Скользя на грани любви. Верь в мечту...

- Ты всего лишь ребенок, Катерина. Ты многого не понимаешь… Развернувшись, он пошел в обратном направлении, не обращая внимания на мои крики. - Нет, вернись, пожалуйста, я сделаю все, как ты захочешь! Вернись!... Я попыталась догнать его, но со всех сторон меня окружал этот ненавистный туман, который скрывал его от меня. Ноги словно вросли в землю, все тело было окутано какой-то непонятной невесомостью, которая не давала шевельнуться. Каждый вдох причинял неимоверную боль, словно меня душили. Вскрикнув, я села в постели. Кошмар, это был всего лишь кошмар! Те же знакомые светло-лавандовые обои на стенах, драп на занавесях цвета разбушевавшегося моря, те же милые побрякушки на прикроватном столике… Но что-то изменилось, и я никак не могла понять, что именно. Накинув на плечи махровый халат и подойдя к трюмо, я долго всматривалась в свое тусклое отражение в свете луны. Это все нервы перед чемпионатом. Распустив стянутые резинкой волосы. Я начала механически перебирать их щеткой – это всегда успокаивало меня. Но не на этот раз: отголоски кошмара все еще эхом отдавались в сознании. Заставив себя прилечь, я еще долго думала о моем сне. Концовка каждый раз была одна и та же, но с другим сюжетом. И каждый раз там был он. - Хватит! Думай о чемпионате! – приказала я себе, зажмурившись и перекатившись на другой бок. Рассвет я встретила мыслями о нем. От третьего лица: ****** Прозвучали последние аккорды, и Кэт услышала взрыв аплодисментов. На лед полетели цветы. Наклонившись, Кэтрин подняла букет роз. Она улыбнулась, в знак признательности взмахнула цветами и заскользила к выходу с катка, стараясь не выдать своей усталости. Умению скрывать свои чувства, как и многому другому, ее научил Деймон. – Фигурное катание – это зрелище, – часто повторял он. – Катерина, ты всегда должна нравиться зрителям, это твоя работа. Но сегодня ее волновали не зрители, а судьи. Кэт легко завоевывала симпатии зрителей, которые выплескивали свое восхищение при каждом ее выходе на лед. Они всегда были на ее стороне, и она была им благодарна за поддержку. Она нуждалась в ней и сегодня, когда узнала, что Деймон не приедет на финальные выступления. Сидя в кресле, она нервно перебирала пальцами складки легкого серебряного спортивного платья, не отрывая взгляда от судей, находившихся на противоположной стороне катка. «Пожалуйста, пусть будет 5.7», – про себя молилась она. Высший балл – 6.0 – ставили в исключительных случаях, но в ее силах было приблизиться к заветному баллу вплотную. – Почему они медлят? – шептала она непослушными губами. – Потерпи еще немного, Кэт, – успокаивал ее тренер Аларик, хотя и сам он заметно нервничал. – Третий судья каждый раз опаздывает с оценками. – Аларик, или как его звали друзья Рик, похлопал ее по плечу, пытаясь подбодрить. – В конце концов, это же не вопрос жизни или смерти. «Для меня – это как раз вопрос жизни или смерти...» - подумала Кэт, теребя серебристую вышивку на рукаве платья. – Ведь одна неудача не сломит тебя, Кэт, правда?! – Рик сел рядом, обхватив ее за плечи. – Скажи это Деймону, – сухо ответила она и глубоко вздохнула. – Он не признает поражения, особенно на таких ответственных соревнованиях, как чемпионат США. – Верно. Но, скорее всего, он будет злиться не на тебя, а на меня. Я же твой тренер, и все упреки падут на мою бедную голову. За все годы, пока я с ним работаю, ни разу не слышал, чтобы он кричал на тебя. – Ему незачем было это делать. Деймону достаточно было посмотреть на нее своими серо-синими глазами, которые иногда бывали холоднее арктических льдов. Затем он переходил к разбору программы и делал это с такой язвительностью, что Кэт охватывала ужасная неуверенность в своих силах. Раньше он был мягче с ней. Но с тех пор, как она выиграла юношеский чемпионат, он превратился в безжалостного деспота. На табло загорелись оценки за технику, и она услышала вздох разочарования, пронесшийся по рядам зрителей. Кэтрин торопливо подсчитала очки и прикусила губу. Недостаточно высокие, чтобы поднять ее на вершину. – Подожди, не волнуйся, – сказал Рик. – Еще не все потеряно. Тебе же всегда за артистичность ставили выше. – Все равно может не хватить, – прошептала она едва слышно. На табло начали высвечиваться вторые оценки, еще более низкие, чем оценки за технику. Общий балл не выше 5.6. «Значит, я заняла всего лишь второе место», – обреченно подумала Кэтрин. Она проиграла. О Господи, что же скажет Деймон? Рик внезапно развернул ее лицом к себе. Ободряющая улыбка не сходила с его красивого лица, карие глаза были полны сочувствия. – Посмотри пока на меня, милая, – сказал он. – Через минуту ты успокоишься, но сама знаешь, как эти телекамеры любят подлавливать проигравших. Ты же не хочешь, чтобы все увидели твое состояние. – Не хочу, – понуро согласилась она. Деймон научил ее в любых ситуациях сохранять на лице улыбку, и он разозлится еще больше, если она раскиснет на глазах у публики. Внезапно тревогу и разочарование затмила вспышка гнева. Если он так хотел, чтобы она была чертовски хороша, то почему не приехал? Но она скрыла свои чувства за маской вежливости и ответила Рику ничего не значащей улыбкой. – Все в порядке, – сказала Кэтрин тихо. – Спасибо за защиту. – Она повернулась к телекамерам, и лицо ее было спокойным все те долгие минуты, пока она ждала церемонии награждения. Вместе с медалью ей достанутся и поздравления от ликующей Кэролайн, занявшей первое место. О Господи, почему это должно было случиться именно сегодня? Она весь год выигрывала все, что можно, а сейчас, только за месяц до Олимпиады, проиграла Кэролайн Форбс?! А она-то собиралась приехать в Вайоминг так, чтобы никто в спортивном мире не сомневался, что именно Кэт станет олимпийской чемпионкой. – Тебе пора, – мягко сказал Рик, слегка подталкивая ее. – Еще немного, и ты пойдешь в раздевалку и забудешь обо всем. Там в коридоре ждет спортивный комментатор, но я вытащу тебя из его лап через несколько минут. – Спасибо, Рик. Я знаю, ты сможешь это сделать. – Ее улыбка была полна искренней благодарности. Она выехала на лед к пьедесталу. Легкая и хрупкая фигурка двигалась с плавной грацией, которая в свое время сделала ее чемпионкой; голова в ореоле густых темно-каштановых волос, отливающих темным шоколадом, была гордо поднята. Спустя двадцать минут, когда Кэтрин в коридоре около своей раздевалки пыталась отразить вопросы журналиста, она уже не была так уверена в способности Аларика вытаскивать ее из сложных ситуаций. Она знала, что большинство спортивных репортеров ей сочувствуют, но Энди Стар был настойчивым и безжалостным, как хорек. Все попытки Рика, который стоял рядом, вырвать Кэт из его когтей оказались тщетны. – Мисс Пирс, последние два года вы были чемпионкой США, – начал Стар. – Неприятно, наверное, лишиться короны перед Олимпиадой? Наверное, теперь, когда осталось так немного времени, вы не позволите себе ни дня отдыха? – Он направил на нее микрофон, как пистолет. У Кэт возникло искушение дать этим самым микрофоном по его вытянутой слащавой физиономии. – Естественно, я огорчена, – ответила Кэтрин, сохраняя точно рассчитанную невыразительность голоса. – Но мои планы не зависели от того, какое место я бы заняла сегодня. В этом месяце я буду серьезно работать. – Что думает мистер Сальваторе по поводу вашего поражения? – спросил Стар. Его темные глаза впились в ее лицо, готовые обнаружить любые, даже самые незначительные признаки растерянности. – Я заметил, что его не было сегодня рядом с вами. Он уже знает, что вы больше не королева? – Понятия не имею, – ответила она холодно. – Мистер Сальваторе еще не звонил мне, поэтому я предполагаю, что он ничего не знает. Тем не менее, я уверена, что Деймон поддержит меня. – Поддержка – вот ключевое слово, – вкрадчиво заметил Стар. – Я знаю, что за последние годы Сальваторе потратил более двухсот тысяч долларов на вашу подготовку. Вложив столько денег, вряд ли он обрадуется второму месту. Он в вашем возрасте выигрывал все «золото», включая олимпийское. В состоянии ли вы жить по таким высоким стандартам? Кэт твердо посмотрела на него, сверкнув глазами. – Я – это я. На льду я соревнуюсь только с собой и не стараюсь подражать другим. Деймон Сальваторе – легенда в фигурном катании; не было и нет никого, кто мог бы с ним сравниться. Но это не означает, что я не могу найти свою собственную дорогу в спорте. – Почему тогда он не приехал на соревнование? – продолжал свои расспросы Стар. «Я и сама хотела бы это знать, – подумала Кэтрин, борясь с искушением прикусить губу, как она всегда поступала, когда была чем-то раздосадована. – Он так нужен мне именно сейчас…» – В последнее время у него прибавилось дел. Теперь он владелец контрольного пакета акций «Скайнет корпорейшн». Я уверена, что если бы он смог, то непременно бы приехал. – А вы собираетесь… – Вы должны извинить мисс Пирс, – перебил его Рик, открыл дверь раздевалки и втолкнул Кэт внутрь. – У нее был тяжелый день, да и самолет вряд ли будет нас ждать. – Он бросил взгляд на плоские золотые часы на запястье. – У нас не так много времени на сборы. – И он мягко, но решительно закрыл за собой дверь. Но не успел сделать и шага, как на него набросилась разгневанная Дженна. – Почему ты так медлил? – сердито спросила она. Подтолкнув Кэтрин к стулу, Дженна опустилась на колени и стала быстро расшнуровывать ее ботинки. – Мне ужасно хотелось вмешаться. Что это ничтожество Стар о себе вообразил? Если бы Деймон был здесь, ему не сошла бы с рук эта наглость. Она подняла взгляд на Кэтрин. – Тебя обокрали. Эта девчонка Форбс выглядела как… Кэт отрицательно покачала головой. – Ты не права. Она довольно неплохо выступила и вообще сильно прибавила с прошлого года. А я сегодня была не на максимуме своих возможностей, - Кэт взглянула на Рика, - и ты это знаешь. Он лениво вытянул перед собой ноги. – Согласен, я видел тебя и в лучшей форме. Ты выглядела немного скованной к концу. Но техника была тем не менее хороша. – Ну, и эта Форбс тоже не Павлова, – проворчала Дженна, не собираясь сдаваться просто так. Она сняла второй конек с ноги Кэт и начала массировать ступню. – Ты слишком напряжена. Разденься и дай мне поработать над твоими мышцами перед тем, как пойдешь в душ. – Нет времени, – вмешался Рик. – Ни на массаж, ни даже на отдых. Через два часа – последний самолет из Денвера в Мэн, а Деймон хотел, чтобы ты уже сегодня вечером была в гостинице в Парк-Валли. Она открыла глаза. – Тогда, конечно, мы будем делать так, как хочет наш хозяин и повелитель, – сказала она, и ее губы искривились в горькой улыбке. – Мы не осмелимся огорчить великого человека и не нарушим его планы ради нашего удобства. Рик медленно выпрямился и рассеянно провел рукой по каштановым волосам. – Так оно и есть. – Его карие глаза с золотистыми искорками были серьезными. – Все мы многим обязаны Деймон. Как ты не понимаешь, за все то, что он делает, он совсем немного просит? – Только послушание и служение ему двадцать четыре часа в сутки все триста шестьдесят пять дней в году, – с издевкой сказала Кэт. Господи, что она такое говорит? Ведь она всем обязана Деймону. Но резкие и обидные слова вырывались помимо ее воли. Рик и Дженна смотрели на нее с удивлением, и это только еще больше разозлило ее. – Ну что вы на меня уставились? Я что, совершила государственную измену? Объясните мне наконец, почему вы так боитесь его? – Я не боюсь Деймона. – Рик задумчиво смотрел на нее. – Полагаю, что и Дженна не боится. – Он явно принял какое-то решение. – Но, думаю, что ты боишься. Странно, но я никогда не понимал этого раньше. Почему, Кэтрин? Он всегда был очень добр к тебе. «Да, в течение последних двенадцати лет он потратил на мою подготовку двести тысяч долларов, – с горечью подумала Кэтрин, – не говоря уже о своем драгоценном времени. Я получала все, что могут дать деньги и власть. Все, кроме любви и внимания, но этим Деймон не баловал никого». Сейчас она вновь осознала, что всегда хотела от него чего-то большего, и отчаянно боялась, что никогда этого не получит. Телефон пронзительно зазвонил, спасая ее от необходимости отвечать, и Рик потянулся к трубке, своей усмешкой показывая, что понял ее маленькую хитрость. – Я отвечу. Вам лучше собираться, если хотите успеть в аэропорт вовремя. Зольцман, – сказал он в трубку. Голос его вдруг изменился. – Привет, Деймон. Кэтрин вздрогнула и быстро взглянула на Рика, пытаясь по выражению его лица понять, что говорит Деймон. – Да, она здесь. Позвать? – Очевидно, ответ был отрицательный, так как он потряс головой, когда Кэт сделала движение, чтобы встать и подойти к телефону. – Ну, она не прыгает от радости… Она понимает, что провалилась. Нам, наверное, придется связать ее, иначе в Парк-Валли она начнет тренироваться от рассвета до заката. – Рик надолго замолчал. Вдруг его брови удивленно поползли вверх. – Ты уверен? Нам придется изменить все планы на следующий месяц. – Во время еще одной долгой паузы Кэт почти расслышала язвительные нотки в голосе Деймона. – Хорошо. Я доставлю ее туда самое позднее к завтрашнему вечеру. Рик положил трубку и повернулся к Кэт. – Он видел соревнования по телевизору. И совсем не в восторге. Он велел забыть про Парк-Валли и как можно скорее возвращаться в Вирджинию. Он хочет, чтобы мы прилетели завтра в Вайоминг, а он пошлет Пита Драйсела с машиной встретить нас в аэропорту Ла-Гардия и отвезти домой в Мистик Фоллс. – Мистик Фоллс, – прошептала Кэтрин. Она не была там после того, как в пятнадцать лет выиграла юношеский чемпионат. В тот год изменилась вся ее жизнь. С того времени она больше не жила в Мистик Фоллс, а тренировалась на разных катках по всей стране. Деймон объяснял это тем, что для подготовки к соревнованиям ей надо было привыкать к незнакомым местам и становиться более независимой и уверенной в себе. Но Кэтрин знала, что причина изгнания из родного дома в другом. Деймон стал ее опекуном, когда ей было тринадцать, и, видимо, его тяготило ее постоянное присутствие. – Деймон действительно хочет, чтобы мы вернулись домой? – Так он говорит. Но не ожидай восторженной встречи. Он разговаривал довольно сурово. Но Кэтрин было все равно, как он говорил. Она едет домой, в Мистик Фоллс! К Деймону! * * * – Я никогда не видел тебя такой взволнованной. Просто светишься от радости, – пробормотал Рик с долей язвительности, не в силах справиться с тревожным настроением, когда увидел Кэтрин, нетерпеливо выглядывающую из окна. – Я соскучилась по дому… – бросила Кэтрин, стараясь не выдать своего нетерпения. «Сейчас все выглядит, как будто Деймон возвел высокие стены, чтобы скрыться за ними от окружающего мира» - подумала Кэт. Ее взгляд устремился на перегруженный архитектурными деталями большой дом на вершине холма. Старинный трехэтажный особняк был построен из розового кирпича, его стены были увиты плющом. Огромные окна так и манили зайти внутрь. Этот дом выставили на продажу сразу после гибели ее родителей в автокатастрофе, когда ей едва исполнилось тринадцать лет. Но зачем Деймон купил его? Тип дома, его атмосфера были чужды ему. – Ты, кажется, жила здесь до пятнадцати лет? – спросил Рик и тут же сам ответил на свой вопрос: – Конечно. Деймон дружил с твоими родителями и после их смерти он стал твоим опекуном. Они, наверное, были очень близкими друзьями, иначе он бы не решился с такой готовностью взять на себя ответственность за чужого ребенка. – Еще слабо сказано, – согласилась Кэт. Она-то знала, что педагогические таланты Деймона равны нулю. Обостренная детская интуиция подсказывала ей, что временами Деймон едва сдерживал свою неприязнь к ее родителям, которая грозила перейти в открытую враждебность. Как родители могли этого не замечать? Сейчас она думала, что ничему не стоило удивляться. Ее родителей интересовал только собственный комфорт и развлечения. Но поступок Деймона был просто необъясним. Когда он хлопотал об опеке, что еще, какие другие причины, кроме дружбы с ее родителями, могли сыграть роль? Почему она все время хочет докопаться до истинных причин поступков Деймона? Надо принять раз и навсегда: для Деймона не существует никаких законов и правил, кроме собственного желания. * * – Мисс Пирс? Меня зовут Элайджа Джонас, - мужчина отвесил легкий поклон, затем взял у Кэтрин пальто. - Мистер Сальваторе ждет вас в библиотеке. – Его тон был безукоризненно учтив, а манеры наводили на воспоминания о прошлом веке. – Он попросил меня направить вас туда немедленно, как только вы приедете. Я послал одну из горничных приготовить комнату, которую, насколько я понимаю, вы занимали раньше. – Тебя отправляют в одиночку сражаться с драконом, дорогая, – сказал Рик на ухо Кэт и повернулся, чтобы последовать за Элайджей вверх по широкой лестнице. – Увидимся за ужином. – Не позволяй ему слишком долго читать тебе нотации, – предупредила Дженна. – Только зря потратишь время и силы, а тебе нужно вздремнуть. Ты ведь так и не заснула в самолете. – Я передам Деймону ваши требования, – сказала Кэт с кислой миной. – Господи, защити меня! – На душе у нее было тяжело. Она улыбалась, но думала о том, как это похоже на Деймона: даже не дать ей возможности устроиться в своей любимой комнате, обойти дом, почувствовать дух Мистик Фоллс. Он сразу же вызвал ее, чтобы потребовать объяснений за вчерашний провал. Бросив быстрый взгляд на свое отражение в огромном до пола зеркале и поправив выбившийся из хвоста локон, она направилась по коридору к библиотеке. «Господи, – огорченно подумала она, – я выгляжу ужасно». Ее худое лицо казалось почти изможденным, а под темными глазами с очень длинными и густыми ресницами залегли лиловые тени. Совсем не та внешность, чтобы внушить уважение или хотя бы сочувствие, когда она встретится с таким самоуверенным человеком, как Деймон. Впрочем, даже в своей лучшей форме она могла противостоять кому угодно, только не ему. Она собралась с силами, на секунду остановившись перед дубовой дверью библиотеки. Ко всему прочему, у нее от страха засосало под ложечкой. В конце концов, не съест же он ее! Кэт подняла руку и постучала как можно более решительно. – Входи. Деймон сидел в огромном кожаном кресле около стола из красного дерева, который занимал середину комнаты. Ее опекун, как обычно, буквально излучал энергию. Он был одет, как всегда, в черное – черная батистовая рубашка с золотыми запонками, идеально выглаженные черные брюки, начищенные до блеска черные туфли. Черный цвет еще более подчеркивал его бронзовый загар и блестящие, очень темные волосы. Он посвятил спорту немало лет своей жизни, но и теперь, когда он закончил собственную спортивную карьеру, в его теле не было ни унции лишнего веса, а широкие плечи только подчеркивали все достоинства его прекрасной физической формы. Деймон посмотрел на Кэт, которая стояла в дверях и не решалась войти, и в его серо-синих глазах на мгновение появилось и тут же исчезло какое-то странное выражение. Он показал на глубокое кожаное кресло рядом со столом. – Садись, Катерина. – Странно, хотя все знакомые звали ее Кэтрин на американский манер или просто Кэт, Деймон, знавший ее чуть ли не с пеленок, продолжал называть ее полным именем, словно еще более отгораживаясь. - Я ждал тебя. Отодвинув стопку документов, с которыми он, видимо, работал до ее прихода, Деймон холодно и оценивающе оглядел ее: сначала его взгляд был прикован к ее длинной белой рубашке с черными крапинками и к длинному серому жакету поверх, потом он внимательно изучил ее узкие шерстяные брюки и короткие замшевые серые ботинки. – Ты опять похудела. Я это заметил еще вчера, когда смотрел твое выступление по телевизору. Рик сказал, что ты слишком много работаешь и мало ешь. – Думаю, он ошибается, по крайней мере, насчет работы, – беспечно ответила Кэтрин, прикрывая за собой дверь и направляясь к креслу, на которое он указал. – Судя по вчерашнему результату, мне надо тренироваться двадцать четыре часа в сутки. – Она опустилась в кресло и вопросительно подняла брови. – Я догадываюсь, ради чего ты меня вызвал. – Кэт старательно рассматривала огромный арабский ковер, который устилал пол библиотеки. – Я не помню его. Это что-то новенькое, да? – спросила она, разглядывая затейливые узоры. – Ну что ж, по крайней мере, меня будут унижать на очень красивом ковре. – Она немного помолчала, затем продолжила, и в ее словах явно сквозили нотки сожаления: – Здесь вообще очень многое изменилось за это время. Новый забор и ворота, другие слуги, новая мебель. Деймон откинулся в кресле, задумчиво разглядывая лицо Кэт. – Я сделал так, как нравится мне, – проговорил он медленно. – Терпеть не могу подержанные вещи. – Его губ коснулась едкая усмешка. – У меня портится настроение, когда я работаю за ободранным столом, пусть это даже бесценный антиквариат. – Улыбка исчезла. – Но я действительно хотел поговорить с тобой о том, что произошло. – Я думала об этом всю дорогу, пока мы пересекали полстраны, – сухо сказала она. Она нервно облизнула губы и отвела взгляд, сосредоточившись на точке где-то поверх его плеча. Деймон всегда действовал на нее одним своим присутствием, сковывая и движения, и мысли. Его лицо можно было назвать утонченным: широкие скулы, губы идеально очерченной формы, когда он улыбался, на щеке появлялась ямочка. Но улыбался он редко. Но больше всего поражали его глаза цвета растопленного серебра. Странно, но они часто меняли цвет в зависимости от настроения их обладателя – от оттенка жидкого серебра до цвета разбушевавшегося моря. Или, быть может, ее завораживало что-то таинственное, скрывающееся под почти всегда серьезной и спокойной маской? «Почему же я не могу высказать все в открытую? – тревожно подумала Кэт, покусывая губу. – Да, я провалила соревнование. Я не знаю, в чем причина, но найду ее и буду работать над собой до последнего, чтобы исправиться». Она глубоко вздохнула и заставила себя посмотреть в холодные глаза Деймона. Лучше бы она этого не делала: ее с такой силой пронзил его мрачный взгляд, что паника моментально охватила Кэтрин, и она почувствовала себя слабой и беспомощной. – Деймон, прости за вчерашнее. Я постараюсь больше не подводить тебя. – Буду чертовски обязан, если ты это сделаешь, – сказал он жестким голосом. – Я собираюсь проследить за всем лично. Вчера у тебя не было ни единой причины проиграть. И по технике, и по артистичности ты намного превосходишь Кэролайн, а каталась как механическая кукла. У тебя было больше куража, когда ты выиграла юношеский чемпионат шесть лет назад. – Говорю же, я буду стараться, – ответила она, защищаясь. – Тебе не надо тратить свое время, наблюдая за тренировками. Я знаю, как ты завален делами. – Да, ты вчера нашла время рассказать об этом выскочке-комментатору. Запомни, Катерина, никто, кроме меня самого, не смеет рассуждать о том, занят я или нет. – Существуют еще колонки светской хроники, в которых постоянно пишут, что у таких влиятельных магнатов, как ты, время расписано по минутам. – Она на секунду смолкла. – К тому же ты не тренировал меня с тех пор, как нанял Рика и Дженну и отослал нас из Мистик Фоллс. – В ее голосе сквозила обида. – Ты думаешь, я не способен на такую работу? – спросил он, и его губы скривила насмешливая улыбка. – Полагаю, я еще не забыл, как стоять на коньках, и смогу научить тебя. – Я совсем не это имела в виду… – Кэт запнулась и замолчала, проклиная его магические чары, от которых она не могла освободиться. Она всегда становилась комком нервов рядом с Деймоном. – В своем интервью я сказала, что ты до сих пор считаешься одним из самых заметных людей в фигурном катании. Когда ты ушел из «Шоу на льду», чтобы возглавить «Скайнет корпорейшн», весь спортивный мир был в шоке. – Значит, ты примешь мою скромную помощь в обучении? – Его глаза подозрительно заблестели: видно было, что Деймон пытается сдержать смех. – Разве я когда-нибудь могла выбирать по своему усмотрению? Ты все равно сделаешь все так, как сочтешь нужным. Разумеется, нужным для меня и моей карьеры. Как, впрочем, и всегда. – Не всегда. – Его голос прозвучал глухо. – Но с сегодняшнего дня я исправлю эту ошибку. Будет честным предупредить тебя, я обнаружил, что в последнее время во мне растет нетерпеливое ожидание… – Золотой медали? – спросила она озадаченно. – Я же говорила тебе, что буду работать изо всех сил. Это будет скорее твоя победа, чем моя, после всего, что ты сделал для меня. Ты получишь свое «золото», Деймон. – Нет! – Слово вырвалось с такой взрывной силой, что Кэт испугалась. – У меня уже есть собственная золотая медаль, и мне не нужны чужие. Когда ты займешь первое место в Калгари, это станет наградой за твой подвиг, твою работу. Запомни, это будет твоя победа, а не моя или Аларика. – Я знаю, – нерешительно сказала Кэтрин, пристально взглянув в лицо своего опекуна.. «Почему ты так ревностно к этому относишься? Почему не подпускаешь к себе?» – Я имела в виду, что понимаю, как я обязана тебе… Я уже не ребенок и буду тебя слушаться, только если ты обещаешь не орать на меня, не срывать на мне зло и не унижать меня. – Я знаю, что ты не ребенок, Катерина. Иногда я думаю, что ты никогда не была ребенком и родилась взрослой. – Он скривил губы. – Так иногда бывает. – Он поднял ручку, которую уронил, когда она вошла, и начал бессмысленно вертеть ее в руках. – Вот почему мне временами так чертовски сложно с тобой. Может быть, у тебя есть внутренняя сила, но нет опыта, чтобы использовать ее в полной мере. – Сложно со мной? – искренне удивилась Кэт. – Не бери в голову. – Его пальцы с силой сжали ручку. – Поговорим об этом после Калгари. – Хорошо, – ответила Кэтрин, недоуменно пожимая плечами. Она начала подниматься с кресла. – Если это все, я думаю, что могу… – Это не все, – резко прервал ее Деймон. – Сядь, Катерина. Твое выступление вчера было катастрофой, но я вызвал тебя из Денвера по другой причине. – По другой причине? – изумленно повторила Кэт, усаживаясь обратно. Деймон выдвинул верхний ящик стола и достал оттуда конверт. – Вот почему ты здесь. – Он раскрыл конверт и вытащил оттуда какие-то бумаги, положив их перед Кэтрин. - Это…? – спросила она, удивленно перебирая бумаги и натолкнувшись на фотографию неизвестного молодого человека. - Да, это Мейсон Локвуд. – голос Деймона был настолько бесстрастным, что она не поняла, сквозит ли в нем негодование или простое безразличие. – Твой новый тренер. - Мой новый кто? – Кэт изумленно взглянула на Деймона, не в силах поверить в реальность происходящего. – Но как же Рик? - Рик в ближайшее время не сможет с тобой работать. Вчера стало известно, что его мать при смерти. Ему надо лететь в Колорадо. - Но я… - Катерина, забудь. Рика ты в ближайшее время не увидишь, как бы это тебя ни огорчало. Кэтрин взглянула в глаза Деймона, и внезапное осознание его планов поразило ее. – Не увижу?.. Неужели ты поверил слухам, что мы с Риком…? – от негодования у нее перехватило дыхание. - С чего ты взял, что можешь вмешиваться в мою личную жизнь? А если я тебе скажу: «Ты не должен больше видеть Розмари»? – Ее глаза сверкали. – Я не ошибаюсь, ведь пока еще Розмари, да? Или ты сейчас содержишь другую любовницу? Из твоих женщин можно составить огромную команду с полным набором запасных игроков. По крайней мере, медаль за физическую выносливость все они достойны получить. – Да, сейчас у меня все еще Роза, – сохраняя невозмутимость в голосе, бросил Деймон. – Я рад, что ты так высоко оцениваешь мой запас жизненных сил, но уверяю тебя, в этом виде спорта нет никаких напряженных тренировок, одни удовольствия. – Откуда мне знать, – холодно парировала Кэтрин. Она встала и наклонилась вперед, слегка опершись руками на стол. – Но не сомневайся: если я надумаю расширить свой опыт в этой области, то сделаю это без твоего разрешения. Можешь диктовать все, что угодно, в моей профессиональной жизни, но будь я проклята, если послушаюсь тебя в том, с кем встречаться, а с кем нет. – Или с кем ложиться в постель? – вкрадчиво спросил Деймон, скопировав ее позу. Они были похожи на двух воинов, встретившихся в смертельной битве. – Да, и это не твоя забота! – Это именно моя забота. – В голосе Деймон зазвучали угрожающие нотки. – Если ты желаешь добра Рику, ты его отпустишь. Не надо провоцировать меня, Катерина… - Хватит называть меня этим именем! – Кэт разгневанно стукнула ладонью по поверхности стола. – Я Кэтрин! Деймон лишь усмехнулся. - Мне знакома эта усмешка, - бросила Кэт. – Значит, ты что-то замышляешь. – Разве? – Деймон растянул губы в улыбке, но его глаза по-прежнему сверкали. – С чего ты это взяла? За долгие годы ты так и не смогла узнать меня. – Ты слишком закрыт от людей. – Ее голос дрожал от смущения. – И никогда не разрешал мне узнать тебя поближе, ты просто менял подходящие к ситуации маски. Очень удобно, не правда ли? – Ты права, – сказал он тихо. – Но скоро все изменится. Я хочу, чтобы ты узнала меня так близко, как только возможно. Я ждал слишком долго и поэтому веду себя как дикарь. Подожди еще чуть-чуть, и все поймешь. Только, прошу тебя, не испытывай мое терпение и не доводи меня до отчаянных поступков. – Он немного помолчал. – Вычеркни Аларика Зольцмана из списка своих знакомых, он нарушил нашу договоренность. Я прошу тебя об этом. – Только и всего? – Кэтрин еле сдерживала свой гнев. – Почему я должна слушаться тебя? – Ее душили слезы. – Рик подарил мне тепло и дружбу и заставил почувствовать, что я… – она запнулась, – что-то значу для него. Не только как фигуристка, но и как человек. Почему я должна отказаться от него? Только из-за того, что ты внезапно проявил щедрость и великодушие и разрешил мне стать твоим другом? А если ты завтра изменишь свое мнение и заявишь, – что я не достойна такого дорогого подарка? Не думаю, что ты очень надежный друг, Деймон… В его глазах отразилось смятение. Кэт подумала вдруг, что в глазах люМейсонго другого человека такое выражение означало бы затаенную боль. Но, насколько она знала Деймона, вряд ли что бы то ни было на свете могло причинить ему боль. – Мы должны доверять друг другу, ты согласна? – Спокойный голос Деймона не вязался с выражением его лица. – Не думаю, что я был плохим другом для тебя последние двенадцать лет. – Ты дал мне все. – Кэт поспешно отвернулась и взялась за ручку двери. Справившись с волнением, она подняла голову и взглянула на Деймон подозрительно блестящими глазами. – Но где ты был вчера, когда я так нуждалась в дружеской поддержке? Деймон покачал головой. – Ты ни в ком не нуждалась, запомни это. «Он не прав дважды. Потому что бросил меня вчера и потому что сегодня не признал этого». – Я не такая сильная, как ты, Деймон, – сказала она, вздернув подбородок, чтобы хоть таким образом затушевать собственное признание в слабости. – Ты сильнее, чем думаешь. И когда-нибудь ты это поймешь. – Его губы жестко сомкнулись. – И если это может обрадовать тебя, сейчас я совсем не чувствую себя сильным. – И все же скажи мне, где ты был вчера? – настаивала Кэт. Деймон уже был готов ответить, но заставил себя минуту помолчать и успокоиться. Затем, когда его лицо снова стало бесстрастным, он отчеканил: – Как ты сама сказала репортеру, я занятой человек. Боль ее была быстрой и пронзительной. – Ах вот как? Ты никогда не сможешь стать мне хорошим другом. Ты же прекрасно понимаешь, как мне трудно сейчас. – Она распахнула дверь. – Постой. Кэтрин замерла на пороге, низко склонив голову. – Я понимаю тебя лучше всех в этом чертовом мире. – Его голос дрогнул. – Но я никогда не говорил, что хочу быть твоим другом, Кэт.