Руины чувств

Oh it tears me up I try to hold on, but it hurts too much I try to forgive, but it's not enough to make it all okay You can't play on broken strings You can't feel anything that your heart don't want to feel I can't tell you something that ain't real Oh the truth hurts And lie’s worse How can I give anymore When I love you a little less than before О, это разрывает меня на части. Я пытаюсь держаться, но это причиняет так много боли. Я пытаюсь простить, но этого недостаточно, чтобы все исправить. Ты не сможешь играть на порванных струнах, Ты не почувствуешь ничего, что не хочет чувствовать твое сердце. А я не могу сказать тебе то, чего нет на самом деле. James Morrison feat. Nelly Furtado «Broken Strings» - Я люблю Деймона – я буквально ощущаю каждой клеточкой своей обуреваемой ревностью души каждое слово, которое слетает с твоих губ подобно бабочкам. Ты смотришь спокойно и пристально в мои глаза. В данный момент мне не интересны издевки Ребекки, которая с маниакальным наслаждением упивается своим новым открытием с помощью внушения. Я просто падаю в огромную пропасть, лечу вниз, по пути наблюдая, как рушится наш оплот любви, разбиваясь об айсберги предательства и измены на тысячи осколков, которые больно спиваются в мое кровоточащее сердце, изъязвляя рану глубже и глубже. «Вот я впервые увидел тебя» - за твою улыбку я бы отдал все на свете, а «вот наш первый поцелуй» - чувственный, невесомый, немного неуверенный, наша близость, расставания и встречи. Мы были вместе, держались за нить, связующую нас вместе, ее, казалось, никто и никогда не сможет разорвать. Но и этим струнам суждено было оборваться… Однажды, когда я сорвался и вновь стал риппером, жестоким убийцей, ты мне сказала, что я должен держаться за нашу любовь, за чувства, которые нас делают сильнее, возрождают из пучины страданий и ошибок. И я держался изо всех сил, я готов был вырвать себе сердце собственноручно, только бы не причинить тебе боль, потому что ты и была моим сердцем Елена. А теперь… Ты сидишь напротив такая далекая, даже чужая, в твоих глазах мечутся тени лжи и предательства, пытаясь скрыться за маской раскаяния, однако, у них это плохо получается. Твои глаза цвета темного янтаря непроницаемо смотрят вперед, и ты продолжаешь отвечать на все вопросы, что задает Ребекка, чуть ли не хлопая от радости в ладоши, наблюдая за моей реакцией. Ты бесчувственно продолжаешь наносить мне удар за ударом своими следующими словами: - С Дейманом я чувствую себя свободно, а Стефан…Я для него как поломанная игрушка. И мне жаль, что я делаю его печальным. Внутри все сжимается, так сильно, что мое сердце только что вывернули наизнанку, вытряхнув всю твою любовь, будто ее и не было, потом поместили его обратно, присыпав пеплом опаленной души. Ты словно кукла смотришь на меня почти не моргая, я пытаюсь заглянуть в твои глаза, узнать правду, ощущаю себя мазохистом, но ничего не могу прочитать в них, нет, твои чувства мертвы, как и эмоции, как и ты сама, Елена. - И какого тебе слышать такое, Стефан? Тебе больно? – белокурый посланник дьявола мечется вокруг меня, с жадностью ожидая услышать заветное «да». - Да – отвечают мои губы, мне нечего скрывать, все и так написано в моих затопленных болью глазах, бесконечным шрамом высечено на моем сердце. Ты смотришь на меня с прозрачной пеленой на глазах, твои губы бьются в истерике. Но плотно сжаты, не позволяя вымолвить еще что-то. Ребекка задает следующий вопрос. Ты молчишь, опустив глаза на стол, буквально прожигая его своим взглядом, твои руки плотно сцеплены, лицо серьезно, ты поднимаешь голову и уверенно отвечаешь: - Я люблю Стефана, но я больше не влюблена в него – ты только что столкнула в пропасть, последние обломки наших чувств, закрывая свое сердце на замок, а в мое вбивая последний гвоздь, похоронив заживо. В такой момент мне очень хочется снова стать Стефаном из 20-х, риппером без сердца и души, где чувства лишь излишки совести, а изощренные пытки – лучшее лекарство от боли. Но я понимаю, что, позволив слабости взять над собой верх, я не вычеркну главное из своей жизни – воспоминания, они будут преследовать меня вечно, ходить по пятам тропинкой отголосков и привидений из прошлого. Мне реально не хватает воздуха, кажется, что по жилам вместо крови течет огненная лава, а внутри так пусто и так кроваво, и мокро от проливного дождя разочарований и сожалений, пытающихся потушить тлеющие части души. *** Я провожу вечер в компании бутылки первоклассного бренди, который на вкус сейчас кажется сущей отравой. Веки тяжело падают вниз, и в следующую секунду я вижу кадр, где ты произносишь одними только губами: - Я люблю Деймана – твои губы медленно растягиваются в сладкой улыбке, - а потом добавляешь: Я больше не влюблена в тебя, Стефан – а звучит это как: Прости Стефан, что было, того уже не вернешь, и снова в твоих глазах появляются верные помощники – слезы, пытаясь обмануть меня. Из этих иллюзорных мучений в реальность бытия меня возвращает знакомый голос. Он сегодня был нашим третейским судьей на балу у правды. - Зачем ты меня позвал? – Ребекка сложила руки на груди, внимательно сканируя меня своим осторожным взглядом. - Я подумал, что мы остались совершенно одни и ни с чем…Когда у Клауса есть меч, у Шейна ведьма, а мы снова остались вне команды – я пытливо пытаюсь предугадать реакцию Ребекки, в лазурных глазах которой плещется заинтересованность. - Как на счет того, чтобы создать свою команду и вместе заняться поисками лекарства? – я протягиваю свою руку в ожидании. На губах Ребекки тает улыбка: - Я думаю, что такие сделки скрепляются иначе, Стефан – чувствую, как она приближается ко мне вплотную, проворно скользнув ладонями под куртку. - Помнишь 20-е? Нам было хорошо, потому что ничто не связывало нас тогда, мы были свободны. Выпивка, живая еда, секс – дьявольский блеск освещает голубые глаза - Ни чувств, ни обязательств – губы ее обжигают мою шею, скользя по ней к мочке уха. - Ничего – добавляю я и дарю губам Ребекки пьянящий поцелуй, оттягивая ее за волосы назад. Она в ответ кусает мою нижнюю губу со смехом на устах. Я опрокидываю ее на кровать, ощущая, как ловкие пальцы расстегивают ремень, правая рука как по клавишам скользит по ее бедру, прогибая спину назад. Губы хаотично перемещаются от подбородка к шее моей белокурой утешительнице, она истомно вздыхает прямо мне в рот, когда я цепляюсь зубами за плоть ее сладких губ, позволяя сладострастию взять верх над остатками здравомыслия, унимая бушующие в голове протесты разума. Внизу живота ощущаю болезненное напряжение паховых мышц. Я готов отдаться кому-то другому без остатка, без чувств и всего прочего, просто мое тело теперь перестает быть только твоим. Именно теперь я понимаю, что НАС больше НЕТ, все в прошлом, в чулане ненужных мыслей и отверженных поступков, которые я оставляю за бортом настоящего, поставив парус со знаком вперед и прихватив с собой нового штурмана. И мое сознание помогает мне, разделяя, МЫ на две части, я мысленно отталкиваю одну из них от себя, пытаясь привыкнуть к мысли, что ты и я – теперь на разных полюсах. Возможно, отключить чувства сейчас более чем необходимо, потому что я не могу спасти то, чего уже нет. Мое сердце больше не хочет чувствовать, потому что теперь я тоже не влюблен в тебя, Елена…