***
– Танака-сенсей, вы там уснули что ли? – в сознание молодого человека с трудом, но все же пробрался недовольный голос младшего брата. Юичи вздрогнул и, отведя глаз от экрана огромного уличного телевизора, повернулся к своим ученикам, которые смиренно дожидались его рядом, по крайней мере не теряя надежды до него докричаться. – Простите-простите, – смущенно рассмеялся он, запустив пятерню в свои темные волосы, которые вечно находились в беспорядке. – Задумался о прошлом. – О каком прошлом можно задуматься, глядя в телек? – фыркнул Ко, посчитав свою миссию выполненной. Смущенная улыбка Танаки стала болезненно-горькой. Телевизора он вообще старался избегать, потому что… Впрочем, неважно почему. Смысл был в том, что глядя в голубой экран его окутывало прошлое. Без сомнений, приятное и теплое, но это было всего лишь прошлое. Поэтому он понимал своего младшего брата. Не как близкий родственник, а как парень. Мурао поглядывала на него искоса из-под длинных черных волос, слегка краснея, если ловила на себе взгляд Юичи, а Коминато, напротив, бросал на него ненавидящие, враждебные взгляды, которые так и метали молнии. Танаке нравилось это, так называемое «соперничество» с Аей за Шуко, но он то знал, что несмотря на все попытки девушки привлечь его внимание, преимущество всегда будет на стороне светловолосого. Остается лишь пожелать ему удачи и подтолкнуть Мурао к кому-то своего возраста. Что ни говори, а он все-таки учитель, пусть и самый молодой в коллективе, но он по-прежнему будет являться преподавателем, а она всего лишь ученица. Всего лишь… – Может быть зайдем в кафе перекусить? – предложила Футаба, поправляя сумку. – Кто за? Я за! – Ты слишком много ешь, – безразличным голосом, но с легкой интонацией, намекающей на улыбку, отозвался Ко. – А я тебя и не спрашиваю, – надулась девушка. – Значит я тоже пойду, – сделал умозаключение Мабучи. – И зачем тему надо было развивать, раз все равно пойти собирался? – прошипела она, огрев парня по спине. – Ну-ну, дети, хватит ссориться, – Танака попытался было расцепить этих двоих, которые собирались уже было сойтись в рукопашную, но получил двойное: – Кто тут «дети»? Кто тут ссорится? – Юичи? Юичи Танака? – раздалось откуда-то из-за спины. На голос обернулись все, за исключением самого парня. Голос показался ему подозрительно знакомым, но он боялся ошибиться… Если он снова ошибется – будет невыносимо тяжело. – Ух ты… Какая… Какая она красивая! – громким, восторженным шепотом произнесла Макита во все глаза глядя на незнакомку. Хотя, почему на незнакомку?.. – Это разве не так модель с телевизора? – не менее громко поинтересовалась Йошиока у Шуко, так же с интересом рассматривая девушку. – Похоже, что так, – нехотя призналась брюнетка, уже враждебно глядя на соперницу. С которой трудно было соревноваться. – Юичи, это ведь и правда ты? – загрохотали колесики чемодана, и девушка приблизилась ближе, снимая очки. – Ты не узнаешь меня? – кажется, ее голос прозвучал растерянно и немного обиженно. Из больших темно-синих глаз готовы были скатиться непрошенные слезы. – Саки… – это большее, на что хватило молодого человека. В один большой шаг он пересек расстояние, разделившее их на долгие года, и, теперь наконец, смог обнять ее. – Саки! Очки выпали из ее рук, и чемодан, не устоявший от чрезмерного груза, завалился набок. Ко, Фубата и остальные непонимающе переглянулись, требуя немедленного ответа. Но ситуация усугубилась или, лучше сказать, разрешилась сама собой, когда девушка обняла Танаку в ответ, разрыдавшись у него на груди. Ласково парень провел по ее светлым, выкрашенным волосам и прижался щекой к макушке. Теперь, когда он был выше ее, он мог себе это позволить. – Ну-ну, как была плаксой, так и осталась, – усмехнулся он, доставая из кармана платок и протягивая ей. Аидзава, не заботясь о том, что макияж безнадежно испорчен, а прохожие поглядывают уже с большим интересом, шумно высморкалась и, продолжая всхлипывать, еле проговорила: – Прости, просто я очень счастлива. Так счастлива, что и словами не передать! И, словно устыдившись своих слов, сделала шаг назад, нервно сжимая и теребя в своих руках подол яркого платья. Сейчас, когда на ней не было высоких каблуков, она казалась значительно ниже. Улыбнувшись так, что возле глаз появились маленькие морщинки, Юичи нагнал ее, снова заключив в объятия и слегка потеревшись кончиком носа о ее носик, хотя для этого ему и пришлось наклониться. – Я тоже, – прошептал он, ощущая, как сердце вновь наполняется тем прекрасным чувством, которое он испытывал в средней школе. Когда жар разносится по всему телу, что хочется выпить ледяной колы, когда щеки и уши горят так, что можно жарить на них яичницу, и когда цвет лица напоминает переспелый помидор. И хочется спрятаться, чтобы ни одна живая душа не увидела тебя таким, но при этом все равно хочется еще разочек, всего лишь краем глаза посмотреть ей в глаза. Впрочем, ни он один пребывал в таком состоянии. Ко, Футаба, да и остальные покраснели так, будто увидели нечто непристойное, что нельзя показывать детям, учащимся в старшей школе. Поняв, что они стоят посреди улицы, где народу видимо-невидимо, Танака поспешил отстраниться, уже становясь таким красным, как походной чемодан Саки. – Кхм, – откашлялся он. – Это Аидзава Саки, мы с ней вместе учились в средней школе и на первом году старшей. – Приятно познакомиться, – поклонилась девушка, тряхнув длинными волосами. – Видимо, хорошо ладили, раз спустя столько лет так рады друг друга видеть, – нашел повод подколоть старшего брата Ко. Танака покраснел, но не нашел подходящего ответа, чтобы остудить пыл младшего брата. Саки удивленно посмотрела сперва на одного, затем на другого и только потом произнесла, смотря на Юичи: – Будешь колу? – и, не дожидаясь положительного ответа, повернулась к ребятам. – Идемте в кафе, я угощаю. – Правда? – обрадовался Коминато, не веря своему счастью. – Клево! – Ну если все не против, то и я тоже, – согласилась Юри, виновато глядя то на Танаку-сенсея, то на Аидзаву. – Я пас, – отвернулась Мурао, поудобнее перехватив сумку. – Можете идти без меня. – Шуко! – нахмурившись, Юичи чуть повысил голос. – Пока я с вами, я отвечаю за вашу безопасность. Без меня вы и шагу не ступите, так что идем все вместе. Хочешь ты того или нет. Брюнетка поджала губы, но внезапные вспышки ревности так и не смогла подавить. Что ни говори, а даже невооруженным взглядом было видно, что Юичи и Саки связывает куда большее, чем просто «учились в одном классе». А поведение Танаки… О! Она прекрасно его понимала! Ведь Саки Аидзава была не просто подругой и одноклассницей, но теперь еще и известной на всю Японию моделью. Именно на нее смотрел учитель, когда увидел девушку в телевизоре. И выглядел он таким одиноким, что хоть на стену лезь. – Хорошо, – холодно согласилась она, чувствуя на себе испытующие взгляды присутствующих. – Идемте в ваше кафе. Места на всех не хватило, поэтому Саки, сделав заказ, принесла с соседнего столика стул и, поставив его, села напротив. Пока ожидали официантку, в небольшом коллективе повисла неловкая пауза. Девушка сидела, уперев взгляд в, начищенный до блеска, стол, а Танака, отведя глаза, нервно подергивал себя за короткую челку. – Ваш заказ! – звонкая девушка-официантка ловко расставила перед ними заказанное меню и, отойдя на несколько шагов, поклонилась: – Что-нибудь еще желаете? – Нет, благодарю, – как-то рассеянно отозвалась Саки, перетягивая к себе свой кофе. – Счет принести сейчас или потом? – деловито уточнила работница. – Извините, позже. Юичи, не выдержав, хихикнул в кулак. Аидзава непонимающе покосилась на него, ожидая объяснений. – Ты никогда не замечала, что извиняешься, когда не надо? – А? Да… Прости, – но услышав звонкий смех, поняла свою ошибку и, покраснев еще сильнее, торопливо опила кофе. – Ну вот опять, – вдоволь нахохотавшись и вытерев невольные слезы, отметил Танака. – Извини, – вздохнула Саки, понимая, что от такой привычки так просто не избавиться. – Сколько лет уже прошло?.. – Восемь, – спокойным голосом произнес Юичи, поднеся трубочку к губам. – Ты стала моделью, как и хотела, – улыбнулся он. На что Саки парировала: – А ты стал преподавателем. Английский, я угадала? Ко, Футаба и остальные переглянулись, пытаясь собрать паззлы в единую мозаику. Которая сейчас представляла довольно-таки расплывчатое изображение. – Ну да, – согласился Танака. – Ты все-таки решила окончательно вернуться в город? Нервно покручивая и поглаживая белоснежную чашку с чуть теплым напитком, Саки кивнула. – Я решила на время завязать с модельным агентством. Казалось, эта новость повергла Юичи в легкий шок. По крайней мере, стаканчик с остатками колы он отодвинул. – Почему? Мурао вздрогнула, потому что такая интонация была ей знакома. Когда Танака-сенсей отчитывал ее за неуместные чувства, говоря, что они всего лишь учитель и ученица. Обычно мягкий, внимательный и дружелюбный Юичи в одночасье превращался в какого-то требовательного незнакомца. Но похоже Саки это ничуть не смутило, потому что она спокойно пожала плечами и так же беззаботно ответила: – Быть моделью – это, несомненно, хорошо. Но, Танака, мне уже двадцать четыре, нужно подумать и о высшем образовании. Я уже подала заявление в университет Кэйо и прошла первый этап экзамена, но мне сказали, что нужно еще пройти собеседование, так что… Вот, – как-то путанно закончила она. Мабучи и Коминато присвистнули, да и Юичи, кажется, выпал в осадок. Университет Кэйо один из самых избирательных университетов, который одобряет только одного абитуриента из десяти кандидатов. По статистике, менее чем 10% абитуриентов удается пройти конкурс, что говорит о чрезвычайно высокой конкуренции. – А как же плата за обучение? – подалась вперед Йошиока, заинтересовавшись разговором. – Насколько я знаю, там очень высокая плата. Саки улыбнулась и наклонила голову набок. – Моя зарплата позволяет мне заплатить за учебу. К тому же, я в несколько раз сэкономлю на том, что буду учиться на заочном и буду жить не в общежитие, а в собственной квартире, – и совсем уж мрачно добавила: – Осталось только найти квартиру. – А вы уверены, что поступите? – спросила Макита, глядя на нее во все глаза. – Уверена, – вполне серьезно кивнула девушка, глаза у нее действительно горели от уверенности. – Моделью ведь я стала, да и сама подготовилась к экзамену, хотя, по сути, когда я окончила школу? Шесть лет назад! – Но почему ты ушла после первого года? – в голосе Танаки послышались грустные нотки. Он действительно не понимал, почему… – Ну-у, причин на то было достаточно… – призналась она, тяжело вздыхая. – Сперва родился братик, потом отца все чаще и чаще стали отправлять в командировку по работе, затем он и вовсе пропал без вести, – на глазах ее появились слезы, но Саки упрямо продолжила: – Потом, когда поняли, что отец уже не вернется, мама продала нашу трехкомнатную квартиру, а меня, без ведома, перевела в старшую школу Мэйсей. Все произошло настолько быстро, что я даже не успела ни с кем попрощаться, – закончила она свой рассказ. Наступила неловкая пауза, которую никто не мог нарушить. Но Саки, видимо, не вынесла столь гнетущего молчания, все-таки спросила: – А как ваша мама? – мимолетный взгляд на стушевавшегося Ко. В том, что они были братьями, Аидзава даже не сомневалась. – Ты еще в школе говорил, что у нее со здоровьем плохо. Как она? Все хорошо? – Я бы так не сказал… Девушка недоуменно приподняла тонкую бровь, но, видимо, что-то такое отразилось на лице Юичи и Ко, что она все поняла. Тихонько ахнув, она прошептала: – Простите, я не знала… Соболезную от всей души. – Да ничего, – помотал головой Танака, от чего его и без того встрепанные волосы растрепались еще больше. Молодой человек стал похож на всклоченного воробушка. – Ты ведь и правда не знала. Впрочем, тебе из-за отца тоже несладко пришлось. Саки отставила чашку с допитым кофе в сторону и, достав из сумочки влажные салфетки, вытерла руки, грустно усмехаясь: – Ничего не поделаешь. Пошедшее забыто, а настоящее даровано. Нет смысла цепляться за прошлое, нужно продолжать жить дальше, а не сидеть на месте. – Где ты сейчас остановишься? Аидзава выронила платок, будто ее ударили по рукам и подняла на Юичи обескураженный взгляд. – Ой, – тихо выдохнула она. – Я как-то не подумала об этом… Так замоталась с этими документами, что совсем из головы вылетело. Наверное, сниму на пару деньков отель, пока квартиру не подберу. Домой я, конечно же, поеду, но сами понимаете… Братик маленький, все дела… – Вот как… – прошептал Танака, еле сдерживая улыбку. – Ох, что-то мы совсем засиделись! Время уже восьмой час. – Извините, можно счет? – крикнула Саки, подскакивая со своего места и, едва не упала, запутавшись в ногах. Смущенно покраснев, она аккуратно поставила стул и уже более медленно пошла расплачиваться. Юичи вновь рассмеялся. – Она ни капли не изменилась… – прошептал он, уже и не думая сдерживать радостную улыбку. Сердце в груди трепетало и ликовало. Когда Танака проводил всех своих учеников до дома в сопровождении с Аидзавой, принялся за девушку. Взяв ее чемодан, они шли по ночным улицам, точно школьники на первом своем свидании. Не смотря друг на друга от смущения и не решаясь взять друг друга за руки. Впрочем, их отношения и тогда оставались на таком уровне. Юичи не знал, изменились ли ее чувства… В своих то он и не сомневался! Но, стоило взглянуть раз другой на нее, как становилось все понятно – все осталось как прежде, даже несмотря на те года, что они провели поодаль. В ночной тишине лишь было слышно, как тихо стучат колеса по асфальту, да их ровное дыхание, которое, казалось, не перекрывает даже сильно бьющееся сердце. – Саки, я ни на что такое не намекаю, – запинаясь, начал он, смущенно прикрыв рукой глаза. – Но может быть пока переночуешь у меня? Я один живу, но квартира большая и… Ты не подумай! Я без задней мысли! Просто помочь хочу и… и… Но девушка, хихикнув, ласково убрала его руку, заставляя показать глаза и бордовый цвет лица. – Все в порядке, я поняла, – и подумав немного, добавила: – Я принимаю твое предложение. Тогда, в отместку, приготовлю карри. Ты ведь не против? «Надо же… Она до сих по помнит, как я его в школе за обе щеки уплетал», – восхитился Юичи. – Нет, не против. Аидзава откинула волосы назад и лучезарно улыбнулась. – Я рада, что ты ничуть не изменился. Прямо от сердца отлегло. Танака не выдержал. – Саки, глянь! Что это? – и указал куда-то вверх. Девушка обернулась, но, естественно, там ничего не было. – Юичи, о чем ты го?.. Просто внезапный порыв и страх того, что она вновь может исчезнуть так же внезапно, как и появилась. Чемодан с тихим стуком упал на асфальт, пакеты выпали из рук, а он уже прижимался к ее губам, крепко и бережно обнимая. Ее ладошки, казавшиеся такими маленькими, доверчиво покоились на его груди. Теперь она точно слышала, как колотится его сердце. Нежно сминая ее губы, Юичи поймал себя на мысли, что теперь то он выше нее, а значит… – Я люблю тебя, – выдохнул он, нехотя разорвав столь долгожданный поцелуй. Смущенная девушка не нашла ничего лучше, как спрятать раскрасневшееся личико у него на груди. – В тот раз ты так же подло поступил, – припомнила она, бросив на него хитрый взгляд. Приподнявшись на носочки, Саки осторожно коснулась его щеки губами. – Я тоже, Юичи… Я тоже… Кстати, я говорила, что твоя родинка на веке просто очаровательна? – Ты специально меня в краску вгоняешь? – простонал он, вновь подхватывая ее чемодан и, на сей раз, беря девушку за руку. – Ни в коем случае, – улыбнулась она, сжимая его руку. Танака отвел смущенный взгляд, чертыхаясь про себя, что карри все-таки сегодня может подождать. А внезапно появившиеся дела куда важнее, чем ночной перекус.***
– Спасибо, что проводил до дома, Танака-кун, – девочка стояла на пороге дома, смущенно сжимая в руках школьную сумку. – Угу, – кивнул мальчик, нервно крутя в руках ручку зонтика. Дождь тарабанил по асфальту, оставляя на лужах большие пузырьки. Набрав в грудь побольше воздуха, Юичи вдруг воскликнул: – Смотри, Аидзава-тян! – и ткнул указательным пальцем куда-то в небо. Саки доверчиво оглянулась, но ничего, кроме туч и крыш домов не увидела. – Там ничего… – повернулась она, думая, обидеться на одноклассника за неудачную шутку или же нет. Но Танака, будучи эгоистом, просто не мог успустить такую возможность. Резкий поворот головы девочки, и один шаг мальчика, и мимолетное касание губ. Первая его любовь началась во втором классе средней школы и продолжается и по сей день. Поэтому Юичи, как никто иной, понимает своего братишку, который пережил в средней школе то же, что и он. К счастью ли это или нет, но это определенно было к лучшему…