В Азкабане всё только начинается

Октябрь, 1996. Выбежав из библиотеки, Гермиона понеслась в туалет плаксы Миртл, где дала волю слезам. Как Рон мог произнести такие несправедливые слова, как мог… Она плакала ещё некоторое время, потом эмоции притупились, а на смену им пришли размышления. Ведь Григорий её интересовал. Не как парень, нет, с ним было интересно поговорить, обсудить магический мир и разделы магии. Прекратить общение с Ледумом значило бы, только подтвердить правоту Рона, своим поведением подписаться под его словами. Нет, на такое она пойти не готова. Пусть Рон поймёт, что был неправ. Как он, кстати, собирается выполнять задание директора Дамблдора, если уже подпортил отношение с Ледумом? Сейчас девушке не хотелось думать об этом, сейчас хотелось как-то проучить Рона, чтобы тот осознал собственную неправоту. Показать, какой Ледум хороший? Вряд ли Рон это оценит. Узнать у Рона, что думает про этого слизеринца директор Дамблдор, с которому тот должен был зайти? Разговаривать с Роном не хотелось. Этот слизеринец не оскорблял её, всегда был вежлив и дружелюбен, что не характерно для представителей этого факультета. Он мог оценить её знания и ум, которыми на Гриффиндоре только пользовались. «Да будь, что будет! Просто продолжу общаться с Ледумом и всё!» — яростно подумала Гермиона.

***

В этот раз Гермиона не стала задавать уже ставший привычным вопрос, а сразу уселась рядом с Григорием. Тот поднял глаза от очередной книги, наложил заглушающие чары и произнёс: — Привет. Как ты? — Привет, Грегори. Всё хорошо, правда, не беспокойся. — Ну если так… Мне надо с тобой поговорить. И не здесь. Григорий всё-таки решился. Дольше тянуть — только оттягивать неизбежное, ведь всё равно придётся ей рассказать. Почему бы не сделать это сейчас? До отбоя оставалось ещё три часа, так что времени должно хватить с избытком. — Хорошо. — Идём на восьмой этаж. Они вышли из библиотеки и прошли к Выручай-комнате. Её наличие не должно было стать для Грейнджер сюрпризом, так они уже успели побывать здесь в начале пятого курса, это Григорий вытащил из памяти Гарри. Так что от моря вопросов о сути комнаты он был избавлен, и на том спасибо. Григорий сам прошёл вдоль стены, и комната приняла вид чего-то вроде факультетской гостиной без флагов и цветов факультета. Просто уютная комната в коричневых тонах, с креслами у камина, в котором потрескивал огонь. Они уселись в кресла и Григорий рассудил, что пришло время начинать… — Гермиона, постарайся реагировать спокойно, пожалуйста. — Дождавшись её кивка, парень продолжил: — Но перед тем, как я продолжу, тебе нужно будет поклясться магией, что ты ни словом, ни действием не сообщишь или намекнёшь другому о том, что я тебе скажу. Ты готова? Что ей оставалось. Своей речью и всей секретностью предполагаемого разговора Ледум уже разжёг любопытство девушки. Он вряд ли мог навредить ей словами, так что Гермиона ничего не потеряет. Когда с клятвой было покончено, Григорий произнёс нечто шокирующее: — Не люблю долго ходить вокруг да около, поэтому скажу сразу: я — Гарри Поттер. — Увидев, что Гермиона во все глаза уставилась на него, но не завалила кучей вопросов, видимо, дар речи потеряла, Ледум продолжил: — В это сложно поверить, поэтому ты можешь задать вопросы, ответы на которые знаем ты и я. Григорий не просто так это сказал, ему не хотелось клясться магией, так как результат был непредсказуем. Можно было только гадать, что будет, если он произнесёт: «Клянусь магией, что был Гарри Поттером». Он, конечно, был, но только в Азкабане. Как это воспримет магия, проверять не хотелось. Поэтому он решил отделаться безобидными словами. — Что мы делали в конце третьего курса? — Гермиона задала этот вопрос безжизненным тоном, всё еще не решаясь поверить, ощутить радость от воссоединения с дорогим другом. — Много всего случилось. Думаю, ты про то, что мы с тобой спасли Сириуса Блэка. — С помощью чего? — Хроноворота. И так далее… Вопросы так и сыпались из Гермионы, а Григорий на них терпеливо отвечал. Всё-таки прошедшие четыре с небольшим курса были богаты на события, известные только маленькой группе людей. В конце концов, девушка не выдержала и бросилась к Григорию, который спешно поднялся, и заключила его в объятиях. Девушка опять не сдержала слёз. Только в этот раз слёз радости и облегчения. Парень верно ответил на все вопросы, внешне напоминал Гарри, к тому же поручение директора… Теперь всё встало на свои места. — Тише, тише, Гермиона, — сказал Ледум, успокаивающе поглаживая её по спине. Когда первое потрясение прошло, на Гермиону накатила злость. — И ты ничего мне не сказал? И Рону тоже? И ещё поступил на Слизерин… — гневно выпалила она, ударив маленьким кулачком в грудь стоящего перед ней парня. — Я проверял, догадаетесь ли вы. Но Рон даже не приблизился к разгадке, а вот ты почти докопалась до правды, — польстил ей Григорий, хотя сам не знал, в какую бы сторону стала рыть оказавшаяся в тупике девушка, ведь нужной информации не было в книгах или газетах. — А директор Дамблдор? Он догадался? — Да, у нас уже состоялся разговор на эту тему. — Это хорошо. Гарри, ты расскажешь о своём заключении в Азкабане и как оттуда выбрался? Ой, это, наверное неприятно вспоминать… — затараторила Грейнджер. — Больше не называй меня Гарри. Я теперь для всех Грегори, — холодно произнёс он, заставив девушку невольно отшатнуться. Клятва не дала бы ей так сказать, но перестраховаться никогда не помешает. Сказав это, он поведал о заключении и побеге. Ледум придерживался версии с подкупом охраны, которую рассказали Снейпу. О пластической операции тоже пришлось рассказать... Как и о сдаче СОВ и поступлении. Григорий также упомянул, что сильно изменился за это время. Общение с дедом не прошло даром, парень теперь был обучен этикету и приобрёл аристократические замашки. Оставалось только надеяться, что это объяснит сильные изменения в характере, которые близкий к Поттеру человек точно заметит. Быть таким же наивным простаком, как Гарри, Григорий не собирался. Они проговорили очень долго, время близилось к отбою, на что обратил внимание Ледум. Девушка нехотя попрощалась и пошла к себе. У неё было ещё столько вопросов, которые она не успела задать, но любопытство пока затмевала радость от обретения считающегося погибшим друга.

***

Наутро на тумбочке у кровати Григория лежало письмо от Лорда Ледума. Меланис сообщал, что переговоры с мастерами по душам все ещё идут. Но это было не так важно. Лорд Ледум хотел узнать, что Григорий думает о сёстрах Гринграсс, как о девушках и о будущих жёнах. Да, Лорд Ледум писал, что помолвка с одной из сестёр Гринграсс возможна, и для Григория такая партия очень желательна, так как родство с Гринграссами будет очень полезно роду Ледумов. Даже не просто желательна, Меланис настоятельно рекомендовал согласиться и приводил кучу аргументов, чем немало удивил Григория. Решив не тянуть с ответом, он написал, что обе сестры уже помолвлены, младшая — с Малфоем, старшая — с Ноттом, и он бы не хотел себе таких врагов, которые будут мстить за оскорбление. И вообще он с Гринграсс не общается, хоть они и на том же факультете.