемов был толк! — краем глаза поглядывая за ведьмой. Гермиона как раз совершила круг почета по залу, приветствуя коллег, махнула скучковавшимся у окна друзьям, мол, сейчас подойду, и решительным шагом направилась к столику с напитками. Задумчиво выбирая между прохладным шампанским, способным, возможно, слегка охладить ее возмущение, и любимым красным вином, девушка бочком передвигалась вдоль ряда бокалов — пока не столкнулась с другим гостем. Гермиона виновато ойкнула и резко развернулась, угодив в гостеприимно распахнутые объятья… Виктора Крама. Она так и стояла, застыв, в теплом кольце его рук, завороженно глядя на старого друга. А тот, разглядев пойманную девушку, тепло улыбнулся, сменив спасительные объятья приветственными. — Миона, какая приятная встреча! — болгарин со смесью любопытства и восхищения рассматривал повзрослевшую с их последней встречи и еще больше похорошевшую волшебницу. Та в свою очередь задержала взгляд на его лице: вертикальная морщинка между бровей, придававшая подростку из Думстранга необычную для его возраста суровость, кажется, стала глубже, темно-карие глаза под пушистыми ресницами все также лучились теплотой, а уголки губ подрагивали в сдерживаемой улыбке, которую она помнила по долгим прогулкам вокруг Черного озера, когда, отойдя подальше от любопытных глаз, они вволю смеялись, делясь забавными историями из школьной жизни. — Виктор… — потрясенно и вместе с тем счастливо выдохнула девушка, целуя довольно рассмеявшегося мужчину в чуть колючие щеки. Подождите-ка, с каких пор она здоровается по-французски? Гермиона смутилась собственного порыва и поспешила заболтать неловкую, как ей показалось, ситуацию. — Как я рада тебя видеть! Что ты делаешь в Британии?.. *** К своему стыду, Драко так увлекся обсуждением перспектив европейского финансового рынка, что чуть не проворонил спектакль, который сам же и срежиссировал. Случайно оглянувшись, он заметил вальсирующую пару: выглядящая особенно миниатюрной на фоне своего партнера волшебница счастливо смеялась над чем-то, что довольный болгарин рассказывал, склонившись к обрамленному пышными прядями ушку. И судя по тому, как бережно Виктор держал девушку в объятьях, долг можно было считать возвращенным. — Крам?! Серьезно, опять? — к Драко неслышно подошла гриффиндорская троица, на этот раз состоящая из четы Поттеров и Рона Уизли. Рыжий потрясенно уставился на колоритную парочку. — Гениально, правда? — самодовольно усмехнулся Малфой, делая глоток шампанского. Его успех определенно стоит отметить. — Это ты что ли подстроил? — проявил сообразительность Поттер. Дождавшись благодушного кивка от довольно щурящегося Малфоя, резко развернулся к нему. — Идиот! А ты подумал, что будет, если он увезет ее в Болгарию? Мгновение Драко не понимал, что в этом может быть, кроме хорошего, и почему на его светлую, во всех смыслах, голову сыплются претензии. А затем осознал, какой бардак в министерском документообороте начнется без контролирующей каждый чих своих подчиненных Грейнджер. В ужасе от представленного он перевел взгляд обратно на танцующих. Пары в зале уже не было... — Но гениальный же, — потерянно пробормотал Малфой.