Полосы

Кофе начал медленно вытекать из турки на плиту - обязательно останутся разводы. Казу выругался, смещая турку с конторки и второй рукой выключая плиту. В кухне пахло кофейными зернами и горелым. Казу никогда не умел готовить кофе, поэтому эта ежедневная процедура обычно превращалась в настоящие мучение. Не то, что в те времена, когда сестра готовила ему завтрак, прежде чем уйти в институт. Теперь сестры не было - она замужем и готовится растить детей. А молотые зерна из ящика под потолком кончались с удвоенной скоростью, ибо первую порцию приходилось сливать в раковину: настолько она была гадкой. Но обычно все вообще сводилось к пакетикам с растворимым и сахаром. Наливая в чашку кипяток, Казу думал, что давно пора было найти замену этому утреннему наркотику, но после двух-трех часов работы он понимал, что засыпал без него. Стоял, уткнувшись лбом в стену, и медленно засыпал. На вопросы коллег о том, что он делает ночью, Казу не отвечал - поднимут еще на смех. Но за АТ он следил лучше, чем за чем-либо другим в этом пустом доме - лишь они поблескивали в слоях пыли и спертого воздуха. Лишь поэтому он улыбался. - Эй, у тебя там что-то опять сгорело? - Икки всегда приходил к нему по утрам: просто было по дороге до вокзала. Икки поступил в университет и теперь, искреннее гордясь этим, частенько стебал друзей. Не со зла, естественно. Просто у него прошел период подросткового максимализма? - Угадай с трех раз, что, - Казу высунулся из окна и помахал другу рукой - тот ухмыльнулся в ответ. А на плите уже порисовались разводы, пока он ходил и открывал дверь Икки. Поэтому, сжав зубы, пришлось тереть черную поверхность, пока она не приняла первозданный вид. - Это реально пить нельзя? - Икки покосился на турку, бока которой были залиты серо-коричневой массой. - Тебе можно. Икки делает глоток, другой, поднимает глаза на Казу. - Нельзя тебе варить кофе. Реальная гадость. Попросил бы свою Адачи или Нокаяма научить, а то... Дальше Казу не слушал: он знал, что пойдет вереница замечаний. Икки к такому вкусу не привык: у него все самое лучшее. Поэтому Казу даже немного завидовал ему, когда тот начинал рассказывать что-то новое про университет и других друзей. Он улыбался, а когда понимал, что поезд скоро пронесется мимо их городка, быстро выскакивал из дома, что-то крича Казу. А Казу лишь плелся следом. Поезд большой, красивый, быстрый. Даже не сравнить с АТ, на которых Икки в свое время пытался добираться до университета. Но, поняв, что он вечно опаздывает, Икки перестал одевать их по утрам, а найдя там новых друзей и вообще стал забывать о АТ. Только Ринго, случайно затрагивающая эту тему в разговорах, да фанаты "Короля", тычущие в него пальцем на улице, напоминали о былых крыльях. Это называют взрослением? Казу никогда не думал, что пройдет лет пять и - хоп! - они все разойдутся своими дорогами. В его воображении просто не укладывалось, что Онигири пашет во всю, Бутча тренирует юнцов, а Агито вновь помогает своему отцу. А Казу работал, пытался не упасть в глазах сестры и родителей, свысока смотрящих на него из-за провала вступительных. Только Эмили, иногда одевающая АТ, чтоб поддержать его, порой напоминала о прошлом мире. - Держи, - Икки протянул ему пузатый термос, пояснил: - Мне сегодня Ринго сварила. Кофе приятным теплом разливалось по телу - Казу расслаблено откинулся на спинку кресла, сдвинул шапку на глаза. А за окнами поезда проносились деревья, другие маленькие городки - это все сливалось в одно пятно, из которого не вытащишь даже одной детальки. Только небо - ровно залитое градиентом синевы и разбавленное обрывками облаков - неподвижно. Словно оно замерло, ожидая тех, кто в него поверит. И если бы Казу сказали назвать тех, кто остался ему верен, на ум бы не пришло ни одного имени кроме своего. - А сам-то пробовал готовить? - Казу на мгновение отодвинул шапку с одного глаза, посмотрел на Икки. Тот лишь пожал плечами: - Зачем? И казалось, что на этом разговор себя исчерпал: им давно не о чем говорить, у каждого другой круг общения. Икки по ночам зависал с друзьями в ночных клубах, а Казу старался прятать лицо на улицах чаще прежнего. Почему‐то поклонники АТ еще ничего не забыли. Идиоты, не вернувшиеся к реальности. *** Они встречались на станции поздно - полоса рыжего давно скрылась за силуэтами высотных зданий, а народу на улицах того Города стало меньше. Казу уставший, потрепанный, снова получивший от босса, не так выполнив работу - но он до сих пор удивлялся тому, что его приняли так, без образования даже. А Икки веселый, его провожали какие-то парни, говорили с ним без умолку. И Казу снова завидовал. Не Икки, а тем парням. Домой они ехали молча, почти засыпая в полупустом вагоне. Цветное месиво за окном сгустилось и превратилось в ночь. С огнями, что они так любили раньше наблюдать. И от этого тошнило еще больше. Просто уже некому хвалить эти мечты. Казу закрыл глаза и представил АТ, что ждут его дома. Спать он сегодня точно не будет. - Эй, тут парни пригласили, пойдешь завтра в клуб? Говорят, заглянет американский DJ, а треки у них-то круче наших будут, - Икки повернулся на носках кед, когда они остановились возле дома Казу. - Или опять город покорять будешь? Ответом ему стал презрительный взгляд и неразборчивый шепот: Казу сам не хотел, чтобы он услышал мнение на этот счет. - Ну, бывай! - махал Икки с другого конца улицы. И от этих слов дрожь почему-то проходила по телу. Напоминает прощание навсегда. *** - Как ты вообще пьешь эту гадость? - морщился уже Агито, заглянувший к Казу следующим вечером, чтобы забрать по договоренности какие-то детали для АТ. - Денег совсем нет, чтобы купить нормальный, а не травиться этой дрянью? Когда Казу выставил его за дверь, на душе стало легче. Недавно приходил Бутча, до этого - Ринго. Почему‐то их не раздражал этот вкус. Но Казу раздражало само их присутствие. Ему вспоминались моменты, когда они работали без Икки, когда он сам, Казу, был наречен лидером. Ему вспоминались трудности и нехватка друга, который мог бы вести их вперед. Поэтому он не мог оставаться наедине с бывшими сокомандниками больше пяти минут без присутствия Икки. Его тошнило. От самого себя. - Ты чего мальца выкинул? - Икки запрыгнул на подоконник, и, к удивлению Казу, на его ногах сверкнули потрепанные, но неизменные АТ? - Он, между прочим, важную новость принес. Кстати, жаль ты с нами вчера не пошел: сходка была что надо. - Значит?.. Глаза Казу округлились и в этот момент он все понял. В том числе то, как себя ненавидел. *** Чуть больше года назад у них был последний серьезный заезд, на котором, естественно, всем прилично досталось. В том числе Икки. Тот провалялся на больничной койке почти месяц, все это время в голос проклиная соперников, которые все-таки вытащили победу из под носа Когоросумару. После этого момента никто не видел его на АТ. Те его новые друзья - кучка райдеров-новичков, балующихся запрещенными препаратами, но искреннее влюбленные в чувство полета и АТ. Под их крылом вырастет еще одна многообещающая команда. - Ты идиот, - озвучил факт Икки, смотря на проплывающие в окнах силуэты домов. - Ты как и был идиотом, так и остался идиотом. Наверное, думал Казу, это единственный случай, когда за такие слова не хотелось дать Икки в морду. Команда была в сборе, Эмили мирно посапывала у него на плече, а поезд уносил их далеко-далеко за новые горизонты, где их ждут новые битвы. - Держи! В руки Казу приземлился маленький термос с булькающим внутри кофе. Казу вопросительно поднял глаза. - Только посмей испоганить еще раз им свой образ жизни своим поганым пойлом! - завершил Икки, откидываясь на спинку кресла. А за окном полосами проплывали незнакомые пейзажи незнакомых городов, что им еще предстоит покорить. Вместе.