Притяжение двух лет

***

Зажигалки в воздух мы с тобою в танце. Он сопел около уха, а я обдумывала все то, что он рассказал мне в ресторане. Было до дрожи в коленках страшно и больно в груди за него. За уже родного и любимого для меня. Ветреная? Отнюдь. Назову это любовью с первого взгляда и ничего более. Не знаю, как получилось, что этот красавчик с душой романтика уже вхож в дом, расположил к себе мою персону и стал неотъемлемой частью моей скучной жизни. На улице как-то похолодало, я чувствовала, что даже через пластиковое окно дул ветер, поэтому, накрыв свои ноги, я продолжила рассматривать его во время сна. Лунный свет падал на лицо и тело моего парня, давая возможность полностью разглядеть его. Взяв аккуратно его руку в свои ладошки, я погладила места от уколов и вздохнула, заплакав. Он спал, и слышать мои всхлипы, которые я старалась скрыть, дыша как можно глубже — не мог. Как жить дальше с этим человеком и как мне вытаскивать его с этой тины я не имела понятия. Я пообещала вытащить его, спасти, не дав погибнуть. Но как делать это — не знала. Внезапно парень повернулся на другой бок, чем вызвал у меня небольшое переживание за то, что он сейчас проснется и не даст ни себе, ни мне уснуть, говоря, что нам лучше расстаться, дабы я не чувствовала боли. Но, предположить то, что я и так вся поглощена ею — не мог. Он вновь тихо засопел на левом боку, и я смогла наблюдать его широкую спину во всей красе. Меня угнетала и уничтожала мысль о том, что я смогу когда-нибудь потерять его. Нет, такого просто не может быть. Мы будем бороться, и он выкарабкается с этого, да. Каждый раз, убеждая себя в том или ином — не забудьте, что потерять себя будет слишком дорогой платой за эти убеждения. Меня снова окутал страх за его жизнь. Почему, если у его отца есть деньги он не может лечь в хорошую клинику и вылечиться от этой дряни? Почему он не может просто напросто сказать этим чертовым наркотикам « нет»? Слёзы лились из глаз сами, падая на грудь. Опять больно внутри, больно за него и за его будущее. Мне говорили и почти приказывали раньше, чтобы я не привязывалась к людям, а я всё равно продолжала делать это. Снова и снова тонула в этой пучине, доверяя и привязываясь к людям. Результаты были не лучшие, но наверное, это того стоило, или нет…? Ночь полностью растворяется в моих слезах, а мои слезы полностью принадлежат этой ночи и человеку, который, не подозревая ни о чем спокойно спит, наверняка, под действием какой-либо дряни в его организме, пущенной по вене через обычный шприц. Мне он так сильно стал дорог, что кажется, прожить без него больше, чем три дня я не смогу. Немного успокоилась, вытирая слезы ладонью правой руки. Моё чудо, которые не обладает силой воли, мирно сопит, видя цветные сны. Как можно его вытащить оттуда, как можно не потерять себя и его вместе с этим, полностью отгораживая Кешу от того круга общения? Никита. Вспомнила его разговор в больнице на балконе про то, что я не попробую ничего сильнее алкоголя и сигарет. Стало не по себе, а потом вовсе вспомнились слова о том, что Кеша сделает мне только хуже и я никогда не смогу его за это простить. Он всё знал, знает и будет знать дальше. Молчал, даже ни слова не сказал про зависимость моего черноглазого будущего актёра. А я наивная дура верила тому, что ему делали капельницы после того, как он простудился. Какая же идиотка. Корю себя за то, что Бог наградил меня невероятной наивностью. Погружаясь в сон, опускаю подушку под головой, чтобы принять полностью горизонтальное положение. Через несколько минут его рука покоится на моей талии, а я шепчу мольбу о помощи, посылая слова в космос. Я читала, что это должно помочь. Ну, хотя бы на 0.1 процента. -И как с тобою жить? — погладив его по руке, я заснула через десять минут.

***

-Я же тебе говорил, что все изменится после этого, — он обвел взглядом своим руки, а потом приковал его ко мне. -Ничего не изменится, мне просто нужно подумать, что делать с этим со всем, — вздохнула я, мешая в кастрюле почти сваренную овсяную кашу. Он усмехнулся как-то по-детски и отвел взгляд в сторону, наблюдая за снегом, который внезапно решил подать признаки жизни почти в середине января. -Я пытался не делать этого, понимаешь? — я кивнула головой, что означало «понимаю». — Я лежал в клинике около года назад, потом все прошло, я не хотел, да и чисто физически не мог делать это, — опять взглядом указал на руки.- А недавно совсем, около полугода назад все началось опять. Я просто был в клубе, а парни, тогда уже бывшие друзья предложили таблетки, а я с парнем сестры поссорился из-за того, что он не пускает её никуда, держа на цепи дома, — я выключила газ, убирая с камфорки небольшую кастрюлю.- Ты меня вообще слушаешь? — немного нервно спросил он и у меня начали немного трястись руки уже второй раз за утро. Понять, что со мной я не могла, да и говорить об этом Кеше не хотелось, и так проблем хватает. -Слушаю, — спокойно ответила я, накладывая кашу мне и ему. -Ну, я согласился, чтобы просто полегчало. В таких случаях у меня перестают работать мозги, и я даже не могу предположить, что сигаретами тоже можно успокоиться, — он вздохнул.- Я тогда немного перебрал с дозой, поэтому мне очень сложно было вновь отвыкнуть, а отцу говорить о том, что у меня снова проблемы с наркотиками нельзя было. Я не хочу падать в его глазах снова, хотя он, наверное, начинает догадываться о том, что все началось заново. Я трачу слишком много денег на всё это, и плюс стараюсь покупать что-то себе, тебе иногда, но это не стоит ничего, даже не думай мне говорить что-либо против.- Слезы опять собирались в уголках глаз, но позволить себе расплакаться сейчас перед ним, значит, показать слабость и убедить его в том, что я не смогу ему помочь. — Наверное, об этой проблеме знаешь только ты и те, кто продают мне это дерьмо, — я села рядом с ним, ставя около него тарелку и чайную ложку. -Чай будешь? — я понятия не имела, как реагировать на все то, что сейчас он сказал и о чем поведал мне. -Не делай вид, что ничего страшного не произошло! Ты не понимаешь, что я болен блять, я просто больной человек! — он подлетел ко мне, хватая за запястье и разворачивая к себе лицом. Опешив, я не могла ничего сказать. -Я все понимаю, — прошептала я, чувствуя, как слезы катятся по моим щекам. Он тихо произнёс слова извинения, а потом, отпустив моё запястье, вытер слезу большим пальцем, гладя тем самым щеку. -Я даже сейчас под наркотой, пойми ты, малышка. Я не хочу, чтобы ты страдала. Брось меня и живи спокойно, так же, как и жила до меня. Ну, маленькая, — я не могла ничего выговорить. Рот хватал воздух, а произнести какое-либо слово было невыполнимой миссией. -Я встретила тебе тогда, когда ты был уже в этом дерьме и ты думаешь, что я тебя вот так вот просто брошу? — стала срываться на крик, приближаясь к его лицу всё ближе и ближе.- Если тебе так не терпится, то оставь меня сам, чего же ты? — слезы меня поглощали, а я вновь хватала воздух ртом, стараясь хоть как-то говорить с ним. -Я не могу тебя бросить, — сказал серьезным тоном он, смотря мне в глаза. -А я, значит, могу бросить тебя, да? Какой же ты эгоист, мой дорогой, думаешь только о себе. А как мне быть потом одной, думая о тебе постоянно? Либо ты будешь пытаться вылезти из этого вместе со мной, либо бросай наивную дуру прямо в эту минуту, — я даже не чувствовала, что плачу, но ладони Кеши напоминали об этом, вытирая бесконечный поток слёз на моем личике. Парень задумался, а я просто отмахнувшись от его рук, ушла в свою комнату, ложась под одеяло. Идти в университет не было ни малейшего настроения, но я и так пропустила вчерашний день, поэтому я обязана была появиться там. Рыдания продолжались еще минут десять, а потом он пришел ко мне. Садится рядом, вынимает из-под одеяла мои руки и сжимает их с некой силой, прося посмотреть ему в глаза. -Я буду стараться исправить это, — опять его взгляд на свои руки. Кажется, такая сцена мне сниться по ночам теперь будет. — И я не собираюсь тебя бросать хотя бы просто потому, что люблю, — я не понимала, как реагировать на подобные изречения, но бросилась к нему на шею, позже целуя в губы. -Иди в ванную, на твои глаза просто невозможно смотреть, — я кивнула, а потом решила ответить. -Иди в клинику на твои вены смотреть невозможно, — буду злить его, выводить из себя, чтобы он понял наконец-таки как это и что может быть впоследствии. -Не зли меня, — рыкнул он, проходя вперёд меня. -Не делай так, чтобы я злила тебя, — спокойно сказала я, заходя в ванную комнату. Решив, что еще раз обмыть лицо мне будет мало, я залезла в саму ванную. Опять эти чертовы слезы, которые сливались с водой воедино. Не знаю, как я успею высушить голову, одеться и все-таки немного перекусить, но сейчас мне было абсолютно наплевать на моё время, которое неумолимо бежит, не давая шанса оглянуться назад, чтобы что-то исправить, изменить. Не пошла бы я, если была бы возможность, к тому подъезду в тот самый день, когда судьба преподнесла мне черноглазого парня в серой шапке с красным горлом и простудой? Нет, пошла бы. Даже зная о его проблемах и зависимости, от какой у него все руки исколоты — пошла бы. Наверное, я привыкла уже к нему и поэтому говорю так, — не знаю, честно, без понятия. Хотела бы я встретиться с его отцом и потом надавить на самого Кешу для того, чтобы он лег снова в клинику, но чувствую, тогда мы точно разойдемся. Для него, как я успела заметить очень важно мнение отца и портить его о себе в отрицательную сторону он, конечно же, не хочет. -Ты скоро, Венера? — я услышала, как дверь отворилась и поняла, что он зашел. -Да, я скоро, выйди, пожалуйста, я стесняюсь, — не хотелось бы отсвечивать своим голым задом перед ним. -Господи, чего я там не видел? — усмехнулся он, выходя из ванной комнаты. Я, конечно, не поняла фразы «чего я там не видел?», но решила промолчать, не хочу снова заводиться с ним не из-за чего. Сейчас есть проблемы намного серьезнее этого. Все сборы проходили в ускоренном ритме, и, надо отметить, что я успела хорошо накраситься. -Придешь сегодня? — я допивала своё кофе в прихожей, ставя кружку на тумбочку. -Нет, сегодня я занят, — пожал плечами, смыкая губы в тонкую полоску. Врёт, даже не задумываясь о том, что у меня есть такой предмет в ВУЗе, как психология и, наверное, не думая о том, что я проходила в школе курс обществознания, где довольно-таки часто на дополнительных занятиях мы говорили о лжи и как её распознавать. -Ладно, пусть будет так, — вздохнула я, застегивая пальто. -В смысле: пусть будет так? — с полным непониманием уставился на меня, помогая завернуться в шарф. Я не знала, рассказывать ли ему о том, что я знаю, что этот вечер он проведет не дома, а в клубе, пичкая свой организм этим. -Не обращай внимания, я сегодня немного на своей волне, — как-то тихо сказала я, беря в руки сумку. -Ох, черт, я же опаздываю, — эмоциональность — мой конёк, давно уже поняла и приняла такую черту в своём сложном, но очень интересном характере. — Побежали тогда быстрее, любимая, — очень быстро, но слишком мило пролепетал он, выходя из моей квартиры. -Чаппи, пока! — в унисон сказали мы, а потом вместе засмеялись. Я быстро закрыла на ключ драгоценную обитель и поспешила спускаться по лестнице вниз. Лифт, мне кажется, не сделают никогда в этом доме. -Не так быстро, любимая, — в пролете между седьмым и шестым этажом я оказалась прижата к стене. -Я даже не смог тебя по нормальному сегодня разглядеть и ещё раз убедиться в том, какая же ты красивая, — мои щеки запылали, а все, что было связано с его зависимостью, казалось, отошло на второй план.- Моя девочка вернулась, — улыбнулся он, целуя меня в губы. И таким страстным, но одновременно нежным казался мне этот поцелуй, что я не могла оторваться от него, а если и делала это, то только для того, чтобы набрать в легкие побольше воздуха и продолжить слишком приятное дело. Опоздаю на физкультуру, но это не особо важно. Во-первых, у меня освобождение, а во-вторых, он дороже, чем какая-то физкультура. -Давай будем нужными друг другу хотя бы на недолгий срок времени? — отходя от столь чувственного слияния наших губ, спросил он шепотом. -Ты будешь мне нужным до тех пор, пока я буду нужна тебе, поверь, — выдавила из себя что-то наподобие улыбки и обняла его, уткнувшись носом в плечо. — Ты просто не представляешь, как я за тебя переживаю, и как сильно мои глаза болят от слёз, — шепотом, чтобы не услышал никто-никто кроме него, говорила я, стоя в этом самом подъезде между седьмым и шестым этажами. -Я буду стараться, правда, но пока я не хочу тебе обещать золотые горы. Я буду пропадать, чтобы ты меня не видела в состоянии: почти мертв. Я буду исчезать на несколько дней, а иногда и недель. Малышка, просто старайся принимать меня такой, какой я есть, а я тебе могу обещать лишь то, что к тебе я буду приходить чистым, — я слабо кивнула, переваривая все те слова, которые он только что мне сказал. Стало душно от его запаха, от его дыхания около уха. -Пойдем? — он кивнул и слабо улыбнулся. Теперь всё изменилось и как прежде уже никогда не будет, но на самом-то деле что-то менять или же оставлять как есть — я не хочу. Всю жизнь что-то меняла: свои планы, действия, решения. Теперь хочу плыть по течению, и как оно будет, так и будет. Но бороться за него я буду, это уж точно. Я буду до конца пробовать всякие способы, чтобы излечить моего черноглазого красавчика в серой шапочке от подобного дерьма. Не знаю, получится ли, но пробовать нужно и можно, это уж я точно знаю. -Ну, нам в разные стороны, — я стала часто моргать от того, что слезы норовили вылезти наружу из-за слишком яркого солнца над головой. -Ты плакать собралась? — поднял мою голову за подбородок двумя пальцами, очень нежно смотря мне в глаза. -Нет, просто солнце, — я опять прищурилась и прикрыла ладошкой солнышко. -Ты моё солнце, а не вот это вот, что заставляет тебя плакать и щуриться, — я бы ответила аналогично, но он, скорее всего, напоминает мне именно то солнце, которое волей неволей предоставило мне возможность пустить несколько слезинок из-за своего яркого света. -Ладно, Кеш, я пойду на учебу, — я улыбнулась и поцеловала черноглазого в нос. Как только собралась уходить, то снова была прижата, но уже не к стене, а к его телу. -Так никто не прощается, разве ты не знала? — ухмыльнулся он, смотря мне в очи, которые, скорее всего, блестели от слёз. -А как прощаются? — когда девочки косят под дурочек и есть самое наипрекраснейшее, что может быть вообще в этом мире. Они же такие милые, правда. Улыбаются, что-то говорят, хохочут, а на самом деле придумывают кучу отмазок, оправданий, умных слов и цитат, прочитанных на разных форумах в социальных сетях. -Вот так вот, — его теплое дыхание опалило мою шею, точнее тот кусочек, который остался от неё, потому что все остальное было намертво закутано в мой теплый шарф. Кеша притянул меня еще ближе к себе, наверное, это была максимальная близость между нами, не считая куртки, пальто. Мы были максимально близко настолько, насколько позволяла нам ситуация. Он поцеловал меня в губы, большим пальцем открывая рот шире, надавливая на подбородок. Голову сносило, а его язык вытворял невероятные вещи в моём рту. Насладиться им сполна? Нет, только не в этом году и не в этом веке. Он, как нескончаемая порция любимого мороженого или как бутылка красного полусладкого — слишком любимо и желанно мною. — Теперь я не смогу уйти от тебя, — ноги не слушались и становились постепенно ватными. Наверное, если бы он не держал меня сейчас, то я бы просто упала на землю, чуть покрытую снегом. -Нет, спеши на учебу и не думай о дураке, который влюбил тебя в себя, рассказывая потом, что он зависимый наркоман, — только я забылась не несколько мгновений, как он сам напомнил мне об этом. Почему этот человек делает так, чтобы я сама от него отказалась? Хочет проверить? Не хочет доставлять боли, которую, к слову будет сказано, доставил уже очень давно, начиная со вчерашнего вечера. Не дождется, не откажусь и не брошу в той яме, в которую он сам себя закопал. Это будет слишком… слишком цинично и лживо с моей стороны. Лживо не помочь ему, но признаваться в любви. -Не говори такого, ладно? Если ты пытаешься сделать так, чтобы я тебя ненавидела — у тебя не получится, милый мой, — с неким упреком сказала я, все так же смотря ему в глаза. Он как-то замешкался, постоянно отводя взгляд, пытаясь скрыть ту самую правду, о которой я размышляла. Хочет, чтобы я первая бросила его. Нет, ошибается, так просто я не сдамся. -Ладно, я постараюсь, — и даже сейчас он старается оградить меня от себя, не понимая, что я его полюбила. Невозможно полюбить, наверное, за такое маленькое количество времени с начала нашего знакомства, но это случилось и эта чистейшая правда. — Не жди меня в ближайшие три дня, ладно? Не плачь по ночам и не вздумай искать меня по клубам, я обещаю, что буду у тебя дома ровно через три дня, — он поцеловал меня в висок, а потом искал согласие на подобные выходки в моем взгляде. — Верь мне, любимая, пожалуйста, — невесомо коснулся лба губами, заставляя тело колыхнуться от таких прикосновений. — Ты же знаешь, что я просто не могу тебе не верить. Отношения же на доверии строятся, — я горько улыбнулась и не хотела смотреть парню в глаза, просто не могла морально. Не хотелось опять плакать и не идти из-за этого на учебу. — Я могу сегодня погулять с Никитой, чтобы не сидеть целый вечер дома? — доверие же главное, правильно? -Можешь, конечно, но чтобы в одиннадцать была дома. Я, кончено не проверю, но буду надеяться на твое благоразумие, — мы попрощались, и я зашагала в сторону университета. Находился он не так уж и далеко от моего дома, поэтому пройти пешком можно было спокойно. На первую пару я уже опоздала и в связи с этим могла позволить себе думать о нём, идя по асфальту, периодически шаркая по нему ногами. Было так больно внутри, но вместе с этим так спокойно за то, что он сейчас рядом со мной. Пусть будет это время от времени, но он рядом и это главное. Отпускать от себя я его не собираюсь и, не потерплю никого рядом с ним поблизости. Быть уверенной в том, что он не изменит мне под действием наркотиков — не могла, но старалась всячески отгонять от себя эту мысль. -Венера, привет, чего ты не отзываешься? — рядом появился Никита, с красным носом и с бешеной отдышкой. Наверное, слишком быстро бежал или же на далекое расстояние. -Привет, — кивнула головой, рассматривая бывший объект моего обожания. — Ты занят вечером сегодня? — говорить в институте о том, что он мне врал, а точнее не договаривал — не хотелось. -Да, я сам хотел предложить тебе сходить погулять, — нежно улыбнулся он и мы пошли вместе, не говоря друг другу ни слова. Мне не хотелось разговаривать ни с кем, кроме Кеши, а ему, наверное, нечего было сказать.

***

-Ну что ты? Чего такая загруженная весь день? — Никита смотрел в упор на меня, когда я пыталась выслушать преподавателя по философии, который говорил что-то о нравах и ценностях. -Давай вечером расскажу, ладно? — понятия не имею, как разговаривать с ним после того, как узнала всё про Кешу и догадалась о том, что Никита все знал и не сказал мне. -Нет, я хочу сейчас! — крикнул он, забывая о том, что мы находимся на лекции. Парня поднял с места руководитель, спросив очень уставшим и томным голосом: что я только что сказал? Никита, естественно, понятия не имел потому, что узнать, что же у меня произошло, наверное, было важнее для шатена. Его отпустили, сказав что-то вроде: -Не вижу смысла задерживать вас тут, молодой человек, вы и так, видимо всё знаете, — банально, но всегда работает. Плюс ко всему нас задержали на двадцать минут из-за моего полоумного дружка, у которого язык явно был лишним, по крайне мере, на время лекций и пар. -Всё, можете быть свободны, — сказать, чтобы я что-то запомнила из того, что он старался нам донести — не могу. Все мысли были забиты Кешей и тем, что с ним связано. -Ну наконец-то, я уже думал он вас пороть начнет, — как только я вышла из аудитории около меня появился Никита собственной персоной, поедая беляш за одну щеку, стараясь прожевать его. -Я бы не советовала тебе их употреблять, они лежат в буфете уже дня два, если не больше, — покосилась на его руку, в которой он держал недоеденное мучное изделия, и сделала «фи». -Серьёзно? Они мне сказали, что они свежие! — парень увидев ближайшее мусорное ведро, выкинул остатки своей еды и водой, взятой у меня в сумке, пропил то, что успел съесть. -Не обнаглел ли по сумкам лазить? Смотри, Лена твоя увидит, не то подумает, — недовольно бурчала я, стараясь отвлечься от мыслей, которые не дают мне покоя все время, которое я нахожусь в университете. -Да ладно тебе, Венера…- слишком спокойно сказал он, идя в гардеробную. -Лены сегодня нет в университете, она все ещё у родителей, там проблемы какие-то, — сообщил он, забирая свою куртку у гардеробщицы. -Что-то серьёзное? — поинтересовалась я, проделывая тоже самое, что и Никита минуту назад. -Да нет, но она сказала, что не будет ходить дня два-три пока всё не станет на свои места. Родители ссориться часто начали, вот она и старается их помирить, так сказать, — объяснял Никита, смотря на меня через зеркало в холле. -Понятно всё с ней, — я не хотела рассказывать о том, что её папа тот ещё ходок и был им постоянно. Когда мы ещё жили в одном дворе, о нём ходило достаточно много слухов и сказать о том, что они хорошие — нельзя. После одной из многочисленных историй про её отца они и переехали за город. -Давай вначале ко мне зайдем, я переоденусь, а то так что-то прохладно, — я рассмотрела себя почти в полный рост в зеркале, что висело напротив. Пальто, тёмное платье под ним, капроновые колготки, сапоги. -Конечно зайдем! Вырядилась, тоже мне! — прикрикнул он, забирал мою сумку, быстро отходя от меня. -Куда мы так спешим-то? — я успела догнать шатена только на улице, почти у выхода с территории университета. -Мы никуда не спешим, просто я не видел другого решения как поторопить тебя, — пожал плечами друг, отдавая мне сумку. -Какой же вы изобретательный однако…- с долей насмешки сказала я, не смотря на него. -Ой, да, мать вот родила таким и от неё передалась изобретательность, — я вспомнила Юлию и хотела засмеяться потому, что Никита — противоположность своей матери. Но смеяться я не могла ни физически, ни морально. Было сложно и очень-очень больно за человека, которого я увижу только через три дня.

***

-Чай или кофе ты сделаешь себе сам, окей? — крикнула я Никите, когда переодевалась у себя в комнате во что-то более тёплое и комфортное. Он ответил: хорошо. Стало опять больно и слёзы норовили вырваться наружу. Как же я хотела, чтобы это оказалось сном, и Кеша был бы здоров, не принимая никаких наркотиков. На секунду мне кажется, что Никита это и есть некое спасение. С ним можно забыться, быть с ним, хотеть и желать его. -Венера.? — он вошёл как раз в тот момент, когда моё платье лежало на кровати, а я стояла в одном нижнем бельё повернутая задом к нему. -Что же ты всегда так вовремя заходишь! — крикнула я, пытаясь закрутиться ещё в утреннее полотенце, которое забыла повесить на батарею. -Ох, извини, — он слишком молниеносно удалился из моей комнаты. Мысли о том, что Никита может оказаться моим спасением отошли на второй план, а потом вовсе исчезли. Моё спасение будет не в человеке, а в ситуации. Я знаю, что никто не поможет черноглазому кроме него самого, а точнее кроме той ситуации в которую он может попасть, а только потом понять, что же творит и зачем пичкает в себя эту гадость.

***

-Давай никуда не пойдём, а посмотрим какой-нибудь фильм или сериал? — когда Никита стоял в кроссовках и в куртке я решила, что вовсе не хочу куда-то идти кроме своей квартиры. -Ты раньше этого сказать не могла?! — начал вскипать он и именно в эту секунду у меня лопнули нервы. Я не понимаю, как это произошло и почему так произошло, но я буквально сорвалась на этом шатене, который, по сути-то своей, ничего и не сделал мне плохого. Да, сказал бы он мне раньше и что? Что изменилось бы? Ничего, ровным счётом — ничего. Я бы продолжила общаться с ним и все равно согласилась бы стать его девушкой. Да, дура, поэтому и пытаюсь заглушить свою боль криками, разговорами, учебой, но только не тем, чем нужно. -Тихо-тихо, успокойся, милая. Все будет хорошо, слышишь? Он выкарабкается, если он сказал, что будет приходить к тебе чистый, то всё не так уж и плохо, — он гладил ладошкой по голове, успокаивая меня, а я просто рыдала ему в плечо, пытаясь остановиться. -Не плачь, пожалуйста, я не могу смотреть на твои слёзы, — попросил он, приподняв мою голову за подбородок, чтобы я смогла смотреть ему в глаза. -Почему? — захлебываясь солёной водой из моих глаз, спросила я, часто дыша, чтобы поймать воздух. -Потому что девушка не должна плакать априори, а уж если плачет, то только из-за внезапной радости! — сказал Никита, вытирая слёзы ладонями. -Да у тебя истерика, милая моя, — он не смог успокоить меня и через пять минут, я все ещё рыдала, всхлипывала и старалась не захлебнуться в собственных слезах. -Держи воды, — он успел раздеться и сходить мне за стаканом на кухню, а я все ещё не понимала, как можно привести себя в порядок. -Не слишком ли много слез из-за одного человека? — задался вопросом он, а потом вмиг ответил на него сам.- Но знаешь, когда подумаешь из-за какого человека, то наверное, не много, — я только кивнула, отпивая воду маленькими глотками, чтобы не подавиться. -Все, получше? — он взял меня за плечи и отвел в комнату. -Так будешь или помочь переодеться? — я сидела на кровати, смотря на него слишком диким взглядом. Сейчас все кажется диким и даже тот, имя которого приводило меня в восторг ещё не так давно. -П…помочь, — слёзы опять вырывались, но я старалась, правда, я очень старалась сдержать их поток. -Так, давай, только не нужно снова плакать, — Никита, как зверь загнанный в клетку, стал искать выход из неё, в данном случае: из ситуации, в которую он попал. -Держи, в этом ты обычно ходишь по дому, верно? — он взял первое, что попалось под руку и это был тот самый пижамный костюм, который он мне и подарил. Я кивнула, осматривая его. -Ты знаешь, что ты симпатичный довольно-таки? — пелена слез не давала разглядеть полностью шатена, но я понимала, что говорю абсолютную правду. -Знаю-знаю, ты мне это уже говорила в ту ночь, когда мы пили, — я удивилась, но переспрашивать не стала. Захочет — расскажет. — Так, давай, ручки поднимай, — кажется, сейчас я была похожа на труп, которого просто переодевают и хотят успокоить. А зачем, собственно, успокаивать мертвого? -Вот, умница, я не смотрел, — улыбнулся он, поправляя на мне верхнюю часть пижамного комплекта. -Дальше сама? — присев на корточки, спросил он, а я только кивнула. Шатен вышел, закрыл дверь и оставил меня наедине со своими мыслями. Мой сладкий мальчик, который слишком сильно любит меня баловать сидит сейчас где-то в клубе под дозой этого дерьма. И именно от этого в моей душе противно и погано.

***

-А как ты себе представляешь это…? — он замолчал на несколько минут, а потом вновь заговорил. -Как бы я тебе сказал это, м? Слушай, Венера, тут такое дело, твой парень наркоман, да? — я только хотела вставить слово, как он не дал возможности сделать это. -Или нет, стой! Венера, знаешь, человек, который помогает тебе с постановкой номера, а ещё очень нравится тебе — наркоман, больной и зависимый. И вообще, не общайся с ним, а общайся со мной! — он был не зол, нет. Он просто хотел понять меня и разъяснить всю ситуацию. Не думаю, что у него получится, но попробовать можно всегда. -Ты прав, Никит, — я облокотилась на его плечо, пряча голову у него в груди. -Просто я совсем сбита с толку, понимаешь? Я не знаю как мне себя вести с ним, я не знаю как мне реагировать на то, что он когда-нибудь придёт ко мне под этой дрянью. Они же неуправляемы…ну, те кто принимают это всё, — внутри растеклось какое-то волнение и переживание за самого лучшего в мире парня. И пусть он зависим, пусть будет тянуть меня туда же — я не отступлю. Буду с ним бороться, ну, или пытаться. -Я думаю, что если он пообещал, то выполнит своё обещание, Венера, — а потом мы замолчали. Никита осматривал мою комнату, будто бы видит её первый раз в своей жизни. Раньше он проводил тут много ночей, особенно когда они ругались с будущей невестой. А я смотрела на него, а потом отворачивалась, смотря на стену, и так несколько раз подряд. -Как ты думаешь вытаскивать его оттуда? С помощь папы? — спросил он, взяв меня за руку. -Нет, я не буду обращаться к его папе, сестре, он не хочет упасть в их глазах, — объяснила я, выдернув руку из его. -А как тогда? — Никита сел полностью на кровать, опираясь спиной к стене. -Хочу, чтобы он сам понял, что от этого лучше отказаться, понимаешь? Ситуации какие-нибудь подстроить и чтобы он понял, что с ним будет, если он не прекратит. Но это должно остаться в тайне, так как Кеше лучше быть искренне удивленным, а не смотреть на что-либо уже с известием о том, что там будет разговор о наркотиках, — Никита кивнул, и мы опять замолчали. Слишком много молчания между нами. -Ты опять её читаешь? Который раз? — заметил на тумбочке книгу, которую я начала читать ещё в тот вечер, но так и не продолжила по сей день. -Третий буду, но в связи с обстоятельствами — подождёт, — я взяла «Триумфальную арку» в руки и поставила на полку. -А это что? — почему у этого парня руки везде найдут что-то нужное и ненужное в чужом доме? Раньше он был скромнее и как-то застенчивее. Изменился он, изменилась я. Ничего не будет, как раньше. Ни он, ни я не станем прежними. -Ай, это бред, — только я хотела забрать общую тетрадь, исписанную стихами и прозами из его рук, как тут же оказалась поймана и прижата к его телу. Меня слегка смутила эта ситуация, но я старалась не подавать виду. -Отдай, Никита, это личное, — немного серьёзнее сказала я, пытаясь забрать это. -А когда у тебя от меня были секреты? — как-то внезапно спросил он, смотря мне в глаза. -Никогда, — прошептала я, чувствуя, как напряжение вокруг нас растёт всё с новой и новой силой. Конечно же никогда, если не считать того, что я была влюблена в тебя почти два года. -Ну вот, а это значит, что и мне можно прочесть то, что внутри! — воскликнул он, немного обнимая меня за плечи. -Никит…- он посмотрел на моё лицо, а я указала взглядом на его руку. Он кашлянул и сразу же убрал её оттуда. -Может быть не нужно? — надежда на то, что он все-таки не будет открывать эту тетрадь была слишком маленькой, но это лучше, чем ничего. -Нет, нужно, Венера, мне интересно, что творится у тебя в голове, — прошептал таинственно он, открывая эту тетрадь с самой первой страницы. -Венера Александровна…- как-то заговорчески сказала он. -Ой, а то ты не знал! — прыснула я, надеясь на то, что он посчитает это бабской ернудой и не станет читать дальше. -Знал, просто очень красиво звучит, ты не находишь? — я замолчала, лишь кивнув ему в ответ. -сегодня ты великолепен. рубашка, галстук, пистолет все при тебе, шатен. ах, да, и в куртке пачка сигарет курить же вредно, ну. я знаю, что привычка. осознаю — не можешь ты без них., но лучше не кури, пожалуйста, не нужно, дым ведь не спасает от любви? он даже от болезней не спасает., а что уж говорить тут о душе? её вернуть возможно только той, чье имя в памяти, как лезвие ножей. Молчание опять настигло эту комнату, квартиру и наши души. Я не знала, что говорить, а он, наверное, начал понимать кому посвящено это произведение. -Это для меня ты писала? — как-то наивно и совсем по-детски спросил он. -Про тебя, — без единой дрожи в голосе сказала я, теряясь в догадках: поймёт ли, что был симпатичен? Поймёт ли, что влюблена была? -Зря мне не показала, очень даже ничего, — усмехнулся он. Не понял — не так уж и плохо на самом-то деле. -Что у тебя с руками, Венера? — он взял за запястья мои руки в свои ладошки, фокусируясь на них. -Я не знаю, это уже несколько раз было за день, — они тряслись как у бабушки, возраст которой перевалил за девяносто с лишним лет. -Тебе нужно срочно показаться врачу, это же не дело, что у молодой девушки руки трясутся, — как-то нежно сказала он, отворачиваясь от меня. -Кто пишет? — невзначай спросила я, откладывая тетрадку, которую взяла с ног Никиты, под кровать. -Лена пишет, что с родителями всё хорошо и она завтра появится в университете! — он искренне улыбался, а потом заблокировал телефон. -А где тетрадь? — немного повысив голос, спросил шатен. Мы не стали ругаться и ссориться, я просто сказала, что это личное, поэтому не хочу, чтобы он трогал это. Парень, конечно, поворчал, но особо не придирался к этому. Время тянулось очень медленно и мне казалось, что три дня уже давным-давно прошли, а на пороге должен появиться мой Кеша. Но его не было. Ни через десять, ни через двадцать минут, и даже через полчаса его не было. Никита увлекся разговором, а точнее перепиской со своей невестой, а я увлеклась чтением этой самой тетрадки. Она у меня ещё со школы, но все в ней перемешано и много чего доклеено, приклеено, не закончено. Мальчик хмельной, весь из себя. Хочет радости, но пока что нельзя. Колеблется то взад, то вперед, С надеждой ключ отыскать от той, которая ждет Сегодня сильно, а завтра сильнее. « -Все будет в ажуре, если сумею». Так близко сейчас, но так далеко. Поверить сложно, но довольно легко. От души ключ он как всегда, не достал. Каким красивым был старт, но как же жалок финал, — это я посвящала человеку, который был для меня кем-то большим, чем просто знакомым. Этот человек являлся для меня объектом вдохновения около полугода, и, наверное, встреть я его прямо сейчас, он продолжил бы меня вдохновлять. Блондин никогда не понимал, как это: вдохновлять меня?! А я никогда не могла ему нормально объяснить этого, лишь то, что он был манерным, и плюс ко всему у него просто восхитительная улыбка на тот момент была, — уголки губ самопроизвольно приподнялись и я почувствовала себя немного спокойнее, чем за весь этот сумасшедший день. -Ты отвлечешься когда-нибудь на меня или нет? — сказать о том, что я была в шоке от такого заявления — ничего не сказать. -А ничего, что это ты сидишь в телефоне, общаясь со своей суженой? — немного легче, спокойно. -Возомнил себя тут…ты не пуп Земли и вокруг тебя не вертится планета, не заметил? Ты мог хотя бы сегодня не говорить с ней по этому чертовому «WhatsApp» (*)?! -во мне было слишком много злости и гнева, а выплеснуть просто не на ком. -Знаешь, у меня хотя бы есть с кем говорить потому, что моя девушка не наркоманка! — звонкий хлопок по его щеке наполнил эту комнату, а потом я ушла в ванную. Слишком грубо с его стороны и слишком бестактно. Не знаю, почему он меня так хочет задеть при любом удобном случае, затрагивая в первую очередь Кешу? Чем он так навредил ему? Игрушку, наверное, забрал, куклу точнее, с которой можно поиграть, с которой будет весело и удобно. Забрали, отняли.увы и ах! -Венер, выйдешь, может быть? — за дверью раздается его голос, который совсем недавно сводил меня с ума, заставляя душу выворачиваться наизнанку, слыша его. -Ты сказал все то, что хотел, разве нет? — непреклонна, хватит с меня этих полутора года, которые казались мучительной пыткой, а не жизнью студента первого, потом второго курса. -Нет, Венер, извини меня. Я, правда, не подумал, что сказал, — искренность в его голосе звучала, но вероятнее всего, это было что-то вроде обязанности. Обидел — извинись. А мне не такие извинения нужны… мне искреннее и с чистым сердцем. -Знаешь, Никит, я бы много тебе рассказала, но боюсь, что сбежишь, — как-то горько усмехнулась я, сидя на стиральной машине. -Почему же? Нет, я не сбегу, рассказывай! — он, наверное, слишком глупый раз думает, что я просто так ему все расскажу без всяких колебаний. -Никит, тебе самому не смешно? Ты же знаешь, что я не буду ничего рассказывать тебе. А сейчас отойди от двери, а то могу повредить, — через несколько минут я вышла из ванной комнаты. -Прости меня. I’m, true, didn’t want**, -спрашивать у него про английский не имело смысла, все равно не ответит почему он решил извиниться на этом языке. -Венер, пожалуйста, не спрашивай после этого ни о чем, хорошо? — Никита что-то задумал и это что-то очень пугает меня. -После чего, Никита? — все ещё не понимая спрашивала я, смотря ему в глаза. Он притянул меня к себе немного ближе за талию и опустившись до уровня моего роста, приблизился к губам, а потом поцеловал их. Никогда себя не понимала и в этот раз тоже, поэтому я продолжила поцелуй, немного углубляя его. -Значит, просто так? -смотря на него, я улыбнулась. -Просто так, — я всё прекрасно знала и понимала. Просто поцелуй и ничего более. Да, именно так. Потом он ушёл, ещё раз извинившись за то, что наговорил мне и за поцелуй. Мне не хотелось, чтобы он находился здесь даже десять минут. Хватит с меня этих любовных сказок и историй. Сейчас есть человек, которому я обязана помочь. Которому я хочу помочь.

***

Знаешь, я хочу, хочу тебя и твоё тело. Твои губы в губах моих, я разбиваю время.