К Петре

Я помню, когда увидел тебя впервые. Тогда ещё все относились ко мне с подозрением, но ты была той, что мне улыбнулась. А я лишь нахмурил брови и фыркнул в ответ на теплоту твоих янтарных глаз. Прости меня, я был идиотом. Я сидел в кругу своих друзей в столовой. Изабель что-то щебетала о том, как прекрасно солнце, как великолепен дневной свет, а Фарлан вдруг подёргал меня за рукав куртки. — Что? — спросил я, посмотрев на него. — Видишь рыжую? — тихо сказал он, кивнув в сторону стола, где ты сидела в компании Ханджи и Эрда, — Она так пялится на тебя. Я посмотрел на тебя краем глаза, а затем сразу же отвел взгляд. Не до тебя мне тогда было. И я не понимал, какое дело тебе до меня, почему ты смотришь на меня с таким беспокойством и теплом. Но разбираться мне с этим было некогда, я сразу принял решение тебя игнорировать, если ты подойдешь ближе. Но ты не подошла ко мне тогда. Ты весенним солнцем коснулась моего мрака, избавив меня от отчаяния, когда я вместе с отрядом вернулись после моей первой вылазки. После той самой вылазки, когда я потерял единственных людей, которых мог назвать друзьями. Уже тогда ты не умела верить сдержанности моих эмоций. Я не выражал практически ничего, ко мне никто не подходил и никто не понимал, что я чувствую. Ты постучала в дверь моей комнаты как сквозняк: уверенно, но совсем неуловимо. Я бы никогда не открыл тебе. Ты это понимала, поэтому сама приоткрыла дверь. — Леви? — тихо позвала ты. Тогда я впервые услышал твой голос. Мягкий, похожий на пух ивы, если бы он был осязаем, — Можно? Я промолчал, но это не остановило тебя. Ты прошла дальше, подойдя ко мне. Я тогда сидел на подоконнике и всё смотрел на стены, которые тогда ещё были нерушимыми. Когда смерть ещё гуляла за пределами мирных земель. Такое чувство, будто это было тысячу лет назад. В комнате был мрак. Я не зажигал света, но твоё лицо всё равно умдрялось сиять. Твои глаза, напоминающие янтарь, ярко выделялись во тьме. Я взглянул в них и на долю секунды у меня перехватило дыхание. Я видел такие живые глаза лишь у одного человека. У Изабель. Но твой взгляд был наполнен совершенно другими эмоциями. — Мне… Мне очень жаль… — начала ты. Уже громче, приковывая к себе всё мое внимание. Я только сейчас заметил, что ты чуть ниже меня. Совсем хрупкая. Как ты вообще умудрялась выживать?! — …Все мы потеряли здесь многих дорогих людей. Но это не конец, Леви. Мы должны жить ради них, потому что они отдали свои жизни за нас. Мы должны бороться. Я верю, что у человечества есть шанс на свободу, — Ты говорила что-то перед этим, но слух уловил только это. Всё это время я боролся с самим собой глубоко внутри. Боролся с собственными чувствами, чтобы ты не увидела в моих глазах ничего, кроме холода. Я не хотел обидеть тебя. Но ещё больше я боялся показать тебе свою уязвимость. А ты словно почувствовала это. Положила руку мне на плечо, заставив вздрогнуть. Я не знаю, почувствовала ты это или нет, но именно в тот день я понял, что ты особенная. Отличаешься от всех. Я снова взглянул на тебя, а затем опустил голову. Тепло твоей ладони имело целебное свойство. От него становилось легче даже дышать. Я посмотрел на тебя ещё раз и осознал, что если бы солнце было человеком, оно бы выглядело именно так. Оно было бы низкорослой хрупкой девчонкой с янтарными глазами.